Еврейский календарь

1786, 27 сентября — (5 Тишри 5547) Родился А. Фиркович

родился в одной из караимских семей, проживавших в г. Луцке, умер 27 мая 1874 г. в Евпатории. Воспитанный в строгом духе сектантской замкнутости он, сделавшись в 1818 г. хазаном (вероучителем) в родном городе, вступил в горячую полемику с евреями-раббанитами, главным образом по поводу разногласия обоих учений относительно календаря. В 1820 г. он побывал в Бердичеве и имел случай ближе познакомиться с умственными стремлениями раббанитов, но сильные нападки одного из них заставили Ф. написать первое свое сочинение для обличения этого учения. Оно было окончено в 1838 г. и озаглавлено "Маса у мериба", т. е. "Покушения и споры". Но еще до окончания печатанием этой книги Ф. принял участие в учреждении и занятиях общества, задачею которого было изучение караимской письменности и издание древних караимских сочинений. С целью отыскать древние памятники этой литературы он в 1830 г. посетил Палестину, где нашел важные рукописи; отправившись оттуда в Константинополь, Ф. остался там до мая 1831 г. Его учительские способности побудили тамошних караимов пригласить его к себе в качестве главы их общины. Ф. согласился и поселился на два года в Константинополе, где ему удалось составить богатую коллекцию рукописей. Вернувшись оттуда, он поселился в Крыму. Во все это время, приблизительно до 1838 г., он не прекращал своей борьбы с талмудистами, о чем свидетельствуют разные сочинения и издания на еврейском языке. Но около этого времени в направлении деятельности Ф. происходит замечательный переворот. Интерес, возбужденный в нем к памятникам караимской древности, и изучение их расширили его кругозор настолько, что он сделался менее резким относительно других отраслей иудейства и памятников их письменности. Он отказался от полемики и стал ревностно отыскивать скрытые сокровища древности, сохранившиеся у его единоплеменников. Начиная с 1839 г., Ф., в течение многих лет, путешествовал по Крыму, по Кавказу, Египту и Святой земле, открывая и собирая повсюду в синагогах и "генизах" (местах, где евреи прячут испорченные рукописи и бумаги) остатки письменных памятников, причем ему нередко приходилось прибегать к хитрости или к содействию властей. Результатом этих неустанных и продолжительных странствований и поисков были богатые коллекции караимских книг и надгробных надписей, найденных в Чуфут-Калэ, рукописей Ветхого Завета с особою ("вавилонскою") пунктуациею еврейского текста, замечательных произведений столь мало еще известной литературы самаритян, отчасти написанных на арабском языке, и образцов еврейско-персидской письменности. Большинство этих рукописей ныне хранится в Имп. Публичной библиотеке, для которой еврейские были приобретены в 1862—63 гг., самаритянские в 1870 г. и третья, самая драгоценная коллекция еврейских и арабских рукописей, — в 1876 г. К концу жизни, на 85 г. от роду, Ф. предпринял последнее свое путешествие в западную Европу, с целью познакомиться с европейскими учеными, и был везде встречен с большим почетом. Как ни высоко оценивается польза, принесенная науке открытиями неутомимого путешественника, тем не менее нельзя обойти молчанием одну сторону в его деятельности, бросившую тень на его память и наделавшую много шуму среди специалистов. Стараясь установить коренную разницу между караимами и остальными евреями-талмудистами и доказать, что выделение первых из общего иудейства состоялось уже в самое древнее время — до Рождества Христова, — Ф. не только не удержался в своих сочинениях от односторонних и бескритичных суждений и утверждений, но это стремление побудило его даже делать поправки, изменения и подделки в найденных им памятниках, особенно относительно их датировки. Отрицаемые на первых порах его сторонниками, подобные поступки Ф. уже более не подлежат сомнению: таков вывод из многолетней полемики специалистов, литературу которой можно найти в нижеприведенных сочинениях. Ф. Ливанов: "А. С. Фиркович" ("Церковно-обществ. вестник", 1874, № 89). — А. Фиркович: "Abne zikkaron", Вильна, 1872 (на евр. яз.; введение содержит автобиографию). — Ad. Jellinek: "Abraham Firkowitsch, das religiose Oberhaupt der Karaer. Ein Gedenkblatt", Wien, 1875. — Abr. Geiger: "Abr. Firkowitsch", в "Judische Zeitschrift fur Wissenschaft und Leben", XI (1875), 142—155. — А. Я. Гаркави: "Описание рукописей самаритянского Пятикнижия, хранящихся в Имп. Публ. библиотеке", СПб., 1874. — A. Harkavy und H. L. Strack: "Catalog der hebraischen Bibelhandschriften der K. Oeffentl. Bibliothek in St. Petersburg", St.-P., 1875. — Страк и Гаркави: "О коллекции восточных рукописей А. С. Фирковича, находящихся в Чуфут-Кале" ("Журн. Мин. Нар. Просв.", 1875, ч. 178, отд. 4). — A. Harkavy: "Altjudische Denkmaler aus der Krim". St.-P., Акад., 1876. — H. L. Strack: "A. Firkowitsch und seine Entdeckungen. Ein Grabstein der hebraischen Grabscbriften der Krim", Lpz., 1876. — А. А. Куник: "Тохтамыш и Фиркович", СПб., Акад. наук, 1876. — Д. А. Хвольсон: "Сборник еврейских надписей", СПб., 1884. — См. также "Систем. указатель литературы о евреях на русск. яз.", СПб., 1892, ст. 39 и 40. К. З. {Половцов} Фиркович, Авраам Самуилович — караимский писатель и археолог (1786—1874). Первый печатный труд его "Massa w-Меriba" (на древнееврейском языке = "Испытания и споры") посвящен защите караимского вероучения и полемике с евреями-раввинистами. В 1830—31 гг., посетив Палестину и Константинополь, он собрал коллекцию старинных рукописей, относящихся к еврейской и караимской литературе. Когда в 1839 г. в Одессе было основано Общество истории и древностей, Ф. получил командировку для собирания караимских древностей. После двухгодичного странствования по Крыму, Кавказу, Палестине и Египту Ф. удалось составить богатую коллекцию старинных книг, рукописей и надгробных надписей, между которыми наиболее замечательны найденная в Чуфут-Калэ рукопись Ветхого Завета (с особой пунктуацией еврейского текста), многие самаритянские рукописи и памятники еврейско-арабской и еврейско-персидской письменности. Большая часть этих коллекций хранится в Императорской публичной библиотеке. Описание одной их части Ф. напечатал под загл. "Abne-Sikkaron" (на др.