Еврейский календарь

70, 6 августа — (11 Ава 3830) Иудейская война. Последний день Второго храма. "И вот наступил уже предопределенный роковой день — десятый день месяца Лооса (ав), от самый день, в который и предыдущий храм был сожжен царем вавилонян. Далее

Сами иудеи были виновниками вторжения в него пламени. Дело происхо­дило так. Когда Тит отступил, мятежники после краткого от­дыха снова напали на римлян; таким образом завязался бой между гарнизоном храма и отрядом, поставленным для тушения огня в здании наружного притвора. Последний отбил иудеев и оттеснил их до самого храмового здания. В это время один из солдат, не ожидая приказа, или не подумав о тяжких последствиях своего поступка, точно по внушению свыше, схватил пылающую головню и, приподнятый товарищем вверх, бросил ее чрез золотое окно, которое с севера вело в окружавшие храм помещения. Когда пламя вспыхнуло, иудеи подняли вопль, достойный такого рокового момента, и ринулась на помощь храму, не щадя сил и не обращая больше внимания на жизненную опасность, ибо гибель угрожала тому, что они до сих пор прежде всего оберегали. Гонец доложил о случившемся Титу. Он вскочил с ложа в своем шатре, где он только что расположился отдохнуть после боя, и в том виде, в каком находился, бросился к храму, чтобы прекратить пожар. За ним последовали все полководцы и переполошенные происшедшим легионы. Можно себе представить, какой крик и шум произошел при беспорядочном движении такой массы людей. Цезарь старался возгласами и движениями руки дать понять сражающимся, чтоб они тушили огонь; но они не слышали его голоса, заглушенного громким гулом всего войска, а на поданные им знаки рукой они не обращали внимания, ибо одни были всецело увлечены сражением, другие жаждой мщения. Ни слова усовещевания, ни угрозы не могли остановить бурный натиск легионов, одно только общее ожесточение правило сражением. У входов образовалась такая давка, что многие была растоптаны своими товарищами, а многие попадали на раскаленные, еще дымившиеся разва­лины галерей и таким образом делили участь побежденных. Подойдя ближе к храму, они делали вид, что не слышат приказаний Тита, и кричали передним воинам, чтоб те бросили огонь в самый храм. Мятежники потеряли уже надежду на прекращение пожара: их повсюду избивали или обращали в бегство. Громадные толпы граждан, все бессильные и безоружные, были перебиты везде, где их настигали враги. Вокруг жертвенника громоздились кучи убитых, а по ступеням его лились потоки крови и катились тела убитых на верху. Когда Тит увидел, что он не в силах укротить ярость рассвирепевших солдат, а огонь между тем все сильнее распространялся, он в сопровождении начальников вступил в Святая-Святых и обозрел ее содержимое. И он нашел все гораздо более возвышенным, чем та слава, которой оно пользовалось у чужестранцев, и нисколько не уступающим восхвалениям и высоким отзывам туземцев. Так как пламя еще ни с какой стороны не проникло во внутреннее помещение храма, а пока только опустошало окружавшие его пристройки, то он предполагал, и вполне основательно, что собственно храмовое здание может быть еще спасено. Выскочив наружу, он старался поэтому побуждать солдат тушить огонь, как личными приказаниями, так и чрез одного из своих телохранителей, центуриона Либералия, которому он велел подгонять ослушников палками. Но гнев и ненависть к иудеям и пыл сражения превозмогли даже уважение к Цезарю и страх пред его карательной властью. Большинство кроме того прельщалось надеждой на добычу, так как они полагали, что если снаружи все сделано из золота, то внутренность храма наполнена сокровищами. И вот в то время, когда Цезарь выскочил, чтобы усмирить солдат, уже один из них проник во внутрь и в темноте подложил огонь под дверными крюками, а когда огонь вдруг показался внутри, военачальники вместе с Титом удалились и никто уже не препятствовал стоявшим снаружи солдатам поджигать. Таким образом храм, против воли Цезаря, был предан огню." (Иосиф Флавий)

70, 15 августа — (20 Ава 3830) Иудейская война. Начало осады Верхнего города Иерусалима. "Так как Верхний город, вследствие своего крутого положения, не мог быть взят без валов, Тит, в 20-й день Лооса (Ав), разделил войско по шанцевым работам. Тяжела была доставка леса, ибо для постройки прежних укреплений, как выше было сказано, вся окрест­ность города, на сто стадий кругом, была совершенно обнажена. Все четыре легиона воздвигали свои сооружения на западной стороне города, против царского дворца, между тем как вспомогательные отряды и остальная масса войска работала вблизи Ксиста, моста и той башни, ко­торую Симон построил как опорный пункт в борьбе с Иоанном и назвал своим именем." (Иосиф Флавий)

70, 1 сентября — (7 Элула 3830) Иудейская война. Римлянами закончены строительные работы, предшествовашие захвату Верхнего города Иерусалима. Штурм. Далее

