Календарь на 2-е сентября
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Конгресс собрал также около 800 гостей и около 150 представителей мировой печати. Вступительную речь произнес президент Сионистской организации профессор Варбург; он изложил основные направления программы поселенческой работы в Палестине и сформулировал цели Правления в области политической деятельности. Ввиду тяжелых поражений, которые Турция потерпела в Триполитанской войне против Италии и в Балканских войнах, Варбург посчитал необходимым выразить турецкому народу симпатии от имени сионистского движения и еврейского народа. На сей раз, на конгрессе не было традиционного обзора, посвященного положению еврейского народа в мире, и этот пробел постарались восполнить два члена Правления: Нахум Соколов и Шмарьяху Левин. Соколов описал тяжелые бедствия и борьбу евреев в различных странах диаспоры, а Шмарьяху Левин говорил о созидательном труде и борьбе нового еврейского ишува в Палестине ради возрождения еврейского народа на его исторической родине. Как и на предыдущем конгрессе, снова имела место оживленная и продолжительная дискуссия между "политиками" и "практиками", однако на сей раз "практики" были в руководстве, а "политики" в оппозиции. Члены оппозиции подвергли жестокой критике методы практической работы в Палестине и заявили, что Сионистская организация, которая занимается мизерными поселенческими делами, не что иное, как плохая копия ЕКО, ибо не обладает даже финансовыми возможностями последнего. В центре обсуждений был доклад д-ра Руппина о поселенческой деятельности в Палестине. Содержание его поучительной лекции и его ответы выступавшим в прениях покорили сердца слушателей. Перед присутствующими встала картина систематической, плодотворной работы, руководство которой находится в надежных руках. В частности, Руппин сказал: "Мы примирились с фактом, что нам придется добиваться нашей цели не с помощью "чартера", а путем практической работы в Эрец-Исраэль". Президентом конгресса был избран Вольфсон. Д-р Вейцман снова, как и на предыдущем конгрессе, был избран председателем Постоянной комиссии
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
После провозглашения в 1948 году Израиля (который до этого был британской подмандатной территорией и в качестве валюты имел палестинскую лиру, строго приравненную к британскому фунту стерлингов) независимым государством встал вопрос о национальной валюте. В отличие от многих других стран, получивших независимость, израильтяне не стали сразу менять название денег. Так в 1952 году появилась израильская лира (также называемая израильский фунт), равная 1000 милей. Закон о возвращении к шекелю Кнессет (израильский парламент) принял ещё 4 июня 1969 года. То есть уже тогда от израильской лиры планировали отказаться, но точный момент для начала операции по переводу страны на новые деньги должен был быть выбран министром финансов, поэтому ещё десять лет страна пользовалась израильскими лирами. Операция по смене денег была засекречена, 22 февраля 1980 года был осуществлён переход к шекелю. В связи с гиперинфляцией, достигавшей сотен процентов в год, израильский шекель сильно обесценился. После того, как израильское правительство сумело обуздать гиперинфляцию, был осуществлён переход к новым деньгам, названным новый израильский шекель. Эта валюта имеет хождение с 4 сентября 1985 года и до сегодняшнего дня. После 4 сентября 1985 года выведенный из обращения израильский шекель в обиходе часто называют старым шекелем (в отличие от нового шекеля, введённого в оборот). источник
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
одним из самых распространенных мифов, получившим широкое хождение в народе после 2-й Ливанской войны, было поверье, что солдаты, младшие командиры и офицеры среднего звена действовали безупречно, воевали "как львы" и громили противника при каждом столкновении, а вот генералы, комдивы и часть комбригов, как нам рассказывают, со своими задачами не справились. Красивая легенда. Специально для расплодившихся за последний год случаев ущемленной гордости и слабой уверенности в себе. В действительности всё было по-иному. Тщательно проведенные внутренние расследования в ЦАХАЛ, часть которых еще не опубликованы, рисуют безрадостную картину. В реальности, в почти каждом наземном столкновении, как только наши силы встречали сопротивление, продвижение вперед прекращалось, командиры кричали по связи, требуя помощи, и боевые действия велись вокруг эвакуации раненных и убитых.Так было при Марун-а-Рас, Бинт-Джбейле, Дабле, Ита-а-Шааб и др. местах. Особенно возмутительно, что в большинстве случаев столкновение было с небольшими группками боевиков - не более 20 человек. У израильтян почти во всех случаях было подавляющее преимущество в живой силе и огневой мощи. Но лишь в редких случаях производилась атака на позиции боевиков, из которых велся огонь. Также не проводился организованный захват и установление контроля над территориями, о которых было известно, что там находятся боевики, атаковавшие наших солдат. Командиры и солдаты забывали о главной цели операции, - вместо этого занимались поисками укрытий, показывая беспримерную храбрость спасали раненных, оказывали им первую помощь под огнем, тащили тела убитых назад, чтобы те не попали в руки "Хизбаллы". Основную задачу оставляли для прибывшего подкрепления, которое действовало по схожему сценарию. Я был свидетелем этого. Два дня мы прятались в кустах, пока спецназ искал тела погибших, а потом подоспело “прекращение огня” и мы вернулись к границе, с телом убитой женщины-бортмеханика Керен Тандлер. Ни в одну из прошедших войн, включая 1-ю Ливанскую, израильская армия так себя не вела. Даже в самых тяжелых и неудачных боях, например у "Китайской фермы" в 73-м, танки раз за разом атаковали окопавшихся египтян, невзирая на потери. Именно поэтому в итоге удалось эвакуировать