Еврейский календарь

1925, 4 июня — (12 Сивана 5685) В Могилеве-Подольском (Украина) в семье фельдшера родился Ион Деген

Мать работала медсестрой в больнице. В двенадцать лет начал работать помощником кузнеца. Увлекался литературой, а также зоологией и ботаникой.

В июле 1941 года Деген добровольцем ушел на фронт в истребительный батальон, состоящий из учеников девятых и десятых классов. Воевал в составе 130-й стрелковой дивизии. Был ранен.

Окончил 1-е Харьковское танковое училище. Командир танка. Командир танкового взвода. Командир танковой роты. Трижды ранен. В результате последнего ранения тяжёлая инвалидность. Деген получил ранение в голову. Пока выбирался из танка, семь пуль хлестанули его по рукам, а, когда упал, четыре осколка перебили ему ноги. Он понимал, что если немцы сейчас найдут его, то сожгут заживо. И решил застрелиться, но страшная боль не позволила даже снять с предохранителя парабеллум. Он потерял сознание и очнулся уже в госпитале.

Награждён орденами — Красного знамени, «Отечественная война» 1-й степени, двумя -"Отечественная война" 2-й степени, медалью «За отвагу», польскими орденами, медалями, был дважды представлен к званию Героя Советского Союза. Первое представление – за бой, в ходе которого его взвод уничтожил 18 "Пантер", второе – за героизм, проявленный в ходе боев на подступах к Кенигсбергу. Десятый в списке Советских танковых асов. За время участия в боевых действиях в составе 2-й отдельной гвардейской танковой бригады экипажем Иона Дегена было уничтожено 16 немецких танков. В 2014 году Деген рассказывал о войне так: "Конечно, мне было страшно, но еще больше я боялся, что кто-то подумает, что еврей – трус, что еврей боится. Поэтому всегда лез первым..."

Летом сорок пятого года, когда еле ковылял на костылях, неожиданно был приглашен в Дом литераторов читать стихи вместе с другими поэтами-фронтовиками. Председательствовал Константин Симонов, бывший тогда на пике славы. Были там Михаил Дудин, Сергей Орлов, тоже танкист… Других Деген не запомнил по именам. Когда он прочел «Мой товарищ, в смертельной агонии…», все как будто оледенели. А потом началось. Вспоминает Ион Деген: ««Не просто лаяли и песочили. В пыль растирали. Как это коммунист, офицер мог стать таким апологетом трусости, мародерства, мог клеветать на доблестную Красную Армию? Киплинговщина какая-то. И еще. И еще"

В 1977 году Ион Деген репатриировался в Израиль, где более двадцати лет продолжал работать врачом-ортопедом. Он считал, что его послевоенную судьбу, намерение стать врачом, предопределил фронтовой опыт. "Дело в том, что в госпитале, видя труд врачей, я решил, что и сам стану врачом. Я привык работать досконально. Сейчас видите, рука уже не слушается. А ведь я был хирургом-ортопедом, первым в мировой практике пришил ампутированную руку. Это же не само по себе пришло", - рассказывал Деген.

Стихотворение
"Мой товарищ, в смертельной агонии
Не зови понапрасну друзей.
Дай-ка лучше согрею ладони я
Над дымящейся кровью твоей.
Ты не плачь, не стони ты не маленький.
Ты не ранен, ты просто убит.
Дай-ка лучше сниму с тебя валенки.
Нам еще наступать предстоит"

было написано Дегеном в декабре 1944 года. Долгое время оно переписывалось и передавалось устно как народное. Об авторстве Дегена стало известно только в конце 80-х годов

- легендарный танкист времён ВОВ, врач, поэт. Умер 28 апреля 2017 года.

1925, 28 июня — (6 Таммуза 5685) Родилась Эстер Cailingold - героиня Войны за Независимость. Погибла 29 мая 1948 года в Иерусалиме.

1925, 29 июня — (7 Таммуза 5685) Заседание ВЦИК СССР по поводу меморандума Шора и Рабиновича (см. 25 мая ). Они сами были приглашены во ВЦИК, где под руководством исполняющего обязанности председателя Смидовича были рассмотрены положения меморандума. Шор и Рабинович вынуждены были отвечать на Обвинения сионистов в антисоветской деятельности, в частности в, якобы, сговоре с Петлюрой для совместного выступления против Советской власти на Украине (см. 4 сентября 1921 года). В итоге заседание ВЦИК закончилось для сионистов России ничем, а 16 марта 1926 года И. Рабинович и вовсе был арестован и сослан в Казахстан.

1925, 18 августа — (28 Ава 5685) В Вене под председательством Соколова начался 14 Сионистский конгресс. Продолжался 14 дней. 311 делегатов. Впервые присутствовала небольшая группа сионистов-ревизионистов во главе с В. Жаботинским. Они потребовали, чтобы руководство Сионистской организации более решительно проводило в жизнь ее политическую линию, и выступили с решительным протестом против включения несионистов в Еврейское агентство. В центре внимания делегатов находился вопрос о роли частной инициативы и некоммерческих общественных фондов в деле заселения и освоения Эрец-Исраэль. С докладом о положении еврейских рабочих в Эрец-Исраэль и их достижениях выступил генеральный секретарь Хистадрута Д. Бен-Гурион.

