Еврейский календарь

1833, 13 июня — (26 Сивана 5593) В Антверпене родилась Клара де Гирш, жена известного еврейского филантропа Мориса де Гирша, участвовала и была инициатором множества благотворительных акций. Умерла 1 апреля 1899 года.

1834, 19 марта — (8 Адар-II 5594) Погром в иранском городе Мешхеде. Мусульмане заставляли евреев принять ислам. 40 человек погибло, было множество раненных

1834, 11 мая — (2 Ияра 5594) Родился Четвертый Любавичский Ребе, рабби Шмуэль

Его отцом был Цемах-Цедек, третий Любавичский Ребе (см. 20 сентября ), а матерью — ребецн Хая-Мушка.После -большого пожара- в Любавичах Цемах-Цедек принял решение о приобретении участка земли и строительства на нем большого дома, включающего в себя и йешиву. Градоначальник Любомирский отдал управляющему своим поместьем распоряжение выдать Ребе от своего леса все необходимое для строительства бесплатно.Ребе хотел устроить новоселье в праздник Шавуот. Однако его жена пожелала, чтобы роды происходили в новом доме, и когда начались схватки, отправилась туда. В новом жилище, которым до этого еще не пользовались, лежала пасхальная посуда, а среди нее деревянный топчан, на котором просеивали муку.Принесли соломы и постелили на этот топчан, где и легла ребецн. Когда Цемах-Цедеку сообщили об этом, он поспешил в новый дом, зашел в комнату и стоял там, обратившись лицом к стене, все время родов. Своим сыновьям р. Борух-Шолому, р. Йеуда-Лейбу и р. Хаим-Шнеур-Залману он приказал читать следующие главы Теиллим: 1, 2, 3, 4, 21, 22, 23, 24, 33, 47, 72, 86, 90, 91, 104, 112, и со 113 до конца книги. Повитухам он дал указание окунуться перед тем, как будут принимать ребенка, и дал указание принимать ребенка в специальный отрез белого полотна, который принес.На восьмой день после рождения сына, Цемах-Цедек дал указание начать утреннюю молитву раньше обычного. В 10 часов утра в синагогу уже явились все домашние, а во главе их Хаим-Авраам — сын Алтер Ребе.Когда наступило 2 часа пополудни, а Цемах-Цедек все еще находился взаперти у себя в СВЯТОМ ДВОРЦЕ, собравшиеся начали беспокоиться. Сказал раввин Хаим-Авраам: Очевидно, занят он с гостями получше нас, — и вздохнул. По прошествиии получаса Цемах-Цедек вышел из своей комнаты. Святое лицо его сияло, а глаза были красны от слез. В руке у него был красный платок. Ребе сказал, что обрезание состоится сегодня, немного помедлил и вернулся в свою комнату.Р. Хаим-Авраам встал со своего места, подошел к окну, опер голову на руки и погрузился в размышления. Сыновья Цемах-Цедека говорили об идеях Торы и хасидизма, а волнение гостей возрастало. Ребецн послала спросить у мужа, почему обрезание задерживается на такое долгое время, но р. Хаим-Авраам удержал посланника.После трех часов Цемах-Цедек снова вышел из своей комнаты с сияющим лицом и сказал приглашенным, чтобы подготовили свои сердца, поскольку обрезание состоится сегодня, и снова вернулся в свою комнату. В 4 часа он вышел в третий раз и дал указание, чтобы не начинали молиться послеполуденную молитву, поскольку вскоре будет обрезание. Через короткое время вышел из своей комнаты и направился в комнату роженицы для того, чтобы говорить с ней о наречении имени родившемуся, и приказал готовить ребенка.Во время обрезания ребенок сильно плакал. Ребе Цемах-Цедек достал свою левую руку из-под подушки, которая во время обрезания лежит на коленях держащего ребенка на руках, положил ее на голову ребенка, и больше тот не плакал.Во время трапезы р. Йеуда-Лейб, сын Цемах-Цедек, спросил своего отца, в честь кого назвали ребенка. Кажется, ни у кого в нашей семье нет подобного имени, — сказал он и добавил, — может быть, в честь пророка Шмуэля? Ответил ему Цемах-Цедек: В честь водоноса из Полоцка, которого звали Шмуэль, поскольку мудрец предпочтительнее пророка.Хасиды подчеркивают, что день его рождения — это день Сфира Тиферет ше-бе Тиферет (Прекрасное в прекрасном). В этот день мы должны поступать в соответствии с правилом Ребе Маараш — лехатхила арибер (сразу сверху). Ребе Маараш часто повторял: Обычно люди говорят: если не можешь преодолеть преграду снизу, попытайся перелезть через нее сверху. А я говорю: лехатхила арибер — с самого начала преодолевайте преграду сверху.Уход из мира Ребе Маараш произошел тринадцатого тишрей 5643 года (26.09.1882) в 11 часов 51 минуту. Примерно за 25 минут до этого Ребе Маараш взял карманные часы и снял их с цепочки, взял лист бумаги и вставил в часы таким образом, чтобы они остановились, когда стрелка дойдет до 11 часов 51 минуты. После этого он велел своему слуге, чтобы тот позвал его сыновей, поскольку он хочет сказать им свое завещание.Вначале вошел рабби Залман-Аарон и говорил с ним. После того, как он вышел, вошел Ребе Рашаб и говорил с ним, и очень плакал. Когда он вышел, в комнату вошел сын, родившийся у них в старости, рабби Менахем-Мендель. После этого Ребе отошел, сидя в своем кресле.Ребе Маараш был человек, испытавший великие мучения. Еще в дни жизни его отца, Цемах-Цедека, он уже был очень болен. Когда об этом стало известно Цемах-Цедеку, тот сказал, что если бы узнал об этом раньше, смог бы привлечь такой божественный свет, чтобы его сын прожил, по крайней мере, пятьдесят два года, как пророк Шмуэль…Несмотря на то, что он пережил огромные мучения, на его лице постоянно была улыбка. Когда Ребе Маараш последний раз был на приеме у профессора, тот сказал ему: Идите, идите, вы можете отправляться к себе домой в Любавичи. На это Ребе сказал ему: Из этого мира в будущий мир тоже Идите, идите…Ребе Маараш похоронен в Любавичах.