убитых и раненных и обезопасить с фланга прорыв на африканский берег Канала. Во всех военных колледжах мира учат - достижение цели операции важнее спасения раненных. Логика тут проста: достижение цели необходимо для успеха сражения и войны в целом, и без быстрой победы в сражении - эвакуация раненных и уход за ними тоже не будет быстрой, что повлечет за собой дополнительные жертвы. Игнорирование этой логики во 2-ю Ливанскую войну привело к тому, что война против "катюш" стала "войной эвакуации раненных". Кто не верит - пусть просмотрит множество книг и статей, увидевших свет летом 2007 года. Вы не найдете ни одного рассказа о том, как солдаты упорно воевали, пока не достигли поставленной цели; или о разгроме какого-нибудь отряда "Хизбаллы". Даже в "Бамаханэ"[12] все истории - о спасении раненных и оказании им первой помощи, или рассказы солдат о своих переживаниях из-за своих ранений или ранений друзей. Мы всё еще не понимаем, что войну не выиграть стенаниями или задушевными беседами с психологами и журналистами. Одной из главных причин этих явлений было отсутствие ясно поставленной командованием цели операций или неудачная формулировка этих целей. Здесь, конечно же, вина высшего армейского руководства. При отсутствии понятной и ясно изложенной задачи, подразделения занимались "срочным" - спасением раненных, вместо "важного" - выполнением задания. Другая причина - навыки и привычки, полученные армией во время "интифады" на территориях. Применение этих навыков в Ливане против "Хизбаллы" дало закономерный результат. Но самой важной причиной я считаю изменение порядка приоритетов в армии - как результат изменения приоритетов в обществе. Самопожертвование одного ради блага всех - уже не неоспоримая истина, как это было раньше. Победы в 67-м и 73-м, мир с Египтом и Иорданией - убедили граждан Израиля, что для существования страны нет реальной угрозы. Тем более, от такой организации, как "Хизбалла". А если нет стратегической угрозы - зачем самопожертвование ради выполнения задания ? Военные действия на территориях, считающиеся многими "войной за поселения и продолжение оккупации", вредила и вредит солдатской мотивации. Теракты "2-й интифады" внесли некоторые изменения, которые, впрочем, нельзя считать достаточными. И самое главное - жизнь и здоровье "детей" в униформе стали наивысшей ценностью, которая при помощи СМИ и социально-культурных элит постоянно укрепляется. Такие ценности, вместе с "культом стенаний", лелеющимся СМИ для улучшения рейтинга, не оставляют шансов любым другим ценностям и нормам. Какое уж там "самопожертвование" ! Поэтому, правительство не смеет принять надлежащие меры, чтобы прекратить обстрелы Западного Негева. Ребенок из Сдерота, живущий годами в страхе, или житель Хайфы, погибший под обстрелом,- не так "важны", как "мальчик в униформе", гибель или пленение которого автоматически становится национальной катастрофой. Эта ситуация вредит армии - члены семей погибших солдат и СМИ стали для офицеров настоящей и постоянной пыткой. С момента окончания 2-й Ливанской войны, ЦАХАЛ спешно устраняет выявленные технические и профессиональные недочеты. Но не это главное. До тех пор, пока в Израиле не поймут и не признают, что пропитанный фанатизмом радикальный ислам есть стратегическая угроза, с которой надо бороться без всяких компромиссов, ЦАХАЛ не сможет поменять существующие моральные принципы ведения боевых действий. В 67-м мы рвались в бой. Не только простые солдаты и офицеры, а и высшие руководители армии тоже. Мы на самом деле искренне опасались новой Катастрофы и каждый хотел, чтобы Насеру был преподнесен такой урок, какой он уже не забудет. Чтобы больше не посмел мучить нас и наши семьи страхом за народ и страну, какой мы испытали за три недели ожидания. Большая часть командиров резерва парашютистов тогда были ветераны "подразделения 101",- крестьяне-солдаты, не читавшие Клаузевица, но умевшие дать команду, может и в грубой форме, но которая будет понятной сразу всем. Когда надо было убивать, вещи назывались своими именами; от глагола "оккупировать" они не шарахались. Они не были подготовлены лучше нас. Ушедшие в резерв незадолго до войны, мы были более профессионально "натасканы", но шли за ветеранами - полагаясь на их опыт, полученный в "акциях возмездия" и Синайской кампании 56-го года. Но более всего мы были загипнотизированы их стремлением вести за собой, не опасаясь последствий. Некоторые из ветеранов, в наших глазах выглядели очень, мягко говоря, странно. Нам казалось, что они самозабвенно играют со смертью - и это было для нас примером для подражания. Мы заранее знали, что некоторым не суждено вернуться домой после войны, но на этом не концентрировались, т.к. стеснялись друг друга. Тогда не было модно ныть и всячески демонстрировать свои эмоции. Когда было страшно - держали себя в руках. Часто помогало постоянное пересказывание многочисленных старых батальонных анекдотов и песен. Если у кого-то складывается впечатление, что сорок лет назад милуимники были лучше, чем сейчас, - он глубоко ошибается. В 67-м резервисты тоже жаловались, совершенно справедливо, на некачественное снаряжение или на его отсутствие, на противоречивые приказы. Но мы, в основном, обсуждали это между собой и, что главное, не считали, что кто-то что-то нам должен. Мы были уверенны, что мы защищаем свои дома. Всё это мы проделывали без нытья, подсчёта трупов друзей и без поисков виноватых. "Вторая ливанская война" не выделяется среди других войн количеством просчетов - изменения произошли в нас самих. Общество, власть и СМИ в сегодняшнем Израиле живут и действуют согласно новой "шкале ценностей", которая не плохая и не хорошая сама по себе. Эта шкала просто не подходит народу, над которым постоянно висит опасность уничтожения и которому иногда приходится иметь дело с этой опасностью на поле боя. Рон Бен Ишай "Дежа вю пожилого журналиста"