Еврейский календарь

1967, 18 мая — (8 Ияра 5727) Цитаты и мнения. Обращение генерала Муртаги к египетской армиии: "Египетские войска заняли позиции согласно заранее разработанным планам. Дух наших войск высок, ибо наступил день, которого они давно ждали - священной войны".

1967, 19 мая — (9 Ияра 5727) Египетские войска вошли в Шарм э-Шейх, обосновались в бывших местах дислокации войск ООН в Газе и Синае после того, как Генсек ООН У Тан удовлетворил требование президента Египта Насера убрать войска ООН от египетско-израильской границы. Посол СССР в Израиле Чувакин посетил министра иностранных дел Израиля Аббу Эбана. Он сообщил ему, что в обострении обстановки виновата агрессивная политика Израиля, а дальше высказал предположение, что дороги в пограничном районе минируют вовсе не "федаины", базирующиеся на сирийской территории, а " ... агенты ЦРУ ...".

1967, 20 мая — (10 Ияра 5727)Израиль. Всеобщая мобилизация.

Всё началось с телефонного звонка в ночь на 18 мая 1967 года. "Кцинат-кишур" нашего батальона сообщила, что мне необходимо утром явиться на базу дивизии в Рамле, согласно приказу об экстренной мобилизации. Я ожидал этого звонка. За три дня до того Гамаль Абд-эль-Насер послал на Синай две дивизии и ЦАХАЛ повысил боеготовность. Несколько моих друзей, танкистов, были уже мобилизованы, поэтому я заранее приготовил свою армейскую сумку. Я включил радио и, еще до выпуска новостей услышал, как Даниэль Пеэр зачитывает мобилизационные коды для частей запаса. "Праздник весны", код 80-й дивизии, был одним из первых в списке. Бардак, увиденный мной утром на базе, с трудом поддаётся описанию. Десятки частных автомобилей, облепленных грязью, были припаркованы как снаружи, так и внутри базы. Около ворот жены прощались с мужьями. "Писарь" сказал мне, чтобы я немедленно получил оружие и амуницию, т.к. скоро Эфраим должен сообщить о поступивших приказах и он очень злится. Склады нашего батальона находились на другом конце базы, а собрание личного состава было назначено в роще, недалеко от офиса. Всем надо было идти туда пешком, а затем быстро, со всеми причиндалами, возвращаться. Мне повезло - меня подвез заместитель комбата, но многим солдатам пришлось проделать весь путь пешком. Прибыв на склад, мы застали там невообразимое смешение снаряжения, сумок и одежды разных размеров в одной большой куче. Резервисты в июле-августе 2006 года получали персональные "китбэки" и боевое снаряжение должно было быть отделено от всего остального и рассортировано по подразделениям. Но в 67-ом снаряжение оставалось разбросанным на складских полках. Частью оно покрылось ржавчиной, грязью - следы использования его на учениях, что противоречило уставам того времени. Мы были вынуждены тащить снаряжение обратно - к месту сбора личного состава батальона и уже там, приводить его в порядок, чистить, обмениваться с друзьями штанами и рубашками нужного размера. Всё, что было получено мной, пока осталось лежать в роще, т.к. я и сержант моего отделения Толедо должны были опять вернуться на склад, чтобы одними из первых получить минометы, базуки, автоматы и т.д. - до того , как это же сделают другие. В противном случае нам бы достался ни на что не годный хлам. Пока всё оружие и снаряжение валялось под охраной в роще, мы составили список личного состава отделения - для распределения оружия. Я на время отлучился, чтобы послушать первые распоряжения комбата, но в назначенный час их не последовало и я вернулся в рощу. К обеду явились все резервисты отделения, включая даже ветеранов - тех, кто уже давно не делал милуим, но пришел, услышав о мобилизации. Мне пришлось доставать оружие и для них. Некоторых я отсылал домой, но по выражению их глаз понимал, что они этого делать не собираются. Среди них были ветераны "подразделения 101", участники десанта на Митле в 56-ом, "акций возмездия" начала 50-х. Был даже один, служивший когда-то во французском "иностранном Легионе". Между тем по радио передают, что президент Египта перебрасывает на Синай элитные танковые части из Йемена. Ими командовал "египетский Роммель" - Шазли. Плохие новости настроения не улучшили. Впервые у нас было чувство, что сейчас существование Государства Израиль находится под реальной угрозой. Хорошо