"после восемнадцатидневной работы, в седьмой день месяца Гарпея (элул), валы были окончены и машины на них установлены. Многие из мятежников считали уже город потерянным и, оставив стены, отступили в Акру, другие побрели в подземные ходы, значительное же число, выстроившись в ряд, старалось воспрепятствовать установке машин. Но и над ними римляне вскоре восторжествовали, не только благодаря своей силе и большой численности, но главным образом по­тому, что они со свежими, бодрыми силами боролись с приунывшими и изнемогшими. Когда часть стены была разрушена и некоторые башни поддались ударам таранов, защитники сейчас же разбежались, да и самих тиранов охватил страх, далеко не соответствовавший опасности. Ибо прежде чем враги взлезли на стену, они уже оторопели и были готовы бежать. Тогда можно было видеть этих горделивых людей, некогда кичившихся своими злодеяниями, смиренно дрожащими и до того изменившимися, что при всех своих тяжких грехах, они все-таки возбуждали жалость. Им хотелось сделать вылазку против обводной стены, чтобы, пробившись сквозь стражу, выйти на свободу. Но их верные солдаты разбежались куда попало, а вестовые в то же время, один за другим, доносили: -разрушена западная стена-, -римляне уже вторглись-, -вот они уже близко, ищут вас-; и, наконец, другие, ослепленные страхом, утверждали даже, что видят уже своими глазами врагов на башнях. Тогда они с блуждающими от страха глазами пали лицом на землю, вопили над своим безумием и не могли тронуться с места, точно сухожилия были у них перерезаны. Тогда явственно можно было видеть, как преследовал гнев Божий этих нечестивцев и как велико было счастье римлян: тираны сами лишили себя надежнейшей твердыни и покинули башни, где никакая сила не могла бы их победить, за исключением разве голода; а римляне, так много трудившиеся над менее сильными стенами, овладели укреплениями, не боявшимися никаких орудий, по одному только счастью. Ибо три башни, которые мы выше описали, устояли бы против всяких машин. Между тем римляне заняли стены, водрузили свои знамена на башнях и при ликующих рукоплесканиях запели победную песню. Конец войны оказался для них гораздо легче, чем можно было ожидать по ее началу. Им самим казалось невероятным, что последней стеной овладели они без кровопролития, и они сами недоумевали, что не нашли здесь ожидаемого противника. Тогда они устремились с обнаженными мечами по улицам, убивая беспощадно все попадавшееся им на пути, и сжигая дома вместе с бежавшими туда людьми. Они грабили много; но часто, вторгаясь в дома за добычей, они находили там целые семейства мертвецов и крыши, полные умерших от голода, и так были устрашены этим видом, что выходили оттуда с пустыми руками. Однако, искреннее сожаление, которое они питали к погибшим, не простиралось на живых: всех, попадавшихся им в руки, они умерщвляли, запруживая трупами узкие улицы и так наводняя город кровью, что иные загоревшиеся дома были поту­шены этою кровью. С наступлением вечера резня прекратилась, огонь же продолжал свирепствовать и ночью."(Иосиф Флавий)

70, 2 сентября — (8 Элула 3830) Иудейская война. Иерусалим захвачен. "В восьмой день месяца Гарпея (Элул) солнце взошло над дымившимися развалинами Иерусалима. За время осады город перенес столько тяжких бед, что если бы он от начала своего основания вкушал столько же счастья, то был бы поистине достоин зависти..." (Иосиф Флавий)

70, 22 сентября — (28 Элула 3830) Иудейская война. Римлянами захвачена так называемая Башня Давида

Царь Давид не имел к ней никакого отношения. Она названа его именем скорее по недоразумению. Первые укрепления на этом месте были построены хасмонеями, а позже Ирод Великий в 24 году н.э. построил здесь цитадель для защиты своего дворца. В цитадели было три башни, названные Иродом в честь жены Мириамны, брата Фасаэля и лучшего друга Гиппикуса. До наших дней сохранилась только нижняя часть башни Фасаэля. Тит Флавий разместил в этом месте 12-й легион во время разрушения Иерусалима. Ранние христиане в византийские времена устроили свою молельню. Крестоносцы не смогли овладеть цитаделью приступом, и его гарнизон сдался только после падения города. На фундаменте иродионских укреплений в 12 в. крестоносцы построили охранную крепость, разрушенную затем мамелюками но приходе в Иерусалим в 1239 г. Современный минарет, называемый собственно башней Давида построен в 1535 г. турками. До наших дней сохранилась только нижняя часть башни Фацаэля. Во время английского мандата в цитадели стоял гарнизон, а сама она служила военной базой. После ухода англичан база перешла в руки Иордании и оставалась сторожевым постом вплоть до 1967 г. В настоящее время представляет собой один из музеев Иерусалима.

 .

