Еврейский календарь

1653, 1 декабря — (21 Кислева 5414) В Лиссабоне казнен инквизицией марран Мануэль да Вилла-Реаль (Фернандец) (Fernandez, Manuel da Villa-Real) - государственный деятель Португалии, учёный-экономист, драматург. Окончив Лиссабонский университет, поступил в армию, где дослужился до капитана, занимал пост генерального консула Португалии в Париже. Его перу принадлежат: "El Color Verde ? la Divina Celia" — похвальное слово врачу Фернандо Алварцу Брандам, Мадрид, 1637; "El politico christianissimo. Discursos del... Duque de Richelieu", Памплона, 1642; "El principe vendido, e v?nta del Inocente", Париж, 1643 и некоторые другие сочинения. Сын Фернанндеца, Хозе да Вилла-Реаль, был профессором греческого языка в Марселе.

1654, 13 января — (5 Швата 5414) Родился Давид Ньето - ученый, мыслитель и врач, раввин сефардской общины Лондона. Изучал медицину в Падуанском университете. До переезда в Лондон был даяном, проповедником и врачом в Ливорно. Владел многими языками. Ньето приобрел известность и как астроном: вплоть до 19 в. лондонская община пользовалась составленным им календарем «Бина ле-'иттим» для определения сроков наступления субботы и праздников. Труды Ньето свидетельствуют о его обширных познаниях в области современной ему науки. Ньето доказывал совместимость еврейской религии с научным исследованием. Он был одним из немногих еврейских теологов, пользовавшихся для доказательства существования Бога и воздаяния аргументом о всеобщем согласии народов в этих вопросах. Умер в 1728 году, 10 января.

1654, 26 января — (18 Швата 5414) Португальские власти Бразилии предписали евреям Ресифи в течение трех месяцев продать принадлежавшую им недвижимость и, взяв с собой деньги, покинуть город. К тому времени в городе насчитывалось около 1500 евреев – около половины всего его населения, действовала синагога, талмуд-тора и общинный благотворительный фонд. 23 еврея переселились из Ресифи в Новый Амстердам, ставший впоследствии Нью-Йорком. Они основали первую в городе еврейскую общину. Некоторые перебрались в другие голландские владения в Южной Америке – Суринам и Кюрасао. Другие вернулись в Европу.

1654, 15 апреля — (8 Ияра 5414) "В Париже тогда бушевала Фронда: с одной стороны, «партия двора», Анна Австрийская и Мазарини, с другой, - население города во главе с парламентом. Стычки, битвы — на какое-то время вооруженные горожане фактически взяли власть в свои руки, а цеховые организации по очереди осуществляли в городе полицейские функции. И вот рота старьевщиков и бочаров возвращалась с очередного дежурства и с развевающимся знаменем проходила мимо церкви Сен-Есташ. В этот момент оказавшийся поблизости молодой проказник по имени Жан Буржуа воскликнул смеха ради: «Вот господа из синагоги!» Далее

