Еврейский календарь

1902, 2 февраля — (15 Адар-1 5662) В Нью-Йорке родился Давид Маркус

…Выдающийся военачальник Израиля Игал Алон писал в своих воспоминаниях: «Именно на этой стадии войны в Эрец-Исраэль появилась одна из тех редких и сильных личностей, которые иной раз приходили на помощь извне. Это был полковник американской армии Дэвид Маркус, по прозвищу Микки, еврей, выпускник Вест-Пойнта. Он представил свои огромные познания и выдающиеся организаторские способности в распоряжение командования «Хаганы»… …начальник штаба Яаков Дори говорил: «Какая замечательная личность, его военные знания на грани гения, у него безграничная энергия». Образ этого человека еще ярче высветят строки телеграммы, которую Давид Бен-Гурион, премьер-министр и министр обороны Государства Израиль отправил Эмме Маркус, жене Дэвида, после его внезапной и трагической гибели в начале июня 1948 года: «Военный талант и характер Вашего мужа завоевали ему бессмертное место в нашей истории. Мы уверены, что американское еврейство будет гордиться этим военным рыцарем, который отдал жизнь за освобождение Израиля». Давид Бен-Гурион специальным указом присвоил Дэвиду Маркусу посмертно звание генерала Армии обороны Израиля. В Краткой еврейской энциклопедии отмечено, что «… Маркус первым в стране получил звание бригадного генерала»… …Спасаясь от погромов, семья Маркус уехала из царской России в США в конце Х1Х века. В 1902 году в семье родился сын, которого назвали Дэвид Даниэль. Он вырос в Бруклине, отлично учился в школе, поступил в Военную академию Вест-Пойнт, которую окончил в 1924 году. Одновременно учился в Юридической школе и после выхода в отставку отдал предпочтение юриспруденции: работал помощником прокурора Южного округа Нью-Йорка, заместителем начальника Управления исправительных учреждений. После начала Второй мировой войны Дэвид Маркус вернулся в армейские ряды, получил звание подполковника, возглавил отдел в Министерстве обороны. В 1943 году он был включен в состав американской делегации во главе с Рузвельтом, принимавшей участие в конференции в Тегеране. В начале 1944 года Дэвид Маркус добился перевода в воздушно-десантный полк и в июне 1944 года принял участие в высадке союзных войск в Нормандии. Он воевал во Франции, на Тихом океане, в феврале 1945 года его отозвали с фронта и включили в состав делегации, которая отправилась на конференцию союзников в Ялту. Впоследствии он участвовал в конференции в Потсдаме, где решалась судьба послевоенной Германии. По долгу службы Дэвид Маркус не раз бывал и в «лагерях смерти», расположенных на территории Германии, его потрясли рассказы чудом уцелевших евреев и он с особым чувством консультировал своих коллег-юристов из США, готовивших обвинительное заключение на Нюрнбергском процессе нацистских преступников… В 1947 году полковник Дэвид Маркус, отмеченный боевыми наградами США, Великобритании и Франции, вернулся домой, открыл юридическую контору в Нью-Йорке и именно здесь его разыскал Шломо Шахар, посланец Давида Бен-Гуриона, прибывший в США с секретной миссией закупить вооружение для приближающейся Войны за Независимость, а самое главное – найти евреев- военных специалистов, готовых приехать в Эрец-Исраэль, чтобы стать наставниками солдат и офицеров будущей Армии обороны Израиля. В начале января 1948 года Дэвид Маркус под именем Микки Стоун прибыл в Тель-Авив и сразу же приступил к обучению будущих офицеров на базах «Хаганы», особое внимание он уделял тактике ведения боя в условиях густонаселенной местности. В апреле 1948 года Дэвид Маркус вернулся в США, чтобы повидаться с семьей, выполнить несколько секретных поручений Бен-Гуриона, и в начале мая вновь уже был в Тель-Авиве в штабе «Хаганы», где его сердечно встретили товарищи по оружию. После провозглашения Государства Израиль арабские армии двинулись на Эрец-Исраэль. 15 мая 1948 года Арабский легион захватил еврейские районы Старого города, укрепление Латрун, на сирийском направлении арабы вышли к берегам Кинерета. В эти дни Дэвид Маркус был назначен командующим Иерусалимским фронтом, он сумел собрать войска в единый кулак, снять блокаду. С помощью посредников было принято совместное решение о прекращении огня в районе Иерусалима с 10 июня 1948 года. Накануне вечером Дэвид Маркус, как всегда, решил лично проверить боевые посты. Он вышел за пределы лагеря, подошел к охранению с другой стороны. Его окликнул часовой, он ждал отзыва на иврите, Дэвид ответил на английском. Часовой растерялся, не сразу понял, он открыл огонь. Дэвид Маркус был убит наповал… Дэвида Маркуса проводили в последний путь 1 июля 1948 года в Бруклине, в Нью-Йорке. Он с почестями был похоронен на военном кладбище Вест-Пойнта, полковник вооруженных сил США и первый генерал Армии обороны Израиля… В 1962 году в США вышла в свет книга «Имеющий тень великана» о героической судьбе Дэвида Маркуса. По этой книге был снят фильм, в котором яркий образ Дэвида Маркуса воссоздал замечательный киноактер Керк Дуглас. http://e-noosphere.com/Noosphere/Ru/Magazine/Default.asp?File=20091008_Malyar.htm

  - генерал Армии Обороны Израиля.

1902, 4 марта — (25 Адар-1 5662) В Вильно на учредительном собрании объявлено о создании сионистского религиозного движения Мизрахи, объявившего себя религиозной фракцией во Всемирной сионистской организации. Лозунгом Мизрахи стали слова «Земля Израиля для народа Израиля, согласно Торе Израиля». Название "Мизрахи" - еще до создания Сионистской организации — было введено духовным вождем религиозного направления в Хиббат Цион (Ховевей Цион) Ш. Могилевером, считавшим, что Тора должна служить духовной основой национального возрождения еврейского народа на его исторической родине.

1902, марта — (17 Адар-2 5662) Правительство Румынии запретило евреям заниматься ремеслами и торговлей.

