Один созидательный москвич поехал возрождать русскую деревню. Он устроился работать в школу и решил учить детей на свой лад. Стал директором сельского клуба и начал делать из него развлекательный комплекс. Предложил местным жителям нестандартно отметить Масленицу. Попытка культурной революции закончилась деревенским бунтом. А бытовая наивность, присущая творческим людям, довела москвича до СИЗО. 35-летний московский безработный интеллигент Илья Фарбер узнал о селе Мошенка летом 2010 года. Фарбер отдыхал со своим 16-летним сыном Петром на Селигере и познакомился с местным жителем, который рассказал ему о губернаторской программе, по которой можно получить землю за работу сельским учителем. Илье идея понравилась. В сентябре он устроился в Мошенскую школу преподавателем ИЗО и переехал туда с сыном. (далее…)
Август 2012
Клинический случай.
13.08.2012Принципы иудаизма
03.08.2012Мощная жизненная сила иудаизма, большой веры маленького народа, затерянного среди сотен других племен Ближнего Востока, иудаизма, породившего две величайшие мировые религии, зиждется на двух принципах, один принцип — ограничительный. Поведение иудея строго регламентировано, и современному человеку часто кажутся смешными и нелепыми мелочные и на первый взгляд необъяснимые запреты относительно поведения человека в обществе и в частной жизни. Устрашающее количество законов и запретов, ограничений и предписаний на все случаи жизни, от рождения до смерти: как есть, пить, молиться, воспитывать детей, выдавать дочерей и женить сыновей… (далее…)
Цитата
03.08.2012«Всю жизнь меня занимает тема личной свободы. Она всегда представлялась мне высшим благом. Возможно, что за долгую жизнь мне удалось сделать несколько шагов в направлении свободы, но с чем мне определенно не удалось справиться , от чего я не смог освободиться ,— это национальность. Я не смог перестать быть евреем. Еврейство навязчиво и авторитарно, проклятый горб и прекрасный дар, оно диктует логику и образ мыслей, сковывает и пеленает. Оно неотменимо, как пол. Еврейство ограничивает свободу. Я всегда хотел выйти за его пределы — выходил, шел куда угодно, по другим дорогам, десять, двадцать, тридцать лет, но обнаруживал в какой-то момент, что никуда не пришел… Как бы ни определяли себя сами евреи, в сущности, их определяют извне: еврей — тот, кого неевреи считают евреем» (Л. Улицкая «Даниэль Штайн. Переводчик»)
(С последним тезисом можно поспорить: еврей тот, кто сам себя считает евреем)