1925, 18 августа — (28 Ава 5685) Родился Анатолий Кузнецов

Впервые я встретился с писателем, когда, будучи еще десятиклассником, прочел его роман ПРОДОЛЖЕНИЕ ЛЕГЕНДЫ. Там он поставил под сомнение миф о том, что перед нами открыты все пути-дороги в большую жизнь. Второй раз услышал о нем в 66-м году, когда в журнале ЮНОСТЬ был опубликован роман БАБИЙ ЯР. Но в те годы мне не удалось его прочитать. В 69-ом я наткнулся на разносную статью главного редактора ЮНОСТИ Бориса Полевого о -проклятом отщепенце А. Кузнецове, сбежавшем на Запад-. Через какое-то время появились сообщения, что А. Кузнецов погиб в Лондоне в автокатастрофе. Еще в те времена, думая о нем, я задавался вопросом: какое отношение у русского Анатолия Кузнецова к Бабьему Яру, где было расстреляно сто тысяч евреев? И только через 20 с лишним лет он ответил мне сам: Вырос я на окраине Киева в Куреневке, недалеко от большого оврага, название которого в свое время было известно лишь местным жителям - Бабий яр. Как и прочие куреневские окрестности он был местом наших игр, местом моего детства. Потом сразу в один день он стал очень известен. В сентябре 41-го, когда немецкие войска захватили Киев, ему, 12-тилетне-му мальчишке, вместе с мамой-учительницей не удалось эвакуироваться и два долгих, нескончаемых года выживать под ярмом фашистской оккупации. Два года жизни рядом с Бабьим Яром. -Мы только слышали пулеметные очереди через разные промежутки: та-та-та, та-та... Два года изо дня в день я слышал, и это стоит в моих ушах сего дня-. Пепел десятков тысяч невинных стучал в его сердце, и маленький киевский Гаврош, начав писать свой роман - документ, стал Главным свидетелем преступления века: -...Первый вариант, можно сказать, написан, когда мне было 14 лет. В толстую самодельную тетрадь я, в те времена голодный, судорожный мальчишка, по горячим следам записал все, что видел, слышал о Бабьем Яре. Понятия не имел, зачем это делаю, но мне казалось, что так нужно. Чтобы ничего не забыть. Тетрадь эта называлась БАБИЙ ЯР, и я прятал ее от посторонних глаз. После войны в Советском Союзе был разгул антисемитизма и название БАБИЙ ЯР стало чуть ли не запретным. Однажды мою тетрадь нашла во время уборки мать, прочла, плакала над ней и посоветовала хранить. Она первая сказала, что когда-нибудь я должен написать книгу-. Прошли годы. Началась перестройка. Из спецхрана на свободу стали выходить книги, о которых мы слышали краем уха. Вот тогда, в 91-ом, я и встретился, наконец, с легендарным романом-документом. Он дошел до меня, как свет потухшей звезды, и теперь находится в моей библиотеке. Судьба романа необычна и трагична, судьба автора - того более. Роман резали, кромсали, калечили и увечили. Слово автору: -До неузнаваемости переделывались и все мои прежние работы, как и писателей, с которыми я был знаком. Мы старались читать произведения друг друга в рукописях, а не напечатанными, потому что разница – огромная. Перед писателем в СССР эта дилемма стоит всегда: либо вообще не печататься, либо печатать хотя бы то, что цензура позволила. Многие считают, что лучше донести до читателя хоть что-нибудь, чем ничего. Я тоже так считал... Когда я увидел, что из БАБЬЕГО ЯРА выбрасывается четверть особо важного текста, а смысл романа из-за этого переворачивается с ног на голову, я заявил, что в таком случае печатать отказываюсь, и потребовал рукопись обратно. Вот тут-то случилось нечто уж совсем неожиданное. Рукопись не отдавали... Дошло до дикой сцены в кабинете Б. Полевого, я требовал рукопись, я совсем ошалел, кричал: -Это же моя работа...-. А Полевой цинично, издеваясь, говорил: -...рукопись вам никто не отдаст, и напечатаем, как считаем нужным-. ... я тогда... не помня себя, кинулся в драку, выхватил рукопись, выбежал на улицу Воровского, рвал, набивал клочками мусорные урны вплоть до самой Арбатской площади, проклиная день, когда начал писать-. Но жизнь шла вперед, и автор не желал плыть по течению: -У меня, однако, оставалась главная рукопись. Я продолжал над ней работать, уже... для себя и для истины-... Летом 1969 года я бежал из СССР, взяв с собой пленки, в том числе и пленку с полным БАБЬИМ ЯРОМ. Вот его выпускаю, как первую свою книгу без всякой политической цензуры, - и прошу только данный текст БАБЬЕГО ЯРА считать действительным. Здесь сведено воедино и опубликованное, и выброшенное цензурой, и писавшееся после публикации, включая окончательную стилистическую шлифовку. ...