5708 — события (225-250 из 434)
Триумфальная арка Тита — однопролётная арка, расположенная на древней Священной дороге (Via Sacra) к юго-востоку от Римского форума. Построена Домицианом вскоре после смерти Тита в 81 году н. э. в память о взятии Иерусалима в 70 году н. э.: Победители тащат семисвечник, стол для хлебов предложения, священные трубы, тяжёлая золотая менора, поэтому на плечи подложены подушечки, Тит - главный триумфатор в колеснице и он же в виде орла. Считалось, что евреи под аркой ходить не имеют права
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Среди торжеств на предстоящей неделе, когда будет праздноваться 60-летие Израиля, не следует забывать, что в свое время в Вашингтоне разгорелась эпическая битва по поводу того, как следует реагировать на провозглашение независимости Израиля, имевшее место 14 мая 1948 года. Она повлекла за собой самые серьезные разногласия президента Гарри Трумэна с его госсекретарем Джорджем К. Маршаллом, к которому Трумэн питал глубокое уважение, а также с большинством представителей истеблишмента, ведавшего внешней политикой. Британцы планировали уйти из Палестины в полночь 14 мая. В этот момент Еврейское агентство, во главе которого стоял Давид Бен-Гурион, должно было провозгласить новое (пока безымянное) еврейское государство. Соседние арабские государства предупредили, что уже начавшиеся бои с этого мига перерастут в полномасштабную войну. Еврейское агентство предлагало разделить Палестину на две части – еврейскую и арабскую. Но Госдепартамент и министерство обороны США поддержали план Великобритании по передаче Палестины под управление ООН. В марте Трумэн неофициально пообещал Хаиму Вейцману, будущему президенту Израиля, что поддержит раздел Палестины – но на следующий день узнал, что представитель США в ООН проголосовал за опеку этой организации над Палестиной. Разгневанный Трумэн записал в своем ежедневнике для себя: "Сегодня Госдеп подложил мне свинью. Я узнал об этом, только когда прочел в газете! Ад кромешный! Теперь я прослыл лжецом и обманщиком. Мне никогда еще не было так плохо...". Трумэн счел виновными чиновников из "третьего и четвертого эшелона" Госдепартамента – в особенности директора по делам ООН Дина Раска и советника агентства Чарльза Болена. Но в действительности сопротивление исходило от еще более могущественной группы лиц – "мудрецов", которые одновременно формировали блестящий внешнеполитический курс Трумэна конца 1940-х годов. В их круг входили Маршалл, Джеймс В. Форресталь, Джордж Ф. Кеннан, Роберт Ловетт, Джон Дж. Макклой, Пол Нитце и Дин Эйкезон. Для того чтобы своей волей отменить решение Госдепа, Трумэну пришлось бы схватиться с Маршаллом, которого он сам считал "величайшим из ныне живущих американцев". Для президента, который был крайне непопулярен в обществе, это была бы тяжелейшая задача. За этим решением таился негласный, но реальный антисемитизм некоторых (но не всех) сотрудников администрации. Те, кто выступал против признания Израиля, выдвигали простые аргументы: нефть, статистика и история. "30 млн арабов против примерно 600 тыс. евреев, – сказал Клиффорду министр обороны Форресталь. – Почему вы не хотите взглянуть на вещи трезво?" 12 мая Трумэн провел в Овальном кабинете совещание, дабы решить этот вопрос. Маршалл и его всеми уважаемый заместитель Роберт Ловетт обосновали предложение отсрочить признание Израиля – а "отсрочить" в действительности значило "отказать". Трумэн попросил своего молодого помощника Кларка Клиффорда изложить аргументы в пользу немедленного признания Израиля. Когда Клиффорд закончил свое выступление, Маршалл, против своего обыкновения, вскипел: "Я вообще не понимаю, почему здесь присутствует Клиффорд. Он советник по внутриполитическим делам, а это вопрос внешней политики. Клиффорд здесь только потому, что он лоббирует некие политические соображения". Затем Маршалл произнес, как позднее выразился Клиффорд, "самую поразительную угрозу, которую в моем присутствии кто-либо высказывал напрямую одному из американских президентов". В строго засекреченном (это тоже было против практики) меморандуме, который Маршалл написал после совещания для архива, великий генерал зафиксировал свои собственные слова: "Я сказал без обиняков, что если президент последует совету Клиффорда, а мне придется голосовать на выборах, я проголосую против президента". После этого обескураживающего момента совещание было объявлено закрытым, воцарилась сумятица. В течение двух последующих дней Клиффорд искал способ склонить Маршалла к тому, чтобы одобрить признание Израиля. Ловетт, хотя сам он все еще был против признания, в итоге еле-еле уговорил Маршалла промолчать, если Трумэн предпримет активные действия. Когда до полуночи по тель-авивскому времени оставалось всего несколько часов, Клиффорд рекомендовал Еврейскому агентству попросить о незамедлительном признании нового государства, все еще не имевшего имени. Трумэн объявил о признании Израиля в 18:11 14 мая – спустя 11 минут после того, как Бен-Гурион провозгласил независимость в Тель-Авиве. Это было сделано настолько быстро, что в тексте официального заявления отпечатанные на машинке слова "еврейское государство" зачеркнуты и почерком Клиффорда вписано: "Государство Израиль". Так США стали первым государством, которое признало Израиль, в соответствии с желаниями Трумэна и Клиффорда. Кризиса, который коснулся бы как внутренней, так и внешней политики, еле-еле удалось избежать, а стычка в Овальном кабинете много лет хранилась в тайне. В течение последующих 40 лет Клиффорд в