Еврейский календарь

1948, 16 июня — (9 Сивана 5708) Представителям правительства передали точный список грузов, Бегин просил утвердить прибытие и разгрузку корабля "Альталена". "Галили и Эшколь встретились с Бегиным. Завтра - послезавтра прибудет их корабль, привезет 800 900 человек, 5000 винтовок, 250 бренов, 5 млн. патронов, 50 противотанковых базук (пиат), 10 бронетранспортеров. Зифштейн (директор тель авивского порта) полагает, что можно разгрузить за одну ночь. Я считаю, что нельзя подвергать опасности Тель Авив. Не следует возвращать корабль. Надо привести его к неизвестному берегу". (Дневеик Бен-Гуриона). "Неизвестным берегом" Бен-Гуриона был причал поселения Кфар Виткин. В тот же день Бегин просит зарезервировать для боевых группировок «Иргуна» в Иерусалиме 20% поставленного вооружения. Город, который должен был находиться под международным контролем, юридически не входит в состав еврейского государства; соглашение от 1 июня не соблюдается, и соединения «Иргуна» и «Лехи» по-прежнему сохраняют свою автономию. Вот почему, учитывая необычность ситуации, Галили соглашается удовлетворить просьбу Бегина.

1948, 17 июня — (10 Сивана 5708) В Чехословакию на аэродром Жатич прибыли 3 американских бомбардировщика В-17 для ВВС Израиля. Первые 3 недели на них никто не обращал внимания, потому что не знали, как использовать. Лишь после того, как за дело взялся доброволец из США Р. Куртц, командовавший в войну эскадрильей В-17, самолёты были укомплектованы экипажами и готовы к действию. Первая настоящая бомбардировка территории Египта ВВС Израиля состоялась 15 июля.

1948, 19 июня — (12 Сивана 5708) Галили доложил Бен Гуриону, что ЭЦЕЛЬ хитрит и стремится "сохранить отдельную военную организацию в рамках государства". Галили и Эшколь вели переговоры с М. Бегиным о том, кому и как достанется оружие "Альталены". Бегин предложил отдать 20% ЭЦЕЛю в Иерусалиме, а остальное батальонам ЭЦЕЛя в составе ЦАХАЛа. Галили и Эшколь требовали, чтобы оружие было передано ЦАХАЛу, который распределит его по своему усмотрению. Бегин согласился при условии, что оружие сначала будет помещено на складах ЭЦЕЛя, затем он согласился на склады ЦАХАЛа, охраняемые ЦАХАЛем и ЭЦЕЛем совместно, потом он был готов ограничиться символическим участием одного часового ЭЦЕЛя. В конце концов, он снял и это условие, но просил, чтобы на церемонии передачи оружия ЭЦЕЛю в Иерусалиме выступил представитель штаба организации. ДРУГАЯ ВЕРСИЯ ПЕРЕГОВОРОВ, озвученная Микаэлем Бар-Зохаром в его книге "Бен Гурион". "Бегин выдвигает новые требования: оружие, которое не попало в Иерусалим, то есть 80% поставки, должно быть передано на вооружение батальонов «Иргуна», входящих в состав регулярной армии, а то, что останется, перейдет во владение верховного командования. Галили возражает, но понимает, что руководители «Иргуна» «готовы принять меры в одностороннем порядке». Вечером он встречается с Бегином, который сообщает ему о том, что «Иргун» намерен хранить оружие в своих арсеналах до момента передачи его своим боевым соединениям, входящим в состав регулярной армии, что должно произойти во время церемонии в присутствии временного командования. Эта беседа свидетельствует о разрыве соглашения между «Иргуном» и министерством обороны."

1948, 19 июня — (12 Сивана 5708) Война за Независимость. Окончание операции "Балак-5" по доставке в Израиль боевых самолётов (см. 20 мая, 6 мая). Из Чехословакии прибыл последнй 24-й разобранный самолёт. Вскоре была создана первая истребительная эскадрилья 101. Она стала основой ВВС Израиля.

