1967 — события (25-50 из 105)
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Ситуация, сложившаяся к 20-м числам мая 1967-го года, становилась все более и более напряженной. Начальник Генштаба Армии обороны Израиля генерал-лейтенант И.Рабин решил в неофициальном порядке встретиться с Давидом Бен-Гурионом. Рабин хотел посоветоваться с бывшим премьером, с которым его связывали различные эпизоды войны 1948-го года (бригада "Харэль", "Альталена"). Бен-Гурион со своим неудачливым детищем "РАФИ" находился уже 4 года в оппозиции, и на него мало кто обращал внимание. Избиратель отвернулся от него, с Эшколем отношения были более чем натянутые. Бен-Гурион чувствовал, что политическая карьера его завершилась, причем на минорной ноте - он ушел проигравшим. Свое раздражение он выместил на пришедшего за поддержкой и советом Рабина. "Старик принял меня тепло, но, вместо поддержки, на меня посыпались упреки", вспоминал Рабин. "Бен-Гурион заявил, что, по его мнению, Насер не собирался воевать, но сейчас ситуация катастрофическая и Израиль находится в изоляции." Рабин вернулся от "Старика" с депрессией намного более глубокой и сильной, чем до неё. Пройдет много дней, прежде, чем слова Бен-Гуриона перестанут эхом отзываться в голове Рабина: "Вы довели страну до ручки, вы все несете за это ответственность". Если учесть пристрастие Рабина к чрезмерному потреблению никотина, причем, как говорит народная молва, в сочетании с алкоголем, то результаты не заставили себя долго ждать. Вспоминает д-р Цви Динштейн, бывший в 67-м году заместителем министра обороны Л.Эшколя: "Во время поездки министров в Негев все обратили внимание на странное душевное состояние Рабина. Он отвечал невпопад, спрашивал у сопровождающих, почему такой шум, хотя было абсолютно тихо. Мы поняли, что Рабин "сломался". Для Эшколя это был шок. Он сказал мне - "Ну, что мне делать? Сказать народу, что ЦАХАЛ остался без командира?"." 23 мая начальник Генштаба Рабин временно прекратил исполнять свои обязанности. Следующий раз, когда его увидел народ, он уже улыбался - это было 1 июня, когда министром обороны стал Моше Даян, согласившийся "взять на себя". Ответственности на начальнике Генштаба стало меньше. На следующий день, в пятницу 2-го июня, Рабин уже рвался в бой.
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
У Кунтиллы мы услышали знаменитую речь Эшколя, которая нас морально почти что убила. Это должна была быть речь в стиле Черчилля, отметающая сомнения, вселяющая чувство уверенности нации в своих силах и в своих солдатах. Однако, включив радиоприёмники, четверо из моих солдат просто разрыдались, услышав, как Эшколь заикается и путает слова. Они сидели на краю окопа и никого не стесняясь плакали. Атмосфера в батальоне стала наэлектризованной и начались жаркие политические споры. Некоторые требовали отстранения премьер-министра и начальника генштаба. Даже с применением силы. Рон Бен Ишай "Дежа вю пожилого журналиста"
Метки:
получил под командование резервистскую танковую бригаду "Харэль", в которой начинал свой боевой путь. Под его командованием бригада воевала на иерусалимском направлении, в Иудее и Самарии,Ури Бен-Ари (Банер, родился в Берлине в 1925. Отец, Макс Банер, бывший артиллерийский офицер, ветеран Первой Мировой, КРЕСТ ФРОНТОВИКА, несмотря на свои заслуги и помощь фронтовых друзей, не мог защитить сына от преследований нацистов, и в 1939 Ури уехал в Палестину на деньги, собранные родственниками. Оставшаяся в Германии семья погибла в концлагере в 1943. В 1941 Бен-Ари вступил в Хагану, с 1946 в ПАЛМАХе, во время Войны за Независимость командовал ротой в четвертом батальоне бригады ХАРЕЛЬ - батальон ПРОРЫВАТЕЛИ. Показал себя хорошим командиром, получил прозвище КОРОЛЬ ПРОРЫВАТЕЛЕЙ, воевал в районе Иерусалима и на юге, войну закончил в должности командира батальона. Один из основателей танковых войск Израиля, в отличие от господствовавшей в первые послевоенные годы доктрины применения танков для поддержки пехоты ратовал за использование маневренных бронированных кулаков для охватов, обходов и глубоких прорывов. Замкомбриг-7, начштаба СВО. Синайская кампания – командир 7-ой регулярной танковой бригады, в боях на центральном направлении блестяще доказал верность своих взглядов на практике и стал одним из героев Синая. На тот момент Бен-Ари был одним из самых многообещающих и ярких офицеров АОИ: боевые заслуги, командирское умение, личная харизма, неизменный стэк, отобранный у сержанта Арабского Легиона в 48-ом, любимая овчарка с собой в танке – материал для легендарного полководца. С декабря 1956 Ури Бен-Ари – командующий танковыми войсками Израиля, через год были уже гарантированы генеральские погоны, а к завершению карьеры - реальные шансы стать начальником генерального штаба. Но в 1957 стремительная карьера резко оборвалась. Стало известно, что в 1952, будучи окружным комбригом, Бен-Ари закрыл глаза на преступление своего личного водителя: тот украл с армейского склада мешок сахара. Последовала немедленная реакция, которая в наше время может показаться чрезмерной и неожиданной: трибунал, лишение звания и увольнение из армии. За заслуги и проявленный героизм президент Израиля амнистировал его и вернул звание полковника, но в армии он восстановлен не был, даже в резерве. В течение десяти лет Ури Бен-Ари работал в сфере менеджмента, управлял различными промышленными фирмами, в каждую годовщину Синайской кампании проводил у себя дома ДЕНЬ ЧЁРНОГО БЕРЕТА со своими боевыми друзьями, и постоянно бомбардировал армию просьбами о восстановлении. Ответ он получил лишь за неделю до начала Шестидневной войны: лихорадочные приготовления армии к большой войне сослужили ему хорошую службу, нужны были все, и 29 мая 1967 полковник Бен-Ари получил под командование резервистскую танковую бригаду ХАРЕЛЬ, в которой начинал свой боевой путь. Под его командованием бригада воевала на иерусалимском направлении, в Иудее и Самарии, как тогда, в 48-ом. Он снова показал себя отличным командиром, но КОРОЛЕВСТВО осталось в прошлом. Старые друзья и подчиненные ушли вперед, а он остался полковником. Городиш, командовавший ротой в его 7-ой бригаде в Синайскую кампанию, теперь сам был комбригом-7, его бывший заместитель по танковым войскам Исраэль Таль теперь был командующим, генералом и комдивом, Брен, бывший ротный в его батальоне и комбат в его бригаде, стал замкомдивом, Дадо, комбат ПРОРЫВАТЕЛЕЙ в 48-ом и комбриг в 56-ом, командовал Северным округом, Хаим Бар-Лев, так же бывший комбатом в 48-ом и комбригом в 56-ом, был уже заместителем начгенштаба, а вскоре и начальником. В кадровую армию Бен-Ари не вернули, он продолжал заниматься менеджментом и бизнесом, оставаясь комбригом в резерве. Незадолго до Войны Судного Дня в командование бригадой ХАРЕЛЬ вступил полковник Авраам Бар, и с началом войны Бен-Ари оказался без должности. Командующий ЮВО генерал-майор Городиш сделал его своим помощником, через несколько дней он получил официальное назначение на пост заместителя командующего округом и звание бригадного генерала, соответствующее посту. В отличие от плохо справлявшегося с работой Городиша его бывший командир Ури Бен-Ари оказался на своем месте, и координировал действия войск вместе с экстренно назначенным командующим южным фронтом генерал-лейтенантом Бар-Левом. Из радиопереговоров командного пункта ЮВО 9 октября: Ариэль Шарон, комдив 143, бывший ком. ЮВО: Алло, кто это, Ури?Бен-Ари: Да.Ш.: Ты... Я думал, ты зам или начштаба.Б.: Так и есть.