1902, марта — (23 Адар-1 5662) Родился Моррис (Мо) Берг - известный в Америке бейсболист и разведчик

В декабре 1943 года в рамках операции «Алсос» в Европу отправилась первая разведывательная группа, в задачу которой входил сбор информации о немецком урановом проекте. 5 июня 1944 года она вошла в Рим вместе с американскими войсками. Одновременно, но отдельно от этой группы в итальянской столице появился офицер УСС Мо ( Моррис ) Берг – известный всей Америке бейсболист. Мо Берг был замечательной личностью во многих отношениях. Выпускник Принстона, полиглот и «ходячая энциклопедия», человек неисчерпаемого обаяния, он располагал к себе при первом же знакомстве. Спортивные комментаторы наградили его титулом «умнейшего игрока высшей лиги». Вместе с тем никто не знал, где и как он проводит промежуток между бейсбольными сезонами. Он никогда не был женат и никого не допускал в свой внутренний мир. Его страстью были газеты – приезжая в новый город, он первым долгом покупал все, какие мог достать, отдавая предпочтение газетам этнических общин. Мо Берг был прирожденным лингвистом и говорил и читал даже на санскрите, не говоря уже об основных европейских языках. Его отец-еврей иммигрировал в США с Украины, держал аптеку в Ньюарке, штат Нью-Джерси, был равнодушен к бейсболу и никогда в жизни не видел ни одной игры с участием сына. Свою последнюю игру Мо сыграл 30 августа 1939 года, накануне начала Второй мировой войны. После ее начала он занялся другими делами. В ноябре 1944 года союзники по-прежнему не знали, на какой стадии находятся урановые исследования немцев. Беседы сотрудников миссии «Алсос» с итальянскими физиками ясности в этот вопрос не внесли. Ничего определенного не смог сообщить им и остававшийся в оккупированном Париже Фредерик Жолио-Кюри. Следующей надеждой американской разведки был Страсбург, где кафедру теоретической физики местного университета возглавлял Карл Фридрих фон Вайцзеккер. 25 ноября Страсбург был взят. Вечером 2 декабря главный научный эксперт группы «Алсос» Сэм Гудсмит при свете керосиновой лампы погрузился в изучение документов Вайцзеккера, на многих из которых стоял гриф «секретно». На третий день он пришел к выводу, что немцы строили реактор, но не бомбу. Гейзенберг приехал в Цюрих по приглашению своего друга Пауля Шеррера 17 декабря 1944 года, на следующий день после начала последнего большого немецкого контрнаступления под командованием фельдмаршала Герда Рундштедта. Вместе с Гейзенбергом был и Вайцзеккер. Они путешествовали без каких бы то ни было предосторожностей или охраны, остановились в самом обыкновенном отеле и не делали никакого секрета из своего пребывания в Швейцарии. На публичную лекцию Гейзенберга в аудитории местного университета собралось не более двадцати человек, в основном его старые друзья и коллеги, некоторые специально приехали из других городов. Во втором ряду, впрочем, сидели двое незнакомцев – агенты УСС Лео Мартинуцци и Мо Берг. В кармане у Берга лежал пистолет 42-го калибра. Перед поездкой в Европу он изучил основы ядерной физики и имел санкцию убить Гейзенберга, если сочтет, что его исследования продвинулись достаточно далеко по пути создания атомного оружия. Лекция была посвящена матричной теории Гейзенберга и никоим образом не соприкасалась с интересующей Берга темой. Он ничего не понимал, но не сводил глаз с оратора. В какой-то момент их взгляды встретились. В своем донесении Берг подробно описал внешность Гейзенберга, особо выделив темно-рыжий цвет волос («похож на ирландца»), «зловещие глаза» и «вымученную улыбку». Из лекции Берг понял лишь то, что она никак не отвечает на вопрос о достижениях «Уранового клуба», и решил отложить покушение и попытаться получше разобраться в интересующем его вопросе. Профессор Цюрихского университета Пауль Шеррер был информатором УСС. Однако он не подозревал, что Берг имеет полную свободу действий в отношении Гейзенберга. После лекции Шеррер, Берг и Мартинуцци уединились в кабинете профессора, и Берг спросил, не может ли профессор, учитывая, что возникший в конце лекции ученый спор не завершен, пригласить своего немецкого друга еще раз, уже с семьей. В этом случае, объяснил он, американская разведка сможет вывезти Гейзенбергов в США. Шеррер посоветовал, чтобы приглашение Гейзенбергу направил кто-либо из авторитетных для него людей: «Почему бы вам не попросить Бора написать ему?» Со своей стороны он обещал затронуть вопрос о повторном визите при первой же возможности. Между тем дружная компания отправилась ужинать в ресторан на берегу озера. Когда посреди ужина газетчик внес вечерний выпуск Neue Zurcher Zeitung, Гейзенберг купил номер и впился глазами в сообщение о третьем дне наступления Рундштедта. По словам одного из очевидцев сцены, закончив чтение, Гейзенберг с трудом скрыл чувство триумфа, не вполне приличное в кругу швейцарцев. Спустя несколько дней Шеррер устроил в своем доме вечеринку в честь знаменитого друга. Гейзенберг принял приглашение лишь при условии, что гости не будут говорить о политике. Соблюсти это условие оказалось невозможно. Немецкое наступление в Арденнах начало выдыхаться. Разговор о политике завела жена Шеррера: ее интересовало отношение Гейзенберга к гонениям на евреев. Гейзенберг заявил, что ему ничего не известно об убийствах евреев в Голландии и Франции. Когда диалог принял еще более неприязненный характер, Гейзенберг сказал: «Я не нацист – я немец». К этому разговору напряженно прислушивался Мо Берг, тоже приглашенный к Шерреру. Он сделал вывод: коль скоро Гейзенберг смирился с поражением Германии, никакого чудо-оружия у нее нет и не будет. После вечеринки Берг вызвался проводить Гейзенберга в отель. Гейзенберг приметил любознательного молодого человека еще на лекции; его ремарки и вопросы во время острой политической дискуссии как будто демонстрировали понимание и сочувствие. Они оказались вдвоем на пустынных ночных улицах Цюриха. В кармане у Берга по-прежнему лежал пистолет. Но Берг уже вынес окончательный вердикт. По дороге в отель он жаловался на скуку и обыденность жизни в Швейцарии – то ли дело Германия, передний край борьбы. Гейзенберг прекрасно запомнил эту встречу. Спустя годы он прочел книгу о Мо Берге и тотчас узнал в ее герое молодого швейцарского романтика. В Вашингтоне донесения Берга незамедлительно направлялись президенту. Прочитав депешу о мотивах отказа от покушения, Рузвельт сказал Гровзу: «Прекрасно, просто прекрасно. Будем молиться за то, чтобы Гейзенберг оказался прав. И, генерал, мои поздравления агенту». В. Абаринов "Бомба для Рейха" "Совершенно секретно"

 , участник Второй мировой войны. Умер 29 мая 1972 года.

