1904 — события (25-50 из 50)
Метки:
Мойше Финкель родился в Кишинёве в 1850 году. Под впечатлением от гастролировавших в 1876 году в городе первых еврейских трупп из Румынии увлёкся театром и был принят в труппу основателя современного еврейского театра Аврума Гольдфадена. Отделившаяся через год от труппы Гольдфадена главная её звезда Исрул (более известный как Срулик) Гроднер прихватил с собой в свою новую компанию в Яссах и Мойше Финкеля с женой – актрисой Анеттой Шварц (Финкель). У Гроднера они работали до конца театрального сезона 1880 года. В 1881-1882 годах Финкели были актёрами в путешествующей труппе Якова Спиваковского (1853-1914), с которой гастролировали по городкам Бессарабии и южной Малороссии. Вместе с женой Финкель провёл следующий театральный сезон 1882-1883 года в составе труппы Осипа Лернера (1847-1907) в Одессе. Здесь он познакомился с ведущим актёром труппы Лернера Зейликом Могулеско. К следующему театральному сезону основал собственную труппу – «Общество еврейских опереточных и драматических артистов под режиссёрством М. Финкеля», с которой 3 мая 1883 года начал гастроли в Ростове-на-Дону. Репертуар труппы был практически идентичен прошлогоднему сезону труппы Лернера. В него вошли пьесы Н.М. Шайкевича (Шомера, 1849-1905) «Сироты» (Ди йесоймим), «Маменькин сынок», «Каторжник» (она же «Волк в овечьей шкуре»), «Демон, или удар за ударом» и его же адаптация гоголевского «Ревизора» под названием «Сам себя надул». Из других авторов исполнялись пьеса «Менахем, сын Израиля» (Менахем бен Исруэл) одесского драматурга Ш.И. Каценеленбогена в адаптации О.М. Лернера, в июньской премьере которой приняли участие Дувид Кесслер и Аба Шейнгольд; популярные оперетты Аврума Гольдфадена «Доктор Альмасадо», «Колдунья» (Ди кишефмахерн), «Бабушка и внучка» (Ди бобэ митн эйникл, с примадонной Розой Фридман), «Суламифь» (Шуламис) и «Фанатик, или Два Куни-Лемла» (Дэр фанатик, одэр ди цвэй Куне-Лэмл(эх) – т.е. два простофили); «Агина» Марии Лернер; «Рафаэль Дельмунти» А. Тера; «Уриэль Акоста» Карла Гуцкова в переводе на идиш Осипа Лернера. Специально для Анетты Финкель были поставлены спектакли по пьесе О. Лернера «Дебора» (Двойрэ) и «Жидовка» (А идишке) по адаптированному Лернером либретто Огюстина Эжена Скpибэ (1791-1861) к опере Жака Фроменталя Галеви (1799-1862) «La Juive» (Еврейка, 1835). Однако, в сентябре того же 1883 года театральные постановки на «еврейском жаргоне» в России были запрещены постановлением товарища (заместителя) министра внутренних дел генерал-лейтенанта Оржевского и большинство артистов подались в соседнюю Румынию. В Бухаресте Финкель в партнёрстве с Зейликом Могулеско создали совместную труппу, которая стала заниматься главным образом опереттой и музыкальной комедией. Труппа играла в «Жигнице» на улице Негру-Водэ и в летнем саду на Каля Вэкэрешть, в самом центре еврейского района города; регулярно выезжала на гастроли в Яссы, Ботошаны и Галац. С самого начала в ней помимо Могулеско и четы Финкель играли Аба Шейнгольд, Дувид Кесслер и Зейлик Файнман; известный в будущем драматический актёр, совсем юный тогда Леон Бланк присоединился к труппе на гастролях в Бырладе хористом. Из-за разногласий с Могулеско, Финкель некоторое время управлял труппой сам, но не столь успешно, учитывая то, что именно Могулеско был общепризнанным любимцем публики; уже к новому