-евр. яз., Вильна, 1872). Коллекции Ф. обратили на себя внимание ориенталистов; исследованием и описанием их занимались Хвольсон, Гаркави, Штрак, Куник и др. В коллекциях Ф. оказалось много ценного материала для истории и литературы евреев Передней Азии и Египта, но очень мало памятников, относящихся к крымским караимам, причем последние — сравнительно позднейшего происхождения. Научная ценность караимских памятников ослабляется утилитарной целью, которую преследовал Ф : задавшись мыслью доказать, что караимы поселились в Крыму до Р. Х. и, как не участвовавшие в распятии Спасителя, не должны подвергаться одинаковым с евреями ограничениям, Ф. сделал изменения в датах и именах в некоторых рукописях. Спор относительно подлинности этих памятников вызвал в 1870—80 гг. довольно обширную литературу, и в настоящее время подделка в некоторых памятниках коллекции Ф. не подлежит сомнению. Ср. Д. Хвольсон, "Сборник еврейских надписей" (СПб., 1884); А. Harkavy, "Altjudische Denkmaler aus der Krim" (СПб., 1876); его же, "Описание рукописей самаритянского Пятикнижия, хранящихся в Императорской публичной библиотеке" (СПб., 1874); его же, "К вопросу о крымских древностях, найденных Ф." (1877); Штрак и Гаркави, "О коллекции восточных рукописей А. С. Ф., находящихся в Чуфут-Калэ" ("Журн. Мин. нар. пр.", 1875); A. Harkavy und H. Strack, "Catalog der hebraischen Bibelhandschriften der K. Oeffentl. Bibliothek in S.-Petersburg" (СПб., 1875); H. Strack, "A. Firkowitsch und seine Entdeckungen. Ein Grabstein der hebraischen Grabschriften der Krim" (Лпц., 1876); А. Куник, "Тохтамыш и Ф. По поводу спора о двух искаженных еврейских надписях и двух вымышленных летосчислениях" (СПб., 1876); A. Geiger, "А. Firkowitsch" (в "Judische Ztschr. fur Wissenschaft und Leben", 1875); A. Jellinek, "A. Firkowitsch" (Вена, 1875). {Брокгауз}

  - самый известный караим. (см. 5 января и 22 декабря)

1843, 15 ноября — (22 Хешвана 5604) По указу Государственного совета России “О возведении караимов в почётное гражданство” караимы причислены к привилегированному сословию граждан, освобождались от рекрутской повинности и телесных наказаний. Им разрешалось жить повсеместно, избирать и быть избранными без каких-либо ограничений на городские общественные должности. Этому предшествовало прошение евпаторийского купца I-й гильдии Симхи Бабовича, который утверждал, что караимы, в отличие от евреев, не признают талмудическое учение, а потому обладают такими гражданскими добродетелями, как трудолюбие и верность трону. Кроме того, Бабович утверждал, что предки караимов якобы появились на полуострове в V веке до нашей эры и, следовательно, не несут ответственности за распятие Спасителя. Апелляция Бабовича была удовлетворена в полном объёме, а сам он сделался первым хахамом (духовным лидером) Таврического и Одесского караимского духовного правления

1863, 22 декабря — (12 Тевета 5624) В Иерусалим приехал 63-летний А. Фиркович, он искал старинные рукописи по истории караимов

Иудейская община, существовавшая на протяжении многих веков на территории Крымского полуострова, включала в себя самые разнообразные течения и народности. К ним относились тюрко-язычные раввинисты-крымчаки, кочевники Хазарского каганата, караимы, отрицавшие учение Талмуда, говорящие на идише евреи-ашкеназы, греко-говорящие евреи-романиоты и даже субботники – перешедшие в иудейскую веру православные славянского происхождения. Пожалуй, одной из самых примечательных и значительных этно-конфессиональных иудейских групп, проживавших на территории Крыма, были крымские караимы. Об истории караимов и времени их появления в Крыму ученые, литераторы и представители общественности дискутируют, начиная как минимум с XIX века. Заметим, что порой данные дискуссии перерастали, к сожалению, в откровенные и затяжные конфликты, выходящие за рамки научного дискурса. Следует отметить, что в Крыму в последнее время появилось поразительное количество поверхностных и тенденциозных работ, неправильно отражающих этногенез и историю караимов. Данная статья – это попытка в краткой форме изложить достаточно запутанную историю караимского населения Крыма беспристрастным языком фактов, а не эмоций и псевдо-исторических искажений реальных событий.По мнению известнейшего исследователя Цви Анкори, ранний период истории караимов следует понимать и изучать как -продукт еврейского опыта под воздействием средневекового ислама-. Караимское движение берет своё начало в городе Багдаде на территории современного Ирака (тогдашнего Аббасидского халифата) приблизительно в середине VIII в. н.э. Его основателем традиционно считается Анан бен Давид, о жизнедеятельности и трудах которого мы знаем очень немного, за исключением поздних и не слишком достоверных легенд, исходящих в основном от противников Анана. Так или иначе, Анан бен Давид явился основателем альтернативного диссидентского движения в иудаизме, основным содержанием которого было отрицание авторитета Талмуда.[1] Помимо отрицания Талмуда, сторонники Анана следовали провозглашенному их учителем принципу буквального истолкования священного Писания, а также отличались от прочих евреев (называемых ими с того момента талмудистами или раввинистами) по целому ряду религиозных практик и традиций: в праздновании праздника Шаббат, каковой караимы проводили в молитвах и темноте, строго следуя провозглашенному в Ветхом Завете запрету на возжигание в этот день огня,[2] в проведении обряда обрезания, в законах ритуальной чистоты и степенях родства при заключении брака, во времени проведения традиционных еврейских праздников, в устройстве синагог и литургической обрядности. Так началось, собственно говоря, прото-караимское движение – дело в том, что ученики Анана еще не называли себя караимами, используя термин -ананиты-, т.е. -последователи Анана-.Термин «караимы» появляется несколько позднее, в IX веке, в работах уже собственно -караимского- теолога Биньямина (Вениамина) бен Моше НаГавенди, назвавшего этим именем различные анти-талмудические движения (в том числе и ананитов), объединившееся в IX - X веках под общим названием караимы. Даже само название КАРАИМ (чтецы или читающие; КАРАИМ - это множественная форма от древнееврейского КАРАЙ) отражает основную характеристику данного движения - почитание (или, если угодно, ЧТЕНИЕ) священного Писания (т.е. Ветхого Завета или ТаНаХа) как единственного и прямого источника религиозной истины. Существуют также два других, менее распространенных, но, тем не менее, важных древнееврейских термина для понимания сути караимского движения: бней микра (сыны / последователи Писания) или баалей микра (владеющие Писанием).Период Х-XI веков, называющийся часто ЗОЛОТЫМ ВЕКОМ в истории развития караимского движения, ознаменован активной миссионерской деятельностью и распространением иудаизма в его караимской интерпретации далеко за пределы Багдада и Персии. В этот период отдельные, достаточно многочисленные общины караимов возникают в таких географических регионах, как Палестина (с центром в Иерусалиме и Рамле), Египет (Каир), Испания (тамошняя община вскоре была изгнана кастильским правительством в результате спровоцированного раввинистами конфликта), Кавказ и Византия. Особенно любопытен интерес караимов к земле Израиля – именно ранние караимы, объединившиеся в группу Авлей Цион (скорбящие по Сиону), были одними из первых еврейских мыслителей, призывавших всех евреев в изгнании (евр. галут) начать переселяться в святую землю Палестины. Успех миссионерской деятельности караимского движения в Х-XI веках был несомненен: по разным оценкам до 30-40 процентов еврейского населения того времени придерживалась не-талмудического, т.