1902, марта — (16 Адар-2 5662) В Гродно родился Хаим Моше Шапиро - израильский политический и государственный деятель, один из ключевых израильских политиков в первые дни существования Государства, политический лидер религиозного сионизма в течение многих лет, министр внутренних дел, министр здравоохранения, министр абсорбции, министр по делам религии. Умер 16 июля 1970 года.

1902, марта — (17 Адар-2 5662) В Гродно родился Хаим Моше Шапиро - израильский политический и государственный деятель, один из ключевых израильских политиков в первые дни существования государства, политический лидер религиозного сионизма в течение многих лет, министр внутренних дел, министр здравоохранения, министр абсорбции, министр по делам религии. Умер 16 июля 1970 года.

1902, апреля — (26 Адар-2 5662) Родился Менахем Мендл Шнеерсон - седьмой Любавический ребе.

1904, февраля — (7 Адара 5664) Родился Леопольд Треппер

Советские люди почти ничего не знают о жизни и трагической судьбе Леопольда Треппера, заслуги которого могут быть поставлены в один ряд с подвигом Зорге. Автору этих строк довелось недавно прочитать мемуары Треппера (Leopold Trepper, The Great Game: Memoirs of the Spy Hitler couldn’t Silence. McGraw-Hill, 1977, 442p.). Его рассказ можно смело причислить к жанру детективного романа, если бы написанное в нeм не было бы горькой правдой. Всe что связано с Треппером настолько потрясает, что мне захотелось поделиться прочитанным с читателями.Леопольд Треппер, еврей по национальности, родился в 1904 году в небольшом местечке под Краковом, в тогдашней Австро-Венгрии. Во время Первой мировой войны к местечку подходили русские войска и пронесся слух, что в их составе находятся казачьи подразделения. Для евреев казаки всегда были связаны с погромами, поэтому семья Треппера, как и многие другие, бежала из местечка и поселилась в Вене. Отсюда Треппер в 1925 году переехал в Палестину, где принял участие в строительстве первых кибуцев и стал активным деятелем коммунистической партии.Через несколько лет партия направила его вместе с женой в Париж, где он тесно сотрудничал с французской коммунистической партией. В начале тридцатых годов во время прихода к власти Гитлера партия решила, что Трепперу, имеющему большой практический опыт революционной работы, нехватает теоретической подготовки. Он был направлен на учебу в Москву, где окончил еврейскую секцию (была такая!) института международного коммунистического движения.В 1937 году судьба Треппера резко изменилась. Его пригласил к себе Ян Берзин, тогдашний начальник разведывательного управления Красной Армии. Берзин доверительно поделился с ним своим пониманием обстановки, связанной с возрастающей агрессивностью немецкого фашизма. Несмотря на то, что Сталин в то время всячески заигрывал с гитлеровской Германией и даже приказал свернуть разведывательную деятельность на ее территории, Берзин понимал, что война с фашизмом неизбежна. Он предложил Трепперу приступить к созданию разведывательной сети в граничащих с Германией государствах – Бельгии, Голландии, Франции. Идея состояла в том, чтобы сразу же после начала войны с Германией иметь готовую сеть для получения необходимой в этом случае разведывательной информации. Треппер согласился.Вся подготовка операции заняла несколько месяцев. За это время Берзин был репрессирован и расстрелян, что в дальнейшем непосредственно повлияло на судьбу Треппера, но об этом позднее. А пока в начале 1938 года Треппер появляется в Брюсселе с документами на имя канадского бизнесмена из Квебека (ему помогло совершенное знание французского языка).Еще с Берзиным они выработали следующие принципы создания разведывательной сети. До начала войны сеть должна молчать. Необходимо было только установить связь с возможными будущими источниками информации. При этом информацию предполагалось получать не при помощи подкупа, а на идейной основе, привлекая к себе антифашистски настроенных людей. Тем не менее, деньги для деятельности организации были нужны. С этой целью в Брюсселе и Париже были созданы легальные фирмы, доходы которых использовались для финансирования сети.Поражают масштабы работы, проделанной Треппером за три года, до начала 1941 года. На территории Франции, Бельгии и Голландии, которые к тому времени были оккупированы немцами, а затем и в самой Германии, были тщательно законспирированы десятки радиостанций, создано множество явочных точек, установлены связи с большим количеством источников информации. Всего к работе было привлечено более двухсот человек.В мемуарах Треппера описывается множество конспиративных приемов, которые использовались в его сети. Здесь и хитроумные пароли, содержащие защиту на случай провала, система резервных явок и связников, специальные условные знаки, которые информируют Центр о том, что радист захвачен врагом, и многое другое. Поражает то, что Треппер не проходил специальной подготовки по разведывательной деятельности, а, как отмечает сам, учился этому в процессе работы. А ведь в этом деле нельзя учиться на ошибках, так как первая же может оказаться роковой.Как только началась Отечественная война Центр стал получать в большом объеме данные о производстве вооружения на немецких заводах, о перемещениях войск и их численном составе и даже о планах немецкого командования.Фашисты были буквально поражены шквалом шифрованной информации, обрушившейся в эфир. Из–за низкого технического уровня тогдашней радиосвязи сам факт работы большого количества радиостанций не мог остаться незамеченным. Гестаповцы поняли, что имеют дело с целой разведывательной системой и создали для борьбы с ней специальную зондеркоманду, дислоцированную в Париже. Желая подчеркнуть масштабность системы, они назвали ее «Красная капелла». Под этим шифром в гестаповских архивах историки после войны находили множество документов.Немцам удалось запеленговать несколько радиостанций и арестовать радистов и связников. Были арестованы также некоторые люди, близкие к Трепперу. Пытками занимались большие специалисты этого дела, специально привлеченные для работы по делу Красной капеллы. Не каждому дано выдержать такие мучения. Не обошлось и без прямых изменников. В ноябре 1942 года был арестован сам Треппер.