Еврейский календарь

1941, 5 декабря — (15 Кислева 5702) Шоа. В Алуште расстреляно 250 евреев.

1941, 7 декабря — (17 Кислева 5702) Шоа. Началось уничтожение узников концлагеря в Хелмо

(немецкое название Кульмхоф), лагерь уничтожения, учрежденный нацистами в аннексированной части Польши (округ Коло административной области Вартланд, в 70 км к западу от города Лодзь). Хелмно был первым лагерем, где для истребления узников стали применяться выхлопные газы в специальных автомашинах («душегубках»), и первым местом вне территорий, захваченных у Советского Союза, где нацисты приступили к «окончательному решению» еврейского вопроса. Лагерь Хелмно был предназначен для уничтожения евреев Лодзи и городков области Вартланд (ныне Калишский район Польши). Он состоял из двух частей, удаленных на четыре км друг от друга: лагерь уничтожения в замке в деревне Хелмно и так называемый «лесной лагерь» в соседнем Жуховском лесу, где трупы укладывали в рвы и затем сжигали в двух крематориях. Для обслуживания лагеря была создана специальная воинская часть «зондеркоммандо Кульмхоф», ее возглавлял в 1941 г. хауптштурмфюрер Х. Ланге, а с марта 1942 г. — хауптштурмфюрер Х. Ботман. Она подчинялась непосредственно Главному имперскому управлению безопасности в Берлине. В помощь «зондеркоммандо» были приданы 20 служащих полиции безопасности и 120 полицейских-охранников. Большинство узников прибывали в лагерь уничтожения в товарных железнодорожных вагонах на ближайшую станцию Поверче, а оттуда на грузовиках доставлялись в замок; меньшинство в грузовиках привозили из мест их проживания. Во время транспортировки охрана была многочисленной: так, при доставке 12 вагонов заключенных из гетто Лодзи поезд сопровождали 155 охранников. Узников привозили на площадь перед замком; шум работающих «душегубок» им объясняли тем, что это рабочий лагерь. До вселения в жилье прибывшие должны были пройти «санобработку», а всю одежду сдать «для дезинфекции». После этого их разделяли на группы по 50 или 70 человек — в каждой группе были мужчины, женщины и дети — и отводили в первый этаж здания, где приказывали раздеться. Ценные вещи складывались в особые корзины, в каждую из которых укладывалась и карточка с именем владельца. Далее узники направлялись в туннель, где висели указатели с надписями «В душевую». В конце туннеля стоял крытый грузовик с распахнутой задней дверью кузова. Когда жертвы подходили к нему, показная гуманность охранников исчезала, узников с большой жестокостью загоняли в кузов, и дверь «душегубки» закрывалась. В Хелмно действовали три «душегубки», это были грузовики завода «Рено» — два средних и один большой; они были оборудованы герметичными кузовами шириной в 2,2 м, высотой в 2 м. Длина среднего грузовика была 4 м, большого — 5 м. Снаружи грузовики были оформлены как машины для перевозки мебели. От выхлопных труб мотора отходили специальные шланги с кранами для подачи газа в кузов. Когда 50 (в большом грузовике — 70) узников оказывались в кузове, дверь снаружи закрывали на висячий замок. Включался мотор. За десять минут жертвы погибали от удушья. После этого шланги подачи газа отключались, и грузовик направлялся в «лесной лагерь». В лесу временным захоронением жертв в открытых общих могилах и сжиганием трупов занималась группа могильщиков в 30–40 человек. Они были отобраны из числа самых сильных и здоровых узников. На ночь могильщиков отводили в «замковый лагерь» и содержали в закрытом помещении под сильной охраной. Тем не менее они предпринимали