е. караимского варианта иудаизма.[3] Более того, именно в полемике с соперниками-караимами, в дискуссиях и спорах с ними, собственно говоря, во многом сформировалась средневековая еврейская цивилизация в той форме, в какой она нам известна на сегодняшний день.Особенно горячие споры и дискуссии вызывает проблема появления караимов на территории Восточной Европы, т.е. в Крыму, Литве и Польше. К сожалению, именно на эту тему появилось особенно много псевдо-исторических работ, связывающих караимов с самыми различными народами, к примеру, с хазарами, гуннами, кыпчаками или древними израильтянами. Авторы, придерживающиеся этих теорий, ссылаются как правило на недостоверные или сфабрикованные источники (см. ниже). Тем не менее, сухой язык документов нам говорит о том, что караимы появляются в Восточной Европе уже в пост-хазарское время и остатки иудаизированных хазар, проживавших, возможно, и на территории Крыма, едва ли могли оказать на них сколько-нибудь серьезное влияние. Позволю себе процитировать, что же, к примеру, говорили сами караимы в прошении к царю Александру I о времени своего появления в Крыму: Мы все караимы, потомки одного древнейшего Еврейского поколения, которое более четырех веков поселясь в Крыму впоследствии вместе с прочими Крымскими народами поступило под благословенную державу Ва[шего] Императорского Величества. Некоторые другие караимские источники XIX века сообщали о переселении караимов в Крым из Бухарии и Черкесии вместе с татарскими ханами. Действительно, в данных караимских преданиях, несомненно, сохранились отголоски истинных реальных событий (о которых, к сожалению, нам практически не сообщают средневековые источники), а именно, о переселении караимов в Крым в XIII веке, по всей видимости, вскоре после очередного набега и поселения в Крыму татар в 1239 году. Исходя из того, что караимы того времени известны нам как искусные торговцы и ремесленники, можно предположить, что они попали в Крым вместе с другими торговцами и ремесленниками, необходимыми татарам для поддержания экономического состояния Золотой Орды.Возвращаясь к данным письменных источников, тем не менее, заметим, что первое свидетельство о пребывании караимов в Крыму датируется 1278 годом. В этом году, как сообщает нам византийский караимский автор Аарон бен Иосиф а-Рофе, между общиной караимов и раббанитов, проживавших тогда в городе Сулхате (совр. Старый Крым) состоялась дискуссия относительно того, когда же начинается месяц Тишри. Кроме Старого Крыма, в том же XIII веке, по-видимому, возникает община в городе Каффа (Феодосия) – опосредованные источники позволяют нам датировать время основания каффинской караимской синагоги 1292 годом. Несколько позднее, в середине XIV века (а точнее между 1342 – 1357 годами) в связи с экспансией Золотой Орды в юго-западный Крым и захватом города Кырк-Ера (позднее – Чуфут-Кале – Иудейская / Еврейская крепость), там также возникает караимская община, каковой будет суждено стать позднее самой крупной и значительной караимской общиной полуострова. На Феодоро-Мангупе караимская община появляется только во второй половине XV века, по-видимому, сразу после 1453 года. По всей видимости, мангупская община изначально состояла из грекоговорящих караимов-романиотов, эмигрантов из Адрионополя, бежавших из захваченной турками-османами Византийской империи и спасавшихся от политики сюргюна – проводившегося Мехмедом II Завоевателем насильственного переселения в опустевший Константинополь-Стамбул. Еще позднее (по данным Фирковича в конце XVI, а по данным другим источников – в конце XVII – начале XVIII века) возникает община в городе Гезлев (Евпатория). В XIX веке, скажу, несколько забегая вперед, небольшие караимские общины проживали практически в каждом крупном населенном пункте Крыма и Российской империи.Везде в мире караимы являлись, если можно так выразиться, двойным меньшинством – будучи иудейским меньшинством в христианских и мусульманских государствах, они являлись также караимским меньшинством в еврейских общинах этих стран (добавим, что мусульманская администрация Крыма не отличала караимов от евреев-талмудистов, называя и тех и других официальным термином яхуди / яхудилер или, с несколько презрительным оттенком, чуфут / чуфутлар). И только лишь в мусульманском Крыму караимы являлись большинством в иудейской общине – по некоторым оценкам, 75 процентов иудейской общины Крыма состояло из караимов и лишь 25 – из раввинистов.Во главе каждой караимской общины стоял газзан, духовный глава общины, его помощниками был шаммаш (служка) и митпалель (проповедник). Еще позднее, в XIX веке, всеми караимскими общинами Российской империи стал руководить гахам (др.евр.мудрец). Должность гахама была выборной и первым гахамом в 1839 году был избран известнейший купец Симха бен Шеломо (Соломон) Бабович из Евпатории. Погребальные обязанности выполняла хевра кадиша (священное братство). Финансовыми делами заведовал казначей-габбай, а образованием – учителя-маскилы. Особой образованностью отличалась община Чуфут-Кале: проживавший там с 1666 по 1670 год известный караимский поэт из Деражно, Иосиф бен Иешуа а-Машбир охарактеризовал Чуфут-Кале как град и мать в Израиле… главный среди караимских общин, город великий мудрецами и книжниками, наполненный книгами и совершенными праведниками. Именно поэтому Машбир остался в караимской академии Чуфут-Кале на три года, занимаясь изучением Торы и религиозной учености. Читателю, вероятно, будет интересно также узнать, что первые печатные книги и первый печатный станок в Крыму также находились в Чуфут-Кале. Караимская типография в Чуфут-Кале была основана около 1731 года на средства караимского лидера Исаака бен Моше Синан-Челеби. В период с 1734 по 1741 годы там были опубликованы несколько литургических книг на иврите (древнееврейском). Таким образом, как бы это парадоксально ни звучало, но первые печатные книги крымской земли говорили на том же языке, что и ветхозаветные пророки.