Ш.: Я бы тебя назначил командующим. Ну ладно, неважно. Сейчас ты гражданский.Б.: В следующей войне. Но следующей не было, военная карьера Бен-Ари закончилась на этой. После войны он несколько лет был генеральным консулом Израиля в Нью-Йорке – политическое назначение, подарок старых друзей, затем опять директорствовал, написал две книги. Живет в Тель-Авиве, пятеро детей, восемь внуков. Владеет типографией. Тоже вроде всё хорошо, хотя шел он не туда, и если бы не мешок сахара, то, возможно, одним легендарным именем в израильском пантеоне было бы больше. Но в принципе то, что получилось, тоже легенда. Только другая. www.War Online.org
Метки:
Метки:
В тот же день иракские танковые части вступили в Иорданию и перешли на Западный берег, а иракская авиация перебазировалась на ближайшие к Израилю аэродромы. Саудовская Аравия сконцентрировала свою армию на иорданской границе в районе Акабского залива. В Египет был отправлен алжирский экспедиционный корпус. В общей сложности Израилю противостояла объединённая арабская армия численностью 530 тысяч человек, имевшая 2 500 танков и 940 боевых самолётов. Вооружённые силы Израиля после всеобщей мобилизации насчитывали 264 тысячи человек, 800 танков и 300 самолётов. Мнение подавляющего большинства экспертов и аналитиков сводилось к тому, что Израиль не сможет противостоять превосходящим арабским силам. В Аммане глава ООП Ахмед Шукейри, предшественник Арафата, заявил: «Когда мы освободим Палестину, то поможем уцелевшим евреям вернуться в страны исхода. Но я сомневаюсь, что кто-то вообще уцелеет».
Метки:
Метки:
Израильская экономика стала пробуксовывать. Появилась нехватка некоторых продуктов. Всё больше мелких и крупных бизнесов стали испытывать серьёзные трудности, некоторые закрывались - ведь уже третью неделю десятки тысяч милуимников были мобилизованы, да и блокада проливов начала сказываться. Некоторые министры, во главе с министром труда Игалем Алоном, стали требовать решительных действий и "врезать" по Гамаль абд-эль-Насеру. ...Два с половиной часа, с 9:00 и до 11:30 утра, шло "обсуждение наболевшего". Премьер дал министрам и генералам, что называется, "излить душу" - спокойно выслушивал нападки в свой адрес. Ниже приводится описание (с необходимыми сокращениями) этого совещания, впервые опубликованное журналистом Рони Софером в интернет-версии "Едиот ахронот" к 40-летию "Шестидневной войны". Начальник Генштаба И.Рабин:"На лицо усиление военной мощи и взаимодействия между арабскими армиями. Военные приготовления носят явно угрожающий Израилю характер. Присутствующие здесь офицеры Генштаба, вообще - большинство офицеров, и я в первую очередь, не хотим ни с того ни с сего “повоевать”... но все могут оказаться, не хочу использовать слишком резкие выражения, в ситуации, где само существование Государство Израиль станет под вопросом. Война будет тяжелой, бескомпромиссной и с большими потерями."(...) "Наше ожидание привело к тому, что арабы определяют теперь свои политические цели - вернуться к 1948 году... Мы не имеем права дожидаться, пока ситуация усугубится ещё более, - не хочу сейчас приводить подробности, но мы должны действовать немедленно. Несомненно, что нашей главной целью должен быть мощный и победный удар по Насеру. Этим мы изменим всю ситуацию на Ближнем Востоке в свою пользу. К тому же, если сегодня мы сделаем это сами, то я думаю, что наша победа получит иной, чем в 1956-м году, смысл... Меня не волнует, что кто-нибудь сделает это за нас, - я просто в это не верю." Затем слово было предоставлено главе военной разведки АМАН. После доклада о египетских приготовлениях на Синае, о сотнях танков и 80-ти тысячах пехотинцев, сосредоточенных на полуострове, генерал Аарон Ярив затронул политические аспекты кризиса, подчеркивающие изоляцию страны. "Надо относиться к кризису не только как к региональному противостоянию, но и как к части большой глобальной игры между Западным и Восточным Блоками. В этой шахматной партии оба игрока стараются достичь цели, избежав глобального столкновения. Мы с Египтом - всего лишь пешки в этой игре."