1948, 20 июня — (13 Сивана 5708) Израиль. Ночь. "Альталена" подошла к причалу, но, опасаясь "визита" наблюдателей ООН, тут же вернулась в открытое море. Далее

Утро. Бен-Гурион поднял вопрос о "коварстве" Бегина на заседании временного правительства. Атмосфера была крайне напряженная, стремительным потоком поступали тревожные новости: «Альталена» подходит к израильским территориальным водам, а сотни членов «Иргуна» покинули свои подразделения и направляются в сторону побережья для оказания помощи в разгрузке судна. Толпу, собравшуюся на берегу у деревни Кфар-Виткин, возглавляют Менахем Бегин и другие руководители «Иргуна». Прежние страхи охватили политических деятелей, руководителей рабочих партий и военачальников. Не попытаются ли диссиденты совершить государственный переворот, вооруженным путем захватить власть или создать в Иудее другое еврейское государство, отделенное от Иерусалима? «Двум государствам не бывать, — твердо заявил Бен-Гурион, — как не бывать двум армиям. Мы не позволим Менахему Бегину делать все, что ему нравится. Нам надо решить, стоит ли передать власть Бегину или же потребовать от него прекратить сепаратистскую деятельность. В случае неподчинения нашему требованию мы откроем огонь!» Галили и Ядин пригласились на заседание кабинета. Там Галили узнал, что прибытие судна ожидается в 9 часов вечера того же дня; Ядин сообщил, что 600 человек заняли позицию и не исключена вероятность их подкрепления еще двумя батальонами. Когда один из министров вносит краткое предложение — «правительство поручает министру обороны предпринять надлежащие меры в соответствии с законами страны», Бен-Гурион уточнил: «Принять меры — значит стрелять». Тем не менее предложение принято единогласно, и правительство отдало главному штабу приказ стянуть войска. «Командующий ими офицер должен постараться избежать применения силы, но если его приказы не будут соблюдены, он этим воспользуется». Вечер. "Аталена" пришвартовалась вновь, и началась разгрузка. Менахем Бегин приехал в Кфар Виткин. Весть о прибытии корабля дошла до батальонов ЭЦЕЛя, и солдаты устремились к кораблю. Они поддерживали порядок на берегу, который по условиям соглашения был предоставлен в полное распоряжение ЭЦЕЛя. Дневник Бен-Гуриона (23 июня): "В среду корабль ЭЦЕЛя находился в 100 метрах от берега. На палубе было около 400 человек с тяжелыми зенитными пулеметами "Виккерс". На мостике был Менахем Бегин в гражданском платье и в черных очках. В трюме работали порядка 20 человек. Арье Каплан обогнул корабль и говорил с ними. Видел небольшие ящики. Разгружали на двух гребных лодках и одной моторке. На берегу около 100 вооруженных людей ЭЦЕЛя, не в состоянии боевой готовности. У них было около 25 грузовиков. Не были готовы к обороне. Работали медленно, без жара. Сгружали ружья и патроны в ящиках. Не грузили на машины, все лежало на берегу. Люди ЭЦЕЛя приняли нашу лодку хорошо".

 

1948, 20 июня — (13 Сивана 5708) Израиль. Открыто движение пригородных поездов от Хайфы до Кирьят-Моцкин и далее до Нагарии.

1948, 20 июня — (13 Сивана 5708) 20 евреев были убиты при бомбардировке еврейского квартала в Каире.

1948, 21 июня — (14 Сивана 5708) На базе британской "БольницЫ № 26 от ВВС (Royal Air Force)" создан израильский военный госпиталь №5. С 1 июня 1953 года - Больница Шиба, нынче больничный комплекс «Шиба» ("Тель ха-Шомер") в Тель-Авиве (The Sheba Medical Center at Tel Hashomer).

1948, 21 июня — (14 Сивана 5708) Цитаты и мнения. Дневник Бен-Гуриона: "В бригадах есть сейчас 16400 винтовок, решено немедленно выделить поселенцам 2000 винтовок, на складе есть сейчас 2900".

1948, 21 июня — (14 Сивана 5708) Израиль. Ночь. Галили и Ядин направились в расположенную неподалеку от Кфар-Виткины штаб-квартиру бригады Александрони, начальник которой Дан Эвен приказал нескольким подразделениям окружить место швартовки корабля "Альтална". Далее