942, 16 мая — (26 Ияра 4702) Умер Саадия Гаон

родился в Египте. В 20 лет он составил свою первую книгу - иврит-арабский словарь. В этом словаре и в сочинении «О чистоте языка» были заложены основы грамматики иврита. Начало деятельности Саадии приходится на период борьбы с сектой караимов. Вступив в острую полемику с ними, он написал множество сочинений, доказывающих, что текст Торы не может быть правильно понят без еврейской устной традиции. В споре между гаонами Персии (исторического Вавилона) и Иерусалима по поводу возможных изменений в еврейском календаре Саадия Гаон принял сторону мудрецов Вавилона. Сделанные им разъяснения по поводу тайн календаря позволили прекратить спор. В 922—928 годах рав Саадия Гаон был главой иешивы в городе Пумбедита. После этого он возглавил иешиву в Суре и превратил ее в главный центр изучения Торы. Однако в результате его неуклонно возрастающего влияния возникло напряжение между ним и Давидом Бен Закаем, Главой диаспоры (Рейша Де-Галута - пост, присваивавшийся в те времена официально признанному лидеру поколения). После того, как Саадия Гаон отказался утвердить одно из распоряжений Главы, тот отстранил его от руководства иешивой. Саадия Гаон оставил свой пост, но отказался признать авторитет Бен Закая. Их примирение в 937 году стало значительным событием для еврейских общин. Чтобы и простые евреи смогли получать самообразование в области Торы, сочинения по галахе Саадия Гаон частично писал на арабском языке. Для тех, кто не знает порядка ежедневных и праздничных молитв, раввин составил комментированный сидур на арабском языке. Он также перевел на арабский язык ТаНаХ и прокомментировал его текст. В его философском труде «Верования и убеждения» («Эмунот вэ-Деот») показано, как при правильном осмыслении греческой философии снимаются все противоречия между иудаизмом и идеями Аристотеля. В этой работе Саадия подверг критике мнение, согласно которому верующему еврею не следует расширять круг своих представлений о мире. Он писал: «А если скажут: «Как можно полагаться на логику и научный подход - ведь они ведут к неверию?!» — отвечу: «Так думают только невежды. Их убеждения похожи на предрассудки людей, думающих, что всякий, кто доберется до Индии, станет богачом, а в лунном затмении виноват крокодил, глаз которого проглатывает луну. Подобные представления о мире вызывают смех. Не может быть, чтобы логический подход и беспристрастное исследование были врагами веры - ведь вся мудрость от Всевышнего!». источник

  (Гаон – звание, которое носили главы двух центральных иешив средневековой Персии в городах Сура и Пумбедита), крупнейший галахический авторитет эпохи гаонов, основоположник раввинистической литературы и еврейской рационалистической философии, языковед и литургический поэт.

942, 21 мая — (26 Ияра 4702) — В возрасте 50 лет умер рабби Саадья Гаон

известный еврейский ученый родом из Файюма в Египте; уже в молодости приобрел обширные познания в области райвинской письменности и в светских науках, особенно в философии. В 928 г. сделался гаоном (главой еврейской академии) в Суре (в Вавилон). Эта академия, вместе с академий в Пумбадите бывшая средоточием еврейской учености в Вавилоне, к тому времени несколько пришла в упадок; благодаря новому гаону значение ее вновь поднялось и в ней начали преподавать, кроме богословских наук, также и светские — философию и другие. Через несколько времени Саадия был смещен благодаря интригам тогдашнего экзиларха (светского главы вавилонских евреев) Давида бен-Заккаи, но через несколько лет был вновь утвержден в звании гаона. Саадия стремился к тому, чтобы примирить противоположные направления в иудействе и в то же время опровергнуть противоречащие религии мнения: он боролся против различных сектантов и старался согласовать иудейство с тогдашней философской мыслью. Важнейшее сочинение Саадии, религиозно-философский труд "Emunot w'deot" (написанный в 933 г., арабский оригинал под заглавием "Китаб аль аманат валь-и' тикадат" — книга о верованиях и религиозных мнениях; переведенная на еврейский язык Иудой ибн Тиббоном в 1160 г.), является первым систематическим изложением религиозной философии; Саадия опровергает мнение, что вера несовместна с разумом и наукой. Сочинение Саадии имело большое влияние на позднейшее процветание философской литературы арабско-испанских евреев и послужило образцом для ряда сочинений по религиозной философии у евреев и у христиан; оно выдержало множество изданий и переведено на немецкий язык Фюрстом (1845). Другой выдающийся труд Саадии — арабский перевод Библии и обширный комментарий к ней, в котором Саадия опровергает превратные толкования библейского текста, разъясняет смысл многих мест Библии, заключающих, по мнению Саадии, указания на разные научные истины, и оправдывает свой перевод филологически. Кроме того, С. писал сочинения по экзегетике, грамматике, талмудическому законоведению, календарно-астрономическим вопросам, комментировал древние книги, привел в порядок весь цикл литургических произведений, к которым добавил свои синагогальные песни; его сочинение по грамматике, лексикографии и поэзии еврейского языка под заглавием "Сефер Агрон" (араб. "Китаб аш-шир") долгое время служило важнейшим руководством по этим предметам; его полемическое сочинение "Китаб ар-родд ала Анан" (возражение Анану, караимскому учителю) нанесло сильный удар караимству. Саадия написал также комментарии к "Сефер Иецира" (книге Творения), литургический требник на арабском языке под заглавием "Сиддур Рабби Саадия" и другие

 .

