70 — события (525-550 из 1573)
Согласно указаниям Гиммлера, эвакуация гетто должна была начаться немедленно, с тем, чтобы к середине февраля вывезти около 25 000 человек. Полковник Фердинанд фон Заммерн, комендант СС и полиции в Варшаве, при соблюдении строжайшей секретности назначил <акцию> на 18 января. Даже немецкая охрана и руководство заводов в гетто не были предупреждены. Ранним утром 200 немецких жандармов и 800 латышских и литовских эсэсовцев вместе с польской полицией отправились в гетто на облаву и приступили к блокаде отдельных домов. Для участия в <акции> прибыл и комендант Треблинки Эйпен. На умшлагплаце он собственноручно застрелил 24 человека, затем пообедал и убил еще двоих евреев, прислуживавших ему за столом. Персонал еврейского госпиталя, предупрежденный доброжелателями за несколько часов до начала событий, спрятав ходячих больных за шкафами и в различных каморках, укрылся в подготовленном бункере. Немцы стали было обыскивать помещения, но интендант госпиталя доктор Штабхольц предупредил их, что там принимали тифозных больных. Гитлеровцы поспешили ретироваться, перед уходом прямо в постелях перестреляв всех лежачих больных. Новая немецкая <акция> застала население гетто врасплох. Возвращавшихся с работы плацувкаржей задерживали в воротах и отправляли на умшлагплац. Штаб ЖОБ, готовивший большую демонстрацию на 22 января (полгода со дня начала <операции Рейнхард> в Варшаве), теперь едва успел опубликовать листовку с коротким призывом к сопротивлению. Ее текст гласил: <Евреи! Оккупанты начали второй акт уничтожения. Не идите на смерть без сопротивления! Сопротивляйтесь! Берите в руки топор, лом, нож, запирайте дома! Пусть берут вас силой! В борьбе у вас еще есть возможность уцелеть. Боритесь!> Пятьдесят боевых групп - <шестерок>, которыми располагала ЖОБ, оказались разбросанными по разным районам гетто, далеко друг от друга, без общего плана действий. К тому же они были плохо вооружены. Например, три боевые группы в районе улиц Лешно, Новолипье и Смоча имели на всех только два пистолета и одну ручную гранату (ею был вооружен Израиль Канал, стрелявший 20 августа в Шериньского). Совершенно недостаточно было патронов. Тем не менее фашисты сразу же встретили сопротивление. Группа Ицхака Цукермана открыла огонь по гитлеровцам с крыш домов на улицах Заменгофа и Мурановской. Первую гранату бросила Эмилия Ландау, погибшая вскоре в завязавшейся схватке. В подворотнях, на лестницах, в узких коридорах и подвалах боевики ЖОБ во главе с Анелевичем, Цукерманом, Артштейном бросались на гитлеровцев с гранатами, бутылками, банками с серной кислотой, с топорами, ножами, ломами и кастетами, швыряли булыжники. Анелевич с товарищами в первый же день <акции> разоружил немецкого жандарма, а на следующий день возглавил нападение на конвой, этапировавший колонну евреев на умшлагплац. Под градом пуль и гранат немцы бежали, бросая оружие. Подоспевшее на помощь гитлеровцам подкрепление запалило дом, где забаррикадировался комендант ЖОБ. Анелевич чудом выбрался из горящего здания. На третий день <акции> гитлеровцы уже не рисковали входить в дома и подвалы и посылали туда еврейских полицейских. Если в первый день нацистам удалось схватить для <переселения> 3000 человек, то на второй день - уже вдвое меньше, а на третий - только несколько сот. За три дня гитлеровцы потеряли убитыми и ранеными 60 человек. Гетто напоминало настоящее поле боя: по улицам разъезжали танки и полевая артиллерия, дымились полевые кухни, солдаты оборудовали огневые точки. На Мурановской площади, где расположился немецкий штаб, стояли столы с разложенными планами, подъезжали и отъезжали связные на мотоциклах и велосипедах. Отпор, полученный в гетто, стал неожиданностью для немцев. Облава превратилась в серьезную боевую операцию, к которой Заммерн и его люди не были готовы. К вечеру 21 января он прервал <акцию> и, объявив о своей победе, вывел войска из гетто. http://www.getto.ru/boevorg.html
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Евреи острова Джерба, которым нацисты приказали собрать 10 миллионов франков или 45 килограммов золота, были вынуждены подчиниться приказу. Немцы захватили в качестве заложника раввина Моше Хальфона и объявили, что отпустят его только после выплаты штрафа. В противном случае раввину, как и всей общине, угрожала смерть. Евреи поспешно начали сносить в синагогу украшения, посуду и прочие золотые изделия. В течение трех часов им удалось собрать 43 килограмма – до требуемого количества оставалось совсем немного. Но немцы продолжали угрожать общине расправой. В конце концов, они согласились предоставить ей дополнительное время – до наступления следующего утра – чтобы найти, где угодно, недостающие 2 килограмма.