Пинхас Вайс, сопровождавший Галили и Ядина, выезхал на место для встречи с Бегином. Люди из «Иргуна» попросили его сесть в «джип» и отвезли на берег, где находились руководители группы. Вайс сообщил им о желании Исраэля Галили встретиться с Бегином, на что тот ответил: «Если Галили действительно хочет встретиться с Бегином, то пусть приезжает сюда. Я намерен принять его здесь, на берегу». Видя такое отношение со стороны руководства «Иргуна», было решено направить им ультиматум: 21 июня в 1 час 15 минут ночи командующий бригадой Александрони отправил Бегину следующее послание: «Я получил приказ конфисковать в пользу правительства оружие и другие виды вооружения, которые были доставлены в прибрежную зону Израильского государства... Просим немедленно подчиниться. В случае отказа я буду вынужден использовать все имеющиеся в моем распоряжении средства для исполнения полученного приказа... Считаю своим долгом сообщить вам, что вся территория по периметру окружена прекрасно вооруженными людьми и бронетехникой, а все выходы перекрыты... На принятие решения вам дается 10 минут». Бегин отклонил ультиматум, требуя, чтобы командующий бригадой вышел на переговоры с белым флагом, на что получил категорический отказ. Исраэль Галили, который не торопился перейти к решительным действиям, доложил об этом Бен-Гуриону. Со свойственной ему энергичностью премьер-министр ответил: «На этот раз никаких уступок. Либо они принимают наши приказы и исполняют их, либо мы будем стрелять. Я выступаю против любых переговоров с ними, равно как и против любой попытки прийти к соглашению. Время соглашений прошло... Если есть сила, то ее следует применить без колебаний. Немедленно! (последнее слово он приписал от руки)». 16 часов. Большинство добровольцев и около 20% грузов уже были на берегу, когда положение резко изменилось. К Кфар Виткин перебросили ударный отряд под командованием Моше Даяна (89 й спецбатальон Моше Даяна, 33-й батальон, части 32-го и 34-го батальонов "Александрони" и подразделение 7-й бронемеханизированной бригады). ЭЦЕЛю предъявили ультиматум: в течение 10 минут сдать корабль. Началась перестрелка, в ходе которой были убитые и раненые с обеих сторон. Одновременно с моря подошли два "корвета" ЦАХАЛа (переделанные их грузовых пароходов) и открыли пулеметный огонь по "Альталене". Число раненых росло. Чтобы предотвратить кровопролитие, по инициативе жителей Кфар Виткин начались переговоры между Яковом Меридором (заместителем Бегина, отцом Дана) и Эвеном. В результате было заключено общее перемирие с передачей всего имевшегося на местности у обеих сторон оружия командующему ЦАХАЛа. Тем временем Бегин поднялся на палубу “Альталены”, отплывающей в сторону Тель-Авива. Он надеялся, что в Тель-Авиве, при посредничестве лидеров гражданских партий, удастся достигнуть договоренности с временным правительством и благополучно разгрузить оставшееся оружие. "Альталена" ушла в море. Около 300 бойцов ЭЦЕЛя остались на берегу, они сдались и были арестованы. "Пассажиры", также обезоруженные, были посланы в лагеря новых эмигрантов. Одновременно был разоружен и заперт в военном лагере батальон ЭЦЕЛя из бригады "Александрони" (35-й батальон). Оружие, сгруженное с "Альталены" было конфисковано. Дневник Бен-Гуриона (24 июня): "В Кфар Виткин наши люди взяли 2.080.000 патронов, 1433 английских винтовки, 30 40 пулеметов брен, 5 английских пиатов и 3300 снарядов к ним, 60 ящиков (видимо, с винтовками или бренами). Наши броневики ушли, нагруженные оружием, и надо полагать, что солдаты тоже утащили оружие (винтовки и пиаты), а также киббуцы и мошавы. Вполне вероятно, что люди ЭЦЕЛя успели зарыть оружие в землю, ищем теперь". (Время объявления ультиматума Бегину - вопрос. Микаэль Бар-Зохар указывает на час 15 минут ночи. У. Мильштейн, "разрушающий миф И. Рабина, говорит о разгаре дня)

 