ещё, что беготня по базе и складам не дала нам времени задуматься над происходящим. Вечером командир бригады (в будущем - генерал) Дани Матт собрал всех солдат и офицеров. Он был одним из защитников Гуш-Эциона в 1947-м, попал в иорданский плен, в начале 50-х участвовал в "акциях возмездия" и операции "Кадеш". У Дани была борода православного попа, он говорил тихо и с лёгким русским акцентом. Никогда я не слышал его поднимающим голос, но когда он говорил - все замолкали. В книге, описывающей историю бригады один из бойцов так описывает эту встречу: "Дани Матт приказал всем "гражданским" удалиться. Картина была ещё та - среди автоматов, взрывчатки, снарядов, бегали женщины с пирожками и конфетами. Одна из них, держа в руках поднос, умаляла, чтобы ей позволили только раздать кофе - "и её уже нет"... Нам пришлось ждать, пока она раздаст кофе.. Наконец, остались лишь одни резервисты. Дани рассказал нам о положении в регионе и о соотношении сил. Мы должны быть готовы к войне в районе Иерусалима... Поэтому надо использовать время для тренировок уличных боев... Час "шин", начала войны, неизвестен, поэтому все должны быть в расположении части... Никому нельзя раздеваться и разуваться даже ночью...". "В последовавшие дни нас много раз срывали на учения, чтобы мы изучили возможные типы предстоящих боев. Часто в разгар тренировки поступал приказ - немедленно её прекратить." Через два дня мой батальон был переброшен в южный Негев, чтобы присоединиться к танковой дивизии Альберта(?"?), погибшего в 73-м. Дивизия должна была появиться перед Кунтиллой, чтобы отвлечь на себя элитную дивизию Шазли, чтобы Шарон и Талик со своими танкистами смогли атаковать египтян в северном и центральном Синае. Из Рамле на автобусах мы доехали до Беэр-Шевы, а оттуда на броневиках должны были достичь района Кунтиллы. Исправность этих броневиков была такая, что до Кунтиллы добрались лишь 2/3 от их общего количества, а те, что доехали - не были готовы к бою. Поэтому с первого же привала нам пришлось заполнять их мешками с песком и устанавливать на них пулеметы. Всё это мы делали с помощью верёвок и проволоки, так что, соединившись с дивизией Альберта мы вызвали у них приступ хохота своим видом. Война еще не началась и врагов еще не было видно на горизонте, но наш комбат Эфраим приказал всем окапываться. Каждый должен был сделать себе окоп 120 см глубиной - на случай возможных обстрелов. Непросто было копать на равнине, покрытой слоем чёрной щебенки, но приказ есть приказ. Через несколько дней пришел приказ о возвращении батальона в центр страны. Сейчас нам известно, что Шазли проглотил наживку и перебросил свою дивизию на южный фланг, под Кунтиллу, и в генштабе решили, что "воду замутили достаточно". Являясь "резервом ставки", мы были нужны сейчас на иерусалимском направлении. Поэтому нас перебросили в район современного леса Бен-Шемен, около мoшава Гимзо. Оставшиеся у нас броневики были переданы сменившим нас мотопехотным частям. В Субботу меня неожиданно посетили мама и жена. Почти целый день они искали мое отделение в лесах под Бен-Шеменом. “Мобильники” появились лишь 30 лет спустя, поэтому у моей жены Лиоры не было другого способа сообщить мне о своей беременность (первой!), кроме как найти меня и передать это известие лично. На следующий день батальон начал тренировки по ведению уличных боев. Приехали в Иерусалим. Там, с крыш в квартале Санэдрия осматривали "Полицейскую школу" и иорданский укрепрайон около неё. В то время, наш батальон должен был, по плану, взять Гиват-а-Тахмошет. Начали тренировки, но планы поменялись - нас перебросили в другую часть города. Опять тренировки, опять цель изменилась... Во вторую Субботу все получили 24-х часовое увольнение, и уже на исходе Субботы вся бригада смотрела в яффском зале "Альхамбра" мюзикл "Казаблан" с Йеорамом Гаоном в главной роли. Сразу после спектакля бригада получила информацию от своего командования. Нам сообщили, что война может начаться в ближайшие несколько часов и большая часть бригады будет действовать не в Иерусалиме, а центре Синая - помогать продвижению дивизии Шарона в направлении Умм-Катеф. Нас погрузили на автобусы и перебросили в пески Ницаны. Рон Бен Ишай "Дежа вю пожилого журналиста"