 

1834, 15 июня — (8 Сивана 5594) Начался "великий грабёж Цфата" - еврейский погром, организованный арабами, продолжался до 17 июля. Арабы Восточной Галилеи воспользовались региональным кризисом, войной между Египтом и Турцией, напали на своих соседей-евреев, лишили их всего, чем они владели: одежды, домов и тому подобное. Людей избивали на улицах, много раз - до смерти, уничтожали синагоги, оскверняли священные книги. Около 2000 человек (по другим данным 4000) были вынуждены скрываться в течение 33 дней в пещерах, развалинах, негостеприимных вершинах гор и подвалах. В этом хаосе были арабы, которые спасали евреев, например, жители деревни Эйн Zeitim, но были и такие, которые обещали помочь за большую сумму денег, а потом предавали.

1834, 18 августа — (13 Ава 5594) У раввина Элияѓу Хаима, духовного лидера евреев Багдада, родился сын. Его назвали Йосеф Хаим будущий великий каббалист и мыслитель. Он полвека возглавлял еврейскую общину Багдада. Его имя было известно далеко за пределами Ирака, а его влияние распространилось по всему еврейскому миру, от Европы до Северной Африки. В своих многочисленных книгах он перекинул мост между философией и Ѓалахой, между каббалой и конкретными ѓалахическими законами, между сефардскими и ашкеназскими обычаями. Свои знаменитые проповеди, длившиеся по многу часов, он произносил перед тысячными аудиториями; люди прислушивались к каждому его слову и беспрекословно выполняли все его указания. В прошлом году исполнилось сто лет со дня смерти рабби Йосефа Хаима из Багдада, одного из величайших еврейских мудрецов последних поколений, более известного по имени своего самого знаменитого сочинения – «Бен-иш хай». Умер 19 августа 1899 года (12 Элула 5659)

1834, 1 сентября — (27 Ава 5594) Родился Йосеф Хаим из Багдада - главный раввин Багдада, каббалист и духовный лидер иракского еврейства. Признаётся ведущим галахическим авторитетом многими сефардскими общинами. Умер в 1909 году.

