Элул — события (100-125 из 650)
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
официальный орган министерства внутренних дел отметил начало этого события не без некоторого злорадства: -Первый набор, как событие небывалое, неожиданное и совершенно противное еврейской трусости, лени и бездельничеству, распространил отчаяние по всему иудейскому племени. Матери бегали на могилы своих родителей, валялись на земле и просили их заступничества; некоторые даже умирали от горести и отчаяния, умирали и жиденята от одной мысли, что они... будут обриты, острижены, далеко от родных, в строгости и повиновении-.Перед очередным набором правительство назначало требуемое количество рекрутов от каждой общины, но не интересовалось, кто именно пойдет в армию. Это решали органы еврейского самоуправления - кагалы, и они же отвечали перед властями за своевременную поставку нужного количества призывников. От призыва освобождались семьи раввинов, купцов трех гильдий и старшин кагалов; освобождались также цеховые мастера, механики на фабриках, земледельцы-колонисты и учащиеся казенных училищ на время их учебы: все они уплачивали в казну -рекрутские деньги - по тысяче рублей. Власти сразу же разрешили кагалам отдавать в рекруты всякого еврея во всякое время за неисправность в податях, за бродяжество и другие беспорядки, - и это вело порой к злоупотреблениям. Богач в общине мог пожертвовать большие деньги на нужды кагала и взамен его сына забирали вне очереди рекрута из бедной семьи. Старшина кагала мог отомстить своему обидчику, вольнодумцу или нарушителю порядка и сдать его в солдаты. И потому в рекруты попадали в первую очередь сироты, дети вдов и бедняков, и даже мальчики семи-восьми лет, которых по присяге лжесвидетелей признавали двенадцатилетними. Старались сохранить также способных учеников иешив, чтобы не перевелись в народе ученые - знатоки Закона, и взамен них уходили в армию неспособные к учению. Многие рекруты в восемнадцать лет были уже женаты и имели детей, которых должна была затем содержать и без того нищая община, и потому еще охотнее отдавали в солдаты малолетних взамен тех, кто мог самостоятельно содержать семью. В нарушение закона сдавали порой единственного в семье ребенка, который вообще не подлежал призыву, а иногда подкупали военное начальство и отправляли в армию больных и калек, чтобы выполнить призывную норму.-Часто в субботу во время молитвы, - вспоминал очевидец, - врывались в синагогу женщины, сыновья которых содержались под стражей в кагальной кутузке, не давали вынимать свитки Торы для чтения, поднимали вопль, проклинали кагал, указывали пальцем на детей и юношей, вместо которых их детей отдавали в солдаты, с яростью требовали ответа у старосты кагала реб Хаимке. Все общество молчало, не смея мешать бедным матерям выплакаться, высказать горькую правду. Молчал и реб Хаимке, углубляясь в какую-нибудь книгу, как будто все эти жалобы к нему не относились. Спустя час или два, когда женщины, бывало, охрипнут и обессилеют от плача, реб Хаимке просил их успокоиться, обещая собрать в тот же день сход для обсуждения дела. Несчастные женщины уходили, сход собирался, - но дела оставались в прежнем положении. Да и что могло измениться в то время, когда кагал был связан круговой порукой: богатые выплачивали подати, причитавшиеся со всей общины, а бедным приходилось расплачиваться своими сыновьями.Некоторые состоятельные люди выставляли взамен своих детей охотников-евреев: это разрешалось законом. В охотники шли только бродяги, - писал современник, - негодяи, отчаянные пьяницы, воришки, вообще отбросы общества. Им за это платили от трехсот до четырехсот рублей, кроме того, в течение определенного времени их кормили, поили, удовлетворяли всем их прихотям; но часто случалось, что, покутивши в течение нескольких месяцев за счет своих нанимателей, охотники перед самой сдачей отказывались от заключенного условия, и все расходы на них пропадали даром.