.

1967, 21 мая — (11 Ияра 5727) Насер закрыл для израильских судов Тиранский пролив: "Тиранский пролив является частью наших территориальных вод. Ни одно израильское судно не будет впредь пропущено через него. Одновременно мы запрещаем доставку через пролив в Израиль стратегических товаров на судах других стран" (см. 1 марта 1 марта ). Лидер ООП А. Шукейри объявил о том, что 8000 арабов Эрец-Исраэль вливаются в армии Египта, Сирии, Ирака.

1967, 21 мая — (11 Ияра 5727) Индийская газета «Декан геральд» опубликовала заявление премьер-министра Индии Индиры Ганди о полной поддержке президента Насера и других арабских лидеров в их справедливой борьбе против Израиля.

1967, 22 мая — (12 Ияра 5727) Израиль. Заседание Кнессета по поводу враждебных действий Египта: "Войны не хотим, но, видимо, придётся". Друзский депутат Д. Муадди прямо назвал закрытие Тиранского пролива Египтом актом объявления войны. Египет объявил о военном союзе с Ираком.

1967, 22 мая — (12 Ияра 5727) Египет объявил о своём решении закрыть Тиранский пролив для израильских судов, а также для судов других стран, доставлявших в Израиль «стратегические грузы». Свобода судоходства через пролив базировалась на Женевской конвенции 1958 года, гарантами которой были главные морские державы. Закрытие этого жизненно важного торгового пути, по которому в Израиль поступала почти вся импортируемая нефть, было актом войны. Ни США, ни Англия не выполнили своих обязательств по поддержанию свободы судоходства.

1967, 23 мая — (13 Ияра 5727) Резкое заявление США и лично президента Джонсона Египту по поводу закрытия Тиранского пролива.- Король Саудовской Аравии Фейсал заявил о готовности его вооружённых сил отражать израильскую агрессию.

1967, 23 мая — (13 Ияра 5727) Правительство Израиля в срочном порядке решило отправить Аббу Эбана в тур по западным столицам - просить помощи.

1967, 23 мая — (13 Ияра 5727) У начальника генерального штаба И. Рабина нервный срыв, он попросил заменить его на сутки начальника оперативного отдела Х. Вейцмана. Подробнее

Ситуация, сложившаяся к 20-м числам мая 1967-го года, становилась все более и более напряженной. Начальник Генштаба Армии обороны Израиля генерал-лейтенант И.Рабин решил в неофициальном порядке встретиться с Давидом Бен-Гурионом. Рабин хотел посоветоваться с бывшим премьером, с которым его связывали различные эпизоды войны 1948-го года (бригада "Харэль", "Альталена"). Бен-Гурион со своим неудачливым детищем "РАФИ" находился уже 4 года в оппозиции, и на него мало кто обращал внимание. Избиратель отвернулся от него, с Эшколем отношения были более чем натянутые. Бен-Гурион чувствовал, что политическая карьера его завершилась, причем на минорной ноте - он ушел проигравшим. Свое раздражение он выместил на пришедшего за поддержкой и советом Рабина. "Старик принял меня тепло, но, вместо поддержки, на меня посыпались упреки", вспоминал Рабин. "Бен-Гурион заявил, что, по его мнению, Насер не собирался воевать, но сейчас ситуация катастрофическая и Израиль находится в изоляции." Рабин вернулся от "Старика" с депрессией намного более глубокой и сильной, чем до неё. Пройдет много дней, прежде, чем слова Бен-Гуриона перестанут эхом отзываться в голове Рабина: "Вы довели страну до ручки, вы все несете за это ответственность". Если учесть пристрастие Рабина к чрезмерному потреблению никотина, причем, как говорит народная молва, в сочетании с алкоголем, то результаты не заставили себя долго ждать. Вспоминает д-р Цви Динштейн, бывший в 67-м году заместителем министра обороны Л.Эшколя: "Во время поездки министров в Негев все обратили внимание на странное душевное состояние Рабина. Он отвечал невпопад, спрашивал у сопровождающих, почему такой шум, хотя было абсолютно тихо. Мы поняли, что Рабин "сломался". Для Эшколя это был шок. Он сказал мне - "Ну, что мне делать? Сказать народу, что ЦАХАЛ остался без командира?"." 23 мая начальник Генштаба Рабин временно прекратил исполнять свои обязанности. Следующий раз, когда его увидел народ, он уже улыбался - это было 1 июня, когда министром обороны стал Моше Даян, согласившийся "взять на себя". Ответственности на начальнике Генштаба стало меньше. На следующий день, в пятницу 2-го июня, Рабин уже рвался в бой.

1967, 23 мая — (13 Ияра 5727) Израиль. Мобилизация в Стране идёт полным ходом. Занятия в школах сокращены, автобусы все направлены в распоряжение армии, оснащаются всем необходимым бомбоубежища, роются окопы и траншеи, понимая, что правительству понадобятся деньги, тысячи граждан заблаговременно заплатили налоги, в министерство обороны хлынул поток пожертвований, включая драгоценности и обручальные кольца.

1967, 24 мая — (14 Ияра 5727) Министр иностранных дел Израиля Абба Эвен приземлился в Париже. Франция тех дней была важнейшим союзником Израиля, особенно с военной точки зрения. Эвен рассчитывал на официальное осуждение Парижем угроз египетского президента Насера в адрес еврейского государства. Но главной целью визита было получение французских гарантий того, что Иерусалиму будет оказана поддержка в том случае, если Насер решит атаковать Израиль. К тому моменту Насер уже ввел войска на Синайский полуостров и заблокировал Тиранский пролив. Израиль чувствовал себя в опасности. Сирия и Египет еще в 1966 году заключили военный союз. Присоединение к этому союзу Иордании было лишь делом времени. И тогда три арабские армии могли взять еврейское государство в плотное кольцо. В Рамат-Гане готовились к превращению Парка Леуми в огромное кладбище, граждане должны были начать рыть окопы на улицах городов; по ночам населенные пункты страны погружались во тьму. Но несмотря на все эти апокалиптические настроения израильтян, Шарль де Голль обратился к Эвену с просьбой: «Не начинайте войну». Иными словами, не стреляйте первыми.

1967, 24 мая — (14 Ияра 5727) Иордания завершила мобилизацию и открыла свою границу для войск Саудовской Аравии и Ирака.