Разгневанные старьевщики набросились на него, нещадно избили алебардами и прикладами мушкетов и заставили публично покаяться, а затем отпустили. Таково краткое описание инцидента, послужившего причиной всего этого дела. Жан Буржуа, происходивший из семьи почтенного галантерейщика, не захотел смириться с происшедшим и подал на своих обидчиков жалобу байи. Один из напавших на него был арестован. Разгневанные старьевщики поклялись отомстить. Они заманили несчастного молодого человека в западню, долго и со знанием дела пытали его, а затем разнесли ему череп выстрелом из мушкета. Еще одно происшествие в это смутное время? Ссора между двумя корпорациями? Общественное мнение отнеслось к этому происшествию совершенно иначе. А общественное мнение в это время было крайне активно и весьма чувствительно. За те четыре года, что продолжалась Фронда, общественное мнение выражалось в политических памфлетах, которые назывались мазаринадами, поскольку они в основном были направлены против Мазарини. Иногда за один день появлялось несколько таких памфлетов, в стихах и прозе, длиной в шесть-восемь страниц. Внезапно Мазарини оказался забыт на несколько недель, которые, по-видимому, целиком прошли под знаком «еврейской проблемы». Сначала это были прозаические тексты: «Увещевательное послание всех приходских церквей города Парижа против евреев и синагоги...», «Искренний и подлинный рассказ о жестоком убийстве и ужасном злодеянии, совершенном 26 августа 1652 года...», «Расследование жизни евреев, их религии, занятий и темных дел...». В последнем из названных выше памфлетов можно прочитать следующие слова: «Нет никого, кто бы не знал, что евреи были позором для всех народов более тысячи шестисот лет». «В их обычая проявлялось как их проклятие, так и их рабство. Нет никого, кто бы не знал, что у них нет других занятий в жизни, кроме ростовщичества, и что их богохульная ложь и недостойные дела сеяли порчу по всей земле...» Можно привести еще несколько названий таких памфлетов «Подлинное свидетельство о том, что произошло во время убийств молодого человека, сына торговца галантереей...», «Ответ старейшин синагоги...», в котором старьевщики берутся под защиту, и наконец, «Собрание старьевщиков... для поиска способов, как за гладить жестокость их ужасного преступления...». Этот последний памфлет отличается известной тонкостью замысла, его автор вкладывает в уста «евреев» следующие рассуждения: «В чем наша вина? В свое время Моисей приносил в жертву животных, а мы принесли в жертву человека. Разве в той же самой книге не сказано, что наши предки смогли принести в жертву Иисуса Христа, их нашего Царя? Почему же мы не можем принести в жертву обычного человека?...» В соответствии с модой того времени авторское воображение особенно сильно проявилось в стихотворных произведениях. Ниже мы приведем довольно типичные примеры подобных сочинений. Некоторые из них были переполнены бешеной яростью: «Мерзкие убийцы, Презираемый народ, Изгнанный отовсюду, Зачем вы решили сегодня Вернуться к вашим неслыханным жестокостям, Которые причинили смерть Господу, дающему нам жизнь?» («Подлинная история ужасного убийства, совершенного старьевщиками-евреями...») «Демоны, сбежавшие из ада, Еврейское племя, презренные люди, Более гнусные, чем сам Люцифер, И более злые, чем все дьяволы, Жестокие тигры, убирайтесь, Вы недостойны жить среди нас. Жадные до людской крови, Бойтесь же наказания, Которым Святая Инквизиция Должна покарать вас за ваши отцеубийства. Развяжите руки и ноги Горожанина, преданного пытке. Хотите ли вы, чтобы он на самом деле Стал повторением «Се человек» (т. е. Иисуса под пыткой, — прим. ред.) Жертвой оскорблений и поношений». («Синагога в подлинном свете...»). Легко заметить, что в уме наших памфлетистов возникает немедленная ассоциация между распятием, его продолжением в истории в виде ритуального убийства и преступлением старьевщиков. Итак, проблема была сформулирована именно таким образом, а в других текстах предлагались конкретные способы ее решения. Конечно, это были всего лишь песенки - но нельзя не заметить, что в них предлагались те же способы, которые применялись в Европе в недавнем прошлом. В конце концов, в вопросах такого рода человеческое воображение неизбежно оказывается ограниченным. В одной из этих песен предлагалось изгнать евреев или заставить их носить специальные знаки: «Заставьте покинуть наши стены Людей со столь ужасным нравом. Или приказом короля Заставьте их носить знак, Который будет отличать их от христиан И поместит среди собак...» («Неистовство евреев, посвященное господам из синагоги...»). В другой песне предлагается повесить их без долгих рассуждений: «Пусть все видят, как их племя Со связанными руками и ногами Повторит весь путь того, Кого они погубили Жесточайшей смертью. Пусть увидят на виселице Без пощады, милосердия и прощения Синагогу из Монфокона...» («Жестокость синагоги...»). Еще одна песня предлагает оскопить их всех, «чтобы их род на земле угас навсегда...»: «Я верю, что самое правильное Иначе применить к ним ножи И полностью отсечь им Тот член, который у них и так Не сохранился в целости. Чтобы покарать их пороки Пусть они переживут свою казнь. Пусть по воле наших праведных обетов Их имя умрет здесь вместе с ними...» («Судебный приговор, вынесенный синагоге...»). Автор последней песни оказался более осторожным, чем его собратья, и сделал следующую оговорку: «Сначала надо убедиться, все ли у них цело спереди. Или они себе что-то резали, и шрам от этого остался на коже». А затем он переходит к простым и безыскусным фривольностям: «Красотки, преодолейте все преграды и приходите. Я приглашаю вас на замечательное зрелище. У вас будет хороший выбор, чтобы утолить ваши желания. Вы увидите лучшие образцы природной силы. Вы увидите длинные, короткие...» и т. д. Столкнувшись со столь большим количеством текстов, посвященных этому делу, читатель вправе задать себе вопрос, не являлись ли на самом деле парижские старьевщики тайными евреями, марранами, которые в глубокой тайне сохраняют свою религию. В противном случае вся эта кампания не имела никакого смысла. Однако на самом деле никакого отношения к евреям старьевщики Парижа не имели. Все участники конфликта без исключения были самыми искренними и преданными католиками. Все сомнения по этому поводу немедленно рассеиваются при чтении протоколов судебного процесса, который был возбужден в связи с этим происшествием. Ключ к пониманию этого дела содержится в определении понятия «еврей», которое пятьюдесятью годами позже дал «Коммерческий словарь» Савари: «Еврей. Этот термин в коммерции имеет различные значения, но почти всегда с негативными оттенками... … Очень часто в Париже евреями называют торговцев подержанными вещами и старьевщиков, то ли потому, что люди их считают такими же обманщиками, какими раньше были евреи, занимавшиеся во Франции торговлей поношенной одеждой, то ли потому, что существовали подозрения, что некоторые семьи из числа этих торговцев на самом деле происходят от евреев прошлого. Эти подозрения тем не менее не имели достаточных оснований; в их корпорации было не меньше честных людей и добрых католиков, чем в любой другой корпорации Парижа». В результате это дело начинает проясняться. Старьевщики Парижа были евреями в том смысле, что они занимались традиционным еврейским ремеслом и носили прозвище «евреи», в то время как их корпорация была известна под шутливым именем «синагога». В результате они выполняли для населения профессиональные и знаковые функции евреев. Но сами себя они ни в коей мере не считали евреями и с отвращением отвергали эти параллели. На протяжении бесчисленных поколений они исповедовали католичество и ни в своих обычаях, ни в образе жизни ничем не отличались от остальных христиан. Однако они продолжали оставаться объектом глубоко укоренившихся социальных подозрений. Итак, для окружающих они были евреями, хотя субъективно отнюдь ими не являлись. Иными словами, им приходилось играть чужую роль". Лев Поляков "История антисемитизма"