бесконечных спорах со мной и другими настаивал на том, что основой его позиции была не политика, а нравственные убеждения. Обратив внимание на острый раскол в американской еврейской общине – в крупную антисионистскую фракцию входили многие крупные еврейские деятели, в том числе издатели Washington Post и New York Times, Клиффорд еще в 1947 году, в своем знаменитом плане президентской кампании Трумэна сообщил тому, что ключом к поддержке со стороны евреев является "последовательная приверженность либеральному политико-экономическому курсу". Но по сей день многие считают, что Маршалл и Ловетт правильно оценивали возможные плюсы, а истинной причиной решения Трумэна были внутриполитические соображения. От Израиля Соединенным Штатам одни неприятности, полагают они. По-моему, эти люди упускают из виду главное. Израиль должен был возникнуть вне зависимости от того, признал бы его Вашингтон. Но если бы Америка с самого начала не стала бы оказывать ему поддержку, выживание Израиля оказалось бы под еще большей угрозой. Даже если бы европейские евреи только что не оправились от ужасов Второй мировой войны, это было бы немыслимое предательство со стороны США. Решение Трумэна, хотя против этого шага выступил почти весь внешнеполитический истеблишмент, было правильным – и, несмотря на запутанные последствия, сохраняющиеся по сей день, это решение следует признать и уважать всем американцам. Ричард Холбрук Ричард Холбрук пишет для Washington Post ежемесячную колонку. Он соавтор книги Кларка Клиффорда "Советник президента: мемуары"
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
"С того момента, как я пристегнулся к сиденью, единственное, что я мог видеть - это гигантский задранный к небу нос S-199. До того как самолет достаточно разогнался и я смог поднять его хвост, для ориентации на взлетной полосе я мог использовать только боковую разметку и удаленные деревья и здания. Но чехословацкий аэродром представлял собой широкое поле покрытое травой без разметки, без деревьев и зданий, пригодных для ориентирования. Когда инструктор спрыгнул с крыла и что-то буркнул на чешском, я понял, что взлет разрешен, дал газ и отпустил тормоза. Когда спидометр показал достаточную скорость я качнул ручку вперед чтобы поднять хвост. Гигантский мессершмитовский нос величественно опустился в низ и, к своему ужасу, я обнаружил, что мчусь между двумя огромными ангарами и мой путь преграждает цепное ограждение летного поля. Ругаясь я взял ручку на себя, пытаясь поднять самолет в воздух, но скорость была еще недостаточной. Истребитель подскакивал и проваливался вниз раскачиваясь из стороны в сторону. Я вернул ручку в прежнее положение, стараясь не допустить капотирования, дал самолету разогнаться и перед самым забором попытался поднять самолет в воздух. На мое счастье это удалось." Лео Номис отзывался о самолете так: "S-199 имеет слабый мотор с высоким крутящим моментом, высокую взлетную и посадочную скорость, что вместе с узкой колеей делает взлет и посадку чрезвычайно опасными. В воздухе самолет имеет плохую маневренность. Самолет является истребителем ближнего радиуса действия, продолжительность полета на крейсерской скорости в 310 км/ч составляет два часа." Мнение Гордона Левета: "Среди пилотов самолет популярен значительно меньше, чем "Спитфайр" или "Мустанг". Также, как и "Спитфайр", он имеет узкую колею шасси, склонен к капотированию и переворачиванию, труден в управлении на земле, особенно при боковом ветре. С сточки зрения воздушного боя самолет обладает лучшей скороподъемностью, чем "Спитфайр" и "Мустанг". "Спитфайр" имеет меньший радиус разворота, чем S-199, и они оба имеют меньший радиус разворота, чем "Мустанг". "Мустанг" имеет большую скорость и лучший обзор, чем S-199. "Спитфайр" является лучшим выбором для нас." Мнение Эзера Вейцмана: "Самолёт не помнящий добра, летать на нём было неприятно...плохой самолёт. Если ты делаешь маленькую ошибку, он реагирует как на большую оплошность, если ты делаешь большую оплошность, то самолёт "заботится" о том, чтобы это была твоя последняя ошибка, окончательная."
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Марки были заранее отпечатаны подпольно в одной из типографий Тель-Авива на маленькой печатной машине. Эта серия известна под названием «Еврейская почта» (доар иври). На марках нет названия государства (вопрос о названии еврейского государства оставался до последнего момента открытым: помимо «Израиль» рассматривались варианты назвать страну Сион, Иудея, Эрец-Исраэль и др.). Известны пробные экземпляры марок с некоторыми из этих названий. Несмотря на трудности военного времени, новые марки были доставлены во все населенные пункты, имевшие почтовые отделения, за исключением Иерусалима, блокада которого еще не была прорвана. Серия состояла из девяти марок с номиналами от трех милей до тысячи милей. На всех марках изображены античные монеты времен Маккавеев (см. Хасмонеи) и Бар-Кохбы восстания. Во время печатания тиража использовались разные типы бумаги и разные перфорационные машины. Все это привело к тому, что существует довольно много разновидностей первых израильских марок, некоторые из них очень редки. По рекомендации автора проекта рисунков, художника О. Валиша, нижний ряд каждого листа был снабжен купонами, на каждом купоне есть объяснение изображения на марке. Это стало традицией, и с тех пор все листы израильских почтовых марок снабжаются купонами в нижней части. В день выпуска первых почтовых марок в Израиле насчитывалось 80 почтовых отделений и контор. www.eleven.co.il