1967, 24 мая — (14 Ияра 5727) Египет начал полную блокаду Тиранского пролива. По требованию Дании и Канады состоялось экстренное заседание Совета Безопасности, на котором советский представитель, вне всякой связи с повесткой дня, потребовал немедленного вывода американского и британского флотов из Средиземного моря. Из-за этого абсурдного требования заседание закончилось безрезультатно.

1967, 26 мая — (16 Ияра 5727) Президент Египта Насер в речи, обращенной к египетским профсоюзам, сказал, что "война, если она разразится, будет тотальной, и целью ее будет уничтожение Израиля".

1967, 27 мая — (17 Ияра 5727) Израиль. Из поездки по западным столицам вернулся министр иностранных дел А. Эвен. Ему отказали и в поддержке, и в оружии и Париже, и в Лондоне, и в Вашингтоне. Он, правда, привез с собой сообщение о том, что американцы попробуют организовать международную морскую эскадру - Акабский залив делили между собой Египет, Иордания, Саудовская Аравия и Израиль, и, следовательно, пролив не мог быть объявлен территориальными водами кого бы то ни было - это нарушало все конвенции по морскому праву.

1967, 28 мая — (18 Ияра 5727) Израиль. Леви Эшкол выступил с неудачной речью, обращенной к нации. Он был дельный финансист и прекрасный организатор - но оратор никудышный. Неподготовленную заранее речь он прочел прямо с листа, после ночи, проведенной на заседании в министерстве обороны. Ему пришлось просить о помощи у своего ассистента - тоже в прямом эфире. Реакция

У Кунтиллы мы услышали знаменитую речь Эшколя, которая нас морально почти что убила. Это должна была быть речь в стиле Черчилля, отметающая сомнения, вселяющая чувство уверенности нации в своих силах и в своих солдатах. Однако, включив радиоприёмники, четверо из моих солдат просто разрыдались, услышав, как Эшколь заикается и путает слова. Они сидели на краю окопа и никого не стесняясь плакали. Атмосфера в батальоне стала наэлектризованной и начались жаркие политические споры. Некоторые требовали отстранения премьер-министра и начальника генштаба. Даже с применением силы. Рон Бен Ишай "Дежа вю пожилого журналиста"

1967, 29 мая — (19 Ияра 5727) Полковник Бен-Ари

Ури Бен-Ари (Банер, родился в Берлине в 1925. Отец, Макс Банер, бывший артиллерийский офицер, ветеран Первой Мировой, КРЕСТ ФРОНТОВИКА, несмотря на свои заслуги и помощь фронтовых друзей, не мог защитить сына от преследований нацистов, и в 1939 Ури уехал в Палестину на деньги, собранные родственниками. Оставшаяся в Германии семья погибла в концлагере в 1943. В 1941 Бен-Ари вступил в Хагану, с 1946 в ПАЛМАХе, во время Войны за Независимость командовал ротой в четвертом батальоне бригады ХАРЕЛЬ - батальон ПРОРЫВАТЕЛИ. Показал себя хорошим командиром, получил прозвище КОРОЛЬ ПРОРЫВАТЕЛЕЙ, воевал в районе Иерусалима и на юге, войну закончил в должности командира батальона. Один из основателей танковых войск Израиля, в отличие от господствовавшей в первые послевоенные годы доктрины применения танков для поддержки пехоты ратовал за использование маневренных бронированных кулаков для охватов, обходов и глубоких прорывов. Замкомбриг-7, начштаба СВО. Синайская кампания – командир 7-ой регулярной танковой бригады, в боях на центральном направлении блестяще доказал верность своих взглядов на практике и стал одним из героев Синая. На тот момент Бен-Ари был одним из самых многообещающих и ярких офицеров АОИ: боевые заслуги, командирское умение, личная харизма, неизменный стэк, отобранный у сержанта Арабского Легиона в 48-ом, любимая овчарка с собой в танке – материал для легендарного полководца. С декабря 1956 Ури Бен-Ари – командующий танковыми войсками Израиля, через год были уже гарантированы генеральские погоны, а к завершению карьеры - реальные шансы стать начальником генерального штаба. Но в 1957 стремительная карьера резко оборвалась. Стало известно, что в 1952, будучи окружным комбригом, Бен-Ари закрыл глаза на преступление своего личного водителя: тот украл с армейского склада мешок сахара. Последовала немедленная реакция, которая в наше время может показаться чрезмерной и неожиданной: трибунал, лишение звания и увольнение из армии. За заслуги и проявленный героизм президент Израиля амнистировал его и вернул звание полковника, но в армии он восстановлен не был, даже в резерве. В течение десяти лет Ури Бен-Ари работал в сфере менеджмента, управлял различными промышленными фирмами, в каждую годовщину Синайской кампании проводил у себя дома ДЕНЬ ЧЁРНОГО БЕРЕТА со своими боевыми друзьями, и постоянно бомбардировал армию просьбами о восстановлении. Ответ он получил лишь за неделю до начала Шестидневной войны: лихорадочные приготовления армии к большой войне сослужили ему хорошую службу, нужны были все, и 29 мая 1967 полковник Бен-Ари получил под командование резервистскую танковую бригаду ХАРЕЛЬ, в которой начинал свой боевой путь. Под его командованием бригада воевала на иерусалимском направлении, в Иудее и Самарии, как тогда, в 48-ом. Он снова показал себя отличным командиром, но КОРОЛЕВСТВО осталось в прошлом. Старые друзья и подчиненные ушли вперед, а он остался полковником. Городиш, командовавший ротой в его 7-ой бригаде в Синайскую кампанию, теперь сам был комбригом-7, его бывший заместитель по танковым войскам Исраэль Таль теперь был командующим, генералом и комдивом, Брен, бывший ротный в его батальоне и комбат в его бригаде, стал замкомдивом, Дадо, комбат ПРОРЫВАТЕЛЕЙ в 48-ом и комбриг в 56-ом, командовал Северным округом, Хаим Бар-Лев, так же бывший комбатом в 48-ом и комбригом в 56-ом, был уже заместителем начгенштаба, а вскоре и начальником. В кадровую армию Бен-Ари не вернули, он продолжал заниматься менеджментом и бизнесом, оставаясь комбригом в резерве. Незадолго до Войны Судного Дня в командование бригадой ХАРЕЛЬ вступил полковник Авраам Бар, и с началом войны Бен-Ари оказался без должности. Командующий ЮВО генерал-майор Городиш сделал его своим помощником, через несколько дней он получил официальное назначение на пост заместителя командующего округом и звание бригадного генерала, соответствующее посту. В отличие от плохо справлявшегося с работой Городиша его бывший командир Ури Бен-Ари оказался на своем месте, и координировал действия войск вместе с экстренно назначенным командующим южным фронтом генерал-лейтенантом Бар-Левом. Из радиопереговоров командного пункта ЮВО 9 октября: Ариэль Шарон, комдив 143, бывший ком. ЮВО: Алло, кто это, Ури?Бен-Ари: Да.Ш.: Ты... Я думал, ты зам или начштаба.Б.: Так и есть.Ш.: Я бы тебя назначил командующим. Ну ладно, неважно. Сейчас ты гражданский.Б.: В следующей войне. Но следующей не было, военная карьера Бен-Ари закончилась на этой. После войны он несколько лет был генеральным консулом Израиля в Нью-Йорке – политическое назначение, подарок старых друзей, затем опять директорствовал, написал две книги. Живет в Тель-Авиве, пятеро детей, восемь внуков. Владеет типографией. Тоже вроде всё хорошо, хотя шел он не туда, и если бы не мешок сахара, то, возможно, одним легендарным именем в израильском пантеоне было бы больше. Но в принципе то, что получилось, тоже легенда. Только другая. www.War Online.org