(…) "Американское руководство состоит из партий. Одна из них, все ещё жизнеспособная, считает, что США должны опираться на Египет в своей ближневосточной политике. Они говорят - подождите, сейчас из-за Израиля мы можем потерять и Фейсала, и Хуссейна и нефть. Есть признаки того, что американское "нефтяное лобби" действует в Египте и пытается прощупать возможность диалога. Я думаю, что Андерсон[6] пытался изучить ситуацию, но я сейчас не говорю, что он пытался заключить с Насером союз." Большинство министров, присутствовавших на заседании склонялись к продолжению дипломатических мер. Лагерь "голубей" возглавляли министр просвещения и культуры Залман Эран(МАПАЙ) и министр внутренних дел Хаим Моше Шапира (МАФДАЛ). Оба считали, что, даже если авиаудар по Египту удастся, север Израиля окажется беззащитным перед сирийцами, что нельзя начинать кампанию без твердой поддержки США. "Я готов воевать",- сказал Шапира,"но не надо сходить с ума... Как обстоит дело с обороной наших городов от бомбёжек?" Новоиспеченный министр Менахем Бегин спросил начальника Генштаба: "Если на юге мы на атакующих позициях, а на севере - на оборонительных,- каков риск танкового прорыва на наш Север?" Министр Зерах Верптиг спросил: "Входит ли в наши планы возможность того, что на нас нападут? … Мне бы не хотелось, чтобы мы начали первыми." Моти Ход, командующий ВВС, которые через три дня уничтожили 400 самолетов в считанные часы, пытался успокоить министров. "Пока что лучшая наша оборона - сила наших ВВС. Я боюсь, что мощь ВВС может сойти на нет, ведь невозможно оборонять Израиль в его воздушном пространстве от авианалётов. Мы должны атаковать бомбардировщики, или дать им понять, что в наших силах предотвратить их вторжение в израильское воздушное пространство. ВВС готовы действовать немедленно. Мы сможем справиться с поставленной целью. Нам не надо и суток для приготовлений." Затем, молчавшие до этого генералы Генштаба подняли большой шум. Они давно чувствовали дискомфорт от продолжительного "Периода Ожидания" - подозревали, что правительство не доверяет военным. Генерал Шайке Гавиш: "С момента закрытия проливов... против нас было лишь 2 египетские дивизии. Если бы мы ударили в тот же день - война стала бы простой прогулкой." Генерал Авраам Яфе: "Я сижу в Негеве уже 14 дней с кадровыми и резервными частями. Общее чувство - отсутствие инициативы с нашей стороны, по всему фронту. Пока единственная наша инициатива - поездки главы МИД в США и другие места... От нашей безынициативности сила Насера только прибавляется. Грозовые тучи все темнее и ближе, а мы сидим себе и ничего не предпринимаем. Пора перехватить инициативу у Насера !" Генерал Мати Пелед требовал от правительства: "Генштаб так и не получил никаких объяснений - чего мы ждем. Я могу понять, что чего-то мы ждем, так давайте расскажите нам!... Египетской армии необходимы ещё полтора года, чтобы подготовиться к войне. По-моему, Насер поставил на нерешительность израильского правительства. Он думает, что мы не посмеем, поэтому он послал на границу неготовую армию... У Насера единственный козырь - наше правительство. Чем ЦАХАЛ заслуживает такого пренебрежения ? ... Ваши вопросы здесь, да и раньше тоже, свидетельствуют о вашем глубоком недоверии к нам. Что мы можем сделать больше, чем победа во всех сражениях, чтобы вы нам стали доверять ?!",- уже не на шутку разозлился Пелед. Слово