Гестаповцы понимали, что имеют дело с высокосовершенной и разветвленной системой и не торопились окончательно расправиться с арестованными. Наступил январь 1943 года, когда фашистская армия потерпела поражение под Сталинградом. С этого момента начинается вторая страница подвига Треппера.Высшие гестаповские круги теряют веру в военную победу. Они понимают, что в определенной ситуации им может понадобиться секретный канал связи с советскими руководителями. И Трепперу была предложена большая игра, состоявшая из двух этапов.На первом этапе в обмен на сохранение жизни он должен был фактически стать двойным агентом с целью дезинформации Центра в Москве. Понимая, что действуя напрямую через одного из захваченных ими радистов, гестаповцы рискуют тем, что Центр с помощью специальных условных сигналов будет предупрежден. Они потребовали от Треппера связаться с Центром через известный только ему канал связи французской компартии. И здесь проявилась воля Треппера в любой ситуации сражаться до конца. Ему удалось обмануть бдительность тюремщиков и передать две информации: одну, которую требовали гестаповцы и содержавшую обман Центра, и вторую, в которой Треппер сообщил о фактическом состоянии дела и, в частности, передал список радиостанций, попавших в руки врага.В результате началась игра, о которой Центр был предупрежден, а немцам, не знавшим об этом, она стоила больших потерь. Гестаповцы, чтобы Центр не мог обнаружить подлога, вынуждены были наряду с дезинформацией передавать достоверные данные. Например, Центр, зная о том, что идет игра, запросил номера дивизий, которые немцы планировали передислоцировать из Франции на восточный фронт. Гестаповцы, не подозревая о том, что игра раскрыта, полагали, что если они передадут ложную информацию, советская разведка на фронте в последующем обнаружит это. Поэтому для продолжения игры они вынуждены было сообщать Центру истинные планы перемещения своих войск. Так продолжалось несколько месяцев и высшее немецкое командование даже начало роптать, что гестаповцы в угоду успехам своего ведомства передают русским слишком много информации.Наступило лето 1943 года. Немцы потерпели поражение под Курском и уже более серьезно задумались о необходимости установления прямых контактов с Москвой. Идея таких контактов была одобрена на самом высоком уровне немецкого руководства, о ней знал даже один из главарей рейха Борман. Для Треппера наступает второй этап смертельно опасной игры. Центру было послано сообщение с предложением направить в Париж личного представителя советского руководства. Центр ответил согласием и Треппер каждые десять дней под скрытым наблюдением гестапо являлся на место встречи. И вот, в один из этих дней он совершил невероятное. Во время очередной поездки на место встречи, воспользовавшись десятиминутной заминкой охранников, Треппер бежал. Была поднята на ноги вся гестаповская система Парижа. Они буквально по пятам следовали за Треппером по явочным квартирам, но все было тщетно. Целую неделю он метался по городу, во время заметая следы. В итоге, он ушел в глубокое подполье, в котором продержался 16 месяцев. За это время Треппер никогда не расставался с капсулой яда.В январе 1945 года союзники освободили Париж и Треппер с оружием в руках сражается в рядах французских партизан. Он врывается в здание зондеркоманды, которая занималась делом его Красной капеллы, но гестаповцы уже постарались уничтожить многие документы. Треппер явился к советскому военному представителю в Париже. Специальным самолетом, кружным путем через Рим, Каир, Тегеран его доставляют в Москву. Здесь у трапа его встречает офицер КГБ и доставляет... прямо в тюрьму на Лубянке.Трагедия человека, столько сделавшего и пережившего. В тюрьме Треппер просидел почти 10 лет. Летом 1954 года его освободили и полностью реабилировали. Характерно, что ему не было предъявлено никаких обвинений за его разведывательную деятельность. В день освобождения председатель КГБ признался, что вся вина Треппера состояла в том, что он был связан с расстрелянным Берзиным. Такова была суровая действительность того времени.Поразительная деталь. Одновременно с Треппером в лубянской тюрьме сидел начальник гестаповской зондеркоманды в Париже, отличившийся до этого еще и расстрелом невинных людей в чехословацком селе Лидице. Герой и его враг-преступник оказались под одной тюремной крышей в Москве. В 1955 году гестаповец был освобожден. Ему в Западной Германии была назначена военная пенсия, он стал преуспевающим банкиромТреппер пережил личную драму. В 1938 году он приехал в Брюссель с женой и двухлетним сыном. Старший шестилетний сын оставался в Москве. Незадолго до начала войны жену с младшим сыном вернули в Москву. Не исключено, что это было сделано не только из соображений безопасности, но и потому, что они могли быть использованы в качестве заложников. После того как Треппера посадили в лубянскую тюрьму жене сообщили, что муж погиб. И вот в день освобождения в 1954 году его подвезли к халупе в пригороде Москвы, где жила семья. Жена была в командировке. Леопольд вошел в дом, увидел своих уже взрослых сыновей и сказал: Здравствуйте, я ваш отец. Они ответили: Не может быть, наш отец погиб. Через два дня вернулась жена и все стало на свои места, но нетрудно представить себе остроту этой ситуации.После выхода из тюрьмы спокойная жизнь для Треппера еще не пришла. В 1957 году он с семьей переехал в родную Польшу и здесь в течение 10 лет возглавлял Еврейское культурное общество. Затем в период правления Гомулки начался разгул антисемитизма. Большинство польских евреев покинуло страну. О своем желании переехать в Израиль заявил и Треппер. Не понятно по каким причинам правительство Польши ему в этом отказало. В поддержку Треппера начались выступления мировой общественности, сын объявил голодовку. Только через несколько лет в начале семидесятых годов требование было удовлетворено.Леопольд Треппер умер в Иерусалиме в 1982 году.ЖИЗНЬ И СУДЬБА ЛЕОПОЛЬДА ТРЕППЕРА www.berkovich-zametki.com

- советский разведчик.