Различия в настоящем издании сделаны так: обыкновенный шрифт – это было опубликовано журналом ЮНОСТЬ в 1966 года. Курсив – было вырезано цензурой тогда же. Взятое в скобки – дополнения, сделанные в 1967 – 69 годах. Социалистический реализм обязывает писать не столько так, как было, сколько так, как это должно было быть или, во всяком случае, могло быть. Ложный и лицемерный этот метод, собственно, и загубил великую в прошлом русскую литературу. Я отказываюсь от него навсегда. Я пишу эту книгу, не думая больше ни о каких методах, ни о каких властях, границах, цензурах или национальных предрассудках. Я пишу так, словно даю под присягой юридическое показание на самом высоком честном суде – и отвечаю за каждое свое слово. В этой книге рассказана только правда – ТАК, КАК ЭТО БЫЛО-. Те, кто читал роман, знают, о чем он. О гитлеровской оккупации Киева, о том, как на десятый день после захвата города, 29 сентября 1941 года, начала осуществляться акция БАБИЙ ЯР. А о том, что случилось перед акцией, знают только киевляне. Слово автору: -...И тут раздался первый взрыв. Это было 24 сентября, в четвертом часу дня... Дом немецкой комендатуры с ДЕТСКИМ МИРОМ на первом этаже взорвался. Взрыв был такой силы, что вылетели стекла не только на самом Крещатике, но и на параллельных ему улицах... Взрыв и пожар Крещатика... должны войти в историю войны принципиальной вехой... Никогда, ни в то время, ни после советские власти не признались во взрыве Крещатика, а наоборот, приписали этот взрыв... немцам... Весь Киев, вся Украина, весь народ прекрасно знали, что Крещатик разрушен советскими, а им вдалбливалось, что это сделали проклятые немцы... Только в 1963 году КГБ выдало для публикации... Справку... о диверсионно-разведывательной деятельности группы подпольщиков г.Киева под руководством И. Д. Кудри... В городе... не прекращались пожары и взрывы, принявшие особенный размах в период с 24 по 28 сентября 1941 года. -Мины закладывались основательно, обдуманно, задолго до взятия немцами Киева... Живы свидетели, видевшие доставку взрывчатки на грузовиках НКВД за месяц-полтора до взрывов... Так зачем же все-таки был взорван Крещатик? Я выскажу мнение свое и мнение большинства киевлян, а вы судите сами. ... Взрывая мирный Крещатик, они, однако, действительно наносили немцам и ощутимый военный урон, а то, что при этом погибнет втрое больше мирных жителей, это советскую власть никогда не волновало. ... Был еще один, cамый зловещий аспект Крещатика: обозлить немцев для того, чтобы, озверев, они сняли чистые перчатки в обращении с народом... И немцы на это клюнули-. Ведя рассказ очевидца о том, что произошло в Киеве за два года оккупации, автор описывает соревнование двух систем, фашистской и советской, по уничтожению мирных жителей. И чем дальше, тем убедительней. И свою жизнь в этом пекле он называет сплошным Бабьим Яром. Сначала евреи, а потом люди и других национальностей пополняли этот жуткий список. За два с половиной месяца до освобождения Киева фашисты спохватились и начали лихорадочно заметать следы. Над Бабьим Яром поднялся черный и жирный дым. Десятки тысяч погибших стали превращать в пепел. Слово автору: -Работа закипела. Чтобы ее не было видно, немцы спешно строили щиты вокруг оврага и маскировали их ветками, в других местах делали искусственные насаждения... Так начался заключительный этап Бабьего Яра, первая попытка вычеркнуть его из истории-. Кончилась война. Прошли годы. Автор вспоминает: -И снова я приезжаю в Киев... Бабьего Яра нет. По мнению некоторых руководящих деятелей его и не было. Овраг засыпан, по нему проходит шоссе. С самой войны раздавались голоса (начал И. Эренбург), что в Бабьем Яре нужно поставить памятник. Но украинский ЦК партии, который тогда возглавлял Н. Хрущев, считал, что люди, расстрелянные в Бабьем Яре, памятника не заслуживают. Я не раз слышал такие разговоры киевских коммунистов: - Это в каком Бабьем Яре? Где жидов постреляли? А с чего это мы должны каким-то пархатым памятники ставить?