  получил под командование резервистскую танковую бригаду "Харэль", в которой начинал свой боевой путь. Под его командованием бригада воевала на иерусалимском направлении, в Иудее и Самарии,

1967, 30 мая — (20 Ияра 5727) Стало известно, что американский проект создания международной флотилии для противодействия Египту, заблокировавшего Израиль с моря, не может быть реализован. Ни одно из 80 государств, которым участие в этом предприятии предлагалось, к нему не присоединилось.

1967, 30 мая — (20 Ияра 5727) В Египет прибыл король Иордании Хусейн. Он подписал с Насером пакт о совместной обороне ("… об искреннем союзе и взаимной обороне") и передал свою армию в распоряжение египетского генштаба. Далее

В тот же день иракские танковые части вступили в Иорданию и перешли на Западный берег, а иракская авиация перебазировалась на ближайшие к Израилю аэродромы. Саудовская Аравия сконцентрировала свою армию на иорданской границе в районе Акабского залива. В Египет был отправлен алжирский экспедиционный корпус. В общей сложности Израилю противостояла объединённая арабская армия численностью 530 тысяч человек, имевшая 2 500 танков и 940 боевых самолётов. Вооружённые силы Израиля после всеобщей мобилизации насчитывали 264 тысячи человек, 800 танков и 300 самолётов. Мнение подавляющего большинства экспертов и аналитиков сводилось к тому, что Израиль не сможет противостоять превосходящим арабским силам. В Аммане глава ООП Ахмед Шукейри, предшественник Арафата, заявил: «Когда мы освободим Палестину, то поможем уцелевшим евреям вернуться в страны исхода. Но я сомневаюсь, что кто-то вообще уцелеет».

 

1967, 1 июня — (22 ияра 5727) Израиль. Министром обороны стал М. Даян. Человек в Израиле известный, говорили про него разное. Например, что он хвастун, враль, позер и неисправимый юбочник – и это утверждение делалось с полными на то основаниями. А еще он считался истинным автором победы в войне 1956 года. В том, что именно он будет готов действовать решитeльно - это у израильской публики не вызывало никакого сомнения. Назначение этого человека говорило о том, что периоду колебаний пришел конец. Даян был назначен на должность по предложению лидера оппозиции М. Бегина после того, как он принял предложение Эшколя войти в этот трудный для Страны период в правительство национального единства. Сформировано правительство национального единства.