В течение всей ночи еврейские ювелиры занимались изготовлением украшений из золота, к которому они примешивали медь, чтобы набрать нужный вес. Но утром, когда все было готово, остров сотрясли мощные взрывы. Это английская и американская авиация начала бомбардировку Джербы, расчищая путь для наступления пехоты. К середине дня на острове не осталось ни одного немца. Собранные накануне 43 килограмма золота они прихватили с собой. Однако еврейская община была спасена. Союзники освободили из местной тюрьмы всех арестованных нацистами заключенных, включая раввина Моше Хальфона. В мае 1943 года английские и британские войска освободили от немцев всю территорию Туниса. К концу 60-х годов практически все евреи острова Джерба перебрались в Израиль.
Метки:
Метки:
Метки:
Еврейские беженцы из Польши, находившиеся в Японии, слышали, что Шанхай – это густонаселенное, грязное и преступное “логово”. Тем не менее, сойдя с парохода, они были шокированы видами и запахами, встретившими их. В европейском квартале города сотни тысяч нищих китайцев жили рядом с иностранной общиной, во главе которой находилась богатая элита британских и американских торговцев и финансистов. Беженцы встретили здесь и организованную общину русских евреев, насчитывавшую 4 000 человек, которые оказали им посильную помощь, а также более 17 000 немецких и австрийских евреев, бежавших от нацистских преследований. Застрявшие в Шанхае из-за войны на Тихом океане, еврейские беженцы страдали от недостатка пищи, одежды и медикаментов. Страдания усиливались постоянной безработицей и изоляцей при полном отсутствии вестей от родных, оставшихся в оккупации. Вынужденные подчиниться бесчисленным японским законам, они стали жить в “отведенным районе” для беженцев, “не имевших гражданства”. Тем не менее, отношение к евреям в Шанхае было относительно мягким – факт, который сами беженцы осознали только после окончания войны, узнав о Холокосте. Большинство немецких и австрийских евреев-беженцев, находившихся в Шанхае, жили в многонаселенных, полуразрушенных постройках барачного типа (иронически называвшихся Heime – домами), субсидированных Американским еврейским объединенным комитетом по распределению. Прибывшие первыми смогли как-то организовать свою жизнь. Некоторые открыли небольшие магазины и сыроварни. Другие стали строителями и арендаторами, занявшись перестройкой сектора Хонкю – промышленного района европейского квартала, сильно пострадавшего в 1932 и в 1937 годах во время китайско-японского конфликта. После того как Япония атаковала Перл Харбор, японские власти ввели более строгие меры безопасности. Приняв тот факт, что их нацистские союзники лишили немецких и австрийских евреев гражданства, в начале 1943 года японцы приказали беженцам без гражданства – включая евреев из Польши – поселиться в “специально отведенном районе” европейского квартала. Ограниченность в передвижении и лишения военного времени делали жизнь “Шанхайского гетто”, как называли его обитатели, очень непростой, хотя они не подвергались ежедневному террору как евреи, находившиеся в европейских гетто (см. 6 декабря 1938 года). “Это объявление ошеломило шанхайских евреев… Для беженцев это означало как будто с ними произошло самое ужасное, что могло произойти после всегo, что они уже пережили.” Польские писатели-евреи использовали выражение на идиш для описания Шанхая: “шонд хай” – позор жизни. Однако несмотря на это настроение, жизнь продолжалась в этом чужом и изолированном месте. Чтение стихов на идиш, выпуск газет на польском и идиш, создание произведений искусства и постановок, хоть и единичных из-за материальных трудностей и японской цензуры, поддерживали оставшихся в живых беженцев, переселившихся из Польши. Японцы