1948, 22 июня — (15 Сивана 5708) Израиль. Бой за Аталену". Подробнее

Полночь. "Аталена" у берега Тель-Авива. Чтобы доказать "отсутствие черных замыслов" капитан решил посадить её на мель, но мели не подвернулось, и ее насадили на остатки корабля нелегальной эмиграции, затопленного англичанами. Все это происходило напротив отеля "Риц" по улице Яркон №109, где находился штаб ПАЛЬМАХа. 0 часов 30 минут. Ядин по телефону отдал приказ дежурному офицеру штаба ПАЛМАХа Хитрону: " В случае попытки массовой высадки с корабля открыть огонь. Если будет спущена лодка, запретить ей приближаться к берегу. Если они не послушаются стрелять". (Игаэль Сукеник (Ядин) родился В 1917 г. в семье известного археолога Элеазара Сукеника и активистки женского движения Хаси Файнсод. В возрасте 15 лет он присоединился к Хагане, где занимал разные должности. В 1946 г. Ядин покинул Хагану из-за споров со своим командиром, Ицхаком Саде. В 1947 г., незадолго до провозглашения независимости Израиля, Бен-Гурион вновь призвал Ядина на военную службу (в это время он учился в университете). Ядин руководил операциями во время Войны за Независимость из-за болезни первого начальника Генерального Штаба Яакова Дори. 9 ноября 1949 г. Ядин был официально назначен начальником Генерального штаба после отставки Дори и занимал этот пост 3 года. Ядин вышел в отставку 7 декабря 1952 года из-за разногласий с Бен-Гурионом, занимавшим посты премьер-министра и министра обороны. Военную карьеру Ядин завершил в возрасте 35 лет. После отставки Игаэль Ядин проводил многочисленные археологические исследования. В 1956 г. он получил Премию Израиля за докторскую диссертацию, посвящённой переводу свитков Мёртвого моря. Ядин участвовал в важных раскопках, таких как Кумран, Масада, Хацор и Меггидо. Во время шестидневной войны 1967 г. Ядин был военным советником премьер-министра Леви Эшколя, а после войны Судного дня был членом комиссии Аграната. В 1976 г. Ядин совместно с профессором Амноном Рубинштейном, Шмуэлем Тамиром, Меиром Амиом и Меиром Зореа сформировал партию «ДАШ» («Демократическое движение за перемены»). Новая центристская партия казалась перспективной в борьбе против коррупции в движении «Маарах» (нынешняя партия «Авода»). Во время выборов в Кнессет в 1977 г. партия получила 15 мест. Лидер «Ликуда» Бегин смог образовать коалиционное правительство с партией «ДАШ», оставив в оппозиции блок Маарах. Игаэль Ядин получил пост заместителя премьер-министра и активно участвовал в заключении мирного договора с Египтом. Позднее партия раскололась и в 1981 г. Ядин ушёл из политики.) 1 час 15 минут. "Альталена" послала на берег десантную моторку. Хитрон прокричал в мегафон приказ вернуться. Реакции не последовало, и пальмахники дали несколько выстрелов. Рассвет. На заре командующий морскими боевыми действиями Шмуэль Яннай, вызванный в штаб-квартиру вооруженных сил, увидел странное зрелище. На стоящих вдоль стены стульях в полном молчании сидели представители высшего офицерского состава и следили глазами за мечущимся как тигр в клетке Бен-Гурионом, который, скрестив руки за спиной, что-то бормотал себе под кос. Заметив вошедшего Янная, он попросил его подойти и спросил, что, с точки зрения его как эксперта по морским делам, можно было бы сделать с кораблем, принадлежащим «Иргуну». «Я выдвинул несколько различных предположений: забросать его дымовыми шашками и тем самым вынудить поднять якоря, взять на абордаж, снять груз... Бен-Гурион отметал все предложения. Я преследовал дальнюю цель. Только позже я понял, что он хотел от меня услышать и какова была его истинная цель: он хотел уничтожить судно. Корабль... стал бы только предлогом для начала братоубийственной войны. Он хотел его уничтожить, чтобы устранить то, ради чего люди были готовы сражаться. Впоследствии, возможно, возникли бы словесные перепалки и взаимные упреки, но повода для сражения уже не было бы». Утро. Бен-Гурион отдал Ядину письменный приказ: «Вам надлежит принять все необходимые меры: сконцентрировать все армейские боевые подразделения, всю огневую мощь, огнеметы и другие имеющиеся у НЕС виды вооружения для безоговорочной капитуляции корабля. При первом же приказе правительства применить все вышеперечисленные боевые средства». 