1967, 2 июня — (23 Ияра 5727) Израиль. Совместное заседание "узкого кабинета по обороне" и Генштаба ЦАХАЛ в здании Министерства Обороны в Тель-Авиве. Подробнее

Израильская экономика стала пробуксовывать. Появилась нехватка некоторых продуктов. Всё больше мелких и крупных бизнесов стали испытывать серьёзные трудности, некоторые закрывались - ведь уже третью неделю десятки тысяч милуимников были мобилизованы, да и блокада проливов начала сказываться. Некоторые министры, во главе с министром труда Игалем Алоном, стали требовать решительных действий и "врезать" по Гамаль абд-эль-Насеру. ...Два с половиной часа, с 9:00 и до 11:30 утра, шло "обсуждение наболевшего". Премьер дал министрам и генералам, что называется, "излить душу" - спокойно выслушивал нападки в свой адрес. Ниже приводится описание (с необходимыми сокращениями) этого совещания, впервые опубликованное журналистом Рони Софером в интернет-версии "Едиот ахронот" к 40-летию "Шестидневной войны". Начальник Генштаба И.Рабин:"На лицо усиление военной мощи и взаимодействия между арабскими армиями. Военные приготовления носят явно угрожающий Израилю характер. Присутствующие здесь офицеры Генштаба, вообще - большинство офицеров, и я в первую очередь, не хотим ни с того ни с сего “повоевать”... но все могут оказаться, не хочу использовать слишком резкие выражения, в ситуации, где само существование Государство Израиль станет под вопросом. Война будет тяжелой, бескомпромиссной и с большими потерями."(...) "Наше ожидание привело к тому, что арабы определяют теперь свои политические цели - вернуться к 1948 году... Мы не имеем права дожидаться, пока ситуация усугубится ещё более, - не хочу сейчас приводить подробности, но мы должны действовать немедленно. Несомненно, что нашей главной целью должен быть мощный и победный удар по Насеру. Этим мы изменим всю ситуацию на Ближнем Востоке в свою пользу. К тому же, если сегодня мы сделаем это сами, то я думаю, что наша победа получит иной, чем в 1956-м году, смысл... Меня не волнует, что кто-нибудь сделает это за нас, - я просто в это не верю." Затем слово было предоставлено главе военной разведки АМАН. После доклада о египетских приготовлениях на Синае, о сотнях танков и 80-ти тысячах пехотинцев, сосредоточенных на полуострове, генерал Аарон Ярив затронул политические аспекты кризиса, подчеркивающие изоляцию страны. "Надо относиться к кризису не только как к региональному противостоянию, но и как к части большой глобальной игры между Западным и Восточным Блоками. В этой шахматной партии оба игрока стараются достичь цели, избежав глобального столкновения. Мы с Египтом - всего лишь пешки в этой игре."(…) "Американское руководство состоит из партий. Одна из них, все ещё жизнеспособная, считает, что США должны опираться на Египет в своей ближневосточной политике. Они говорят - подождите, сейчас из-за Израиля мы можем потерять и Фейсала, и Хуссейна и нефть. Есть признаки того, что американское "нефтяное лобби" действует в Египте и пытается прощупать возможность диалога. Я думаю, что Андерсон[6] пытался изучить ситуацию, но я сейчас не говорю, что он пытался заключить с Насером союз." Большинство министров, присутствовавших на заседании склонялись к продолжению дипломатических мер. Лагерь "голубей" возглавляли министр просвещения и культуры Залман Эран(МАПАЙ) и министр внутренних дел Хаим Моше Шапира (МАФДАЛ). Оба считали, что, даже если авиаудар по Египту удастся, север Израиля окажется беззащитным перед сирийцами, что нельзя начинать кампанию без твердой поддержки США. "Я готов воевать",- сказал Шапира,"но не надо сходить с ума... Как обстоит дело с обороной наших городов от бомбёжек?" Новоиспеченный министр Менахем Бегин спросил начальника Генштаба: "Если на юге мы на атакующих позициях, а на севере - на оборонительных,- каков риск танкового прорыва на наш Север?" Министр Зерах Верптиг спросил: "Входит ли в наши планы возможность того, что на нас нападут? … Мне бы не хотелось, чтобы мы начали первыми." Моти Ход, командующий ВВС, которые через три дня уничтожили 400 самолетов в считанные часы, пытался успокоить министров. "Пока что лучшая наша оборона - сила наших ВВС. Я боюсь, что мощь ВВС может сойти на нет, ведь невозможно оборонять Израиль в его воздушном пространстве от авианалётов. Мы должны атаковать бомбардировщики, или дать им понять, что в наших силах предотвратить их вторжение в израильское воздушное пространство. ВВС готовы действовать немедленно. Мы сможем справиться с поставленной целью. Нам не надо и суток для приготовлений." Затем, молчавшие до этого генералы Генштаба подняли большой шум. Они давно чувствовали дискомфорт от продолжительного "Периода Ожидания" - подозревали, что правительство не доверяет военным. Генерал Шайке Гавиш: "С момента закрытия проливов... против нас было лишь 2 египетские дивизии. Если бы мы ударили в тот же день - война стала бы