1170, 26 июня — (11 Таммуза 4930) В Израиле началась серия землетрясений, продолжавшаяся 5 месяцев. [По - Д.Амиран, «Кадманиот» (Древности) №111]

1270, 4 апреля — (11 Нисана 5030) В возрасте 76 лет умер Рабби Моше бен Нахман-Нахманид -комментатор ТаНаХа, Талмуда, философ, врач, родился и большую часть жизни прожил в Жероне (Каталония, Испания). Учился у французского тосафиста Йехуды бен Якара. Каббалу учил у Эзры и Азриэля из Жероны. В Жероне Рамбан возглавлял иешиву, которая воспитала выдающихся знатоков закона следующего поколения, включая раввинов Шломо бен Адерета и Аарона Алеви. В 1263 году в Тортосе состоялся диспут Нахманида и Пабло Христиании, евреем, перешедшим в христианство. Нахманид выиграл диспут, за что был награжден арагонским королем. Однако победа в диспуте привели к усилению враждебности со стороны христиан, и в 1267 году, в возрасте 72 лет Рамбану пришлось покинуть пределы Испании и переселится в Землю Израиля. где продолжал общественную деятельность - помогал реорганизовать еврейскую общину Иерусалима, разрушенного крестоносцами. Рамбан известен также под именем Нахманид, по имени своего отца - Нахмана (на древнегреческом Нахманид - сын Нахмана). Рамбан имел большие познания во всех областях Торы. Свою первую книгу он написал в возрасте 15 лет. Его работы охватывают все области еврейской мудрости – толкования Торы и Талмуда, галахические постановления и респонсы, а также сочинения по еврейской мистике и философии. Пожалуй, величайшим трудом Рамбана является его комментарий к Пятикнижию. Комментарий Рамбана основывается на простом смысле текста, к которому он добавляет новый для той эпохи аспект: скрытый каббалистический смысл. Каббалу Рамбан называет «истинным знанием».

1270, 30 июня — (9 Таммуза 5030) В Кёльне родился Иегуда Бен Ашар - талмудист, раввин, путешественник. В тринадцать лет, согласно обычаю немецких талмудистов той эпохи, отправился путешествовать. Отплыв в Испанию 18 июля 1283 года, прибыл в Толедо лишь 7 апреля 1285 года, пробыв почти два года в пути. Там он не сильно задержался и в 1286 году уже вернулся в Германию. В 1305 год отец Иегуды, которого обязали уехать из Германии, послал того в Испанию, чтобы он устроил там для него жильё. После смерти отца Иуда был выбран на его пост раввина Толедо. Был очень уважаем в общине и когда вследствие конфликта Иуда объявил о своём желании уехать в Севилью, община удержала его, удвоив зарплату. Тем не менее, Иуда был не слишком благосклонен к испанской общине и рекоммендовал своим пяти сыновьям эмигрировать в Германию. Умер 4 июля 1349 года. Иегуда был признанным авторитетом в Галахе, и его респонсы вместе с фрагментом его комментария к Шаббату были опубликованы под названием Зикрон Иегуда

1270, 14 октября — (4 Хешвана 5031) В возрасте 76 лет умер Моше бен Нахман — один из величайших авторитетов галахи и комментаторов Танаха и Талмуда, раввин, каббалист, поэт

1270, 21 октября — (15 Хешвана 5031 года или 11 Нисана 5030 года (4 апреля 1270 г.) Умер Моше бен Нахман

, именуется также Нахмани или, чаще, Рамбан — акроним словосочетания рабби Моше бен Нахман, талмудист и галахист, библейский экзегет, каббалист, философ, поэт и врач. Нахманид был прозван также раббену (`наш учитель`) Моше Геронди — от названия города Жерона (Герона); был известен и как Бонаструг да Порта. Нахманид происходил из рода Ицхака бен Реувена Албарджелони. Нахманид поддерживал тесные контакты с рядом видных галахистов Испании и Франции. Нахманид зарабатывал на жизнь врачеванием. Хотя о иешиве Нахманида в Жероне не сохранилось сведений, многие видные галахисты следующего поколения были его учениками. До своего отъезда в Эрец-Исраэль (1267) Нахманид, по-видимому, был главным раввином Каталонии. Испанские раввины последующих поколений считали его своим учителем. Когда в начале 1230-х гг. в Монпелье разгорелась полемика о философско-религиозном учении Маймонида, Нахманид пытался найти компромисс между сторонами и разработал систему религиозного образования, включавшую изучение философии, в том числе философской части труда Маймонида «Яд ха-хазака», в пропорции, представлявшейся ему правильной. План Нахманида не был осуществлен, так как в обоих лагерях преобладали экстремисты. Нахманид оказывал большое влияние на общественную жизнь евреев Каталонии. В 1263 г. в Барселоне арагонский король Хайме I навязал Нахманиду публичный диспут с отступником Пабло Кристиани, во время которого Рамбан мужественно защищал еврейскую религию. Нахманид согласился участвовать в диспуте при условии, что ему будет позволено высказываться совершенно свободно, не опасаясь кары за это. Король принял его условие, а после диспута, продолжавшегося четыре дня, с похвалой отозвался об аргументации Нахманида («Я никогда не слышал столь прекрасной защиты столь несправедливого дела») и подарил ему 300 динаров. Нахманид сам ответил королю благодарственной речью в большой синагоге Барселоны — случай, небывалый в истории. По настоянию епископа Жероны Нахманид изложил свои взгляды в книге «Сефер ха-виккуах» («Книга о диспуте»), которую епископ использовал для возбуждения судебного дела по обвинению Нахманида в хуле на христианство (1265) в существовавшем лишь в Арагоне суде папской инквизиции. Однако благодаря вмешательству короля решение суда о наказании Нахманида было отложено на неопределенное время. Доминиканцы обратились за поддержкой к папе Клименту IV, и он потребовал от короля наказать дерзкого еврея. Нахманид был вынужден бежать из Испании. Нахманид был первым из раввинских авторитетов, провозгласившим обязанность заселения Эрец-Исраэль одним из важнейших позитивных предписаний еврейской религии. Летом 1267 г. Нахманид прибыл в Акко и поселился ненадолго в разоренном недавним нашествием монголов Иерусалиме. В письме сыну Нахманид описал бедственное положение Святого города, где он нашел всего двух евреев, занимавшихся красильным ремеслом. Страну Израиля, пребывавшую в запустении и убожестве, Нахманид уподобил матери, которая не может прокормить своих родных детей, так как предназначенную им пищу отнимают завоеватели-иноверцы; подобно роженице, дитя которой умерло, она вынуждена кормить своей грудью щенят, чтобы хоть как-то облегчить свои страдания. Нахманид восстановил в Иерусалиме общину и синагогу. В 1268 г. Нахманид вернулся в Акко и до конца жизни был духовным главой еврейской общины, став преемником Иехиэля бен Иосефа из Парижа. В Акко была обнаружена печать Нахманида, изготовленная из меди. Место погребения Нахманида точно не установлено.