сезону Могулеско был приглашён вновь. В 1886 году Могулеско посетил Нью-Йорк и в том же году обосновался там вместе с основным составом труппы, включая Финкеля, Кесслера, Файнмана и Бланка. В Нью-Йорке теперь уже Моррис Финкель продолжил вместе с теперь уже Зигмундом Могулеско руководить труппой последнего, которая первоначально базировалась в Union Theatre. На гребне ошеломляющего успеха Могулеско и Финкель в 1889 году разделились: Могулеско основал «Румынский оперный театр» (Roumania(n) Opera House) с ориентацией на водевиль и оперетту, в котором до 1891 года работали и теперь уже Дэйвид Кесслер с теперь уже Зигмундом Файнманом; Финкель, который поначалу был менеджером и режиссёром Румынского оперного театра и театра Thalia, вскоре создал собственную компанию – Национальный Театр (The National Theatre) и занялся подбором актёров. Так в середине 1890 годов именно он переманил из Филадельфии и таким образом открыл для широкой публики Бориса Томашевского (1858-1939), который тотчас стал ведущим артистом Национального театра, а затем и полноправным партнёром Финкеля. В начале 1890 годов Финкель развёлся с женой (Анеттой Шварц), которая впоследствии вернулась в Румынию, и в 1893 году познакомился и завязал роман с шестнадцатилетней сестрой Бориса Томашевского Эммой, которая в ту пору пела в хоре Национального театра. Борис Томашевский в своих изданных много позднее, в 1937 году, мемуарах – вероятно несколько преувеличивая – вспоминает, что перед одним из представлений он вывел на сцену свою младшую сестру и заставил её пообещать перед переполненным залом, что дальнейшего продолжения её романа со старшим по возрасту Финкелем не будет. Публично униженная перед двухтысячной аудиторией Эмма поклялась, как полагается, и через несколько дней сбежала с Финкелем в Филадельфию, где они расписались и создали семью. Национальный театр целиком достался Томашевскому. Финкели жили в Филадельфии до конца 1890 годов, работали в местном еврейском театре. По возвращении в Нью-Йорк Финкель вместе с другой звездой еврейской сцены Яковом Адлером (1855-1926) всё на том же манхэттенском нижнем Ист-Сайде занялся строительством Гранд Театра (Grand Theatre в районе Боуэри на Грэнд Стрит) – первого специально построенного еврейского театра в стране. Гранд Театр открыл свои двери в 1903 году, и в том же году началась судебная тяжба между Адлером и Финкелем о судьбе управления труппой. К концу года суд решил этот вопрос в пользу Адлера, который получил всю долю Финкеля и последний остался совершенно не у дел. Более того, совсем ухудшив положение, Адлер, несмотря ни на что, пригласил Эмму Финкель в Гранд Театр на следующий сезон 1904-1905 года и она это предложение приняла. В театральных кругах стали распространяться слухи о её любовном романе с другим артистом труппы Дэйвидом Левинсоном и о том, что Финкель якобы нанял частного детектива для слежки за своей неверной женой. По некоторым данным, в середине 1904 года Эмма даже подала на развод с Финкелем. Как бы то ни было, 7 июня 1904 года в летнем театральном пансионате в соседнем штате Нью-Джерси Морис Финкель пытался застрелить сидящую на скамейке в парке вместе с Левинсоном Эмму, после чего там же покончил с собой. Эмма, с повреждённым пулей позвоночником, осталась на оставшуюся жизнь прикованной к креслу-коляске и умерла пятидесяти двух лет в 1929 году.