запретили открытое выражение политических взглядов, но сионисты и бундовцы продолжали тайно действовать на протяжении всей войны. Бежавшие из Польши студенты ешивы во время войны продолжали свое образование. Они делали копии некольких книг, привезенных в Шанхай из Польши или посланных людьми, оказывавшими им пoддержку, в особенности раввином Калмановичем из Нью Йорка. Ешива “Мир” собиралась в синагоге Бейт Ахарон, построенной одним из самых богатых членов шанхайской сефардской еврейской общины. Прошедшая через многочисленные повороты судьбы, ведомая лидерами из Польши в Японию и Шанхай, ешива “Мир” стала единственной европейской ешивой, уцелевшей во время Холокоста. Назадолго до окончания войны во время бомбардировки американцами промышленного района Хонкю погибли 40 еврейских беженцев, в их числе семеро польских евреев, и сотни китайцев. Вступление американских войск в Шанхай было встречено ликованием, быстро омраченным известиями о Холокосте. Большинство беженцев с весны 1941 года ничего не слышали о родственниках, оставшихся в оккупированной Польше. Прошло много месяцев, прежде чем они смогли узнать о судьбах всех родных и друзей. Почти шесть миллионов евреев было уничтожено во время Холокоста, три миллиона из которых были евреями из Польши. “Слух о том, что все евреи Польши были уничтожены – правда. Мы, польские беженцы, бродим с заплаканными лицами, потому что мы оставили всех по ту сторону. Многие чувствуют себя виноватыми, что остались живы, когда их близкие погибли такой ужасной смертью.” —Роза Шошана Каган, Шанхай, 8 сентября 1945 года.
Метки:
Метки:
деятель искусства, писатель и публицист, один из пионеров сионистского движения. Учился в университетах Львова, Вены, Цюриха (ученые степени по юриспруденции, медицине и философии). Писал на польском и немецком языках (сборник Поэзия, 1888, пьесы Царь Сиона, 1882, Абраванель, 1907, и другие; критические статьи, музыковедческие работы, в том числе монография о И. Падеревском, 1901, и либретто его оперы Манру, тогда же). Автор скульптур, главным образом на библейские и еврейские темы (Царь Соломон, Иехуда Маккавей, Вечный Жид, Макс Нордау и другие). Труды Носсига по еврейской статистике и демографии (Материалы к статистике еврейского племени, 1887, и Еврейская статистика, 1903) заложили основы этой научной дисциплины. Одновременно Носсиг занимался активной общественной деятельностью — вначале с ассимиляторских позиций (был одним из редакторов журнала на польском языке Ойчизна), а с 1887 г., когда вышла его работа (также на польском) Попытка решения еврейского вопроса, в которой он отстаивал идею создания еврейского государства в Эрец-Исраэль, — с сионистских. Носсиг был участником первых Сионистских конгрессов, но вступил в конфликт с Т. Герцлем и в 1903 г. вышел из Сионистской организации; однако до конца жизни считал себя защитником национальных еврейских интересов (свое понимание их он изложил в работах на немецком языке: Еврейская колонизационная программа, 1904; Развитие сионизма, 1905; Еврейская практическая политика, 1907; Еврейская земельная политика, 1907, и других). Многие идеи Носсига, первоначально встретившие сопротивление в рядах сионистского движения, были впоследствии приняты (синтез политического и практического сионизма, планомерная поселенческая деятельность в широких масштабах, создание всемирной еврейской организации с участием несионистов). В 1908 г. Носсиг основал Всеобщую еврейскую колонизационную организацию, которую безуспешно пытался противопоставить Сионистской организации. В эти и последующие годы он много выступал в печати по вопросам общей политики, социальных наук и философии. Во время 1-й мировой войны Носсиг придерживался германской ориентации; развивал