 

1310, 31 марта — (29 Нисана 5070) Одно из ранних аутодафе. В Париже сожжён крещённый еврей, тайно возвратившийся к иудаизм.

1349, 10 сентября — (18 Элула 5109) Заживо сожжены евреи Констанса (Германия) пообвинению в распространении чумы. (Jews who survived a massacre in Constance Germany are burned to death)

1370, 22 мая — (26 Ияра 5130) Евреев Брюсселя обвинили в осквернении гостии, Сотни евреев были сожжены. Остальные изгнаны. Подробнее

В 1369 г. богатый еврей Ионатан из Энгиена был с женой и сыном обвинен в осквернении гостии, и в результате несколько сот евреев (по одним сведениям — 500) погибло на костре (22 мая 1370 г.). Это событие, о котором вспоминается в одной еврейской элегии, в христианской истории известно под именем чуда св. Гудулла; воспоминание о нем ежегодно праздновалось христианами; было нарисовано 18 картин, изображавших, как евреи кололи гостию и какие чудеса совершились, когда из нее брызнула кровь (картины до сих пор хранятся в церкви св. Гудулла). Попытка клерикалов отпраздновать в 1870 г. 500-летний юбилей этого события не удалась. Либеральный священник Дом Либер (Dom Liber) написал "Le jubile d'un faux-miracle" (1871), a позже книгу "Le faux-miracle du Saint-Sacrement a Bruxelles" (1874), в которых доказывал, что евреи были обвинены в краже гостии, но не осквернении ее и что рассказ о чудесах был сочинен лишь в 15 в.

 

1509, 13 октября — (29 Тишри 5270) Во Франкфурте публично сожжены еврейские, священные книги. Акция стала возможна благодаря деятельности монахов-доминиканцев, и привлечённым на их сторону евреем-выкрестом Пфеферкорном. С его слов монахи утверждали, что в книгах иудеев содержатся богохульные и безнравственные утверждения. Участь талмуда Франкфурта разделили бы еврейские книги всей Германии, если бы в их защиту не выступил Иоан Рейхлин, один из виднейших гуманистов 16 века.

1509, 12 ноября — (29 Хешвана 5270) Второй указ Максимилиана Первого, Императора Священной Римской империи, о конфискации еврейских священных книг. Подписан под влиянием сочинений выкреста Пфефферкорна (см. 10 апреля).

1510, 12 января — (1 Швата 5270) Изгнание евреев из немецкого города Кальмар. Оно случилось после трехлетнего размышления императора Максимилиана Первого о просьбе горожан. Общины Германии предприняли попытки добиться отмены указа и с помощью раввина Joselman из Rosheim, лидера эльзасских евреев, исполнение указа было отложено до Дня Святого Георгия (23 апреля) 1512 года.

1510, 22 марта — (11 Нисана 5270) Изгнание евреев из немецкого (сегодня во Франции) города Кольмар

1510, 10 апреля — (30 Нисана 5270) У еврейской общины Франкфурта-на-Майне, одной из крупнейших в Германии, конфискованы все священный книги. Сделано это было в соответствии с указами императора Священной Римской империи Максимилианом I от 19 августа и 12 ноября 1509 года, ставшими результатом "антиеврейских сочинений — «Еврейское зеркало», «Еврейское вероисповедание», «Пасхальная книга» и «Враг евреев» - выкреста Иоханна Пфефферкорна, которые вышли почти одновременно на немецком языке и в латинском переводе". В них Пфеффекорн требовал запретить Талмуд, пресечь ростовщичество, обязать евреев посещать христианские проповеди, а в случае их отказа — изгнать их из тех германских городов. К счастью, в дело вмешался Йосель бен Гершон Лоанц