Уже самые ранние караимские переселенцы в Крым XIII – XIV веков, по всей видимости, были тюркоязычны, переняв татарский язык в качестве разговорного от своих соседей-татар. Об этом нам красноречиво свидетельствуют ранние караимские надгробия этого времени с тюркскими именами погребенных там караимов. Тем не менее, иврит (древнееврейский) по-прежнему свято и бережно хранился караимами в качестве лашон а-кодеш (святой язык) – языка литургии, богослужения, деловой переписки, поэзии, надгробных эпитафий, научных и теософских трудов. Только лишь в XIX и в особенности в 20-30-ые годы ХХ века в литургию караимов начинают вводиться татарский и караимский языки, ранее свысока именовавшиеся в караимской литературе разговорным жаргоном (см. напр. ж-л Караимская жизнь). Самые ранние известные нам на настоящий момент караимские таргумим (в данном случае, переводы на караимский и татарский языки священных текстов на древнееврейском) датируются временем не ранее XVII – XVIII веков.Помимо лингвистического влияния, близкое сосуществование с татарами оказало неизбежное воздействие и на быт и повседневную жизнь караимов. Действительно, зачастую, лишь зайдя в молитвенный дом и увидев стоящие в алтаре свитки Торы и семисвечник-менору, посетитель караимского квартала мог понять, что перед ним народ совсем иного вероисповедания и этноса – столь по-татарски выглядели их дома, одежды, этническая кухня и обряды. Тем не менее, как уже отмечалось выше, влияние татар не выходило за пределы чисто культурологических заимствований и смешанные браки между караимами и их мусульманскими соседями были запрещены, пожалуй, вплоть до реформ советского времени.Важнейшим периодом для усиления караимской общины в Крыму становится конец XVIII века. Дело в том, что в это время караимам, оставшимся на практически опустевшем после эмиграции татар и турок, а также насильственного выселения христианского населения полуострове, удалось практически за бесценок скупить огромные земельные угодия. Кроме того, в руках караимов оказался другой фантастически прибыльный заработок – торговля табаком. Таким образом, достаточно незначительная (ок. 2,5 тысяч в конце XVIII века) караимская община Крыма стала одной из самых процветающих в экономическом отношении этнических групп Российской империи. В XIХ веке, прежде всего, из-за важности купеческого потенциала караимской общины, а также в связи с тем, что караимы отбрасывали авторитет Талмуда (являвшегося, с точки зрения российских чиновников, главным врагом христианства, сосредоточением зла и антихристианской ереси), российская администрация начинает сознательно выделять караимов из общей массы еврейского населения империи. Под официальным предлогом образцового морально-нравственного поведения и полезного для государства экономического положения, караимы начинают осыпаться рядом привилегий и льгот, в отличие от евреев-талмудистов, на которых начинает обрушиваться ряд унизительных и обременительных указов относительно двойного налогообложения, обязательной службы в армии, проживания только в пределах черты оседлости и т.п. В 1863 году караимы получают полные права граждан российской империи. С этого момента караимы начинают пользоваться теми же льготами, что и проживавшие в России христиане-православные, служить в армии, учиться в университетах, занимать государственные посты и т.п.XIX век стал важным моментом в становлении караимского самосознания и самоидентификации – именно в это время в Крыму проживали и действовали такие известнейшие караимские просветители как Соломон Бейм, Элиягу (Илья) Казас, Иосиф Соломон Луцкий, Мордехай Султанский и Авраам Фиркович. Особенно важна для понимания караимской истории фигура Авраама Самуиловича (Авраам бен Шемуэль) Фирковича (1787-1874).Родившийся и получивший образование в Луцке, в 20-ые гг. XIX в. Фиркович переезжает в Крым, странствует по миру, посещает Кавказ, Стамбул, Каир, Ближний Восток, Австрию, Литву и Польшу, завершая свой жизненный путь в Чуфут-Кале. Уникальные рукописные коллекции, собранные им за годы странствий по Турции, Египту, Палестине, Крыму и Кавказу, представляют собой гордость коллекции еврейских и самаритянских рукописей Российской Национальной библиотеки им.М.Е.Салтыкова-Щедрина в Санкт-Петербурге. Автор сборника поэзии, нескольких религиозно-общественных трактатов, содержащих зачастую крайне противоречивые и, порой, не слишком корректные сведения,[4] в 1872 г., т.е. за два года до своей смерти, Фиркович публикует Авнэ зиккарон ли-вней Йисраель (Книга памятных камней сынов Израиля; Вильно, 1872). Данная книга, содержащая экскурсы автора в историю караимов в Восточной Европе (прежде всего, в Крыму), а также ряд надгробных надписей с караимских некрополей Мангупа, Чуфут-Кале, Евпатории, Феодосии, Старого Крыма и Трок, является самым известным произведением Фирковича. Умерший в Крыму в 1874 г., караимский патриарх был похоронен на территории некрополя в Иосафатовой долине возле Чуфут-Кале, в месте, которое он исследовал, начиная с 1839 г. и чью историю он, фактически, переписал заново. Как указывают обнаруженные в недавнее время архивные материалы, Фиркович, несомненно, являлся одной из самых заметных караимских и еврейских фигур в Европе в XIX в., и был несомненным потенциальным (но неудавшимся) кандидатом на пост главы караимской общины Крыма и Восточной Европы в целом. В круг его знакомых и симпатизировавших ему людей входили такие знаменитые и разносторонние личности, как известейший российский гебраист Даниил Хвольсон, лидер хабадского движения Менахем-Мендель Шнеерсон, археолог Бларамберг, реакционные деятели братья Княжевичи, российский историк Д.И.Иловайский, еврейские просветители-маскилы Бецалель (Базилиус) Штерн и Симха Пинскер (сын последнего явился одним из отцов-основателей сионизма), армянский патриарх Нарсес, христианские священники, турецкие дёнме, авторитетные ашкеназские и крымчакские раввины, бахчисарайские татары и многие, многие другие.Сделав вышеупомянутую в высшей степени хвалебную характеристику Фирковичу (и не желая ее ни в коей мере умалить), необходимо все же отметить, что, несмотря на свою поразительную и несомненную талантливость и одаренность, Фиркович был далеко неоднозначным человеком. Как неопровержимо свидетельствует нам сухой язык архивных документов и источников, весь бег его бурной жизнедеятельности сопровождался конфликтами, скандалами, трениями, сомнительными историями и частыми обвинениями в подлоге и мистификации. Более того, современное состояние исследовательской литературы, посвященной Фирковичу, позволяет нам достаточно однозначно утверждать, что, несмотря на несомненную важность собранных им рукописных коллекций, ряд документов и приписок к рукописями, и, в особенности, эпиграфические открытия Фирковича, явно являются недостоверными и, более того, поддельными. Как уже говорилось выше, самые ранние свидетельства о пребывании караимов в Крыму датируются XIII-XIV веками и, как следствие, все исторические построения Фирковича, пытавшегося датировать время приезда караимов в Крым VI в. до н.