-. В 1957 году, когда украинский ЦК возглавил Н. Подгорный, было принято решение уничтожить Бабий Яр и забыть о нем. При этом замыть его способом гидромеханизации. Слово автору: -Так началась вторая попытка вычеркнуть Бабий Яр из истории... Бабий Яр перегородили плотиной и стали в него качать по трубам пульпу... Пульпа – это смесь воды и грязи... Я ходил туда и потрясенно смотрел на озеро грязи, поглощающее пепел, кости, каменные осыпи могильных плит... Плотину подсыпали, она росла и к 1961 году стала высотой с шестиэтажный дом. В понедельник 13 марта 1961 года она рухнула... Широким своим устьем Бабий Яр выходил на улицу Фрунзе... прямо на трамвайный парк и густонаселенный район вокруг него... В 8 часов 45 минут утра раздался страшный рёв, из устья Бабьего Яра выкатился вал жидкой грязи высотой метров десять. Уцелевшие очевидцы... утверждают, что вал вылетел из оврага как курьерский поезд, никто убежать от него не мог, и крики сотен людей захлебнулись в полминуты... Раскопки длились два года. Было откопано множество трупов... Цифра погибших, естественно, никогда не была названа. Бабьему Яру не везет с цифрами. …В 1962 году началась третья попытка – и самая серьезная. На Бабий Яр было брошено огромное количество техники… Грунт был водворен обратно в Яр… Бабий Яр все-таки засыпан, через него проложили шоссе... На месте концлагеря выстроен новый жилой массив, можно сказать, на костях... И, наконец, уничтожено еврейское кладбище... Но в сентябре 1966 года в Бабий Яр потянулись люди со всего Киева… Возник стихийный митинг… и опять … говорили о памятнике… … Власти забеспокоились. Через несколько дней удивленные жители обнаружили немного в стороне от Яра гранитный камень с надписью, что здесь будет сооружен памятник жертвам немецкого фашизма... До последнего времени в кладбищенском доме над оврагом жила сторожиха М. С. Луценко – тетя Маша, которую в свое время немцы совершенно упустили из виду и не подозревали, что она подкрадывалась в зарослях и видела всё, что они делают. Мы ходили с ней, она еще и еще раз показывала, где начиналось, где подрывали склоны и как - вон там и там их клали на землю. А они ж кричат!.. О, матерь божья... Они их лопатами бьют, бьют-. При этом она указывала рукой под землю, вглубь, потому что мы стояли над оврагом несуществующим... Но улик от преступлений не осталось. Пепел был частью развеян, зола и кости теперь лежат глубоко-глубоко, так что от погибших не осталось ничего. Сколько их было - тоже никогда не узнать. Все официальные цифры – условны, их меняют в зависимости от ситуации. И всё же я думаю о том, что ни одно общественное преступление не остается тайным. Всегда найдется какая-нибудь тетя Маша, которая видит, или спасутся, пятнадцать, два, один, которые свидетельствуют. Можно сжечь, развеять, засыпать, затоптать – но ведь остается еще людская память. Историю нельзя обмануть, и что-нибудь навсегда скрыть от нее – невозможно... Этот роман я начинал писать в Киеве, в хате у матери. Но потом не смог продолжать и уехал: не мог спать. По ночам во сне я слышал крик: то я ложился, и меня расстреливали в лицо, в грудь, в затылок, то я стоял сбоку с тетрадкой в руках и ждал начала, а они не стреляли, у них был обеденный перерыв, они жгли из книг костер, качали какую-то пульпу, а я всё ждал, когда же это произойдет, чтобы я мог добросовестно всё записать. Этот кошмар преследовал меня, это был не сон и не явь, я вскакивал, слыша в ушах крик тысяч гибнущих людей. Мы не смеем забывать этот крик. Это не история. Это сегодня. А что завтра? ...Будем ли мы понимать когда-нибудь, что самое дорогое на свете - жизнь человека и его свобода? Или еще предстоит варварство?-. Людям, которые знакомы с романом, понятно, за что советская власть ненавидела и преследовала автора. Ведь, глядя в роман, как в зеркало, и видя в нем злодеяния фашистов, советская власть узнавала собственные черты. А потому зеркало требовалось разбить. И длинные щупальца КГБ это сделали. По свидетельству Е.Евтушенко: …Кузнецова не убили в Бабьем Яру - его убил собственный роман о Бабьем Яре. 28 лет (с 1941 по 1969 г.г.) писал он свою летопись, и роман – памятник остался, люди его читают, хотя с момента гибели А. Кузнецова прошло 26 лет. Марк Раковский. ЕВРЕЙСКИЙ МЕРИДИАН, 13.01.2006