Служение еврейству Йосельман начал с участия в «споре о еврейских книгах». В ту пору ему было тридцать лет, и занимался он финансовой деятельностью, имея активную помощницу в лице жены. И ей чем дальше, тем больше приходилось заниматься делами мужа, поскольку его общественное служение поглощало все его силы и время. Рабби Йосельман принадлежал к семье известных талмудистов и кабалистов, из недр которой (по материнской линии) вышел когда-то Раши – рабби Шломо Ицхаки, великий комментатор Торы и Талмуда. Отец Йосельмана осел в Эльзасе, и его первенец родился в Росхайме. Их родственник был личным врачом императора Фридриха III, ему доверял и Максимилиан I. Очевидно, это облегчило рабби доступ ко двору. Рабби Йосельман оказался по своим делам в имперском городе Франкфурте как раз в тот момент, когда прозелит Пфефферкорн начал там свое черное дело: стал реквизировать еврейские свитки и книги. Евреи Франкфурта растерялись, не зная, как быть: то ли попытаться откупиться от злодея (тот потребовал неслыханную сумму – 100 тысяч талеров), то ли обратиться с жалобой к императору в Зальцбург. Это ныне на экспрессе «Иоганн Штраус» от Франкфурта до австрийского Зальцбурга рукой подать. А тогда путь был не близкий. Пока доберется ходатай до места, пока добьется приема (и примут ли?), глядишь – книги окажутся в костре. И тут рабби Йосельман подает своим соплеменникам спасительную идею – обратиться к архиепископу Майнца, тем более, что Пфефферкорн в своем рвении уже добрался и до его владений, реквизировал еврейские книги в местечке Визенау. Это хороший предлог осадить ретивого наглеца. Задача состояла еще и в том, чтобы опередить противника и предстать перед архиепископом до того, как Пфефферкорн успеет оболгать евреев в его глазах. Удача сопутствовала Йосельману. Его визиты к архиепископу Майнца и к известному гебраисту Иоганну Рейхлину, включенному в экспертную комиссию императора по решению вопроса о еврейских книгах, прошли успешно. Добровольный ходатай по делам евреев радовался, узнав, что Рейхлин не обманул его ожиданий. И в самом деле, отзыв Рейхлина был написан со страстью. Ученый защищал книги, говоря о том, что преступно лишать евреев их достояния, что из этих древних книг черпали на протяжении веков свою мудрость христианские теологи. В дневнике рабби Йосельман запишет (дневник сохранился!), что стал свидетелем настоящего чуда: нееврей отстаивал еврейские книги, да при том столь вдохновенно и убедительно! Но, кроме Рейхлина, высказались еще семеро. Неважно, что они повторяли лживые измышления Пфефферкорна, неважно, что они были невежами в гебраистике. Их было семеро! К тому же на их стороне оказалась любимая сестра императора – Кунигунда Баварская. И рабби Йосельман собирается в путь-дорогу: он решает ехать в Зальцбург добиваться аудиенции у императора. Император Максимилиан I почитался одним из величайших правителей из дома Габсбургов. Он был настоящим рыцарем – своевольным, амбициозным, склонным к рискованным приключениям и фантастическим прожектам. Рассказывают, что в Мюнхене он вошел в клетку ко льву и открыл ему пасть, а в Ульме забрался на самую высокую башню собора и балансировал на железной перекладине, стоя на одной ноге. При этом он был человеком живого ума и огромного честолюбия. Он никогда не забывал о своей главной миссии – «Римского императора германской нации». Он мечтал о лаврах Цезаря, хотел быть достойным потомком Карла Великого. Он жаждал выкинуть турок из Европы и под своей эгидой восстановить старую Византийскую империю. Он первым заключил союз с Россией, рассчитывая на ее мощь в своих далеко идущих планах. В своих мечтах он видел себя папой римским. Письмо к своей единственной дочери Маргарет, регентше Нидерландов, посланное 18 сентября 1511 года, он подписывает так: «Твой отец Максимилиан, будущий Папа». Стань Максимилиан I папой, он реформировал бы церковь. Идеи коренной, радикальной Реформации носились в воздухе, и он не был глух к ним. Вот каков был человек, перед которым предстал рабби Йосельман, сумевший добиться аудиенции. Выслушав еврея, его императорское величество повелело канцлеру огласить результаты «экспертизы». Увы! Большинство высказалось за сожжение книг, а воле большинства надлежит подчиняться... Но тут Йосельман испросил разрешения рассказать одну историю. Это была притча о короле, сын которого очень опасно заболел. Король собрал сотню старейших и уважаемых людей города, среди которых были купцы, законники, художники, ремесленники и один единственный – врач. Девяносто девять из собравшихся сочли нужным пустить кровь больному. И лишь доктор посоветовал довериться природе, которая поможет больному организму