многочисленные попытки побега, но лишь двоим — Михаэлю Подхлебнику и Якову Грояновскому — удалось бежать. Я. Грояновский (это имя, вероятно, вымышленное) сумел бежать в середине января 1942 г. и к концу месяца добрался до Варшавского гетто, где передал подпольной организации «Онег шаббат» во главе с профессором истории И. Рингельблюмом свои свидетельства об уничтожении людей в Хелмно. Сведения были немедленно переданы польскому подполью, которое сразу же информировало о происходящем в Хелмно польское правительство в изгнании (в Лондоне). Уже к началу февраля 1942 г. некоторые подробности нацистского геноцида стали известны правительствам антигитлеровской коалиции. Уничтожение узников в Хелмно началось 7 декабря 1941 г. Первыми жертвами стали евреи окрестных местечек: Коло, Домбе, Сомпольно, Клодава, Бабяк, Дембы Шляхецке, Ковале Панске, Избица Куявска, Новины Брдовске, Гродзец. С середины января 1942 г. началась транспортировка евреев из Лодзи. С 16 до 21 января в Хелмно было уничтожено 10 003 евреев, с 22 февраля до 2 апреля — 34 073, с 14 до 15 мая — 11 680, с 5 до 12 сентября — 15 859 евреев. В это число входят также евреи Германии, Австрии, Чехословакии и Люксембурга, ранее депортированные в гетто Лодзи. Тогда же погибли и пять тысяч цыган, содержавшихся в специальном квартале Лодзинского гетто. До марта 1943 г. в Хелмно были уничтожены еще пятнадцать тысяч евреев из Лодзинского гетто, которых сначала использовали в рабочих лагерях округа Вартланд, а также несколько сотен поляков, обвиненных в просоветских симпатиях, и 88 чешских детей из деревни Лидице. Имущество, отобранное у жертв (одежда и бытовые предметы), направлялось на склады в город Пабьянице, откуда шло на распределение среди немецких жителей Вартланда и на продажу. В марте 1943 г. нацистское руководство решило ликвидировать лагерь. Замок в Хелмно, а также оба крематория были разрушены, персонал лагеря переведен в Югославию и присоединен к дивизии «Принц Ойген», которая вела военные операции против партизан. Уничтожение евреев в лагере Хелмно возобновилось, когда в апреле 1944 г. нацистские руководители приняли решение о ликвидации гетто Лодзи. Х. Ботману и остаткам персонала «зондеркоммандо Кульмхоф» было приказано вернуться в Хелмно; к ним присоединились новые охранники, в их числе заместитель коменданта В. Пилер. Были построены два барака 20?10 м для уничтожения людей по тому же методу, что и прежде; восстановлены были и крематории. 23 июня началась новая кампания истребления, и до 14 июля 1944 г. было уничтожено 7 176 лодзинских евреев. Однако с середины июля 1944 г. нацисты, чтобы ускорить истребление, стали транспортировать лодзинских евреев не в Хелмно, а в Аушвиц (см. Освенцим), где производительность газовых камер была в десять раз выше, чем в устаревших «душегубках». Личный состав «зондеркоммандо» перевели в Лодзь, где персонал занимался отправкой узников в Аушвиц и разрушением гетто. В начале сентября 1944 г. «зондеркоммандо Кульмхоф» вернулась в Хелмно и вместе с другими подразделениями занималась срочным сожжением трупов и уничтожением следов преступления. На этих работах использовали 50 узников-евреев. Когда в январе 1945 г., перед вступлением в Хелмно частей Красной армии, нацисты попытались расстрелять оставшуюся горстку евреев, те оказали сопротивление, и троим из них удалось бежать. Всего в Хелмно было уничтожено около 320 тыс. человек, 98% которых евреи. В Жуховском лесу польскими властями установлен памятник жертвам геноцида. www.eleven.co.il