э. (?!) и доказать, что хазары восприняли иудаизм караимского (а не раббанитского) толка, совершенно несостоятельны.Важно заметить (к сожалению, этот факт очень редко принимает во внимание большинство из русскоязычных авторов, пишущих на караимскую тему), что Фиркович никогда не говорил о караимах как о потомках хазар, считая их потомками древних израильтян, переселившихся в Крым непосредственно из Ассирийского пленения. Любопытно, что основные постулаты т.н. теории хазарского происхождения караимов, впервые были высказаны не караимами, но российскими учеными-тюркологами В.В.Григорьевым и В.Д.Смирновым. Григорьев и Смирнов, привлеченные к мнимым хазарско-караимским связям прежде всего шумной деятельностью А.С.Фирковича, пошли еще дальше караимского патриарха и пришли к выводу, что караимы не только обратили хазар в иудейскую веру (как об этом писал Фиркович), но и сами позднее слились с хазарами этнически. В 1896г. тезис Смирнова и Григорьева о хазарском происхождении караимов подхватывается и развивается С.М.Шапшалом (1873-1961), тогда еще молодым студентом Восточного отделения Санкт-Петербургского университета, а впоследствии - последним гахамом (или, как он сам себя именовал, гаханом) восточноевропейских караимов. Шапшаловская концепция о хазарском происхождении караимов окончательно утвердилась в караимской литературе после вступления С.М.Шапшала в должность гахама в 1915 году, а в особенности в 30-ые годы ХХ века. К сожалению, равно как и в случае с Фирковичем, Шапшал базировал свои теории на документах и источниках, признанных наукой на настоящий момент либо недостоверными, либо сфабрикованными. Увы, революция 1917 года прервала благосостояние и процветание караимов. Им, верноподданным российской короны, зажиточным купцам, промышленникам и белогвардейцам пришлось тяжелее, чем кому ли бы то ни было. Часть из них погибла в ходе бурных событий того времени, часть была раскулачена или расстреляна (в частности, известный художник М.Казас), часть, лишенная всего накопленного ранее имущества и возможности свободно исповедовать свою религию, была вынуждена влачить ПОЧЁТНОЕ существование в стране победившего социализма. Один за другим у караимов отнимались их дома, библиотеки, памятники религии и культуры… Так продолжалось вплоть до времен перестройки – галичская караимская кенаса была уничтожена ради строительства девятиэтажного дома, ни много ни мало, в 1985 году. За годы советской власти, по целому ряду причин, караимское население Крыма сократилось от практически 8,5 тысяч в 1912 году до 800 человек по данным переписи 1989 года. Помимо демографического упадка, советская власть нанесла также тяжелейший удар по своеобразной культуре и религии крымских караимов – лишь немногие из них способны ныне общаться на татарском диалекте, практически полностью утратив также знание древнееврейского, в каковом были столь искусны их предки.Во всем мире на настоящий момент проживает около 30 тысяч караимов. Любопытно, что большинство караимов, проживающих на настоящий момент на территории Крыма, России, Польши, и Литвы, считает себя народом тюркского происхождения, караимы Израиля, Египта, Турции и США причисляют себя к представителям еврейского населения, в то время, как среди караимов Франции есть сторонники обоих подходов. В связи с тем, что по современному законодательству государства Израиль караимы подлежат закону о репатриации, за последние годы достаточно большое число караимов, проживавших на территории бывшего Советского Союза, выехало в Израиль.По последней переписи населения Украины (2001), в Крыму насчитывается 671 караим (0.03 % населения автономии), а всего по Украине 834 человека. С XIX века караимы проживают в таких крымских городах, как Симферополь, Евпатория, Бахчисарай, Феодосия, Севастополь, Ялта, Керчь и Армянский Базар. На сегодняшний день по приблизительным оценкам Евпаторийская караимская община насчитывает около 260 человек, примерно столько же караимов живет в Симферополе, еще около 100 человек – в Феодосии, приблизительно 50 – в Севастополе, 30 – в Ялте, 50 – в Бахчисарае. На настоящий момент караимская община Крыма пытается возродить практически полностью утраченные за время атеистического диктата религиозно-культурные традиции. Особенно ярко этот процесс проходит в Евпатории, где на настоящий момент вновь стал действовать один из молитвенных комплексов и находится в процессе реставрации другой (к сожалению, следует отметить, что, на наш взгляд, далеко не все традиции, в особенности, те из них, которые связаны с религиозными практиками, удалось восстановить в той форме, в какой они существовали до революции). Большинство из современных крымских караимов – люди с высшим образованием, работники науки, культуры, образования. Так вкратце выглядит история караимов, одной из самых любопытных этно-конфессиональных групп Крымского полуострова, рассказанная сухим языком фактов и сведений, почерпнутых из исторических источников. Постоянно уменьшающейся караимской общине нашего полуострова остается лишь пожелать найти силы сохранить свою своеобразную этническую культуру и религию в неотвратимо надвигающемся ХХI веке, веке усиливающейся глобализации и еще большей девальвации духовных ценностей прошлого.МИХАИЛ КИЗИЛОВ СЫНЫ ПИСАНИЯ - КАРАИМЫ КРЫМА (очерк истории с древнейших времен до наших дней) [1] Талмудом называется сформировавшееся приблизительно к 500 году позднейшее добавления к Ветхому Завету (в еврейской традиции – ТаНаХ, т.е. еврейское священное писание, состоящее из Торы (Пятикнижия), Невиим (Пророков) и Ктувим (Писаний)). В средневековое время Талмуд стал основой еврейской учености, считаясь устной Торой, т.е. книгой по авторитету практически равной письменной Торе, т.е. Пятикнижию. Именно поэтому отрицание Талмуда было столь важной специфической чертой караимского движения.[2] В то время как их собратья-раввинисты с довольно раннего периода стали различными путями обходить это предписание, превращая Шаббат в празднество полное огней, вина и других радостей жизни. К примеру, в средневековом византийском Константинополе, по сведениям Вениамина Тудельского, на две тысячи раббанитских семей проживало 500 караимских, т.е. одна пятая еврейской общины города. Более того, в Крыму или, скажем, в Троках численность караимов превышало число раббанитов. В своих трудах Фиркович неоднократно яростно атаковал евреев-раббанитов и хасидов, обвиняя их, ни много ни мало, в распятии Иисуса и предлагаю выселить их за черту оседлости на западные окраины России

  и нашел около 20 раритетов.