1904, февраля — (11 Адара 5664) Родился Ю. Харитон - советский учёный, физик-ядерщик, бессменный научный руководитель первого советского ядерного центра Арзамас-16, академик (1953), трижды Герой Социалистического Труда, лауреат Ленинской и трех Сталинских премий. Комиссия по проблеме урана была создана при Академии наук СССР в 1940 году. В числе 14 ее членов вошли 10 академиков, но, решающую роль сыграли старшие научные сотрудники Игорь Курчатов и Харитон. Первый был назначен руководителем советского Атомного проекта, второй избран главным разработчиком конструкции бомбы.

1905, февраля — (21 Адар-1 5665) В Ялте проведена конференция еврейской учащейся молодежи, решившая организовать городское отделение Еврейского товарищеского союза;Согласно переписи населения 1897 г., в Ялтинском уезде проживало 1178 евреев, из них в Ялте — 1025.

1906, февраля — (3 Адара 5666) Родился Б. Сигaль, американский гангстер, положивший начало игорному бизнесу в Лас-Вегасе. умер 20.6.1947

1906, марта — (14 Адара 5666) Родился З. Давидофф, владелец швейцарской табачной фирмы. Когда ему было 5 лет, его семья выехала из России и оказалась в Швейцарии, где отец открыл в Женеве на бульваре Философов небольшую табачную лавку. Как пишут, среди ее первых покупателей был В. И. Ленин. Зино после нескольких лет, проведенных в Южной Америке и на Кубе, открыл производство сигар, создав в итоге всемирно известную фирму. Среди других ее продуктов - коньяки, парфюмерия, косметика, кофе, изделия из кожи, авторучки. Умер 14.1.1994.

1907, марта — (15 Адара 5667) Статистика. Как сообщили газеты, в связи с непрекращающимися антисемитскими выступлениями в Одессе осталось только 15 000 евреев.

1908, марта — (28 Адар-2 5668) Наследниками З. Высоцкого передано на строительство Техниона в Хайфе 100000 рублей.