простой прогулкой." Генерал Авраам Яфе: "Я сижу в Негеве уже 14 дней с кадровыми и резервными частями. Общее чувство - отсутствие инициативы с нашей стороны, по всему фронту. Пока единственная наша инициатива - поездки главы МИД в США и другие места... От нашей безынициативности сила Насера только прибавляется. Грозовые тучи все темнее и ближе, а мы сидим себе и ничего не предпринимаем. Пора перехватить инициативу у Насера !" Генерал Мати Пелед требовал от правительства: "Генштаб так и не получил никаких объяснений - чего мы ждем. Я могу понять, что чего-то мы ждем, так давайте расскажите нам!... Египетской армии необходимы ещё полтора года, чтобы подготовиться к войне. По-моему, Насер поставил на нерешительность израильского правительства. Он думает, что мы не посмеем, поэтому он послал на границу неготовую армию... У Насера единственный козырь - наше правительство. Чем ЦАХАЛ заслуживает такого пренебрежения ? ... Ваши вопросы здесь, да и раньше тоже, свидетельствуют о вашем глубоком недоверии к нам. Что мы можем сделать больше, чем победа во всех сражениях, чтобы вы нам стали доверять ?!",- уже не на шутку разозлился Пелед. Слово предоставляется генералу Ариэлю Шарону: "Армия готова, как никогда ранее, отразить египетскую агрессию. Наша цель - полное уничтожение египетских сил, но из-за нерешительности мы потеряли наше важное оружие - страх арабских государств ... С 48-го года мы не сталкивались с этой проблемой... Выхода у нас другого нет, как ударить... Наши надежды на некоторые великие державы - иллюзия. Мы должны добиться, чтобы в течении одного или двух поколений у египтян не возникало желание воевать с Израилем". Далее Шарон продолжал: "Наша беготня, я не хочу использовать слово "лоббирование", в прихожих великих держав, просьбы о спасении - все это далеко от защиты наших интересов. Если мы хотим остаться здесь надолго - мы должны уметь отстаивать свои интересы. Нельзя ограничиваться подсчетом соотношения количества танков и самолетов... Сегодня это уже не так важно - только быстрое принятие смелого решения правительством. Остальное - предоставьте нам." Моше Даян за день до этого заседания стал министром обороны. Особой любви между Даяном и Шароном не было уже давно. Новоиспеченный министр язвительно заметил: "Ну что же, раз армия рассуждает об идеологии, мне остается обсуждать технические детали...". Леви Эшколь тоже не остался в долгу перед Генштабом: "Я отвечу Арику Шарону. Он упомянул "лоббирование" - мне оставалось лишь скривить нос. Ещё он говорил о "беготне". Что вам сказать... Все известные и неизвестные возможности нашей армии стали нашими - в результате вот этой самой "беготни". Давайте не будем об этом забывать. Мы - не голиафы,- если наши кулаки не вооружены - мы бессильны" Эшколя критика на смущала. Он был сначала возмущен словами генералов, требующих немедленной войны с арабскими армиями, в несколько раз численно превосходящими ЦАХАЛ. "Утром я спросил себя... что сделает СССР ? Может быть - ничего, а может и сделает что-то... Кстати и Европа пока придерживается особой позиции. В стране с населением в два миллиона человек надо утром задавать такие вопросы, скажу я вам. Предположим, я заразился вашей верой в победу. Это не трудно, видя ваш гнев на нашу нерешительность. И, предположим, мы победили врагов. Но, ведь назавтра нам снова надо будет восстанавливать свои силы, потраченные в войне... Если мы будем воевать каждые десять лет - нам надо будет подумать, есть ли у нас союзник. Или, сегодня мы разговариваем с союзником, а завтра - плюём на него... Надо сказать Джонсону, де Голлю и Вильсону о сложившейся ситуации... Всё, что тут происходит, представляет для нас серьёзную опасность... Им надо дать время... Мы заинтересованы в союзе с двумя-тремя державами, если, конечно, такие найдутся. Можно, конечно, сказать, что Израиль справится сам... но какое-то время им надо дать, а потом сказать : всё, пора начинать..." Выступавший ранее Мати Пелед не выдержал и сказал: "Так мы же просили объяснений - чего мы ждём?" Эшколь ответил ему резко: "Если я не объяснил это до сих пор, то повторять не буду. Мы хотим, чтобы Джонсон потом не говорил, что мы его обманули. Он нам может пригодиться, дай Б-г, конечно, чтобы он нам не понадобился во время кампании. Я позволю себе усомниться, что Вам известно больше, чем правительству, о том, что делают министерства и ведомства, о том, что творится в стране и сколько у неё осталось запасов. Естественно, во всех отраслях ожидаются трудности. Но когда люди начнут погибать - тоже будут трудности... Так что, днём раньше, днём позже - какая разница, не это определит исход войны... Нам самое главное - добиться военной победы и сохранить хотя бы несколько друзей в мире, с помощью которых мы сможем потом восстанавливать наши силы. Военный успех ещё ничего не решит, ибо арабы останутся на своих местах" Эшкол так и не сдался.