1939, 2 января — (11 Тевета 5699) Шоа. Правительственный германский циркуляр сообщил, что караимы произошли от хазар и потому в расовом отношении ничего общего с евреями не имеют. Подробнее

Дождливым осенним вечером 1941 года в дверь каморки в полуподвале дома номер восемь по Шорной улице громко постучали. Еще недавно здесь жил дворник, но с 16 июля, когда по приказу германских властей евреи оккупированного Минска были переселены в специально отведенный для них район, в каморке оказался профессор Иоффе с женой.Громкий стук в дверь обычно не сулил обитателям гетто ничего хорошего...Профессор переглянулся с женой и приблизился к двери. Прихожей не было, дверь открывалась прямо на улицу.- Кто там? - спросил профессор, на всякий случай по-немецки.Вежливый голос ответил на безукоризненном немецком:- Могу ли я поговорить с господином профессором Иоффе?Профессор с трудом отодвинул засов, явно рассчитанный на силу дворника, приоткрыл дверь, пропуская в комнату высокую фигуру в мокром черном плаще.Вошедший стянул с головы капюшон, пригладил ладонями растрепавшиеся волосы и посмотрел на профессора. Его молодое румяное лицо со светлыми глазами кого-то напоминало.- Чем могу быть полезен? - спросил профессор по-немецки и поклонился - такой вопрос следовало задавать с поклоном, он усвоил это в юности, в Берлинском университете.Молодой человек развел руками и сказал по-русски:- Неужели я так здорово изменился? Семен Евсеевич, это же я, Раухе, не узнаете?- Господи! - скорбно выдохнул профессор. - Алик! Ну как я мог не узнать вас сразу? Входите, входите!Входить было некуда, Раухе и так был в комнате. Он снял мокрый плащ и, свернув, положил его на пол у двери. Рядом с плащом он поставил толстый портфель.- Позвольте представить вас моей супруге. Ева, это Алик Раухе, ты слышала о нем тысячу раз. Ну, диссертация по хазарам... Помнишь, его статья в ВЕСНИКЕ наделала шуму?Раухе покраснел и замотал головой:- Что вы, Семен Евсеевич!..Представляясь Еве Исаевне, он шаркнул ногой:- Альберт Раухе. Очень приятно.Его отглаженный костюм странно контрастировал со всей обстановкой.Ева Исаевна освободила для него единственный табурет, а сама села на кровать, покрытую стеганым одеялом.- Садитесь, прошу. Видите, как живем?..Она повела рукой, словно приглашая осмотреть закопченные стены, расшатанный деревянный стол, железную печурку в углу.- Это не самое страшное, - сказал профессор, присаживаясь на кровать рядом с женой. Он сильно похудел за то время, что Раухе его не видел, лицо потемнело, но длинные седые волосы не поредели, и голубые глаза все так же ясно смотрели из-под густых бровей.- А что самое страшное? Каждый день ждешь... - ее голос прервался, она плотно сжала губы и закрыла глаза.- Ладно, Ева, - профессор дотронулся до ее руки. - Не надо опять об этом... Давай лучше послушаем Алика.Он повернулся к Раухе:- Как вы очутились здесь? Вы ведь в гетто не живете, верно?- Нет, нет, я живу в Берлине. Собственно, вся моя семья живет в Берлине: мой отец получил назначение на довольно большую должность.- В Берлине? - переспросила Ева Исаевна.- Да в Берлине. Я служу в Министерстве по делам восточных территорий. Мы переехали еще в начале августа... - Он смущенно улыбнулся. - И знаете, с тех пор я ни разу не говорил по-русски.- Значит, в министерстве? - перебил его профессор.Раухе пожал плечами:- Я научный консультант по истории и этнографии южной России - это, собственно, и есть моя специальность. Люди в министерстве, между нами говоря, не особенно разбираются во всем этом. - Он вдруг рассмеялся. - Простите, я вспомнил, как один коллега на днях перепутал грузин с гуннами, а другой всерьез утверждал, что цыгане - потомки скифов. Так что, видите, с какой публикой приходится иметь дело.- Вижу, - неопределенно отозвался Семен Евсеевич.- Я это рассказываю не без умысла. Я ведь к вам по делу: как раз с одним из вопросов.- Насчет грузин и гуннов?Раухе вежливо улыбнулся шутке профессора:- Нет, гораздо хуже - насчет караимов. Вы не представляете, что творится в министерстве из-за этих караимов. Прямо война междоусобная...Раухе встал с табуретки и попытался пройтись по комнате, но тут же натолкнулся на стену и сел на место:- Они просто одержимы хазарской теорией! Столько серьезных работ написано - взять хоть ваши! Казалось бы, камня на камне не осталось от этих выдумок, ан нет - поговорите с моими коллегами, они вам скажут, что это точно: караимы происходят от хазар. А какие доказательства? А вот, караимы говорят на тюркском языке. Простите, я им возражаю, восточноевропейские евреи говорят на идиш, то есть на германском диалекте. Но не станете же вы утверждать, что они произошли от немцев?Раухе сокрушенно всплеснул руками.- Знаете, Семен Евсеевич, по-моему, хазарская теория сродни мифотворчеству. Жили когда-то хазары... Пушкин их упомянул... А тут вдруг перед тобой - живой потомок хазар. Романтично, что ли? А последователь еврейской секты - не романтично.- Да нет, Алик, - профессор Иоффе вздохнул. - Я думаю, все гораздо проще: сами караимы в России настаивали на этой теории... правильнее сказать - гипотезе. Соображения у них были сугубо практические: отмежеваться от еврейства, чтобы к ним не применяли антиеврейских законов. Все это носило чисто конъюнктурный характер поначалу. А потом - пожалуйста - ТЕОРИЯ... В других странах, в Египте, скажем, тамошним караимам и в голову не приходило отмежевываться от еврейского происхождения. Наоборот, на каждом углу кричали, что они-то и есть подлинные евреи!- Господи, да я все эти доводы тысячу раз... - Раухе вскочил, схватил с пола свой портфель, открыл его и начал копаться в бумагах. Потом махнул рукой: - Я вам лучше так все расскажу, без этих докладных.