10 часов. от "Альталены" отошла моторная лодка. В ней было 11 человек, включая двух раненных (прошлой ночью), лодка везла 30 винтовок и один пиат. На берегу была рассыпана транспортная рота под командованием Моше Керена. Командир батальона ополчения бригады "Кирьяти", выделенного для блокады корабля, Орбах приказал ему открыть пулеметный огонь по лодке. Расчеты отказались выполнить приказ. Орбах приказал Керену расстрелять "мятежников". Керен ответил: "Ни за что!" Орбах пригрозил ему военным судом и лично отдал приказ пулеметчикам. И снова они отказались стрелять в евреев. Орбах по телефону доложил обстановку Бен Галю. Командир "Кирьяти" сказал, что он сам должен был залечь за пулемет. Пока что лодка причалила к берегу, и девять человек заняли позиции на берегу. Они устроились за бетонной стенкой набережной за киоском и в разрушенном доме. Они окружили штаб, в основном справа. Поначалу отношения между ЭЦЕЛем и Хаганой были нормальными. Журналист, свидетель событий, писал: "Можно было слышать крики из позиций Хаганы: "Эй! Приятель с бреном! Полегче с курком!" Они угощали друг друга холодным лимонадом". Моторка вернулась к "Альталене", и еще одна вооруженная группа спустилась в лодку, которая вновь направилась к берегу. Шломо Хевлин, командир сил ПАЛЬМАХа, связался с Ядином и сказал ему, что ЭЦЕЛЬ наращивает силы. "Они окружают штаб ПАЛЬМАХа и устанавливают пулеметы и пиаты. Пытались блокировать нас, но мы действовали решительно и сохранили свободу передвижения с оружием в руках". Хевлин продолжает: "Ядин сказал, что мой доклад правильно отражает положение, и что отделения "Кирьяти" отказались действовать против ЭЦЕЛя". Ядин приказал Хевлину не допустить разгрузки оружия даже ценой применения оружия. Хевлин: "Я имею право открыть огонь?" Ядин: "Да!" Хевлин дал приказ обстрелять лодку. Так начался бой. "Несколько часов продолжался бой с применением станковых пулеметов, винтовок и гранат" (И. Рабин "Послужной список"). На борту "Альталены" были убитые и раненные, в том числе и тяжело. Перестрелки прекращались и вновь возобновлялись. По всей стране распространилось известие, что "евреи стреляют в евреев". 15 часов. Установили орудие, одно вместо двух. Командовал им Гилель Дальский, доброволец из Южной Африки. Он ... пытался протестовать ("единство еврейского народа превыше всего"), но, в конце концов, согласился выполнить приказ. Сначала хотели установить орудие на холме и стрелять прямой наводкой, но опасались ответного огня с "Альталены" и отвели орудие на закрытую позицию. На холме остался артиллерийский наблюдатель Айзек Вайнштейн, в прошлом офицер Красной Армии. 16 часов. Поступил приказ открыть огонь. 17 часов. Началась бомбардировка. Орудие посылало снаряд, и Вайнштейн корректировал огонь. Вскоре после этого снаряд попал в "Альталену". Через несколько минут начался пожар. 17 часов 13 минут. Запись в боевом журнале штаба ПАЛЬМАХа: "Корабль горит. Люди прыгают в море. Эцельники идут спасать их. Мы потребовали от них сдаться. Они открыли огонь. Наши люди ответили на огонь огнем". Воспоминания Рабина: "Корабль горит. Звуки взрывов слышатся из трюма. Люди прыгают с палубы в море. Эцельники на берегу впали в истерику, вопят: "Бегин на борту! Бегин на борту! Спасайте Бегина!" Пальмахники поверили. Адский огонь невероятной интенсивности из всех стволов обрушился на корабль. Старая ненависть, которую несли в себе люди ПАЛЬМАХа и Хаганы по отношению к организациям (ЭЦЕЛю и ЛЕХИ) и их руководителям, нашли выход в силе огня". 17 часов 28 минут. Корабль взорвался. Член ЭЦЕЛа Йона Фаргер вспоминал: "Они охотились за людьми, которые были уже в воде. Вмешательство было бесполезно. Я собрал добровольцев и хотел спуститься на берег помочь раненым, но ПАЛЬМАХ не дал. Стреляли по нам. Тогда появился командир ПАЛЬМАХа, пожилой человек, и он попросил принять его помощь. Он не хотел, чтобы все пальмахники считались убийцами. Он спустился вместе с нами на берег. Прикрыл нас своим телом". Д р Шалом Вайс, судовой врач корвета "Веджвуд", писал, что он видел белый флаг на "Альталене" и людей, прыгающих в воду. "И все же огонь не прекратился, ружейный и пулеметный огонь по живым целям". Эли Варшавский, моряк корвета "Эйлат", рассказал, что он видел, как "люди, которые прыгали в море, получали ранения в воде или на берегу". 16 бойцов “Эцеля” были убиты в столкновениях. Шестеро пали в районе Кфар-Виткин (согласно "Лексикон ЭЦЕЛь" в Кфар-Виткин погибло четверо бойцов ЭЦЕЛя, еще двое были убиты у перекрестка Бейт-Даган во время столкновения бойцов ЭЦЕЛя, покинувших свои армейские подразделения и шедших на помощь "Альталене", с армией), 10 человек - на тель-авивском берегу. Из солдат ЦАХАЛа погибли трое: двое в перестрелке в Кфар-Виткин и один в Тель-Авиве. По распоряжению Бен-Гуриона были арестованы более 200 бойцов “Эцеля”. Большинство было освобождено через несколько недель. Ури Мильштейн. Рабин: рождение мифа.Глава 41