1967, 2 июня — (23 Ияра 5727) Израиль. Совещание правительства (после предыдущего см. выше) в узком кругу - Эшкол, Эвен, Даян, Рабин, Алон - о сроках начала войны. Даян предложил начать войну немедленно, уничтожив египетские ВВС с воздуха, но границ не переходить, Алон - двигаться к Каналу, Эшколь их поддержал, и даже осторожный Эвен не высказал опасений. Но, было решено, что атака начнется "не раньше понедельника, 5 июня"

. во всех исторических исследованиях, опубликованных по сей день, называются две формальные причины, по которым атака была отложена на 5 июня. Первая: необходимо было дождаться возвращения из Америки главы "Моссада" Меира Амита, запланированного на моцаэй-шабат(вечер 3-го июня), и выслушать его доклад. Вторая: ЦАХАЛ должен был завершить последние приготовления. Здесь Арье Ицхаки сообщает удивительные подробности операции по дезинформации, ранее не публиковавшиеся, и утверждает, что судьба синайского фронта в 67-м году была решена ещё ДО 5 июня. Дислокация египетских войск на Синае между 16 и 23 мая оказалось неожиданным для израильской разведки. АМАН считал, что египтяне учтут результаты Синайской кампании 56-го года и усилят южный фланг(линия Эль-Кцейме - Кунтилла), где в свое время прошел Шарон, не встретив сопротивления. Но египтяне опять сосредоточили свои главные силы на севере, вокруг Рафиаха, Эль-Ариша, Джибль-Ливни, Бир эль-Хасны, Абу-Агилы. Более того, главная египетская ударная группировка, имевшая целью атаковать израильтян в районе Сектора Газы, вышла на исходные позиции вокруг Рафиаха. В свою очередь, атака ударной группировки ЦАХАЛ планировалась изначально на левом фланге этого направления . Но из-за появления крупных бронетанковых сил египтян (4-я танковая дивизия) южнее Эль-Ариша 24-го мая и решения Генштаба ЦАХАЛ атаковать на этом же участке фронта, создалось положение, когда против главных сил израильтян (дивизия Талика) должны были действовать главные силы египтян. В этой ситуации появилась острая необходимость заморочить египтянам голову и оттянуть их главные силы на юг. Операция была сложной, она включала в себя, в частности, создание и развертывание в районе Кунтиллы целой "фальшивой дивизии". В массовом порядке создавались пустые палаточные городки и развертывались многочисленные звенья, состоящие из картонных танков. Наряду с этими мерами, дивизия Шарона в дневное время суток перебрасывала часть бронетехники на южный фланг, а ночью, с потушенными фарами, возвращала всё обратно. В Египет шел постоянный поток дезинформации, который направляли туда израильские спецслужбы через разоблаченных египетских агентов. Это сработало. Ицхаки отмечает, что египтяне решили поменять дислокацию своих войск на Синае. Три отборные пехотные дивизии и весь танковый резерв ушли на юг. Более того, 28 мая началась переброска дополнительных войск в район Кунтиллы и вдоль дорог к северу и югу от неё. В частности, там была развернута 6-я пехотная дивизия, "маджмуа Яакот"( две пехотные бригады,45 танков и 72 пушки) и вышеупомянутая "маджмуа Шазли", переброшенная из-под Рафиаха. За 5 дней, с 1-го по 4-е июня, египтяне продолжали посылать дополнительные танковые части в южном направлении. Так, например, упомянутая 4-я танковая дивизия двинулась к Кунтилле в ночь со 2-го на 3-е июня. Было ясно, что эта дивизия не сможет достичь цели и выйти на исходные позиции до 6-го июня. Таким образом, положение египетской армии на Синае существенно ухудшилось ещё до начала боевых действий. На главном направлении южного фронта против 380-ти танков изрaильтян теперь оказалось всего 82 египетских. А на южном участке южного фронта против 450-ти египетских танков(которые, как мы помним, ещё не заняли исходных позиций) оказался 61(настоящий) танк 8-й танковой бригады ЦАХАЛ. Историк Ицхаки считает, что ему первому удалось докопаться, таким образом, до истинной причины, почему именно 5-е июня стал днем начала войны: "Согласно информации, поступавшей к нам, на Синае начался настоящий хаос, вызванный массовым передвижением войск. Египетское командование потеряло контроль над происходящим. Пиком неразберихи должен был стать день 5-е июня 1967-го года. Рабин решил, что этот день подойдет для атаки и потребовал, чтобы до этого времени никто ничего не предпринимал. Его предложение было принято."

1967, 4 июня — (25 Ияра 5727) Израиль. Подоходный налог увеличен на 10% на ближайшие 10 месяцев. Средства предполагалось направить на военные нужды.

1967, 4 июня — (25 Ияра 5727) Израиль. Заседании правительства. Подавляющим большинством голосов принято решение: "...предпринять военные действия, с целью освобождения Израиля из душащей его военной блокады." 16 министров проголосовало "за", двое министров от МАПАМ воздержались.