 

1654, 26 апреля — (19 Ияра 5414) Изгнание евреев из Бразилии. Подробнее

Первыми еврейскими поселенцами в Бразилии были марраны, прибывшие в начале 16 в. с португальскими колонизаторами. Во время голландской оккупации страны (1624–1654) марраны получили возможность открыто вернуться в лоно иудаизма; тогда же были основаны первые еврейские общины. В 1641 г. на должность раввина общины города Ресифи был приглашен из Амстердама Ицхак Абохав да Фонсека (1605–1693). Когда голландцы были разбиты португальцами, в соответствии с договором о капитуляции, все евреи, как и голландцы, должны были покинуть Бразилию в течение трех месяцев, но они имели право реализовать недвижимость и взять с собой остальное имущество.

 

1654, 8 июля — (4 Ава 5414) Те, кто станут первыми еврейскими поселенцами в Северной Америке, вышли на корабле «Св. Катерина» из порта Ресифи, Бразилия, и взяли курс на голландскую колонию Новый Амстердам. В этой группе ашкенази и сефардов, спасавшихся от Инквизиции, были 4 супружеские пары, 2 незамужних женщины, 13 детей, находился в числе пассажиров и Ассер Леви (Asser Levy), в честь которого в известном городе на Гудзоне, прямо на Брайтон-бич, ныне назван чудесный парк. Ассер Леви прославился тем, что в 1655 году выбил через суд право служить в ополчении (служба тогда была делом чести, в котором евреям было отказано в виду «неблагонадежности»). Он же добился разрешения на организацию торговли и сам со временем стал владельцем кошерного мясного магазина.

1654, 9 августа — (6 Элула 5414) В возрасте 75 лет умер рабби Йом-тов Липман Хеллер - раввин и общественный деятель, комментатор Мишны. В 1627 г. принял пост верховного раввина Богемии, а в 1631 г. переехал в Польшу. С 1634 г. был раввином во Владимире-Волынском. В 1643 г. Геллера пригласили на должность верховного раввина краковской общины, которую он занимал до конца жизни. Геллер активно участвовал в работе Ва'ада четырёх земель и был одним из его главных деятелей. Среди многочисленных трудов Геллера наиболее известны его комментарии к Мишне — «Тосфот Иом-Тов» («Дополнения Иом-Това»). Широко известна также его книга «Мегиллат эйва» («Свиток ненависти»), в которой он ярко описывает не только события своей жизни, но и положение еврейских общин его времени

1654, 19 августа — (16 Элула 5414) В возрасте 75 лет умер Гершон Шауль Йом-Тов Липманн бен Натан ха-Леви Хеллер - богемский раввин и талмудист, известный тем, что написал комментарий к Мишне под названием Тосефет Йом-Тов (1614–1617). Был одним из крупнейших талмудистов в Праге и в Польше в «Золотой век» до 1648 года, считается автором молитвы “Ав а-Рахамим” в память о еврейских общинах, погибших во время восстания Хмельницкого. Эта молитва, а также другие поминальные молитвы Липмана, читаются в синагогах всего мира по сей день

1654, 22 августа — (19 Элула 5414) Прибытие первых евреев в Северную Америку.