1909, февраля — (1 Адара 5669) Родился Александр Печерский

На Западе о Собибуре написаны книги и сняты кинофильмы. Но в России о нем мало кто слышал. Гораздо больше известно восстание в Варшавском гетто в 1943 году. Но гетто – не концлагерь, и там хотя бы некоторые участники бунта были вооружены. А бунты в лагерях смерти – Заксенхаузене, Треблинке, Освенциме – неизменно заканчивались провалом. Лагерь Собибор был основан специально для истребления евреев в апреле 1942 года на территории Польши. Почти всех прибывавших сюда узников уничтожали в течение первых полутора-двух часов, и лишь небольшое число заключенных оставляли на время для подсобных работ. Лагерь был разделен на три сектора. В первый входили три мастерские (портняжная, сапожная и столярная), а также два барака для заключенных, которые обслуживали эсэсовцев и продолжали строительство лагеря. Во втором секторе принимали новых узников – отбирали одежду и прочее имущество и переводили в третий сектор, где были устроены газовые камеры, так называемые «бани». Всего за полтора года существования Собибора здесь было уничтожено около 250 тысяч евреев. Казалось, бежать из лагеря невозможно. Охрана состояла из 120-150 человек. В полутора километрах размещалась резервная охрана – еще 120 человек. Через каждые пятьдесят метров стояли вышки с пулеметами, между рядами колючей проволоки дежурили вооруженные часовые. Весь лагерь был опоясан тремя рядами проволочного заграждения высотой три метра. За третьим рядом проволоки – заминированная полоса шириной пятнадцать метров. Дальше – ров, заполненный водой, и еще один ряд заграждения. Восстание готовили всего две недели, надо было торопиться: ведь узников могли в любой момент отправить в газовые камеры и заменить другими. Один из участников восстания Томас Блатт так описывал настроение организаторов: «Мы знали свою судьбу… Мы знали, что находимся в лагере уничтожения и что наше будущее – смерть. Мы знали, что даже неожиданное окончание войны может спасти заключенных «обычных» концлагерей, но не нас. Только отчаянные действия могут прекратить наши страдания и, может быть, дадут нам шанс на спасение. И наша воля к сопротивлению росла и крепла. Мы не мечтали о свободе, мы хотели только уничтожить этот лагерь и предпочитали умереть лучше от пули, чем от газа. Мы не хотели облегчать немцам наше уничтожение». План побега разработал советский лейтенант Александр Печерский, но в самом восстании участвовали евреи из многих стран Европы. Среди помощников Александра была и восемнадцатилетняя голландская еврейка Люка (Гертруда Поперт), погибшая впоследствии при невыясненных обстоятельствах. «Она была моим вдохновением», – говорил о ней Печерский. Для прорыва Печерский выбрал участок, на котором можно было с наибольшей вероятностью преодолеть минную полосу. Он предложил, чтобы узники, бегущие на прорыв в первых рядах, бросали камни и доски на дорогу, подрывая мины. Он предусмотрел все детали побега: заранее были изготовлены ножи, которые раздали надежным людям, ножницы для разрезания проволочных заграждений. Кроме того, удалось вывести из строя двигатели автомашин, стоявших в гараже, и бронемашин у офицерского домика. Печерский организовал группы для нападения на склад с оружием, для обрыва электросети, линий связи… Но главное, он придумал, как избавиться от эсэсовских офицеров. Их решено было пригласить в мастерские будто бы для примерки одежды и получения мебели. При этом каждому назначили свое время. Пунктуальные немцы являлись каждый в свой срок. Доведенные до отчаяния узники, которые прежде никогда не убивали, зарубали их топорами. За час они расправились с большинством находившихся в лагере эсэсовцев. После этого колонна заключенных, построенных по сигналу якобы на вечернюю поверку, в считанные минуты вырвалась из лагеря в сторону леса. Всего бежало около 400 узников, из которых 80 погибли на минах и от пуль. 320 человек достигли леса. 170 из них были позже схвачены и казнены. Некоторых убили враждебно настроенные местные жители, но многие все же спаслись. Восемь евреев из числа бывших советских военнопленных Печерский привел в Белоруссию, где они влились в партизанские отряды. После восстания лагерь был уничтожен по приказу Гиммлера. Здания разрушили, а землю перепахали и засеяли. Сейчас на этом месте создан Польский национальный мемориал. После соединения партизанских отрядов с Красной армией всех партизан проверяли в Особом отделе и зачисляли в армию. Семь выживших собиборовцев дошли до самой Германии. А один, Семен Розенфельд, – до Берлина, где оставил на стене рейхстага надпись «Барановичи–Собибор–Берлин». Печерский был арестован и направлен в штурмовой стрелковый батальон – разновидность штрафбата, который формировался в Подмосковье. Командиром его был майор Андреев. Потрясенный рассказом Печерского о Собиборе, он помог штрафнику поехать в Москву, в Комиссию по расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков и их пособников. Андреев рисковал жизнью: он не имел права выпускать Печерского за территорию штрафбата. В комиссии Печерского выслушали писатели Павел Антокольский и Вениамин Каверин, которые на основе его рассказа опубликовали очерк «Восстание в Собиборе» в журнале «Знамя» (1945, №4). Потом очерк вошел во всемирно известный сборник «Черная книга» – одно из первых собраний свидетельств о Холокосте, подготовленное Ильей Эренбургом и Василием Гроссманом. Сборник был запрещен к изданию в СССР в 1947 году и до сих пор не издан в России. В штрафбате Печерский был тяжело ранен, но выжил. После войны он жил в Ростове, работал администратором в Театре музыкальной комедии, но после 1948 года, когда началась борьба с «безродными космополитами», пять лет не мог устроиться на работу. Он жил на иждивении жены Ольги, с которой познакомился в подмосковном госпитале. После смерти Сталина Печерский смог устроиться на машиностроительный завод. Человек он был удивительный, о своей жизни и подвиге вспоминал как-то очень просто и даже буднично: «Я родился в Кременчуге в 1909 году, но детство провел в Ростове. Музыка и театр были в мире самыми важными для меня вещами. Я руководил кружком драматического искусства для любителей, работал в администрации [Дома культуры]. В 1941 году, когда началась война, я был мобилизован в звании младшего лейтенанта. Немного позже, в начале боевых действий, получил звание лейтенанта. В октябре 1941 года попал в плен. Там заболел тифом, но приложил все усилия, чтобы выглядеть здоровым, и меня не убили. В мае 1942 года я с четырьмя другими заключенными пытался бежать. Но нас поймали и отослали в штрафной лагерь в Борисове, а оттуда – в Минск. В Минске во время медицинского осмотра было выявлено, что я еврей. Я был отправлен вместе с другими военнопленными-евреями в подвал, который называли «еврейский погреб». Мы пробыли там в полной темноте десять дней. Потом, в сентябре 1942 года, нас перевели в трудовой лагерь СС в Минске. Там я оставался до отправки в Собибор». В 1980 году уже упоминавшийся мной Томас Блат приехал к Печерскому в Ростов. Он спросил у товарища: – Ты возглавлял самое успешное восстание нацистских узников во время Второй мировой войны. Тебе обязаны жизнью много людей. Получил ли твой подвиг признание? Печерский ответил саркастически: – Да, после войны я получил награду. Я был арестован, меня считали предателем, потому что я попал в плен к немцам. Считали так, даже несмотря на то, что немцы взяли меня раненым. После того как обо мне стали спрашивать люди из-за границы, меня наконец выпустили… Умер Печерский в 1990 году. Его именем названа улица в израильском городе Цфат. В Ростове память о нем не увековечена. В. Жук "Забытый подвиг" "Совершенно секретно" № 11, 2008 год

 - организатор восстания узников фашистского концлагеря "Собибур"