1948, 22 июня — (15 Сивана 5708) Судно "Инко" доставило в Страну взрывчатку и боеприпасы.

1948, 23 июня — (16 Сивана 5708) Израиль. Ночь. Весь народ Израиля в течение двух часов слушал выступление Менахема Бегина, транслируемое подпольной радиостанцией «Иргун». Бегин на чем свет стоит поносил Бен-Гуриона, «этого безумца и дурака», который «замыслил» его убить. Он утверждал, что бомбардировка «Альталены» была осуществлена с единственной целью — убить его, Бегина, которому для уничтожения Бен-Гуриона, пожелав он этого, было бы достаточно «пошевелить пальцем». Он предупредил Бен-Гуриона и его сторонников, что «если они поднимут руку на кого-нибудь из нас, то этим подпишут себе приговор. Все, кто немедленно не освободит наших солдат и офицеров, будут обречены». Тем не менее, приказал своим людям не оказывать вооруженного сопротивления армии: «Мы не откроем огонь. Мы не допустим братоубийственных стычек в то время, когда враг стоит у наших дверей». Вечер. На ассамблее Народного Совета Бен-Гурион выступил с ответной речью: «Из одной винтовки можно убить несколько человек; но из 5000 стволов можно расстрелять всю общину!». Поскольку эти стволы не предназначались армии, их уничтожение предопределено самой судьбой, добавляет он, завершая фразу, которая породит вечную к нему ненависть со стороны «Иргуна»: «Благословенна пушка, потопившая этот корабль!».

1948, 29 июня — (22 Сивана 5708) Солдаты Армии Обороны Израиля в Тель-Авиве на площади Габимы принесли присягу