Руководители кагалов и ответственные за призыв должны были непременно набрать требуемое количество рекрутов, не то их самих - в наказание - брали в армию. И потому каждый кагал содержал сыщиков и стражников, которые устраивали ночные облавы или ловили в окрестностях города уклонявшихся от призыва. В 1834 году прошел слух, будто вскоре запретят евреям ранние браки, увеличат набор среди холостых, но зато освободят от призыва тех, кто успел уже жениться. В еврейских общинах стали срочно женить десяти двенадцатилетних мальчиков на девочках того же возраста, чтобы уберечь детей от солдатчины; вскоре появились тысячи молодых пар, - но и это не помогло. Детей продолжали брать в армию, и можно предположить, что за все годы царствования Николая I их оказалось не менее пятидесяти тысяч. -Льются по улицам потоки слез, - сказано в народной песне, - льются потоки детской крови. Младенцев отрывают от хедера и одевают в солдатские шинели... Горе, о горе!-С 1853 года началось самое ужасное. В том году специальными временными правилами разрешили -обществам и евреям представлять за себя в рекруты беспаспортных своих единоверцев- даже из других общин. Так появилась новая возможность сдать в армию чужих - -пойманников-, и руководители кагалов стали нанимать специальных -ловцов- - -ловчиков-, -хапунов-, чтобы самим не попасть в армию за невыполнение нормы. Началась настоящая охота за людьми. -Хапуны- похищали паспорт у зазевавшегося или отнимали его силой и -беспаспортного- отводили в воинское присутствие. Задерживали человека с паспортом, срок которого заканчивался, держали его взаперти до истечения этого срока, а затем, как бродягу, сдавали в солдаты. Ловили учащихся казенных еврейских училищ, у которых была отсрочка на время учебы; ловили и евреев из сельскохозяйственных колоний, которых вообще не брали в армию. -Ужас охватил всех, - вспоминал очевидец, - и бедных, и богатых, и купцов, и ремесленников, ученых и простолюдинов. Пощады не было никому-. Несчастных держали взаперти по несколько человек и постепенно продавали тем, кто хотел поставить рекрута взамен себя или своего сына. Бывало и так, что родственники выкупали пойманного, -хапуны- отпускали его на время, а затем снова ловили и отводили в рекрутское присутствие. А там спрашивали только одно: есть ли паспорт? А если паспорта не было, то несчастному тут же забривали лоб.Ненависть к -хапунам- была всеобщей. Их боялись, и ими пугали детей. Все жили в страхе за себя и за своих сыновей, опасались выезжать из города или местечка, остерегались выпускать детей на улицу, чтобы уберечь своего ребенка от николаевской казармы с ее жестокой дисциплиной и суровыми наказаниями. Общество раскололось. Людей поставили в невыносимые условия, и потому каждый был за себя и каждый против всех. Страх за собственных детей вытеснял чувство справедливости и сострадания к другим. Да и кто бы согласился отдать навсегда своего малолетнего ребенка и не попытался бы разными способами сохранить его? Некоторые продавали все, что у них было, чтобы заплатить необходимую подать и вступить в купеческое сословие, освобождавшее их детей от призыва. Другие разорялись на всю жизнь и нанимали за деньги -охотников- из евреев взамен своих сыновей. Подделывали документы, убегали с детьми за границу, прятали их в бочках, под стогами сена, в пещерах, зашивали в перины Ф. Кандель ОЧЕРКИ ВРЕМЁН И СОБЫТИЙ
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