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
. Пинхас Лавон скончался 24 января 1976 , после тяжелой болезни, которая длилась несколько лет."Раз уж я заговорила о "деле Лавона", то тут я о нем и скажу, хотя и не собираюсь посвящать ему исчерпывающий трактат. Все началось с ошибки, допущенной органами безопасности в связи со шпионажем в Египте в 1954 году (операция была не только плохо проведена, но и очень плохо задумана). В это время Шарет был премьер-министром и министром иностранных дел. Новым министром обороны, которого выбрал сам Бен-Гурион, стал Пинхас Лавон, один из самых способных членов Мапай, хотя и не очень устойчивый. Красивый мужчина, интеллектуал со сложной внутренней жизнью, он был всегда в числе голубей, но сразу превратился в хищного ястреба, как только занялся военными делами. Многие из нас считали, что он совершенно не годится для такого щекотливого министерства. У него не было ни необходимого опыта, ни, как мы считали, необходимой рассудительности. Не только я, но и Залман Аран, и Шаул Авигур, и другие коллеги тщетно пытались отговорить Бен-Гуриона от этого выбора. Это не удалось, разумеется. Он уехал в Сде-Бокер, и Пинхас Лавон сменил его в министерстве обороны. Но он не мог сработаться с талантливыми молодыми людьми, верными учениками Бен-Гуриона - среди них был Моше Даян, тогда начальник штаба, и Шимон Перес, генерал-директор министерства обороны. Они не любили Лавона, не доверяли ему и не скрывали этого; он же не скрывал, что не собирается оставаться в тени Бен-Гуриона и наложит на министерство свой собственный отпечаток. Так были посеяны семена грядущих раздоров. Когда произошел провал в Египте, была назначена комиссия, чтобы разобраться, как и почему все случилось. Я не могу и не хочу входить в подробности. Достаточно сказать, что Лавон заявил, что ничего не знает о провалившейся операции и что начальник разведки задумал ее у него за спиной. Комиссия ничего значительного не обнаружила, но и не освободила Лавона полностью от ответственности за происшедшее. Общественность ничего не узнала об этом совершенно засекреченном эпизоде, а немногие, знавшие о нем, сочли все дело законченным. И все-таки, независимо от того, кто был виноват, тяжелая ошибка была допущена. Лавону оставалось только подать в отставку, и Бен-Гурион был призван из Сде-Бокера обратно в министерство обороны. Шесть лет спустя вся эта история дала новую вспышку, превратившуюся в большой политический скандал, имевший трагические последствия внутри партии Мапай. Несколько месяцев израильская общественность переживала это дело; оно же, хоть и не впрямую, послужило причиной моего разрыва с Бен-Гурионом и его второй и окончательной отставки. В 1960 году Лавон заявил, что на предварительном следствии были предъявлены фальшивые улики. И даже документы были подделаны. Поэтому он требовал, чтобы Бен-Гурион публично его реабилитировал. Бен-Гурион отказался: он сказал, что никогда ни в чем не обвинял Лавона и потому не может его оправдать. Это должен сделать израильский суд. Тут же была создана комиссия по расследованию действий армейских офицеров, которых Лавон обвинил в заговоре против него. Но еще до того, как комиссия закончила свою работу, Лавон передал дело на рассмотрение соответствующей комиссии Кнессета и через некоторое время о нем узнала пресса. Дальнейшая битва Лавона с Бен-Гурионом разворачивалась на виду у всех. Леви Эшкол, как всегда, старался умиротворить участников, но Бен-Гурион не уступал и требовал судебной комиссии. Было ясно, что он готов оскорбить ближайших коллег, партию, которой руководил, - все ради того, чтобы разрешить дело тем способом, какой он считал правильным, - и не позволить никому замарать клеветой армию и министерство обороны. Он продолжал требовать суда, тогда как Эшкол, Сапир и я старались, чтобы конфликт был разрешен на уровне кабинета министров - пристойно и осторожно. Была создана специальная комиссия из семи министров, и все мы были довольны, что Бен-Гурион не возражал против этого. Но министерская комиссия, которая, как