- русский писатель, автор романа "Бабий яр".

1925, 21 августа — (1 Элула 5685) В Сербии, в городе Новый Сад родился Авнер Гарин - первый мэр Ашдода. Выжил в Катастрофе, но его родители погибли в гетто. Изучал экономику в Белграде, в 1948 переехал в Израиль. Женился в 1955 на Юдит Фрухтман, а в 1962 вместе с другими поселенцами они поселились в ашдодских песках. В 1963г. во главе списка МАПАЙ Гарин победил на выборах и возглавил руководство поселка. А в 1968 Ашдод стал городом. Так Авнер Гарин оказался первым мэром Ашдода. В начале 1969 его сменил Цви Цилькер. План развития города, его деление на 17 кварталов с деловым кварталом в центре, был разработан при личном участии Гарина и практически полностью реализован.

1925, 25 августа — (5 Элула 5685) "По просьбе трудящихся-евреев" Киева хоральная синагога Бродского превращена в рабочий клуб

1925, 27 августа — (7 Элула 5685) В Сараево родился Давид Элазар

Приехал в Эрец-Исраэль в 1940 г., поселился в киббуце Ша'ар-ха-'Амаким недалеко от Хайфы. В 1946 г. Эл'азар вступил в Палмах, окончил офицерские курсы. Во время Войны за Независимость в составе бригады Хар’эль участвовал в боях за Иерусалим в качестве командира роты. Отличился героическим поведением в ходе боев в иерусалимском квартале Катамон у монастыря Сен-Симон в конце апреля 1948 г., где был ранен. 18 мая 1948 г. небольшой отряд Палмаха под командованием Эл'азара захватил Сионские ворота Старого города Иерусалима, но по приказу командования должен был отступить. Эл'азар писал позднее, что то, что Старый город остался в руках арабов, составляет «печаль целого поколения». Затем воевал в Негеве, окончил войну в должности командира батальона. Во время Синайской кампании 1956 г. командовал пехотной бригадой, захватившей сектор Газа. По окончании войны перешел в бронетанковые войска, а в 1961 г. был назначен командующим бронетанковыми войсками. В 1962 г. Эл'азар получил звание генерал-майора. Изучал в Еврейском университете в Иерусалиме экономику, а также историю Ближнего Востока. В ноябре 1964 г. Эл'азар был назначен командующим Северным округом Израиля. Сыграл большую роль в разработке плана операции израильских войск во время Шестидневной войны. 5–6 июня 1967 г. части Северного округа под командованием Эл'азара в ходе стремительной операции разгромили иорданские войска и заняли города Шхем и Дженин. Наступление израильских войск было неожиданным для иорданского командования. Эл'азар писал: «Иорданцам не удалось выяснить направление нашего главного удара». 9–10 июня 1967 г. войска Северного округа разгромили сирийскую армию в районе Голанских высот (см. Голан). 10 июня 1967 г. израильские войска заняли Кунейтру, крупнейший город и основной пункт сирийской обороны на Голанских высотах. Сирийская армия, за исключением двух бригад, не принимавших участия в боях, была разгромлена. В 1969 г. Эл'азар был назначен начальником оперативного отдела Генерального штаба, в ноябре 1971 г. — начальником Генерального штаба и получил звание генерал-лейтенанта. Эл'азар, как и ряд других представителей высшего военного командования вооруженных сил (министр обороны М. Даян, начальник военной разведки генерал Э. Зе'ира /родился в 1928 г./) в сентябре – начале октября 1973 г. считал, что арабские страны не собираются в ближайшее время начинать военные действия против Израиля. Однако утром 6 октября, после того, как были получены точные сведения, что арабские страны должны в этот день напасть на Израиль, Эл'азар потребовал нанести превентивные воздушные удары по египетским и сирийским войскам, но премьер-министр Израиля Голда Меир была категорически против этого предложения. Во время Войны Судного дня Эл'азар достаточно эффективно руководил действиями израильских войск. Созданная в ноябре 1973 г. по решению правительства комиссия под руководством судьи Ш. Аграната в итоговом документе, опубликованном 1 апреля 1974 г., возложила на Эл'азара «персональную ответственность за то, что произошло накануне войны». Комиссия рекомендовала уволить Эл'азара в отставку с поста начальника Генерального штаба. И хотя Эл'азар был не согласен с выводами комиссии, он 2 апреля 1974 г. подал в отставку. В последние годы жизни был председателем совета директоров Израильской компании морского судоходства. Как и многие израильские военачальники (например, Р. Эйтан), политические деятели (например, Голда Меир) и историки (главный историк вооруженных сил Израиля И. Эйял) считали, что комиссия Аграната несправедливо обвинила во всех упущениях и возложила «всю ответственность за недоработки и промашки первых дней на начальника Генерального штаба Давида Эл'азара». www.eleven.co.il

 израильский полководец, начальник Генерального штаба Армии обороны Израиля с 1972 по 1974 год. Умер 15 апреля 1976 года.

1925, 29 августа — (9 Элула 5685) Родился Авраам Дар - израильский разведчик.

1925, 1 октября — (13 Тишри 5686) Рядом с районом Борохов (см. 2 апреля 1922 года) образован ещё один район Гиватаима - Рамбам.

1925, 5 ноября — (18 Хешвана 5686) Начал свою жизнь Харьковский ГОСЕТ. В этот вечер в помещении Малого Театра (Набережная, 6) было показано зажигательное народное зрелище «Пурим-шпил» (автор и постановщик З. Б. Лойтер при участии Александра Грановского).