- автор учебников еврейской религии, первый еврей – студент Иенского университета и первый еврей – преподаватель философии. Все его дети изменили иудаизму.видный австрийский представитель "мендельсоновского" просвещения (1749—1841). Получив обычное религиозное образование в хедерах и иешиботах, Г. в 18-летнем возрасте стал изучать и светские предметы. Под влиянием "Эмиля" Руссо он особенно увлекся педагогикой. В Берлине он близко сошелся с Мендельсоном и в течение трех лет (1779—1782) был учителем в доме последнего. Он принимал участие в мендельсоновском издании Пятикнижия и составил комментарий к значительной части Второзакония. После издания императором Иосифом "толерантного эдикта" Г. вернулся в Австрию в надежде получить там государственную службу. После блестяще выдержанного экзамена при Пражском университете Г. получил назначение корепетитором при университете, но император в этой должности не утвердил его. Назначенный (1784) инспектором еврейских нормальных училищ в Галиции, Г. возбудил против себя ортодоксальное еврейство. Видя в традиционном еврействе одни лишь предрассудки, а в правительстве — олицетворение прогресса и культуры, Г. считал необходимым насильно "просветить" еврейскую массу. В выпущенном им в Лемберге в 1788 г. воззвании к раввинам (Igeret el Roe Seh pesurah be-Israel) он предупреждал последних, что, если они не пойдут навстречу просветительным намерениям правительства, он тогда "доложит обо всем высшим сановникам и как те решат, так и будет". Шесть лет спустя, убедившись в упорстве ортодоксов, Г. обратился к австрийскому правительству с предложением насильно ввести религиозные реформы в еврействе. По его уверению, в евреях укоренилась национальная и религиозная гордость, которую необходимо уничтожить; правительство должно очистить иудейство от приставшей к нему грязи. Кроткие меры Иосифа II, по мнению Г., не привели к цели; чтобы положить конец еврейской обособленности, следует закрыть иешиботы и религиозные школы и оставить лишь иешибот в Праге. Нужно также запретить еврейский язык в школе; раввины не нужны; наставники назначаются правительством. Необходимо также избрать комитет для пересмотра еврейских книг, и всякое изречение, возбуждающее религиозную нетерпимость или порождающее суеверие и предрассудки, должно быть совершенно изъято из употребления. Сам Г. составил впоследствии список религиозных книг, полных, по его мнению, суеверия и неприязни к другим народам. По инициативе Г. был введен в конце 18 в. ненавистный еврейской массе налог — "свечной сбор". Все это вызвало глубокую неприязнь к Г. среди галицийского ортодоксального еврейства, которое видело в нем опасного "еретика" и "совратителя", а в нормальных школах — очаг безверия. Во Львове, где жил Г., никто из евреев не хотел сдать ему в наем квартиру, и даже много лет после смерти Г. являлся в Галиции героем всяких сказаний, рисующих его как ненавистника традиционного еврейства, старавшегося всенародно осмеять освященные временем обряды. После закрытия еврейских училищ (1806) Г. состоял в Вене цензором еврейских книг, затем преподавал религиозную философию в Праге. Г. написал ряд религиозно-этических руководств и катехизисов. Самый значительный из них "Imre Schefer" (на древнееврейском и немецком языках, 1802; часто переиздан), в котором наиболее полно и систематически изложены взгляды и чаяния тогдашних маскилим. Его катехизис "Bne Zion" (1812) был особенно нелюбим ортодоксальным еврейством, так как его изучение стало в Богемии обязательным для желающих вступить в брак. http://www.brockhaus-efron-jewish-encyclopedia.ru/beje/04-6/171.htm
Метки:
В 1882 г. совместно с Э. Бен-Иехудой Пинес учредил общество Тхият Исраэль (Возрождение Израиля) с целью распространения иврита в качестве разговорного языка. В том же году Пинес участвовал в создании комитета Ховевей Цион в Яффе и содействовал повторному заселению Петах-Тиквы. По прибытии билуйцев в Эрец-Исраэль (1882) Пинес покровительствовал им и для пропаганды идеалов возрождения страны организовал общество возврата к ремеслам — Шиват хе-хараш ве-ха-масгер. С помощью фондов Ховевей Цион Пинес приобрел для билуйцев 3,3 тыс. дунамов на юге Шфелы, где в декабре 1884 г. был заложен поселок Гедера... На Катовицком съезде (1884) Пинес был назначен полномочным представителем Ховевей Цион в Эрец-Исраэль, а на съезде в Друскениках (1887) — инспектором всех поселений Ховевей Цион в стране. В 1886 г. в течение нескольких месяцев, когда Э. Бен-Иехуда находился за границей, редактировал его еженедельник «Ха-Цви». В 1888–89 гг. выступил против разрешения работать в субботний год, выданного группой раввинов колонистам в Эрец-Исраэль, чем вызвал резкое недовольство в палестинофильских кругах. Несмотря на идейный конфликт с местными палестинофилами, Пинес в 1890 г. был введен в исполнительный комитет возглавлявшегося В. Темкиным Палестинского управления. В то же время он вступил в орден Бней-Моше, но вскоре был выведен оттуда его лидером Ахад-ха-'Амом, желавшим избежать дискуссии по вопросам религии. В 1892 г. Пинес вышел из состава комитета Палестинского управления и стал выразителем интересов и настроений старого ишува. В 1893 г. Пинес — попечитель благотворительных организаций ашкеназской общины Иерусалима, преподаватель Талмуда в Иерусалимской учительской семинарии. Принимал активное участие в создании школ на иврите в Эрец-Исраэль, а также в написании и издании учебников и справочников (среди них основы химии «Барайта ди-Меркава» — «Трактат о составе», 1886; введение в естествознание «Маво ле-ма'асе брешит» — «Введение в дела мироздания», 1889; совместно с Д. Елиным справочник по турецкому гражданскому праву «Торат мишпат Тогарма» — «Учение о турецких законах», 1887). Пинес был членом комитета еврейской национальной библиотеки «Бет Нееман». В 1894 г. участвовал в создании мошавы Моца. В конце жизни заведовал госпиталем в Иерусалиме. Идеи Пинеса о нации и религии, высказанные им в газете «Хаваццелет» и в отдельных брошюрах, были вскоре восприняты движением Мизрахи. Пинес как мыслитель и публицист, создавший оригинальный стиль на иврите, повлиял на многих современных ему писателей и публицистов. В честь Пинеса было названо поселение Кфар-Пинес, основанное в 1933 г. к северо-востоку от Пардес-Ханны.
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
(17 Элула 5610) Родился П. Аксельрод - революционер, один из основателей РСДРП.Подробнее о людях августа см. Блог рубрика "Имена".
Метки:
- прототип Феджина, героя романа Диккенса "Приключения Оливера Твиста".Ики Соломон , выведенный Диккенсом в романе «Оливер Твист» в образе зловещего скупщика краденого и вора Фейгина (Fagin), был в то время легендарной фигурой. В истории его деяний правда настолько густо перемешана с вымыслом, что порой трудно отличить одно от другого. Во время расцвета его афёр о нём постоянно писали газеты, и несколько брошюр были посвящены его проделкам. Ловкость, удача и необычайная дерзость длительное время позволяли ему уходить безнаказанным от правосудия. Уже в молодости, в самом начале 1800-х, он приобретает опыт в скупке и продаже фарфора, часов и драгоценностей, часто краденых, и живёт в Лондоне на широкую ногу. В отличие от Фейгина, которого Диккенс описывает как «старого скрюченного еврея со зловещим выражением лица», Исаак ( Ики ) Соломон был высоким изящным мужчиной с внушительным продолговатым лицом и орлиным носом. Он был любим женщинами, и одной из его любовниц стала некая миссис Гордон, которую он делил с... принцем регентом, а позднее, королём Георгом IV. Женившись в зрелом возрасте на 14-тилетней Энн, он сделал её активной соучастницей скупки краденого. Имея «широкий кругозор», они вдвоём создают сеть проституток. Скоро Лондон им становится тесным, и они устраивают в провинции агентства по продаже краденого. Имея высокопоставленных приятелей, Ики получает контракт на пошив одежды для полиции и становится морским агентом. Несколько раз его арестовывали, но он каждый раз выходил сухим из воды. Когда в 1826 г. к нему в дом нагрянули с обыском, он выскользнул под предлогом того, что должен взять ключ от кладовой в мансарде. Его долго ждали, а когда взломали дверь мансарды, то обнаружили проломанную крышу... Ики сбежал, забрав из кладовой массу золотых вещей и прочих