1941, 8 декабря — (18 Кислева 5702) Шоа. Уничтожение Рижского гетто. В этот день погиб знаменитый еврейский историк Семён Дубнов. ...

8 декабря, в день второй акции (см. 29 ноября), вспомогательный персонал больницы гетто получил приказ подготовить больных к эвакуации. Около полудня в больницу явились несколько эсэсовцев и проверили каждый уголок. К больнице были поданы грузовые автомашины, предназначенные для вывоза на расстрел больных иперсонала. В гетто стали распространяться ложные слухи, что евреи, уведенные 30 ноября, живы и находятся в каком-то концлагере. 8 декабря узники были более спокойны, ибо думали, что зверства, которые они наблюдали на улицах гетто в день первой акции, больше не могут повториться. С собой было разрешено взять ношу весом 20 кг, которую якобы, как было объявлено, в указанное место доставит грузовая машина. На этот раз число застреленных внутри гетто было около 300186. 8 декабря погиб крупнейший еврейский историк С.М. Дубнов, продолжавший работать над своими трудами и в условиях гетто. В день второй акции в Румбуле выжили Фрида Фрид (Михельсон), Элла Медалье (урожд. Гутман) и Матвей Лутрин с женой и еще одна женщина по фамилии Гамбургер, а также неизвестный подросток, которого сначала приютил кто-то из окрестных жителей, а потом выдал. Ф р и д а М и х е л ь с о н: «Колонна вливается в лесок сквозь строй шуцманов. Тут же у входа большой, высокий ящик, а возле него стоит толстый немец-эсэсовец с дубинкой и кричит, чтобы в ящик сбрасывали драгоценности. В ящик падают золотые кольца, сережки, браслеты, часы. <…> Другой, шуцман-латыш, приказывает снять пальто, бросить в кучу, уже ставшую горой, и идти вперед. <…> Иду вперед, крича и вырывая волосы, я не чувствую даже, как вырываю их целыми клочьями. Следующий шуцман кричит: снять все до нижнего белья. <…> Воспользовавшись моментом… я бросилась на землю лицом в снег и замерла неподвижно. Немного спустя слышу, как надо мной говорят по-латышски: – Кто здесь лежит? – Наверное, мертвая, – отвечает громко второй голос. <...> – это гонят евреев: быстрей, быстрей. И евреи бегут прямо в могилу. Я слышу, как возле меня стонет женщина: «Ай, ай, ай!..» – и чувствую, что она бросила мне на спину какой-то предмет, затем второй. Голоса женщины больше не слышу, но предметы падают один за другим, я понимаю, что это падает обувь. Вскоре я покрываюсь целой горой ботинок, валенок, бот. <...> Люди горько рыдают, прощаются друг с другом, и тысячами все бегут и бегут в пропасть. Пулеметы непрерывно стрекочут, а шуцманы все орут и гонят: «Быстрей! Быстрей!», – дубасят дубинками, нагайками. Так длится много часов. Наконец, стихают крики, прекращается бег, смолкает стрельба. Доносятся где-то рядом из глубины звуки, как при работе лопатами, – это, должно быть, закапывают расстрелянных. Русские голоса их подгоняют, торопят работать быстрее. Вероятно, для этой работы пригнали советских военнопленных. После, наверное, и их самих расстреляют. Меня давит гора обуви, все тело онемело из-за холода и неподвижности, но я – в полном сознании. От тепла моего тела снег подо мной растаял, и я лежу в луже. <…>Вдруг неподалеку в стороне от ямы тишину прорезал детский плач и крики: – Мама! Мама! Раздались беспорядочные одиночные выстрелы. Плач ребенка смолк. Убили. Опять тишина». Э л л а М е д а л ь е: «Вокруг, насколько можно было охватить взглядом, лес был оцеплен вооруженными охранниками, стоящими на расстоянии нескольких шагов друг от друга, образуя у самого шоссе живые ворота – вход для обреченных. Слышно было, как невдалеке строчили пулеметы. Дубинками и прикладами нас стали выгонять из машины и пристраивать к хвосту далеко растянувшейся плотной людской массы. <…> Из передних рядов доносились рыдания, переходящие в вопли и крики, сливаясь в сплошной стонущий гул. У многих на руках были дети. Ожидание близкой смерти передавалось и им, но дети не плакали – в детских глазах застыл леденящий душу страх. <…> Вдруг я услышала душераздирающий вопль – все оглянулись. Из-под груды пальто вытащили молодую женщину. Она пыталась спрятаться. К ней сразу подбежали несколько полицаев и, словно разъяренные звери, начали избивать ее, пока не прикончили. <...> Глухо, где-то из-под земли, беспрерывно раздавались выстрелы. Я подняла голову и увидела: бегут в ряд полунагие люди… <…> На меня уставился главный палач Арайс. Лицо его было по-животному обезображено, звериным оскалом вывернуты губы, он носился от одной группы к другой, был страшно пьян от водки и безумен от крови. У меня вырвался рыдающий крик: – Я не еврейка! Меня всю лихорадило. Арайс небрежно отмахнулся и заорал: – Здесь все жиды! Сегодня должна литься жидовская кровь! <…> Я побежала к немцам. <…> Навстречу мне вышел из ряда какой-то важный, холеный эсэсовец, вероятно, предводитель акции. В нескольких шагах от него я выпалила на немецком: – Я не еврейка! – Каким образом ты здесь оказалась?!, – крикнул он. – Мой муж был евреем! – Если врешь, девка, застрелим тебя завтра. – Нет! Нет!, – я замотала головой и заплакала. <...>.Эсэсовец скороговоркой приказал что-то шуцманам, мне принесли чье-то пальто… <...>Колонна начала редеть, заканчивались убийства». www.berkovich-zametki.com