1925, 16 ноября — (29 Хешвана 5686) Резолюция ОЗЕТ «О палестинской колонизации». В ней говорилось, что Общество землеустройства еврейских трудящихся: «1) никогда не занималось и не занимается вопросом о колонизации Палестины; 2) никогда не противопоставляло и не противопоставляет свою работу по еврейской колонизации в СССР работе других организаций по колонизации Палестины; 3) не стремилось и не стремится ставить никаких препятствий переселению в Палестину и из СССР, поскольку будут желающие, несмотря на большую дешевизну, большую прочность и обеспеченность и большую выгодность колонизации евреев в СССР, чем в Палестине.» Хотя на самом деле с самого начала Общество землеустройства еврейских трудящихся не только противопоставляло свою деятельность сионизму, но и боролось с ним, как отметили делегаты второго съезда нелегального Хе-Халуца, проходившего в коммуне Мишмар в феврале 1926 г.

1925, 20 ноября — (3 Кислева 5686) Родилась М. Плисецкая

Отец – Плисецкий Михаил Эммануилович (1901–1938), генеральный консул на Шпицбергене, руководящий работник «Арктикугля», репрессирован и расстрелян. Мать – Мессерер-Плисецкая Рахиль Михайловна (1902–1993), актриса немого кино. Характер Плисецкой сосуществовал в редкостной гармонии с характером ее артистического дарования. Смелость она превращала в эстетическую категорию. Не боялась нарушать «канон», не рассуждая, верила в себя и всегда была современной, потому что побеждала в споре со временем, заставляя его убыстрять свой ход. Самыми лучшими и точными определениями сути ее искусства стали такие найденные для нее критиками «амплуа», как актриса идеи и балерина-стихия. Известный французский балетный критик Андре Филипп Эрсен считал, что для ее характеристики достаточно трех слов – «гений», «мужество» и «авангард». Природа наградила Плисецкую уникальными данными: большим шагом, высоким прыжком, великолепным вращением, мощным артистическим темпераментом и необыкновенной восприимчивостью к музыке. Ее талант был замечен, когда она еще училась в балетной школе. Однако ей пришлось выдерживать ожесточенные бои, отстаивая право своего таланта на самоопределение. После того, как президент Франции Франсуа Миттеран вручил ей орден Почетного легиона, один из советских чиновников выразил свое недоумение: «Я думал, что этот орден дают только борцам Сопротивления». Плисецкая, всегда славившаяся находчивостью и умением афористично излагать свои мысли, ответила: «А я всю жизнь и сопротивляюсь». Падение социалистического строя в одной отдельно взятой стране Плисецкая переживала, как собственное торжество. К тому времени она, словно личного врага, ненавидела советскую власть, которая, с одной стороны, воздавала ей почести, а с другой, тиранила – годами не выпускала за границу, шпионила и пыталась ей помешать танцевать то, что хотелось. Впрочем, власть действительно была личным врагом. Самый страшный удар она нанесла Майе Плисецкой, когда та была еще ребенком. В 37-м году был арестован отец, чья преданность коммунистическим идеалам не составляла секрета и для его юной дочери. Михаил Плисецкий исчез навсегда. А через год была арестована и мать, отправленная в Бутырскую тюрьму вместе с младшим сыном, лишившимся отца за два месяца до своего рождения. Над Майей и другим ее братом, тоже моложе ее, но уже вышедшим из младенческого возраста, нависла вполне реальная угроза попасть в детский дом. Воспрепятствовали тетка и дядя, Суламифь и Асаф Мессерер. Они разобрали детей по своим домам и сумели добиться смягчения участи для своей сестры Рахили. Она была выслана в Казахстан, в Чимкент. Вернуться в Москву ей удалось лишь в 41-м году, за два месяца до начала войны. Кинематографическая карьера матери Плисецкой (она снималась под именем Ра Мессерер) была недолгой. Но навыки, полученные на съемках (немое кино стимулировало работу над пластикой), и зрительский опыт, накопленный во время посещений балетных спектаклей Большого театра, пригодились и в Чимкенте. Никогда не учившаяся балету, она давала уроки танца в одном из чимкентских клубов, сумела даже воспроизвести со своими учениками так называемый танец маленьких лебедей. Развитию ее увлечения балетом способствовали С. и А. Мессерер, видные танцовщики Большого театра, впоследствии нашедшие свое второе призвание в педагогике. В течение долгих лет народный артист СССР Асаф Мессерер (1903–1992) вел класс в Большом театре. У него