Белый, белейший, как снег, голубь в выбоине Западной Стены, или Котеля, как ее называют здесь, равнодушно поглядывает на каре из шести рот военной жандармерии – миштары – у подножия Стены, сразу за оградой молитвенного места (справа – женского, слева – мужского). Четыре мужские роты, две женские. Напротив каждой – стол со стопками томиков Танаха в синем переплете (для присяги), грудами синих беретов и форменных шевронов. Тут же – козлы для автоматов. Хабэ цвета хаки на одних солдатах сидит как влитая, на других – кое-как: штаны приспущены, рубашка широка в плечах, да и вообще не к месту. Тиронутные береты в цвет формы (тиронут – курс молодого бойца; только сейчас, после присяги, солдаты сменят оливковые береты на береты своего рода войск – темно-синие) кто-то небрежно нахлобучил на макушку, а кто-то – щегольски сдвинул чуть набок, к брови. Тут нужно умение: берет надевают редко, обычно он живет под левым погоном, часто приколотый булавкой, а на вроде бы положенном ему месте оказывается разве что в редкие холода да в парадных каре и караулах. Есть парни коротконогие и курносые, с лицами рябыми и бледными; есть – смуглокожие сабры, местные уроженцы, широкоплечие и стройные, как тополя, в горящих темных глазах – задор и смех. Никакого намека на российскую солдатскую забитость, усталую и озлобленную, неистребимую, кажется, еще со времен Николашки Палкина. Один солдатик – и вовсе писаный красавец, видимо, ротная гордость. Ко всем достоинствам внешности – лицо интеллектуала, дорогие очки без оправы на кончике носа, и форму словно шили по заказу (а может, и шили?). Девушки-солдаты стоят ВОЛЬНО – ноги на ширине плеч, руки за спиной. По уставу кисти рук складывают так, чтобы тыльная сторона ладоней прижималась к спине, а большой, направленный вверх, и указательный пальцы правой руки соприкасались с большим и указательным пальцем левой, образуя ромб. Но не все барышни так уж серьезно относятся к уставу – кто-то просто засунул большие пальцы за ремень или держит одной рукой запястье другой. Девушкам вообще дается послабление: парни томятся в каре уже минут сорок, когда их сослуживицы только высыпаются горохом из полицейского отделения напротив Стены и, неумело на бегу переваливаясь и вихляя коленями, выстраиваются в ряд. Когда я вижу в Израиле девочек в солдатской форме, меня накрывает абсолютно иррациональный стыд – словно я уклонистка. Хотя я никаким уж боком не могла бы служить в армии – ни у себя на родине, ни тут, в стране, которой ни служба моя, ни я лично с моей неподходящей пятой графой сроду не были нужны. И все-таки. Представляю себе, какова бы я была в армии. При всем моем насмешливом внутреннем отношении к церемониям, форме и шагистике я бы и подбородок вздергивала, и руки по швам тянула, и ботинки военные, уставные таскала бы демонстративно вместо разрешенных девушкам черных сандалий, и колец бы не носила. И стояла бы навытяжку до обморока. И на нормальных, не помешанных на ФРУНТЕ девиц поглядывала бы высокомерно. Что делать... Впрочем, даже стороннему наблюдателю вроде меня видны среди солдаток кандидатки на сверхсрочную или в офицерскую школу. Они не переминаются с ноги на ногу, из кос не выбиваются непослушные пряди. Подбородок напряженно вздернут, спина прямая, руки по швам, при стойке СМИРНО аккуратно наманикюренные пальцы туго сжаты в кулак, а брюки на не по-солдатски аппетитных попах сидят как перчатка. Сейчас, скоро они с ружьем на караул, прижимая к груди священную книгу, будут принимать присягу и синий берет миштары. Все такие молодые и красивые своей молодостью, у них так мало прошлого – все еще впереди. Кто знает, о чем они думают и какой видят свою службу? Безопасной синекурой в штабе? Рейдами по тылам врага, о котором политики все никак не решат, враг он или, наоборот, угнетенное меньшинство? А может быть, они, как их старшие сослуживцы прошлым летом в Газе, будут вытаскивать из домов своих сограждан и плакать перед телекамерами так же взахлеб, как и вытаскиваемые, и никто ни в кого не станет стрелять, потому что все люди – братья, и выселяющие, и выселяемые? Сержантки надсаживают свои некомандирские голоса, давая последние инструкции. В отдалении толпятся взволнованные, как на школьном выпускном, родители. Штабная барышня щелкает фотоаппаратом, высокий чин у трибунки с микрофоном без конца командует то СМИРНО, то ВОЛЬНО (ррравняйсь! здесь, кажется, вовсе не командуют, израильская армия не видит смысла, и правильно делает, тратить время на рьяную строевую подготовку). Под звуки бравурного марша знаменосец и два – адъютанта, что ли? – пришаркивая башмаками, топают по внутреннему квадрату каре. Солдаты берут на караул. Несколько минут спустя, после пары фраз высокого чина, из динамиков раздается ХА-ТИКВА. Тягучая и торжественная песня на древнем языке древнего народа летит над самым сердцем его Города, над площадью и Котелем. Девочка в заднем ряду второй девичьей роты сухими горящими глазами смотрит, как ползет вверх по мачте сине-белый флаг с Давидовым щитом, и беззвучно повторяет слова гимна. Голубь, с треском разрывая воздух, срывается со Стены Cоломонова Храма и делает круг над каре в стремительно темнеющем небе над Иерусалимом. В. Гудкова, Независимая Газета 18.10/2006

  на верность Стране: "Я клянусь и обязуюсь хранить верность Государству Израиль, его законам и его полномочным властям, безоговорочно и безусловно подчиняться дисциплине Армии Обороны Израиля, выполнять все приказы и инструкции, отдаваемые полномочными командирами, посвящать все свои силы и даже жертвовать жизнью для защиты Родины и свободы народа Израиля".

1948, 29 июня — (22 Сивана 5708) Война за Независимость. Организована рота тяжёлых танков, вторая рота 82-го батальона 8-й бригады. Она состояла из двух украденных у англичан танков Кромвель и танка Шерман, имевшего имя собственное "Меир", т. к. был первым танком бронетанковых войск Израиля. Танк был куплен у английских солдат, производивших утилизацию техники, отремонтирован и участвовал во многих боях Войны за Независимость.