1909, марта — (25 Адара 5669) Этим числом помечено частное Письмо

Поводом для написания письма послужил инцидент, случившийся в одном петербургском литературном обществе в феврале 1909 года. Писатель Шолом Аш читал пьесу. По прочтению пьесы, слово взял Евгений Николаевич Чириков, литератор, человек прогрессивных взглядов, ранее в юдофобстве не замеченный. Чириков начал с критики модной в ту пору концепции СМЕРТИ БЫТА. Затем он обратил внимание на наличие чуждых веяний в русской литературе. И указал на евреев, как на главных носителей этих веяний. Евреев, утверждал Чириков, в русской литературе развелось слишком много. И это дурно отражается на её национальном лице и вообще уводит в сторону. Чирикова поддержал некий Арабажин. Он тоже до сей поры, сносно относился к евреям и даже защищал их на страницах какого-то журнала. И, тем не менее, счёл нужным заметить, что в русской литературе евреев, действительно, больше, чем нужно. И это не идет литературе на пользу. Более того, вредит. Бог весть, что они говорили на самом деле. Литературное общество было не слишком представительным. Протоколы не велись. Но прошел слух. Мол, господа Чириков и Арабажин выступили против наплыва евреев в русскую литературу. Осудили, так сказать. Очевидно, эта мысль приходила в голову не только Чирикову и Арабажину. И развязалась оживленная полемика. Она захлестнула прессу. Каждый хотел высказаться. Осудить Чирикова. Или, напротив, поддержать его. В русском либеральном обществе, до сей поры, не принято было писать о евреях плохо. Не поощрялось. Считалось недемократичным. А тут прорвало. Куприн тоже решил поделиться наболевшим. Правда, с оговорками. В том смысле, что письмо это не для печати. И не для кого, кроме Батюшкова не предназначено. Судя по письму, Куприна уже просили подписать какое-то обращение в защиту Чирикова. Но он отказался ИЗ ЧИСТОПЛОТНОСТИ. И пояснил, не прибегая к камуфляжу. Как никак, частное, не предназначенное для печати письмо: Уж больно грязное и вонючее все это еврейское кодло. Если не зацикливаться на антиеврейских эпитетах и метафорах. Письмо изобилует ими. Не ставить в вину крупному русскому писателю тёмные стороны его большой души, то, в принципе, он горой за евреев. И даже готов защищать их. Но не всегда и не во всём - если еврей хочет полных гражданских прав, - пишет Куприн, - хочет свободы жительства, учения, профессии и исповедания веры, хочет неприкосновенности дома и личности, то не давать ему их - величайшая подлость. И всякое насилие над евреем - насилие надо мной, потому что всем сердцем я велю, чтобы этого насилия не было, велю во имя любви ко всему живущему. Более того, Куприн пеняет правительству за его антиеврейскую политику. И прозрачно намекает, что для правительства это может плохо кончиться. Нострадамус не Нострадамус. Но все же, какое-никакое понимание происходящего у Куприна имелось. Куприн считал, что для евреев должны быть открыты все сферы деятельности, предоставлены, несмотря ни на что, все возможности, кроме одной; кроме возможности заниматься литературой, претендовать на роль русского писателя, - Ради Бога, избранный народ, - пишет Куприн, - иди в генералы, инженеры ученые, доктора, адвокаты - куда хотите! Но не трогай нашего языка, который вам чужд и который даже от нас, им вскормленных, требует теперь самого нежного, самого бережного и любовного отношения. Евреи, как полагал Куприн, внесли и вносят в прелестный русский язык сотни немецких, французских, польских, торгово-условных, телеграфно-сокращенных нелепых и противных слов. Они создали ужасную к языку нелегальную литературу и социал-демократическую брошюрятину. Они внесли припадочную истеричность и пристрастность в критику и рецензию. И сделали это, Куприн уверен, НЕ СО ЗЛА, НЕ НАРОЧНО, А ИЗ ТЕХ ЖЕ ЕСТЕСТВЕННЫХ ГЛУБОКИХ СВОЙСТВ СВОЕЙ ПЛАМЕННОЙ ДУШИ - ПРЕЗРЕНИЯ, НЕБРЕЖНОСТИ, ТОРОПЛИВОСТИ. Сказанное выше, как бы постановляющая часть, вынесенного Куприным вердикта. Аргументация же сводится к, перечислению негативных свойств и качеств, которые, как полагает Куприн, присущи евреям - что бы ни надевал на себя еврей - пейсы и лапсердак или цилиндр и смокинг, крайне ненавистнический фанатизм, или атеизм, или ницшеанство, бесповоротную оскорбленную брезгливость к гойю (свинья, собака, гой, верблюд, осел, менструирующая женщина - вот нечистые по Талмуду), или ловкую философскую теорию о всечеловеке, всеблаге и вседуше - это все, - утверждает Куприн, - от ума и внешности, а не от сердца и души. В силу этого Куприн дистанцируется от евреев, отторгает их: И потому каждый еврей не связан со мной ни землей, которую я люблю, ни языком, ни природой, ни историей, ни типом, ни кровью, ни любовью, ни ненавистью, - провозглашает Куприн. - Даже ни ненавистью, потому что в еврейской крови ненависть зажигается только против врагов Израиля. Куприн уверен, что антиеврейски настроены буквально все русские литераторы. Но скрывают это, в части своей; то ли из боязни перед общественным мнением; то ли в силу недопонимания. То ли ещё почему-то. - Вот три честнейших человека: Короленко, Водовозов, Иорданский, - пишет Куприн, - скажи им о том, что я сейчас пишу, скажи даже в самой смягченной форме,- конечно же, они не согласятся и обо мне уронят несколько презрительных слов как о бывшем офицере, о человеке без широкого образования, о пьянице, ну в лучшем случае как о ... Но в душе им еврей более чужд, чем японец, чем негр, чем говорящая сознательная прогрессивная (представь себе такую!) собака. Можно, прямо или иносказательно ругать, кого угодно, - возмущается Куприн, - только не еврея. Стоит только заикнуться, как сразу же поднимется ВОПЛЬ И ВИЗГ. Мир полон неисчислимых страданий, но, о них как считает Куприн, пишут куда меньше, чем о том, что у какого-то ХАЙКИ МИНЬМАНА В ЛУЦКЕ ВЫПУСТИЛИ ПУХ ИЗ ПЕРИНЫ. Еврейские беды, еврейские страдания ничем не отличаются от страданий остального человечества, но - и это особенно злит Куприна, - евреи в силу ЕВРЕЙСКОГО галдёжа, еврейской истеричности, еврейской ЧУВСТВИТЕЛЬНОСТИ выставляют свои беды и страдания на всеобщее обозрения, привлекают к ним намного больше внимания, чем они заслуживают; и, в силу этого, создают в обществе нестерпимую душную атмосферу - и слону и клопу одинаково больна боль, - полагает Куприн, - но раздавленный клоп громче воняет. Куприн вслед за Достоевским подчеркивает великое мировое загадочное предназначение России. Особые свойства русской христианской души. В том числе способность так великодушно, так скромно, так бескорыстно и искренне бросить свою жизнь псу под хвост во имя призрачной идеи о счастье будущего человечества. И настоятельно требует, чтобы евреи были изъяты из материнских забот горячо любимой Куприным страны. Куприн ополчается на всех более или менее известных еврейских писателей, противопоставляя им Чирикова. - Чириков и сам талантливее всех их евреев вместе - Аша, Волынского, Дымова, А. Федотова, Ашкинази и Шолом-Алейхема, - пишет Куприн, - потому что иногда от него пахнет и землей, и травами, а от них - всего лишь жидом. И заключает:- Эх, писали бы вы, паразиты, на своем говенном жаргоне и читали бы сами себе свои вопли и словесную блевотину и оставили бы совсем, совсем русскую литературу. А то ведь привязались к нашей литературе, не защищенной, искренней и раскрытой, отражающей истинно славянскую душу, как привяжется иногда к умному, щедрому, нежному душой, но мягкосердечному человеку старая, истеричная, припадочная блядь, найденная на улице Валентин Домиль ДВЕ ИПОСТАСИ АЛЕКСАНДРА КУПРИНА www.berkovich-zametki.com

  русского писателя А. Куприна своему давешнему приятелю Фёдору Дмитриевичу Батюшкову, профессору, историку литературы и критику.