предоставляется генералу Ариэлю Шарону: "Армия готова, как никогда ранее, отразить египетскую агрессию. Наша цель - полное уничтожение египетских сил, но из-за нерешительности мы потеряли наше важное оружие - страх арабских государств ... С 48-го года мы не сталкивались с этой проблемой... Выхода у нас другого нет, как ударить... Наши надежды на некоторые великие державы - иллюзия. Мы должны добиться, чтобы в течении одного или двух поколений у египтян не возникало желание воевать с Израилем". Далее Шарон продолжал: "Наша беготня, я не хочу использовать слово "лоббирование", в прихожих великих держав, просьбы о спасении - все это далеко от защиты наших интересов. Если мы хотим остаться здесь надолго - мы должны уметь отстаивать свои интересы. Нельзя ограничиваться подсчетом соотношения количества танков и самолетов... Сегодня это уже не так важно - только быстрое принятие смелого решения правительством. Остальное - предоставьте нам." Моше Даян за день до этого заседания стал министром обороны. Особой любви между Даяном и Шароном не было уже давно. Новоиспеченный министр язвительно заметил: "Ну что же, раз армия рассуждает об идеологии, мне остается обсуждать технические детали...". Леви Эшколь тоже не остался в долгу перед Генштабом: "Я отвечу Арику Шарону. Он упомянул "лоббирование" - мне оставалось лишь скривить нос. Ещё он говорил о "беготне". Что вам сказать... Все известные и неизвестные возможности нашей армии стали нашими - в результате вот этой самой "беготни". Давайте не будем об этом забывать. Мы - не голиафы,- если наши кулаки не вооружены - мы бессильны" Эшколя критика на смущала. Он был сначала возмущен словами генералов, требующих немедленной войны с арабскими армиями, в несколько раз численно превосходящими ЦАХАЛ. "Утром я спросил себя... что сделает СССР ? Может быть - ничего, а может и сделает что-то... Кстати и Европа пока придерживается особой позиции. В стране с населением в два миллиона человек надо утром задавать такие вопросы, скажу я вам. Предположим, я заразился вашей верой в победу. Это не трудно, видя ваш гнев на нашу нерешительность. И, предположим, мы победили врагов. Но, ведь назавтра нам снова надо будет восстанавливать свои силы, потраченные в войне... Если мы будем воевать каждые десять лет - нам надо будет подумать, есть ли у нас союзник. Или, сегодня мы разговариваем с союзником, а завтра - плюём на него... Надо сказать Джонсону, де Голлю и Вильсону о сложившейся ситуации... Всё, что тут происходит, представляет для нас серьёзную опасность... Им надо дать время... Мы заинтересованы в союзе с двумя-тремя державами, если, конечно, такие найдутся. Можно, конечно, сказать, что Израиль справится сам... но какое-то время им надо дать, а потом сказать : всё, пора начинать..." Выступавший ранее Мати Пелед не выдержал и сказал: "Так мы же просили объяснений - чего мы ждём?" Эшколь ответил ему резко: "Если я не объяснил это до сих пор, то повторять не буду. Мы хотим, чтобы Джонсон потом не говорил, что мы его обманули. Он нам может пригодиться, дай Б-г, конечно, чтобы он нам не понадобился во время кампании. Я позволю себе усомниться, что Вам известно больше, чем правительству, о том, что делают министерства и ведомства, о том, что творится в стране и сколько у неё осталось запасов. Естественно, во всех отраслях ожидаются трудности. Но когда люди начнут погибать - тоже будут трудности... Так что, днём раньше, днём позже - какая разница, не это определит исход войны... Нам самое главное - добиться военной победы и сохранить хотя бы несколько друзей в мире, с помощью которых мы сможем потом восстанавливать наши силы. Военный успех ещё ничего не решит, ибо арабы останутся на своих местах" Эшкол так и не сдался.