занимались все ведущие артисты балетной труппы, в том числе и его знаменитая племянница. По словам Плисецкой, всю жизнь боровшейся с последствиями травм, его класс лечил ноги. В 1932 году Михаил Плисецкий получил назначение на Шпицберген. Там Майя Плисецкая училась в школе, лихо каталась на лыжах, впервые - и с успехом - выступила на сцене в самодеятельном представлении оперы А. С. Даргомыжского «Русалка». В июне 1934-го, когда Плисецкие вернулись домой на время отпуска отца, Майя поступила в Московское хореографическое училище. И уже в первом классе обратила на себя внимание будущего замечательного хореографа Леонида Якобсона, с которым она не раз встретится в работе в зрелые годы и талантом которого не устанет восхищаться всю жизнь. Номер, поставленный Л. В. Якобсоном для воспитанников училища, назывался «Конференция по разоружению». Каждый участник изображал главу того или иного государства. Острая, гротесковая пластика, предложенная хореографом, делала узнаваемым любого персонажа (конечно, помогали и костюмы) и несла в себе его оценку в соответствии с требованиями «политического момента». Плисецкой досталась роль трусливого гоминьдановца Чан Кай-ши… Она хорошо помнит дату своего первого настоящего успеха: 21 июня 1941 года. Ей оставалось до выпуска еще два года, но в числе лучших учащихся старших классов она принимала участие в выпускном концерте училища, впервые проходившем на сцене филиала Большого театра (ныне театр «Московская оперетта»). С двумя партнерами танцевала номер «Экспромт» на музыку П. И. Чайковского, поставленный опять-таки Леонидом Якобсоном. На следующий день началась Великая Отечественная война. Получив ошибочную информацию о том, что Большой театр будет эвакуирован в Свердловск (ныне Екатеринбург), Рахиль Мессерер-Плисецкая уехала с детьми в этот город. Но ни театр, ни училище в Свердловск эвакуированы не были. В течение года Майя Плисецкая не имела возможности заниматься балетом. В Москву, не имея специального пропуска, она пробиралась тайком. И сразу же по приезде возобновила занятия. К тому времени, когда надо было сдавать выпускной экзамен, она уже выступала на сцене филиала в нескольких сольных партиях. Экзамен был сдан на «отлично». И 1 апреля 1943 года Плисецкую приняли в труппу Большого театра. (С годами эта дата, поначалу воспринимавшаяся просто как некий курьез, стала производить на нее мистическое впечатление – и чем дальше, тем сильнее. «Есть в этом что-то дьявольское – быть зачисленной в труппу в день, когда нельзя никому верить,»- сказала она в одном из своих интервью накануне празднования 50-летия этой даты.) Несмотря на уже начавшую складываться карьеру солистки, зачислили ее в кордебалет. Недостаток танцев Плисецкая компенсировала выступлениями в «сборных» концертах. Именно тогда на московских сценах появился ее «Умирающий лебедь» – номер, который она будет танцевать всю жизнь и сделает «своим» в той же степени, что и первая исполнительница знаменитой миниатюры М. М. Фокина на музыку К. Сен-Санса легендарная Анна Павлова. Если бы точно было известно, сколько раз она исполнила «Лебедя», это число наверняка попало бы в книгу рекордов Гиннесса. Но установить его не представляется возможным, даже если какой-нибудь скрупулезный летописец творчества Плисецкой ухитрился бы собрать все разлетевшиеся по миру театральные программки: ей слишком часто приходилось его бисировать. В Токио, Нью-Йорке, Париже и Лиссабоне у нее были концерты, на которых она танцевала «Лебедя» четыре раза подряд. Никогда не любившая повторов, Плисецкая видоизменяла номер: выходила из разных кулис, появлялась то спиной к публике, то лицом, делала разные акценты в финальной позе. Неизменными оставались только прославившие ее на весь мир лебединые движения рук. …Вы спрашиваете меня о руках… Вообще-то я думаю, что надо танцевать всем телом. Всё участвует в танце – ноги, корпус, голова, ну, и конечно, руки. Когда-то в балете руки были очень традиционны, сусальны. В «Лебедином» они складывались вот таким сладеньким, сахарным венчиком. А могут они быть и крыльями, трепетными, тревожными… Каждая балерина ищет эти крылья по-своему. Да, да, у каждой балерины они должны быть свои… Их нельзя взять напрокат…Ваганова говорила: пусть хуже, но свои… От редактора. О Майе Плисецкой не то что статью – полноценный Интернет-портал сделать, и то мало будет. Так что этой короткой информацией и органичимся.