1941, 9 декабря — (19 Кислева 5702) Газета «Давар» сообщила, что тель-авивский муниципалитет ввел новый сбор, предназначенный для оказания помощи семьям военнослужащих, добровольно призвавшихся в британскую армию. «В ходе заседания городского совета мэр Тель-Авива Исраэль Роках заявил, что муниципальный бюджет испытывает серьезные трудности. В частности, это связано с тем, что с начала нынешнего года семьи солдат начали получать денежное вспомоществование из городских средств. В связи с этим Роках предложил ввести «чрезвычайный сбор», из которого и будут финансироваться эти выплаты. Предложение мэра поддержало большинство членов городского совета»

1941, 11 декабря — (21 Кислева 5702) Шоа. На 10 километре шоссе Симферополь - Феодосия расстреляны 15000 евреев Симферополя.

1941, 12 декабря — (22 Кислева 5702) Под Симферополем вместе с тысячами других евреев расстрелян Яков Иосифович Богорад

8 октября 1912 года началась первая Балканская война: Болгария, Греция, Сербия и Черногория против Турции. Россияне поддерживали братьев-славян. Множество добровольцев отправлялись на Балканы помочь нашим братьям по вере. И Василий Агапкин задумал создать военный марш на тему прощания, проводов воинов на фронт. Через пару недель он показал ноты нового произведения своему непосредственному начальнику – капельмейстеру Милову, тот назвал его «очень сырым», посоветовал отвезти ноты в Симферополь, где в то время проживал известный в музыкальных кругах Яков Иосифович Богорад, совмещавший службу капельмейстером в 51?м Литовском полку, с весьма широкой нотно-издательской деятельностью. Агапкин так и сделал.

Исполнив своё произведение на трубе, Агапкин произвёл впечатление. Вместе с тем, Богорад заметил, что классическая маршевая форма — трёхчастная. Сделавший сотни оркестровок, опытный музыкант, несмотря на нарушение Агапкиным всех тогдашних канонов маршевой музыки, помог бесплатно довести до логического завершения работу молодого композитора. Кроме того, Богорад издал в симферопольской типографии первые сто экземпляров нот марша. Вместе с Агапкиным они назвали марш "Прощание славянки", а на сохранившейся до сего дня обложке первого издания значится: «„Прощание славянки“ — новейший марш к событиям на Балканах. Посвящается всем славянским женщинам. Сочинение Агапкина».

  - композитор, дирижёр, нотоиздатель. Капельмейстер 51-го Литовского полка, более 40 лет преподавал в музыкальной школе Симферополя

1941, 13 декабря — (23 Кислева 5702) Шоа. В Лиепайской газете "Круземес Вардс" напечатано фашистское распоряжение для евреев "Запрещается оставлять свои квартиры в понедельник, 15 декабря и во вторник 16 декабря" (см. 15 декабря )

1941, 13 декабря — (23 Кислева 5702) Шоа. В Париже арестовано около ста представителей еврейской интеллигенции.

1941, 14 декабря — (24 Кислева 5702) Шоа. Решением немецких военных властей на еврейское население Франции наложен штраф размером в один млрд. франков, расстреляны 53 еврея — участника Сопротивления и объявлено о депортации тысячи евреев.

1941, 15 декабря — (25 Кислева 5702) Шоа. Расстрел евреев Лиепаи. Людей арестовывали прямо в своих квартирах (см. 13 декабря ), собирали в помещении конюшен артиллерийского полка и на товарной станции. С самого утра в дюны Шкеде потянулись колонны грузовиков с людьми, туда же побрели пешие колонны обречённых. Было холодно, с моря дул пронзительный секущий ветер, земля обледенела. За три дня было уничтожено 2772 человека.

1941, 15 декабря — (25 Кислева 5702) Янис Липке - рижский рабочий вывел из гетто 10 евреев и спрятал их. Всего в войну он спас 55 человек. В 1966 Липке было присвоено звание Праведник мира.

1941, 16 декабря — (26 Кислева 5702). Шоа. В 400 метрах от околицы села Найдорф (39 участок совхоза "Красный пахарь) Сакского района Крыма убит 41 еврей, в том числе 13 детей и 10 стариков

1941, 18 декабря — (28 Кислева 5702) Шоа. Ликвидировано гетто Ялты, созданное фашистами в начале месяца. Расстреляно около полутора тысяч человек. В 1926 г. в Ялте проживало 2353 еврея (6,2% от всего населения).