исцелиться. Король не принял сторону большинства, а последовал совету того, кто остался в одиночестве – но это был совет специалиста! И королевский сын выздоровел. Выдержав небольшую паузу, ходатай продолжил: – Имперский советник Иоганн Рейхлин, единственный человек во всей Германии, кроме евреев, сведущ в иврите. Лишь его мнение заслуживает доверия. – А мнение Рейхлина сводится к тому, – подхватывает канцлер, – что отцы церкви многое почерпнули из еврейских книг при толковании Священного Писания. Глупцы полагают, что сейчас еврейские книги без надобности, поскольку всю премудрость из них уже якобы извлекли. Тот, кто заявляет, что прекрасно обойдется и так, напоминает человека, который готов обойтись летним нарядом зимой лишь потому, что у него попросту нет теплой одежды. – Прекрасно! Узнаю своего храброго умницу Рейхлина! Прежде чем отпустить просителя, император пожелал узнать, действительно ли Талмуд содержит такие ужасные вещи, о которых твердят доминиканцы и Пфефферкорн? Его интересовало, как Талмуд толкует вечное спасение, только ли евреи его достигнут или... Ответ о том, что согласно Талмуду вечное спасение ждет всех добродетельных людей, которые веруют в единого Б-га, творят добро и не делают зла своим собратьям, – обескуражил, но и удовлетворил императора: – Клянусь Б-гом, наша церковь утверждает то же самое! Как подумаешь, что большинство ждет впереди вечное проклятие... Последний вопрос к Йосельману прозвучал еретически: – Скажи мне, почему маги и чародеи имеют власть над злыми духами, в то время как честный человек не может ничего добиться от ангелов? Йосельман напомнил императору, что тот ведь был однажды спасен ангелом от смерти на скалистом уступе в Тироле. Максимилиан рассмеялся и ответил, что спас его не ангел, а охотник, которому он за то пожаловал дворянство. – Ваше величество, у евреев ангела называют малах, или посланец. Это была милость Б-жия – послать охотника, чтобы спасти вас, так что охотник был ангелом, посланником Б-жественного провидения. Мысль о том, что на нем почиет милость Создателя, произвела впечатление на императора. Но еще более поразило его то, что этот пришлый еврей так просто и ясно объяснил случившееся и говорил так уверенно, будто ему была ведома воля Б-жия. – Не будь он евреем, сделал бы я его канцлером, – подумал Максимилиан. И распорядился подготовить указ о возвращении священных книг евреям. На следующий день вместе с указом рабби Йосельман получил мандат, удостоверявший, что он назначается попечителем и руководителем всего немецкого еврейства, – Befehlshaber und Regierer der Juden (как сказано в документе). Облеченный властью рабби Йосельман попытался создать сплоченную организацию германских евреев. Он разделил их на десять групп согласно десяти округам империи. Руководство организации находилось во Франкфурте. Так что вряд ли следует удивляться, что и сегодня «Совет еврейских общин Германии» под председательством Пауля Шпигеля заседает именно в этом городе: традиция! Дважды в год округа должны были посылать во Франкфурт своих представителей для обсуждения общих дел. В 1530 году рабби Йосельман представит рейхстагу в Аугсбурге свои «Уложение и правила», регулирующие жизнь евреев Германии. Но это время – впереди. Сокрушительное поражение разъярило не только самого Пфефферкорна, но и тех, кто стоял за ним – кельнских доминиканцев. Они обрушились на Иоганна Рейхлина как на спасителя Талмуда. Вот тогда и появился их памфлет «Ручное зеркало», на который последовал ответ Рейхлина, а затем подоспели и «Письма». Рейхлин отважно сражался с обскурантами. Но и рабби Йосельман не сидел сложа руки. Книги были возвращены, но вместе с императорским мандатом он принял на себя бремя ответственности за свой народ. В его помощи и защите нуждались многие евреи. Вступаясь за них, рабби Йосельман наживал могущественных врагов. К тому же щупальца Пфефферкорна тянулись не только к Рейхлину, но и к нему. Бургомистр Оберенхайма Якоб Брант, затаивший злобу на Йосельмана из-за его успешного заступничества за беззаконно брошенных в темницу евреев, а фактически – за вмешательство в свою епархию, охотно пошел на союз с Пфефферкорном. Брант арестовал рабби Йосельмана и посадил его на хлеб и воду, лишив воздуха и света. В ту пору не только князья и маркграфы, но и бургомистры вели себя достаточно вольно и независимо. Якоб Брант повел себя так, будто императорский мандат ему не указ. А между тем молва об аресте рабби Йосельмана распространялась. Однако она не достигла слуха императора, потому что двор в ту пору не находился в постоянном месте, а то и дело переезжал, и лишь немногие знали, где находится Максимилиан в данный момент. Далее