1910, февраля — Имена.

Подробнее о людях февраля см. Блог рубрика "Имена".

(6 Адара 5670)   Родился Д. А. Драгунский, генерал-полковник, дважды Герой Советского Союза. Возглавлял Антисионистский комитет советской общественности. Умер 12.10.1992.

1910, февраля — (1 Адара 5670) Родился Маттиас Шинделар

Когда-то Синделар получил прозвище "футбольного Моцарта", что, кстати, согласовывалось не только с тем, что он был земляком гениального композитора, не только с его выдающимся стилем и талантом, но и с именем. Оно изначально на еврейский манер звучало как Моцл , а Маттиас — это германизированный вариант. Считается, что этот игрок является лучшим центрфорвардом Австрии за всю историю её футбола. был выходцем из еврейской семьи, эмигрировавшей из Чехии в Вену. Его детство проходило в рабочем квартале Фаворитен, находившемся на окраине австрийской столицы и считавшемся самым бедным в ней. Там как раз и сосредотачивалась основная масса богемско-моравских эмигрантов. Квартал Фаворитен имел свою команду, которая называлась так же, как один из популярнейших немецких клубов, — “Герта”. Уже в 10-ти летнем возрасте Маттиас обратил на себя внимание тренеров необычными техническими трюками, дриблингом и финтами. Школьный учитель Карл Вайнманн вокруг него создал детскую футбольную команду, которая, позже, в полном составе была принята в "Герду". В 1917 году отец Матиаса погиб на фронте. 14-ти летний Синделар идет работать слесарем. Возможность тренироваться была у него только вечером. Однако в 1923 году Матиас становится основным игроком "Герты". Газеты пестрели заголовками о "Синди". Однако, в 1924 году после тяжелой травмы колена и стопы, его карьера чуть было не закончилась досрочно. Помог вернуться в футбол доктор команды "Аматере" (переименованный позже в "Аустрию") Эмануэль Шварц. Он прооперировал колено, стопу сделал профессор Шпици. После этого Матиас переходит в "Аустрию", где и играл до конца жизни. Синделар был высокого роста, но имел, как говорится нежную физическую конституцию, за что ему дали прозвище "бумажный". Ему не было равных в дриблинге, умении менять ритм игры, финтах. Планичка говорил о нем: "Этот всегда улыбающийся форвард был игроком неповторимого стиля. Казалось, мяч привязан к его ноге. Ему не составляло труда пройти с ним трех игроков и занести мяч в ворота" Есть описание гола Синделара в ворота "Славии" в матче на Кубок Митропы. Он обвел всю защиту, бросившегося в ноги Планичку, остановился на линии ворот, дождался набегавшего защитника, в последний момент ушел в сторону. Соперник пронесся в ворота, затем туда же Синделар катнул мяч. Таков был стиль его игры, причем после подобных трюков, сделанных "на публику" Синделар переставал играть "на себя", и начинал, в основном, заниматься ассистированием. За это его любила публика и ценили партнеры. В финале Кубка Митропы 1933 года сошлись две великолепные команды того времени - "Аустрия" и "Амброзиана-Интер" из Милана, с Джузеппе Меацца. В Милане победили Итальянцы 2:1. Все решала встреча в Вене. По ходу встречи "Аустрия" ведет благодаря находящемуся "в ударе" Синделару 2:0, но за пять минут до конца игры Меацца великолепным ударом делает счет в серии равным. Австрийцы начинают с центра поля, мяч подхватывает Синделар, проходит половину поля, уворачиваясь от защитников, бросающихся ему под ноги, и посылает мяч в ворота. Стадион стоя приветствует героя. Синделар был основой "вундертим" - так называли сборную Австрии тех времен, созданную гениальным тренером Хуго Майзелем. Эта команда буквально громила соперников Германия 5:0, 6:0, Шотландия 5:0, Швейцария 8:1, Венгрия 8:2! Надо учесть, что в то время это были суперкоманды. На ЧМ 1934 Синделар провел три игры, забил в них один гол. Не было его в составе команды, когда игрался матч за третье место. В историю "вундертим" вошли как обладатели 4-го места на чемпионате мира. Команда, к сожалению, была на излете своего пути. В её составе не было и чудо-вратаря Руди Хидена, который переехал во Францию и вскоре, приняв гражданство, даже провел один матч за сборную Франции. В 1937 году скоропостижно скончался Хуго Майзль. И тогда же Синделар провел последний, как казалось, матч за сборную Австрии со Швейцарией 4:3. Он Умер 23 января 1939 года в Вене при невыясненных обстоятельствах.

 -футболист

1910, февраля — (7 Адара 5670) Родилась Мэри Рут - израильская детская писательница, педагог. Умерла 13 ноября 2005.

1910, марта — (14 Адар-2 5670) В Варшаве родился Бенцион Нетаниягу - учёный-историк, сионистский активист, отец Беньямина и Йонатана Нетаниягу.

1910, марта — (4 Адар-2 5670) В столице России Петербурге открылся съезд представителей еврейских общин при Раввинской комиссии (см. 18 мая 1848 года) (раввинский съезд), проходил 2 дня.

1910, марта — (29 Адар-1 5670) В Монреале создан Еврейский общинный центр.

1911, марта — (20 Адара 5671) В Киеве обнаружен труп 13-летнего А. Ющинского, в его смерти обвинили еврея, начало знаменитого "дела Бейлиса", очередной Кровавый навет.

1912, февраля — (6 Адара 5672) В Нью-Йорке 38 женщин под руководством Генриетты Сольд создали организацию "Дочери Сиона" с целью "содействия еврейским учреждениям и предприятиям в Палестине и еврейским идеалам". В 1914 году организация была переименована в "Хадассу" - женскую сионистскую организацию США.

1912, февраля — (3 Адара 5672)Родился британский раввин Соломон Шёнфельд - один из участников и организаторов так называемой операции «Киндертранспорт» — акции по спасению еврейских детей из Австрии - переправке их в Англию. Умер 6 февраля 1984 года