планы переселения евреев Восточной Европы в Эрец-Исраэль, ездил в Стамбул, пытаясь склонить турецкое правительство к этой идее. В 1919 г. он опубликовал меморандум О решении палестинской проблемы: рекомендации мирной конференции и Лиге Наций, а затем ряд лет занимался пропагандой идей всеобщего и вечного мира. В начале 1920-х гг. Носсиг пытался выступать в Варшаве посредником между правительством Польши и ее еврейским населением и призывал к созданию широкого представительства польского еврейства, включающего все течения в его среде — от ортодоксов до ассимиляторов. Он был инициатором создания множества ассоциаций и обществ для решения мировых и еврейских проблем, но почти все они оказались нежизнеспособными. Высланный нацистскими властями из Берлина, где он жил с 1900 г., в Польшу, Носсиг посвятил основное время работе над скульптурой Священная гора, которую мечтал поставить на горе Кармел как символ всеобщего мира и еврейского национального дома в Эрец-Исраэль. После немецкой оккупации Польши Носсиг вступил в контакт с нацистскими властями, пытаясь добиться их согласия на еврейскую эмиграцию, и был назначен ими членом юденрата в Варшавском гетто. В начале 1943 г. еврейская подпольная организация заподозрила Носсига в сотрудничестве с нацистами и вынесла ему смертный приговор, который был приведен в исполнение
Метки:
Метки:
Метки:
Операция проводилась по тщательно разработанному сценарию. На фабрики и заводы, где на принудительных работах были заняты евреи, неожиданно врывались эсэсовцы и загоняли евреев в специально подготовленные грузовики. Людям не давали взять с собой еду или одежду. Евреев свозили в специальные сборные лагеря, откуда их через несколько дней партиями отправляли в лагеря уничтожения. Операция продолжалась еще две недели, причем евреев стали забирать не только с рабочих мест. Облавы проводились и в жилых домах. Не спаслись и те, кто был болен… В операции "Фабрики" участвовали отборные части СС, в том числе известный отряд "Адольф Гитлер", для нее были выделены все имевшиеся в Берлине грузовые автомобили. Однако вскоре несколько тысяч евреев, собранных в пересылочном лагере на улице Роз (Розенштрассе, 2-4) для отправки в лагеря смерти, были отпущены на свободу. Более того, двадцать пять евреев, которых уже депортировали в Освенцим, через две недели были возвращены в Берлин и тоже получили свободу. Освобождение заключенных не было результатом тайной операции подпольщиков. Все евреи были освобождены нацистами вполне легально и получили соответствующие справки и удостоверения. Евреев спасли их жёны.
В течение недели сотни немок, многие с детьми, ежедневно приходили на Розенштрассе, стояли здесь, не пугаясь даже авианалетов. Когда их разгоняла полиция, они ненадолго расходились и быстро возвращались. Немецких жен арестованных евреев гестаповцы публично оскорбляли, называя "еврейскими шлюхами", "расовыми преступницами" и "предательницами". Власти пытались убедить их, что, разведясь, они спасут себя и своих детей. И 5 марта 1943 года произошло чудо: сначала власти сняли вооруженную охрану дома, а затем стали освобождать арестованных. В итоге были освобождены все узники, содержавшиеся на Розенштрассе, - около 2 тыс. человек. Есть основания утверждать, что это было сделано по личному приказу Йозефа Геббельса, чтобы прекратить продолжающиеся, по его выражению, "досадные сцены" (так назвал он эти события в своем дневнике). В феврале-марте 1943 года, после поражения вермахта под Сталинградом и национального траура в Германии, нацистские власти не решились на открытый конфликт с берлинцами, тем более что к немецким женщинам присоединились их родственники-мужчины, среди которых были инвалиды войны и военнослужащие-отпускники