Бен-Гурион считал, поддержит его требование передать дело в суд, поработав, пришла к выводу, что больше ничего делать не надо: Лавон не несет ответственности за приказ, приведший к провалу, и нет смысла продолжать заниматься этим делом. Бен-Гурион яростно возражал, что если комиссия уверена, что приказа Лавон не давал, стало быть виной всему военная разведка. Но поскольку доказательств этому нет, то только суд может решить, кто несет ответственность за все. К тому же, сказал он, министерская комиссия повела себя неправильно. Она не сделала того, что должна была сделать, она покрыла Лавона и вообще никуда не годилась. В январе 1961 года Бен-Гурион снова ушел в отставку: по его предложению премьер-министром стал Леви Эшкол, и Бен-Гурион ринулся в новую кампанию за проведение судебного расследования. Но Эшкол не желал больше заниматься "делом Лавона" - и отверг идею суда вообще. Бен-Гурион был вне себя. Он рассчитывал, что Эшкол-то его послушается, - а Эшкол отказался. И бедный Эшкол, а заодно и все, кто поддерживал его в партии, стали первой мишенью для яростных нападок Бен-Гуриона. Я не могла простить Бен-Гуриону того, как беспощадно он преследовал Эшкола и как он обзывал и третировал всех нас, меня в том числе. И это после того, как мы столько лет проработали вместе! Он видел в нас своих личных врагов и обращался с нами как с таковыми. Мы с ним после этого не виделись в течение многих лет. Когда в 1969 году отмечалось его восьмидесятилетие (на которое Эшкол не был приглашен), я, отдав себе отчет в своих чувствах, решила, что не пойду, хотя меня он приглашал специально. Я знала, что очень обижу его отказом, но я просто не могла принять приглашение. Он слишком оскорбил всех нас, и с этим я не могла примириться. Если мы в самом деле были такими глупцами, как он говорил, - ну что ж, с этим ничего не поделаешь, видно, такими мы родились. Но коррупция - это не прирожденное свойство, а он обвинял нас в коррупции. Если другие партийные лидеры могли пренебречь тем, что Бен-Гурион считал (или говорил, что считает) их продажными, - ну что ж Эшкол не мог и я не могла. Я не могла делать вид, что этого не было. Я не могу переписывать историю и не могу себя обманывать. На этот его юбилей я не пришла". Голда Меир "Моя Жизнь"
Метки:
- писатель.Некоторое время по требованию отца учился в ешиве. Затем, оставив ешиву, стал писать стихи на иврите, которые критика хвалила за хороший стиль. Однако сам испытывал неудовлетворение от своих работ на иврите и обратился к своему родному языку - идиш. Первый рассказ опубликовал в 1925 г. в альманахе Литерарише Блетер. В эти годы он работал корректором, журналистом, переводчиком. Заработки были небольшие - ему едва хватало на жизнь. В 1935 г. старший брат Исаака (писатель Израиль Зингер) прислал ему документы для переезда в Америку. В том же 1935 г. Исаак Зингер эмигрировал в США и поселился в Нью-Йорке. До отъезда в США он издал в Польше свой аллегорический роман Сатана в Горее, основанный на легенде об авантюристе XВИИ века, лжемессии Шабтае Цви. Английского языка не знал и первое время жил в Нью-Йорке на грани нищеты, затем стал постоянным сотрудником ежедневной еврейской газеты Джуиш дейли форвард, издающейся на идиш. В этой газете Исаак Зингер многие десятилетия печатал свои обзоры и зарисовки, фельетоны, воспоминания, рассказы и романы с продолжениями. Для того, чтобы читатели не путали его с братом, писателем Израилем Зингером, он добавил к своей фамилии имя матери (Бас Шева) и стал Исааком Башевисом-Зингером. На английском языке (в переводе с идиш) книга Башевиса-Зингера была впервые опубликована в 1950 г. - это был роман Семья Москат. В 1953 г. известный американский писатель Сол Беллоу начал переводить некоторые произведения Башевиса-Зингера на английский язык, значительно расширив круг его читателей. После романа Семья Москат в США были изданы (на английском языке) и другие книги Башевиса-Зингера: Сатана в Горее (1955), Гимпл-дурень (1957), Фокусник из Люблина (1960), Раб (1962), Сеанс (1964), Усадьба (1967), Поместье (1970), Шоша (1978), Потерявшийся в Америке (1981). Наибольшей известностью пользуются романы Башевиса-Зингера Усадьба и Поместье. Наиболее полно дарование и мировоззрение Башевиса-Зингера раскрылись в жанре новеллы. Особенно популярны его сборники Гимпл-дурень, Сеанс, Друг Кафки. В 1974 г. Башевис-Зингер был удостоен Национальной книжной премии США за книгу Враги. Любовная история. Это его первый роман, действие которого происходит в США, а в 1978 г. Шведская академия наук присудила Исааку Башевису-Зингеру Нобелевскую премию по литературе. Исаак Башевис-Зингер скончался 24 июля 1991 г. в городе Майами (штат Флорида). www.War Online
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
- американский боксёр-профессионал, с 1930 по 1934 годы был чемпионом мира по боксу в полутяжелом весе. Свой последний 300-й бой на профессиональном ринге провёл 26 июня 1939 года.Макси Розенблюм родился в городе Леонардс Бридж, штат Коннектикут в семье евреев-иммигрантов из России. В 1907 вся семья переехала в Нью-Йорк, в район Нижнего Ист-Сайда, где отец Макси работал сапожником. Позже Розенблюмы переехали в Гарлем. Бойцовский характер Макси проявился в 5-м классе, когда он побил учителя, за что и был исключен из школы. Но доучиться все-таки надо было, так что пришлось Макси ходить в Хоуторнскую школу для трудных подростков. Боксом он занялся под влиянием брата, боксировавшего под именем Леонарда Роуза. Однако есть история, что в бокс Макси привел актер по имени Джордж Рафт, который заметил Макса во время уличной драки. Карьера среди любителей не задалась. Макси проиграл первые шесть боев, а из первых двадцати пяти будущий чемпион умудрился проиграть двадцать. Так продолжалось до тех пор, пока Розенблюма не взялся тренировать Фрэнк Бахмен. В 1923 году, проведя около 200 любительских боев, Макси стал профессионалом и начал выступать в полусреднем весе. Он выиграл свой первый бой нокаутом, но до известности еще было далеко, так что Максу поначалу приходилось совмещать бокс с работой лифтером, железнодорожным рабочим и даже телохранителем. Проявив огромное желание драться, Макси провел 23 боя в 1924 году. К этому времени он уже потяжелем и перешел в средний вес. По манере боя Макс был так называемый «слаггер» — уличный боец, но после жестокой рубки с Хамбоном Келли Розенблюм стал гораздо больше уделять внимание защите. После нетитульного боя с чемпионом мира в среднем весе Гарри Гребом, закончившегося вничью (июль 1925), Макси мог похвастать тридцатью шестью победами и одной ничьей. После боя с Гребом журнал The Ring поставил Макси десятым в списке претендентов на титул чемпиона мира. Кстати, свое прозвище Slapsie он получил в 1926 от спортивного репортера Дэйва Руниона за свой странный стиль. Макси обладал слабым ударом, зато был гением защиты. Работал «от канатов» и постоянно бил своих оппонентов внутренней стороной перчатки (как будто давал им пощечины: «slap» — пощечина). Такая манера не нравилась ни заправилам бокса, ни зрителям (думаю эту манеру можно сравнить с манерой Криса Берда в наше время), но была эффективна. С 1926-го года Макси дрался с настоящими соперниками. Он победил Фрэнка Муди (чемпиона Уэльса в среднем весе). Дважды бил одного из ведущих бойцов того времени Дэйва Слэйда, дважды же бил бит и экс-чемпион мира в среднем весе Джонни Уилсон. В том же году состоялся его бой с действующим чемпионом мира Тайгером Флауэрсом. В девятом раунде Флауэрс нанес удар в пах и был дисквалифицирован. Макси выиграл бой, но чемпионом не стал — по правилам титул не мог перейти в результате фола. Первое поражение Розенблюм потерпел от Джимми Слатери. С этим бойцом Макси встречался 7 раз, из них 4 проиграл. В 1927 году состоялась его третья встреча со Слатери, в этот раз за титул чемпиона по версии НБА. Слатери, победивший в двух предыдущих боях с Розенблюмом, снова выиграл по очкам. Не прошло и пары месяцев, как Макси снова вышел на бой с Тайгером Флауэрсом. Результат их встреч — три ничьих. Мене чем через 3 недели Розенблюм побеждает сильного боксера Пита