драгоценностей. Сложным путём он добрался до Нью-Йорка, где занялся торговлей ювелирным товаром. В это время Энн получила 14 лет каторги и была отправлена в Тасманию с двумя младшими детьми. Двое старших Джон и Мозез приехали в Тасманию как вольные поселенцы. Узнав об этом, Ики через Бразилию добрался в Тасманию, но был опознан и препровождён для следствия и суда в Англию, где тоже получил 14 лет каторги. Так Ики Соломон в 1831-м опять воссоединился со своей семьёй, но уже как каторжник. Вначале он провёл полгода в тюрьме в Ричмонде и год – в тюрьме Порт Артура, а затем какое-то время помощником тюремного надзирателя. В его судьбу вмешался его земляк и родственник, бывший каторжник, ставший крупным торговцем Джуда Соломон. В результате вместо положенных 14 лет он отсидел всего около трех лет, после чего получил отпускной билет и поселился в Нью Норфолк, в 25 милях от Хобарта. В конце 1830 годов он приобрёл табачную лавку в Хобарте, где и прожил до своей смерти в 1850 г. Он был восьмым, похороненным на еврейском кладбище столицы колонии. http://berkovich-zametki.com/2010/Zametki/Nomer3/Pasika1.php
Метки:
в Иерусалиме синагоги "Бейт Яаков"Нет туриста, побывавшего в Иерусалиме и не обратившего внимания на большую каменную дугу в еврейском квартале старого города. Это развалины синагоги "Хурва", ("хурва" означает "развалины"). Интересно то, что на самом деле название "Хурва" никакого отношения к нынешним развалинам не имеет - здесь в начале ХVIII века стояла другая синагога и именно её развалины дали название этому месту. Это была первая ашкеназская (ашкеназами называют евреев-выходцев из Европы) синагога в Иерусалиме и возведена она была в 1701 г. учениками рабби Иегуды ха-Хасида на деньги арабских кредиторов. Вернуть ссуду ашкеназская община не смогла и, как следствие, синагога была разрушена, а община численностью около 1000 человек обращена в бегство. Когда спустя почти 100 лет в Иерусалиме поселились выходцы из Литвы, возглавляемые Авраамом Шломо Цорефом , они были вынуждены маскироваться под сефардских (т.е. восточных) евреев, поскольку старый долг оставался в силе. Настоящая фамилия Цорефа была Залман , он поменял её после приобретения профессии (" цореф " на иврите означает "ювелир"). Это был очень энергичный человек, взявшийся за разрешение старого конфликта - поехав в Каир, на приёме у Мухамеда Али, тогдашнего наместника Палестины (это было смутное время, когда Оттоманская империя на несколько лет потеряла власть в Палестине), он добился прощения долга и разрешения на постройку новой синагоги. Уже в 1836 г. на этом месте была построена небольшая синагога. Строительство большой синагоги велось долго, с 1856 по 1864 год, прерываясь несколько раз из-за отсутствия средств. Официальное название синагоги - "Бейт Яаков", в честь Яакова (Джеймса) де Ротшильда, пожертвовавшего значительную сумму на её строительство. Сам Цореф до открытия не дожил, в 1851 году его настигла рука арабского убийцы. Синагога была разрушена иорданскими войсками два дня спустя после захвата ими еврейского квартала. Летом 1967 года Яков Саломон (праправнук Авраама Цорефа ) обратился к молодому тогда израильскому архитектору Раму Карми с просьбой разработать план строительства новой синагоги на этом месте. Карми от предложения отказался, рекомендовав пригласить для этой цели Луиса Кана. Луис Кан - известнейший американский архитектор эстонского происхождения - дал согласие на просьбу Саломона и вскоре приехал в Израиль для изучения места предполагаемого строительства. С 1968 по 1973 Каном было подготовлено три проекта, ни один из которых, однако, не был не реализован. По мнению некоторых официальных лиц, строительство сооружения, способного каким-либо образом принизить значение главной еврейской святыни Стены плача, было нецелесообразно. Но в 2002 г., израильское правительство приняло решение о восстановлении синагоги. (см. 15 марта 2010 года)