1941, 19 декабря — (29 Кислева 5702) Шоа. Расстреляны последние из 20 тысяч евреев Витебска. Уничтожение началось 2 октября, продолжалось 10 дней, потом 6 - 8 ноября.

1942, 19 ноября — (10 Кислева 5703) Cнят с должности директора Московской государственной консерватории А. Гольденвейзер (см. 17 августа).

1942, 23 ноября — (14 Кислева 5703) Шоа. Сохнут, основываясь на свидетельствах группы евреев Ишува, застигнутых войной в Польше и сумевших вернуться в домой, выпустил сообщение о происходящем в Польше, по всей стране прошли демонстрации и митинги

1942, 26 ноября — (17 Кислева 5703) Шоа. В Освенцим доставлена первая группа евреев из Норвегии.

1942, 30 ноября — (21 Кислева 5703) Шоа. В Германии закрылись все еврейские начальные школы.

1942, 30 ноября — (21 Кислева 5703) Шоа. Ликвидировано гетто для «специалистов» в Хмельницком (Проскурове). Нацисты и их местные пособники убили семь тысяч евреев из Проскурова и 900 евреев из местечка Николаев.

1942, 30 ноября — (21 Кислева 5703) Цитаты и мнения. Бен-Гурион в национальном собрании евреев Палестины: «Мы не знаем точно, что происходит в нацистской долине смерти, сколько евреев уже убито… Мы не знаем, не превратится ли Европа, прежде чем там успеет восторжествовать демократия, свобода и справедливость, в гигантское еврейское кладбище… Мы – единственный в мире народ, кровь которого, как нации, дозволено проливать безнаказанно… Мы, евреи, не признаны политически, нет у нас еврейской армии, еврейской независимости, еврейского отечества… Дайте нам право бороться и умирать как евреям… Мы требуем право на Родину и независимость. То, что произошло с нами в Польше, что, упаси Боже, произойдет с нами в будущем, все наши невинные жертвы, все десятки и сотни тысяч, может быть, миллионы… – жертвы народа без родины. …Мы требуем… Родины и независимости».

1942, 30 ноября — (21 Кислева 5703) Шоа. В Ишуве объявлены два дня (и первое декабря) траура по погибшим в Катастрофе. Первые страницы газет были окаймлены черными рамками

1942, 2 декабря — (23 Кислева 5703) Подписан устав ЖОБ (Еврейской боевой организации -(Жидовска Организация Бойова). В штаб вошли: М. Анелевич

Это был молодой человек двадцати четырех лет, среднего роста, с узким бледным лицом. Таким его запомнил Эмануэль Рингельблюм, у которого Анелевич часто брал книги по истории. Активный деятель Хашомер-Хацаир с довоенных лет, член руководства этой организации, Анелевич в гетто вначале занимался культурно-просветительской работой. У себя на квартире в доме 8 на улице Лешно он держал радиоприемник и, регулярно слушая сводки с фронтов, передавал информацию в бюллетень, ежедневно издававшийся в гетто на трех страницах. Анелевич готов был пожертвовать всем, чтобы выручить кого-либо из арестованных. Еще до начала <операции Рейнхард> он понял, какая судьба ждет гетто, и решил посвятить себя активной борьбе. Научные кружки и семинары для него более не существовали, он жалел, что потратил три года на культурно-просветительскую работу. <Мы не поняли новой гитлеровской эпохи>, - говорил Анелевич

, его давний друг коммунист Михал Розенфельд; член партии Поале-Сион Левица, бежавший в 1939 г. из немецкого лагеря, лодзинский рабочий Герш Берлиньский; Ицхак Цукерман; бундовец Марек Эдельман. источник

1943, 29 ноября — (2 Кислева 5704) В газете "Нью-Йорк таймс" опубликована подробная статья о уничтожении евреев Киева в конце сентября 1941 года (о Бабьем Яре)

1943, 12 декабря — (15 Кислева 5704) Родился Ханан Порат — раввин, государственный и общественный деятель, участник Шестидневной и Судного дня войн, лидер евреев-поселенцев, один из создателей движения «Гуш Эмуним». Умер 4 октября 2011 года

1943, 12 декабря — (15 Кислева 5704) Родился Хана Порат - израильский государственный и общественный деятель, один из создателей и лидеров движения Гуш-Эмуним, депутат Кнессета, раввин. Воевал в бригаде десантников в Шестидневной войне — в боях за освобождение Иерусалима, и в войне Судного дня — в боях в районе Суэцкого канала, где получил тяжелое ранение. Умер 4 октября 2011 года.