  - артистка балета.

1925, 27 ноября — (10 Кислева 5686) Родился Клод Ланцман - журналист, кинорежиссёр-документалист, автор знаменитого документального фильма о Катастрофе "Шоа". Умер 5 июля 2018 года в Ницце

1925, 6 декабря — (19 Кислева 5686) Ишув. Начало деятельности ВА'АД ЛЕУММИ - собрания депутутатов евреев Палестины второго созыва. Их каденция завершилась 5 января 1931 года. 221 делегат 26 партий. Председатель - Пинхас Рутенберг.

1925, 24 декабря — (7 Тевета 5686) В Тель-Авиве родилась Яффа Яркони (Абрамова)

Её родители, Малька Альхассоф и Авраам Авраамов (Абрамов) были кавказскими евреями, прибывшими в Палестину на рубеже XX века. В семье было трое детей: Тиква (1921 г.р.), Яфа (1925) и Биньямин (1927). Отец занимался торговлей мануфактурой, часто и надолго ездил в Южную Африку. В 1930-х годах семья переехала в пригород Тель-Авива Гиватаим, где мать Яфы открыла кафе, ставшее популярным среди творческих людей, и где её дети выступали в составе созданной ими музыкально-танцевальной группы. По рекомендации актера Шмуэля Фишера, постоянного посетителя кафе, Яфа была принята в класс классического балета, который вела Гертруда Краус (англ.), будущий лауреат Государственной премии Израиля 1968 года, одна из основателей школы хореографии в Израиле, где училась, в течение 10 лет, в том числе, игре на фортепиано. Уже во время учебы она была принята в танцевальную труппу «Палестинской оперы», где танцевала 12 лет, пока в 1945 году не получила травму ноги. 21 сентября 1944 года Яфа вышла замуж за Йосефа Гастина, волонтера Еврейской бригады, который погиб в 1945 году в боях за реку Сенио в северной Италии. В 1948 году Яфа Гастин вышла замуж за Шайке Яркони (Shaike Yarkoni), служившего в то время в только созданной Армии обороны Израиля (АОИ). В этом браке у неё родилось три дочери: Орит (1950 г.р.), Тамар (1953) и Рут (1956). До начала арабо-израильской войны 1948 года Яфа Гастин работала диктором на радио «Хаганы», а после объявления независимости Израиля перешла в музыкальную группу пехотной бригады «Гивати» АОИ. Среди других членов группы были Зерузабела Шашонский, Ахува Цадок, Шалом Гамлиэль, Моше Гольдштейн, Йосефа Розенштейн и Ади Гринберг. Сначала она там только танцевала, но потом Тули Ревив (Робов) убедил её начать петь. Первую пластинку Яфа записала на радио ко дню провозглашения независимости Израиля 14 мая 1948 года. Она называлась «Зелёные глаза» («Эйнаим ерукот»), Яфа сама аккомпанировала себе на фортепиано. Песня стала хитом, часто исполнялась по радио, и имя Яфы Гастин стало известным. Также пользовались успехом такие исполняемые ею песни как: «Im Teshvu be-Sheket» («Если будете сидеть тихо»), «Elisheva», «Al Na Tomar Li Shalom» («Не говори мне "прощай"»), «Sheharhoret» («Брюнетка»), «Karah Zeh Rak ha-Pa’am» («Это случилось только раз»), а глубокий, чуть хрипловатый голос стал её торговой маркой. Особую популярность принесло ей исполнение песни «Баб-эль-Вад» («Шаар ха-Гай») на стихи Хаима Гури и музыку Шмуэля Фаршко, её до сих пор поют в День памяти погибших в войнах Израиля и в День независимости Израиля. Яфа стала первой певицей, с которой только созданная компания «Hed Arzi Music» (англ.) подписала контракт на запись исполняемых ею песен, что было достаточно редким явлением для Израиля в то время. В течение короткого времени «Hed Arzi Music» записала десятки иполняемых Яркони песен, в том числе детские записи, песни о войне и народные песни. Среди песен того периода были были «Баб-эль-Вад», «Rabotai, Ха-Historiyah Hozeret» («Господа, история возвращается»), «Хен эфшар» ("Ведь возможно"), «Hayu Zemanim» («Были времена»), «Yatzanu at» («Мы уходили медленно») и самая популярная - «Haamini Yom Yavo» («Верь, придет день»). За её выступления на израильских военных базах и перед солдатами в поле, её называли «певицей войн», с чем она, впрочем, категорически не соглашалась. В 1950-е гг. Яркони считалась ведущей певицей Израиля, записала множество пластинок. Она стала первой певицей, записавшей полноценный альбом песен Наоми Шемер («Shirim Mi-Kineret»). За более чем 50 лет своей творческой карьеры Яркони выступила с сотнями концертов за границей, как для еврейских общин, так и для широкой аудитории. Её концерты в таких крупных залах, как Карнеги-холл и Линкольн-центр в Нью-Йорке, «Олимпия» в Париже, «Палладия» в Лондоне, в Японии, Скандинавии, Австралии и России (уже в 1989-м) привлекали большую аудиторию. Несмотря на то что на протяжении многих лет СМИ бурно обсуждали «соперничество» между Яфой Яркони и Шошаной Дамари, двумя наиболее авторитетными певицами на израильской сцене, в реальности, между ними были хорошие отношения, и они даже записали две песни вместе: «Rak Shuvu be-Shalom» («Только возвращайтесь живыми»), которую они исполнили к 40-й годовщине Израиля в 1988 году, и «Keshe-Hayinu Yeladim» («Когда мы были детьми»), записанную для альбома дуэтов, озаглавленного «Поем с Яфой Яркони» («Sharim im Yaffa Yarkoni») в 1996 году. На сегодняшний день, Яфа Яркони записала около 1400 песен (некоторые утверждают, что даже больше) и более шестидесяти альбомов (более, чем любой другой израильский певец), в самых разных стилях и ритмах

  - знаменитая израильская певица. Умерла 1 января 2012 года.