Он сделал паузу и продолжил:- Не знаю, каким образом, но еще до войны, в циркуляре от второго января тридцать девятого года было записано, что караимы произошли от хазар и потому в расовом отношении ничего общего с евреями не имеют. Затем начинается война, наши вступают в Польшу, Литву; на восточных территориях оказываются тысячи караимов - и никто их евреями не считает. Наконец, наши приходят в Крым, и вот там начинается!.. Кто такие крымчаки? Евреи? Но они неотличимы от караимов! Значит, и караимы - евреи? И вот уже в Киеве каких-то караимов хватают как евреев. А из Трокая, от главы караимов идут отчаянные жалобы. Появляются ходатаи: караимы-де - не евреи. К этому времени я уже работал в министерстве, и мне предложили написать объяснительную записку. Я пишу как есть: что крымчаки - евреи, что караимы - тоже евреи, но имеют некоторые религиозные отличия: не признают Талмуд, не верят в приход Мессии, не едят горячей пищи по субботам... Ну, вы знаете. И вот эта записка с сопроводительным письмом моего непосредственного начальника попадает к самому министру, к Розенбергу... Все это строго между нами, Семен Евсеевич, вы должны понять...Раухе понизил голос:- Тот, говорят, прямо рассвирепел. Что же получается? Циркуляр от тридцать девятого года неверен - и вся политика в этом вопросе ошибочная? А люди, которые все это делали, они здесь, в министерстве, и они, конечно, насмерть бьются за свою правоту. Ох, Семен Евсеевич, если бы вы только знали! До научной истины никому дела нет - у каждого своя чиновничья амбиция. Ну и пошло! Пишут опровержения на мою докладную, цитируют Фирковича, вытащили книжки советских ученых. Хазары - и все тут!..Раухе перевел дух. Иоффе тоже молчал. Ева Исаевна сидела сосредоточенная, с закрытыми глазами, и невозможно было понять, слушает ли она разговор или прислушивается к звукам, доносящимся снаружи.- Вот тогда я и придумал ход.Раухе торжествующе посмотрел на супругов:- Я сказал им: давайте проведем экспертизу. Давайте выслушаем мнение по этому вопросу крупных еврейских историков. Кто же может знать предмет лучше?- Еврейских историков? - переспросил профессор. - Это, собственно, как понимать? Имеются в виду историки - евреи по национальности или специалисты по истории евреев?- Ну, это значит: евреи - специалисты в данном вопросе. Там, в министерстве, меня отлично поняли. И согласились! Можете себе представить?- Согласились, - проговорил профессор. - Ну, и кто же эти ЕВРЕЙСКИЕ ИСТОРИКИ?Раухе хлопнул себя ладонями по коленям:- А уж кандидатуры подсказал я... Вы знаете, откуда я сейчас приехал?- Из Берлина. По-моему, вы сказали - из Берлина.- Я живу в Берлине. А сюда я приехал непосредственно из Варшавы. А там я виделся... догадайтесь, с кем? С профессором Балабаном!- С Меиром? - оживился Семен Евсеевич. - Как он там?Раухе покачал головой:- Нельзя сказать, что хорошо... В общем, так же, как вы.- В гетто?- Да, но... Я сказал профессору Балабану, кое-что можно изменить... в известных пределах, конечно. Я никакой административной власти не имею, но я получил заверения своего непосредственного начальника, а он человек влиятельный и очень заинтересован в результатах этой экспертизы. В двух словах я могу объяснить ситуацию. Он в министерстве человек новый, и с большим будущим, как все говорят. Он не связан ошибками прошлого руководства и сразу поддержал мою докладную. Для меня это вопрос научной истины, а для него - карьеры...- Если я догадался правильно, меня тоже привлекают для экспертизы?- Конечно! Господи, разве я до сих пор этого не сказал? Вот же, вот же...Он опять схватил свой портфель и извлек плотную коричневую папку. Из нее он бережно вынул документ на бланке, украшенном орлом со свастикой в когтях.- Вот, пожалуйста, официальная рекомендация привлечь вас в качестве эксперта.Он положил бумагу на одеяло рядом с профессором. Тот, не притрагиваясь, разглядывал ее с интересом. Через некоторое время он проговорил без всякого выражения:- Чуть ли не все мои работы перечислены...- А как же, - с гордостью отозвался Раухе, - я целый день провел в библиотеке. Это было не просто: в общем фонде их нет. Ну, вы знаете государственную политику в отношении неарийских ученых... Но в специальном хранилище я разыскал. Да! Можете себе представить, я держал в руках даже рукопись вашей диссертации! С вашими поправками - можете представить?..Это замечание не произвело на Иоффе впечатления. Все тем же бесцветным голосом он сказал:- Вы говорите - научная истина. А привлекли для экспертизы только противников хазарской теории: Балабана, меня... кого еще?- И что из того? - Раухе искренне недоумевал. - Вы же сами говорите, что это никакая не теория, а просто политическая спекуляция...- Да они их убьют! Они их будут убивать, как нас, ты что - не понимаешь? - вдруг прокричала срывающимся голосом Ева Исаевна. Лицо ее стало пунцовым. - Этих людей надо спасти, слышишь, Семен? Иначе их будут убивать, как евреев!- Ева, ради Бога, успокойся! - Иоффе взял жену за руку. - Почему ты кричишь? Мы же только обсуждаем...- Как ты можешь это обсуждать? Он предлагает уничтожить еще один народ - ты это будешь обсуждать?- Почему же уничтожить? - запротестовал Раухе. - Караимы - евреи и должны разделять судьбу всего еврейского народа.- Это значит - погибнуть! Вы, молодой человек, не знаете, что происходит? Нас заперли в гетто, сказали - чтобы охранить от толпы, но людей все время убивают. Уже два раза были погромы - власти ничего не сделали. На прошлой неделе опять расстреляли заложников... Люди мрут на этих принудительных работах... Неужели не ясно, чем это кончится?- Ева, зачем ты все это говоришь?- Как это ЗАЧЕМ? Он приезжает из Берлина, от тех, кто все это сделал, и рассуждает с тобой о научной истине... А на самом деле они - убийцы, а он - с ними!..Табуретка с грохотом отлетела в сторону. Раухе вскочил на ноги, лицо его было искажено. Он пытался что-то сказать, но не мог. Иоффе сжал руку Евы Исаевны, и она замолчала.