1948, 29 июня — (22 Сивана 5708) В США отправлен гроб с телом Дэвида Маркуса, выпускника Уэст-Пойнта. В первые весенние Войны за Независимость он был военным советником Бен-Гуриона, внёс значительный вклад в превращение Хаганы из полупартизанских формирований в регулярную армию. После падения еврейской части Старого Города был назначен командовать войсками в Иерусалиме. Был убит через 11 дней после этого назначения в результате нелепого несчастного случая - его застрелил израильский часовой, когда он ночью вышел из своей палатки и не услышал оклика.

1948, 30 июня — (23 Сивана 5708) Война за Независимость. Ночью перед выходом последних британских частей из Израиля были угнаны два танка "Кромвель" с 75-мм орудиями и полным боекомплектом с одной из последних английских баз - аэродрома в районе нефтеперегонного завода. Танки вели английские солдаты, ранее завербованные в Отряд Приобретения. По первоначальному плану предполагалось угнать три танка - третий должен был вести один из израильтян, получивший перед этим теоретическую подготовку по управлению "Кромвелем". Однако он не смог пройти первый же поворот и застрял. Попытки вытащить танк оказались неудачными, англичане начали преследование, и танк пришлось бросить. Два других добрались своим ходом до Тель-Авива.

1948, 30 июня — (23 Сивана 5708) Израиль. Переходным правительством принят Закон "Об оставленных территориях", по которому всё, что осталось от прежних владельцев, отходило в собственность Государства.

1948, 30 июня — (23 Сивана 5708) День рождения израильской разведки. В Тель-Авиве в ничем не примечательном доме №85 по улице Бен-Иегуда собрались шесть мужчин в костюмах цвета «хаки». Совещание проходило в крохотной комнате на втором этаже. На табличке, прибитой к двери, значилось: «Служба помощи ветеранам».Заседание проводил седовласый, аскетического вида подполковник 47-летний Иссер Беери (в прошлом – Бернцвейг). Он занимал должность начальника ШАЙ («Шерут Едиот» – «Служба информации») – разведывательного подразделения Хаганы (см. 15 апреля 1936 года). Беери сообщил, что «Старик» (так называли первого премьер-министра Израиля Давида Бен-Гуриона) предложил распустить ШАЙ и создать три новых ведомства. Военную разведку АМАН («Агаф Модиин»), которую возглавит сам Беери, политическую разведку (будущий «Моссад») во главе с Борисом Гуриелем и службу внутренней безопасности «Шин-Бет» («Шерут Бетахон Клали» - ШАБАК, или по первым буквам первых двух слов - «Шин-Бет»), руководителем которой назначен начальник тель-авивского отдела ШАЙ Иссер Харел.

1948, 30 июня — (23 Сивана 5708) Казнь по решению военного трибунала командира Хаганы М. Тубянского за якобы передачу информации арабам. Впоследствии погибший был реабилитирован.

1948, 1 июля — (24 Сивана 5708) Израиль. Церемония вступления флота Страны во владение портом Хайфы. Бен-Гурион поднял над верфью национальный флаг.

1948, 5 июля — (28 Сивана 5708) В Хайфе появились объявления "Государство Израиль. Временное правительство. Сообщение № 42. Надзор за продовольствием. Хайфский район. Сообщаем общественности, что начиная с 4 по 9 июля 1948 года, будут распределяться яйца 3 (три) турецких яйца в одни руки в соответствии с ведомостью № 16 по новым талонам. Соответственно в этот же период яйца будут распределяться на каждого ребенка до 12 лет 3 (три) яйца фирмы Тнува. Яйца может получить каждый потребитель в магазине. Там же можно получить сахар за прошлый месяц. Государственный контролер Хайфы".

1948, 8 июля — (1 Таммуза 5708) Израиль. Переходное правительство обсудило проект конституции, которая так и не была принята.

1948, 8 июля — (1 Таммуза 5708) Конец первого перемирия в Войне за Независимость. Египет возобновил боевые действия в Негеве.

1948, 8 июля — (1 Таммуза 5708) Война за Независимость. С целью прорыва блокады Негева бригадами "Гивати" и "Негев" осуществлена операция "Ан-Фар" (Сокращение от «Анти-Фарук» (Фарук в то время — король Египта). В ходе двухдневных боёв был захвачен ряд арабских деревень и опорных пунктов египтян, однако блокаду с Негева снять не удалось.