Метки:
. во всех исторических исследованиях, опубликованных по сей день, называются две формальные причины, по которым атака была отложена на 5 июня. Первая: необходимо было дождаться возвращения из Америки главы "Моссада" Меира Амита, запланированного на моцаэй-шабат(вечер 3-го июня), и выслушать его доклад. Вторая: ЦАХАЛ должен был завершить последние приготовления. Здесь Арье Ицхаки сообщает удивительные подробности операции по дезинформации, ранее не публиковавшиеся, и утверждает, что судьба синайского фронта в 67-м году была решена ещё ДО 5 июня. Дислокация египетских войск на Синае между 16 и 23 мая оказалось неожиданным для израильской разведки. АМАН считал, что египтяне учтут результаты Синайской кампании 56-го года и усилят южный фланг(линия Эль-Кцейме - Кунтилла), где в свое время прошел Шарон, не встретив сопротивления. Но египтяне опять сосредоточили свои главные силы на севере, вокруг Рафиаха, Эль-Ариша, Джибль-Ливни, Бир эль-Хасны, Абу-Агилы. Более того, главная египетская ударная группировка, имевшая целью атаковать израильтян в районе Сектора Газы, вышла на исходные позиции вокруг Рафиаха. В свою очередь, атака ударной группировки ЦАХАЛ планировалась изначально на левом фланге этого направления . Но из-за появления крупных бронетанковых сил египтян (4-я танковая дивизия) южнее Эль-Ариша 24-го мая и решения Генштаба ЦАХАЛ атаковать на этом же участке фронта, создалось положение, когда против главных сил израильтян (дивизия Талика) должны были действовать главные силы египтян. В этой ситуации появилась острая необходимость заморочить египтянам голову и оттянуть их главные силы на юг. Операция была сложной, она включала в себя, в частности, создание и развертывание в районе Кунтиллы целой "фальшивой дивизии". В массовом порядке создавались пустые палаточные городки и развертывались многочисленные звенья, состоящие из картонных танков. Наряду с этими мерами, дивизия Шарона в дневное время суток перебрасывала часть бронетехники на южный фланг, а ночью, с потушенными фарами, возвращала всё обратно. В Египет шел постоянный поток дезинформации, который направляли туда израильские спецслужбы через разоблаченных египетских агентов. Это сработало. Ицхаки отмечает, что египтяне решили поменять дислокацию своих войск на Синае. Три отборные пехотные дивизии и весь танковый резерв ушли на юг. Более того, 28 мая началась переброска дополнительных войск в район Кунтиллы и вдоль дорог к северу и югу от неё. В частности, там была развернута 6-я пехотная дивизия, "маджмуа Яакот"( две пехотные бригады,45 танков и 72 пушки) и вышеупомянутая "маджмуа Шазли", переброшенная из-под Рафиаха. За 5 дней, с 1-го по 4-е июня, египтяне продолжали посылать дополнительные танковые части в южном направлении. Так, например, упомянутая 4-я танковая дивизия двинулась к Кунтилле в ночь со 2-го на 3-е июня. Было ясно, что эта дивизия не сможет достичь цели и выйти на исходные позиции до 6-го июня. Таким образом, положение египетской армии на Синае существенно ухудшилось ещё до начала боевых действий. На главном направлении южного фронта против 380-ти танков изрaильтян теперь оказалось всего 82 египетских. А на южном участке южного фронта против 450-ти египетских танков(которые, как мы помним, ещё не заняли исходных позиций) оказался 61(настоящий) танк 8-й танковой бригады ЦАХАЛ. Историк Ицхаки считает, что ему первому удалось докопаться, таким образом, до истинной причины, почему именно 5-е июня стал днем начала войны: "Согласно информации, поступавшей к нам, на Синае начался настоящий хаос, вызванный массовым передвижением войск. Египетское командование потеряло контроль над происходящим. Пиком неразберихи должен был стать день 5-е июня 1967-го года. Рабин решил, что этот день подойдет для атаки и потребовал, чтобы до этого времени никто ничего не предпринимал. Его предложение было принято."