Тяжелая пауза длилась несколько секунд; наконец Раухе произнес:- Я должен был... мне с самого начала следовало... - Он перевел дух. - Я вполне понимаю ваше положение, оно, действительно ужасно. Наверное, я должен был начать с того, что не одобряю многого... Зачем нужно запирать в гетто таких людей, как вы? Или профессор Балабан? Все эти жестокости мне неприятны. Но от меня ничего не зависит. Мое дело - история, а этим занимаются другие люди. Если бы вы знали - какие... Но все же решения принимают не эти люди, они лишь исполнители. А такого решения - намеренно истребить целый народ - не существует. Я это могу сказать определенно, я бы сказал, если бы такое решение где-то приняли. - Голос его окреп, он говорил уже спокойно. - А что касается караимов, то, Ева Исаевна, стоит ли за них так беспокоиться? Вы знаете, сколько они причинили вреда остальным евреям? Сколько гадостей о евреях написали караимские хахамы? Один Фиркович чего стоит! Это он в 1859 году написал в Петербург, в сенат: -Караимам не присущи те пороки, которыми обладают евреи-. Потому что-де, когда евреи распяли Христа, караимы жили в Крыму. А караимы как еврейская секта только появились через восемь веков после Христа... И вот эту чушь надо терпеть? Семен Евсеевич, неужели истории больше не существует?Ева Исаевна хотела что-то сказать, но профессор опять сжал ее руку - она только покачала головой.- Не знаю, Алик, что случилось с историей, - проговорил Иоффе. - Я больше ничего не понимаю...- Но мы говорим о происхождении караимов, о том, что к хазарам они отношения не имеют. Хотя бы потому, что хазары исповедовали иудаизм в его обычном виде - с Талмудом, Мессией, раввинами, а караимы - нет! Это же исторические факты!Профессор Иоффе покосился на лежавший рядом с ним на кровати документ - имперский орел со свастикой в когтях хищно смотрел по сторонам.- Не знаю, Алик. Все это совсем не просто...- Но позвольте! Не согласитесь же вы с хазарской теорией?- А почему нет? - сказал профессор, твердо глядя в глаза Раухе. - Вполне возможно... Караимы говорят по-тюрк­ски, как хазары...Раухе дернулся, как от удара. Он хотел что-то сказать, затем резко повернулся к стенке, схватил с пола свой плащ и начал его надевать. Рука застряла в рукаве. Он высвободил руку, бросил плащ на пол. Затем повернулся к профессору:- Как вы можете, Семен Евсеевич?! Слышать такое от вас... от вас! Вы для меня были всегда воплощением ученого... если угодно - идеалом. - На глазах у Раухе выступили слезы. - Господи, вы, наверное, и не помните... Однажды на семинаре по скифам... вы еще, помню, запоздали. И вдруг заговорили не о скифах, а о науке - о ее великой истине, которая выше всякой конъюнктуры. Это ваши слова! Вы очень горячо говорили, и тогда, в тридцать седьмом году, они звучали потрясающе... Я нашел в них опору, смысл своей жизни. Посудите: в университете мне вбивали в голову, что главное - интересы пролетарской революции; дома отец шепотом объяснял историческую роль германской расы. А я знал, что на свете есть одна истина - наука! Как вы можете, Семен Евсеевич!..Профессор тяжело вздохнул:- Семинар по скифам? Я очень хорошо помню тот день. Это было девятнадцатого февраля, в тот день арестовали Якова, моего брата. И то, что я говорил вам, предназначалось не вам, студентам, а ему... Это были мои последние слова в нашем долгом споре. Он был младшим, я его очень любил, но мы спорили... Он был предан им, как... Он был героем Гражданской войны, командовал округом. Даже перед расстрелом - нам потом сказали - он кричал -Да здравствует Сталин!-. Когда я говорил об исторической правде, он смеялся. Он повторял, что правда - это то, что в интересах партии. Я его очень любил. Меня не радовало, что в нашем споре я оказался прав. Я, в самом деле, был тогда убежден, что выше науки правды быть не может.- Тогда?.. А теперь?Профессор покачал головой:- Не знаю, Алик, это очень сложно... - Он подумал и, показав на документ, сказал уже другим тоном:- Хорошо, я принимаю предложение. Свое заключение я отправлю по почте. Ничего, если оно будет написано от руки? У меня нет машинки.Раухе поклонился и надел плащ. Застегивая пуговицы, он сказал:- Если вам безразлична наука, подумайте о жене.Когда он распахнул дверь, Семен Евсеевич окликнул:- Постойте! Я хочу вам объяснить. Я искренне так считал - тогда. Но с тех пор я многое понял...Раухе стоял, придерживая дверь, и вопросительно смотрел на профессора, но тот больше ничего не сказал - он опустил голову и задумался. Тяжелые седые пряди закрывали его лицо.Раухе пожал плечами и вышел. В основе этого рассказа лежит исторический факт: три историка-еврея по запросу германского министерства дали заключение о происхождении караимов от хазар. Имена этих историков известны - никто из них до тех пор не был приверженцем хазарской теории, скорее наоборот... Считают, что благодаря этим трем заключениям караимы были объявлены неевреями и уцелели. Все три историка погибли в гетто. В. МАТЛИН. НАУЧНАЯ ИСТИНА www.berkovich-zametki.com

1939, 5 января — (14 Тевета 5699) Министерство внутренних дел Германии по просьбе караимской общины рейха о непризнании их евреями специально отметило, что караимы не принадлежат к еврейской религиозной общине и их «расовая психология» не является еврейской. Далее

В 1941 году в связи с началом военных действий против СССР Расовое бюро МВД Германии подняло вопрос о расовой принадлежности восточноевропейских караимов. Соответствующее германское ведомство обратилось к трём еврейским учёным З. Г. Калмановичу, М. Балабану и И. Шиперу с запросом о происхождении караимов. Все трое, чтобы спасти крымско-литовских караимов, дали заключение о их нееврейском происхождении, на основании которого было принято решение не подвергать караимов уничтожению, как это применялось в отношении евреев. Судьба трёх еврейских учёных известна: Меир Балабан умер в 1942 году в Варшавском гетто, Игнацы (Ицхак) Шипер погиб в Майданеке в начале 1943 года, Зелик Гирш Калманович умер от истощения и болезней в концлагере близ Нарвы (Эстония) в 1944 году