 , человек умный, инициативный, неравнодушный к делам соплеменников. Он смог убедить выступить в пользу евреев архиепископа Майнца, ответственного за политику в отношении евреев в Германии, гебраиста Иоганна Рейхлина, добился аудиенции по тому же вопросу у самого императора. В итоге Максимилиан 23 мая 1510 приостановил действие своего указа от 10 ноября 1509, а затем и вовсе приказал вернуть книги евреям, что и было сделано 6 июня. Впрочем, этим вопрос исчерпан не был, и в Германии развернулся так называемый "Спор о еврейских книгах" между "гуманистом" Рейхлиным и "консерватором" Пфефферкорном, за спиной которого стояли монахи-доминиканцы. Историки называют этот эпизод одним из первых и явных признаков надвигающейся Реформации. Но непосредственно евреев спор не касался. Их судьба не волновала ни ту ни другую сторону.

1510, 25 апреля — (15 Ияра 5270) Этим днём императором Священной Римской империи Максимилианом подписан следующий документ «Предупреждаем всех евреев и евреек, проживающих ныне в Кольмаре, что настоящим мы разрешаем любезному нам бургомистру изгнать всех евреев, которые до сих пор проживали здесь, в самый короткий срок и не разрешаем им когда-либо вернуться. Ежели когда-либо вам доведется посетить Кольмар по торговым делам, ваша верхняя одежда дожна быть помечена желтым кругом, а тот, кто не подчинится приказу, понесет наказание».

1510, 23 мая — (14 Сивана 5270) Максимилиан Первый, Император Священной Римской империи, приостановил действие указа от 12 ноября о конфискации еврейских священных книг. Подробнее

Причиной тому стала деятельность гебраиста и учёного И. Рейхлина, который категорически восстал против сожжения еврейских книг. Автор грамматики и словаря древнееврейского языка, он энергично защищал почитаемые им писания, указывал на значение еврейских книг для развития человеческой мысли и самого христианства: «Иудаизм как религия не представляет никакой опасности или угрозы христианству. То, что они не признают Христа, так это их вера, и никто не вправе поносить их за это» - писал он. Впрочем, Йоселю бен Гершону Лоанцу (Йосельману из Росхейма), инициатору его привлечения к делу, он говорил: «Я не друг евреев, но я друг ваших писаний, поклонник замечательного кабалистического учения, но выше всего я почитаю Б-жественный язык, именуемый ивритом. Язык евреев прост, чист, свят, краток и прям. Им говорил Б-г с Моисеем с глазу на глаз; на нем говорил Б-г с пророками без посредников; на нем беседуют со смертными ангелы. На этом языке всемогущий Б-г беседовал с Моисеем, не с помощью шепчущих деревьев, не звуками пещеры Тифона, не знаменьями додонского священного дуба или дельфийского оракула, но как друг беседует с другом». Более того, Рейхлин был не меньшим антисемитом, чем окружающие. О Пфеффекорне, своём оппоненте в "споре о еврейских книгах" (см. 10 апреля)., он говорил: «крещеный еврей, который с легким сердцем занялся вероломной местью, соответствующей духовной сути его еврейских предков».

 

1510, 6 июня — (28 Сивана 5270) Евреям Германии вернули конфискованные выкрестом Пфеффекорном священные книги (см. 10 апреля и 23 мая).

1510, 20 июня — (12 Таммуза 5270) В семье марранов, происходившей, по-видимому, от старинного испанского рода Наси родилась Грация Мендес Наси

получила христианское имя Беатриса де Луна. В 1528 г. вышла замуж за маррана Франсишку (Франсиско) Мендеса, который вместе с братом Диогу основал банкирский дом в Лиссабоне с отделением в Антверпене (вскоре превзошедшем лиссабонский центр). В 1537 г., после смерти мужа, Грация с семьей и с племянником Жоао Мигесом (в будущем — Иосефом Наси), переселилась во Фландрию. Здесь она была вхожа в аристократические круги. Совместно с Диогу помогала марранам, стремившимся покинуть Португалию, и боролась за прекращение деятельности португальской инквизиции. После смерти Диогу (1543) Грация была вынуждена покинуть Фландрию (1545), оставив там значительную часть имущества, и поселилась в Венеции. Здесь по доносу ее сестры, вдовы Диогу, она была обвинена в тайном исповедании иудаизма. Племянник Грации добился дипломатического вмешательства турецкого султана, в результате чего она была освобождена. Поселившись в Ферраре, Грация стала открыто исповедовать иудаизм и приняла еврейское родовое имя Наси, она продолжала свою деятельность по организации эмиграции марранов из Португалии.

В 1553 году переселилась в Стамбул. В Турции и ее владениях Грация не только помогала марранам, но и оказывала покровительство еврейским ученым, основывала иешивы и синагоги, в частности, в Стамбуле и Салониках. В 1555–57 гг. пыталась организовать бойкот Анконы (см. Наси Иосеф). В 1558–59 гг. за плату одной тысячи дукатов в год получила от султана концессию на Тверию, лежавшую тогда в развалинах. Она открыла там иешиву. Благотворительная деятельность принесла Грации широкое признание и уважение. Ее называли Ласиньора (на иврите ха-гве?рет), в ее честь так называли синагогу, долгие годы действовавшую в Стамбуле.

Вопрос о наследстве Грации вызвал споры среди крупнейших галахистов того времени, в числе которых были И. Каро, Моше бен Иосеф из Трани (1500–80) и Шмуэль де Медина (1506–89); их респонсы содержат немало сведений о семье Наси.

 - выдающийся общественный деятель европейской еврейской общины периода европейского ренессанса. Умерла 3 ноября 1569 года

1510, 8 июля — (1 Ава 5270) Книги. В Константинополе опубликовано печатное издание «Халихот Олам» раввина Иешуа бен Иосифа Ха-Леви