Лацо. С 1928 по 1929 год Макси провел 48 боев и снова вошел в число главных претендентов на мировой титул. За этот период он побил Джека Маквини (он входит в зал славы бокса) и великого Теда «Кида» Льюиса, правда это был один из последних боев некогда грозного Кида. В 1929 Макси снова побил Маквини и, снова проиграл Слатери. В 1929 Слатери стал чемпионом мира по версии НБА в полутяжелом весе. И вот, наконец, в июне 1930-го, Слатери и Розенблюм встретились в пятый раз. В 15-раундовой войне Розенблюм показал все что умел и, наконец, одержал победу над своим заклятым соперником. Показательно, что бой проходил в городе Буффало — родном городе Слатери. Победив по очкам, Макси стал чемпионом мира. В этот раз даже Нью-Йоркская боксерская комиссия, не любившая Слэпси за его манеру боя, признала нового чемпиона. После этого боя пресса назвала его лучшим полутяжем на тот момент! 14 июля 1932 Розенблюм успешно защитил свой титул в бою против Лу Скузо после чего был признан абсолютным чемпионом. С этого момента Макси дрался очень часто. В 1933 он еще раз защитил свой титул. А далее последовал исторический бой против немецкого боксера по имени Адольф Хейзер. Нацистская Германия провозгласила превосходство арийской расы и, соответственно, спортсменов. Вот только некий еврей Розенблюм об этом ничего не слышал и взял, да и побил Хейзера в своей коронной манере, произдевавшись над ним пятнадцать раундов. После этого Гитлер запретил немецким спортсменам встречаться с евреями. Не прошло и двух недель после боя с Хейзером, как Макси нокаутировал очередного соискателя пояса чемпиона Боба Гудвина в четвертом раунде. Макси Розенблюм считается чемпионом, который провел самое большое количество боев за время своего царствования. 106 боев (из них 8 защит титула) с 1930 по 1934 год. Макси дрался постоянно со всеми, кто бросал ему вызов. Такой график не оставлял времени даже на тренировки. Какой в них толк, если ты дерешься раз в 2 недели? За время обладания поясом чемпиона, Макси бился с тяжеловесом Янгом Стриблингом, будущим чемпионом Генри Льюисом и провел незабываемую защиту против Мики Уокера. Проиграв Стриблингу и Льюису по очкам, Макси выиграл непростой бой у Уокера. В 1934 году Макси встретился с Бобом Олином. Бой проходил по правилам Нью-Йоркской боксерской комиссии, которая запретила Слапси бить открытой перчаткой. Раунд за раундом Макси, придерживаясь своей манеры, выигрывал бой. Рэфери в ринге отдал 14 из 15 раундов Розенблюму, но все судьи провозгласили нового чемпиона, отдав ему 8 раундов. Решение было освистано публикой, но это бой был последним для Макси в качестве лучшего полутяжа мира. Кстати, бой Розенблюм-Олин был последним боем двух евреев за чемпионский титул. В 1937 Макси женился на Мюриэл Фэйдер, а в 45-м они развелись. Когда Макси не дрался, он проводил все время в Голливуде. Газеты часто писали о его новых подругах и огромных проигрышах. Хотя, надо заметить, что при этом Макси не пил и не курил. Розенблюм давал богатую пищу для слухов, но, в отличие от многих других чемпионов того времени, он сумел сохранить свои деньги, живя на широкую ногу. Макси дрался до 1939-го, победив еще 3 раза Генри Льюиса и проиграв свой последний бой Элу Эттору нокаутом в третьем раунде. Макси лишь 2 раза побывал в нокауте, оба раза уже на спаде карьеры. После того, как с боксом было покончено, Макси начал новую карьеру. Карьеру актера. Он снялся более чем в ста картинах, играя в основном комедийных персонажей. Он даже играл вместе с другим экс-боксером Максом Бэром. Но пьяницы и бандиты на экране не приносили больших денег и в 1943 Макси открывает ресторан «Slapsie Maxie’s» в Голивуде, а потом еще один в Сан-Франциско. Как-то репортер спросил Макси почему тот ушел с ринга. Макси ответил: «Я ушел, потому что Джо Луис не стал бы со мной драться. Думаю он боялся… Боялся, что убьет меня». Еще в 1972 году Макси вошел в Зал славы бокса. В последние годы жизни Макси Розенблюм был сильно болен. 300 боев давали о себе знать. Он умер в Южной Пасадене, Калифорния в марте 1976 года.