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
- В 12.45 были атакованы иорданские авиабазы в Мофраке и под Амманом, 18 самолётов уничтожены. - В 8.15 начали наступление сухопутные войска, танковые дивизии Таля, Йоффе и Шарона.Эзер Вейцман, командующий ВВС до 1966 года, был душой операции "Ятед" - снабжения египтян дезинформацией через одноименного двойного агента. Успех этой операции стал залогом грандиозного успеха операции "Мокед"(“Фокус”) - 5-ти часовой атаки на египетские аэродромы утром 5 июня 1967-го года, которая, в свою очередь стала залогом успеха всей кампании. Эзер Вейцман несколько лет готовил ВВС к операции. Для её успеха нужно было выполнить четыре условия. Первое - добиться получения точной развединформации о египетской авиации, чтобы в любой момент штаб мог получить точные и полные данные. Эзер на нас давил, и мы в разведке старались изо всех сил, помогая ему. Второе - разработка оперативного плана, готового к исполнению в любой момент. Каждый командир эскадрильи, звена и отдельного самолета должны были знать - какой именно египетский аэродром он должен атаковать. Естественно, план операции необходимо было преобразовать в план часто повторяемых учений... Третье - составить программу обеспечения секретности приготовлений плюс снабдить египтян "качественной" дезинформацией... В итоге, в Каире проглотили наживку. И, наконец, четвертое условие, самое трудное - Эзер должен был убедить Генштаб ЦАХАЛ в надежности ВВС и разработанного плана" Эзер Вейцман в своей книге пишет: "Я всем говорил, что следующая война, по моему мнению, будет очень короткой, т.к. быстро вмешается ООН. Я предполагал, что нашим противником будет Египет, но участие Сирии и Иордании стало для меня сюрпризом. Я пытался доказать собеседникам, что если война будет короткой, ЦАХАЛ должен будет занять максимум территории, а для того, чтобы это сделать, армия должна использовать максимум огневой мощи. Чтобы добиться максимума огневой мощи необходимы ВВС". Для того, чтобы ВВС смогли добиться господства в воздухе и, тем самым, помочь сухопутным частям, был разработан план атаки на аэродромы. Вейцман продолжает: "Танк может стрелять на стоянке. Судно может стрелять, будучи в порту. Но самолет - другое дело. Самолет - зверь в воздухе и полный импотент на земле. Понятно было, что лучшим способом уничтожения авиации противника будет неожиданная атака на аэродромы. Идея была претворена в жизнь во время "шестидневной войны". Первый день войны решил исход кампании. Кстати, мы опасались, что египтяне могут сделать нам то же самое, что мы планировали сделать им, и, поэтому, уже в 1964-м году построили первые подземные ангары для боевых самолетов."...Вейцман настаивал, что израильским ВВС под силу уничтожить египетскую авиацию за несколько часов и "к полудню" переключиться на помощь сухопутным силам, которые, обходя очаги сопротивления(Эль-Ариш, Джабель-Либни, Абу-Агила) должны за 48 часов достичь Канала. Вера Вейцмана в силу ЦАХАЛ, несмотря на глубокий пессимизм в народе, правительстве и некоторой части генштаба, стала решающим фактором в принятии решения неожиданно атаковать аэродромы. Будучи начальником оперативного отдела Генштаба во время "Периода ожидания", Эзер Вейцман оказался, причем совершенно того не ожидая, фактическим командующим армией, когда в наиважнейший период подготовки кампании Ицхак Рабин "потерял работоспособность" (см. 23 мая). Немаловажным фактором, оказавшим помощь Вейцману и поднявшим, до некоторой степени, настроение в армии стало и назначение Даяна на пост министра обороны. Операция "Мокед"("Фокус"), разработанная Вейцманом и руководимая им вместе с Моти Ходом, началась в 8:00 утра 5 июня и застала египтян врасплох. Новейшие советские истребители, бомбардировщики, транспортные самолеты, вертолёты, стаявшие на базах как на Синае, так и в самом Египте, были уничтожены на земле. Все самолеты спокойно стояли себе около взлетно-посадочных полос. Их не прятали ни под землей, ни под маскировочными тентами. Это стало важнейшим доказательством успеха операции "Ятед", которая стала одним из самых блестящих успехов израильских спецслужб, примером идеального сотрудничества ШАБАК, АМАН и ВВС.