1834, 13 сентября — (9 Элула 5594) На Ямайке вышел первый номер ежедневной еврейской газеты, в которой стали печататься многие члены еврейской общины. (см. 19 сентября 1831 года).

1834, 30 декабря — (28 Кислева 5595) Запись в книге рижского кагала "Во время пребывания в Риге нашего государя, члены кагала удостоились чести быть представленными и поднести его Величеству стихотворение на бархатной подушке, что составило 51 рублей 85 копеек. Синагога было иллюстрирована, что стоило 6 рублей 9 копеек".

1835, 28 января — (28 Тевета 5595) Евреев белорусского городка Вележа освободили от кровавого навета (cм 1 апреля, 26 августа) открыли синагогу, выпустили из тюрьмы арестованных. И всё это благодаря заступничеству адмирала Мордвинова. Подробнее

Целая община была объявлена под подозрением, все синагоги были закрыты, как какие-то злодейские притоны, и неcчастным нельзя было даже собираться, чтобы вместе излить душу в молитве. Все торговые дела прекратились, лавки закрылись, и сумрачные лица мелькали на улицах города, обречённого на истребление... Страхов, председатель следственной комиссии, бсё более растягивал сеть следствия. Терентьева и другие «доказчицы», хорошо содержимые в тюрьме и расcчитывавьшие не только на амнистию, но и на награду за услуги, давали всё больше воли своей фантазии. Они «припомнили» и раскрыли перед следственной комиссией ряд религиозных преступлений, совершённых будто бы евреями ещё до велижского дела: убийства детей в пригородных корчмах, осквернение церковной утвари и т.п. Комиссия поспешила сообщить о новых разоблачениях зорко следившим за ходом следствия царю, но тут она уже перестаралась: царь почувствовал что-то неладное в этом бесконечно растущем клубке преступлений, и на докладе положил резолюцию (октябрь 1827): «Надо бы непременно узнать, кто были неcчастные сии дети. Это должно быть легко, если всё это не гнусная ложь». Его убеждение в виновности евреев явно поколебалось. Стараясь пополнить недостаток действительных улик, комиссия через Хованского сносилась с губернаторами черты оседлости, требуя от них сведений о местных ритуальных процессах прошлых лет. Под влиянием этих розысков было возобновлено «преданное забвению» Гродненское дело 1816 г. Какой-то выкрест Грудинский из местечка Бобовни (Минской губернии) заявил следственной комиссии, что он готов показать описание чина ритуального убийства в одной «тайной» еврейской книге. Когда же книгу добыли и перевели указанное место, оказалось, что там идёт речь о правилах убоя скота по еврейскому закону. Ошельмованный ренегат сознался, что сделал свой донос из желания заработать, и по царскому повелению был сдан в солдаты. Недоверие к велижскому следствию росло в Петербурге. Хованскому было сообщено, что «государь император, замечая, что комиссия (следственная) наиболее основывает свои заключения на догадках, на толковании припадков и движений обвинённых при допросах, опасается, что комиссия, увлечённая своим усердием и предубеждением против евреев действует несколько пристрастно и длит без пользы дело». Вскоре дело было изъято из рук запутавшейся в сети лжи следственной комиссии (Страхов тем временем умер) и передано в Сенат (1830). Находясь под впечатлением кошмарного материала, нагромождённого велижскими следователями, рассматривавшие дело сенаторы 5-го департамента склонились к обвинительному приговору, с применением к осуждённым ссылки в Сибирь, кнута и плети (1831). В следующей инстанции - общем заседании Сената произошло уже разногласие: большинство стояло за осуждение, но три сенатора, ссылаясь на указ 1817 года, высказались за освобождение узников с оставлением их под надзором полиции. В 1834 году дело перешло в вышую инстанцию - Государственный Совет, и тут впервые всплыла наружу правда. Борцом за правду выступил престарелый государственный деятель Н.С. Мордвинов, владелец поместий близ Велижа, хорошо знавший местных евреев и возмущавшийся лживостью возведённого на них обвинения. В качестве председателя департамента гражданских и духовных дел Государственного Совета, он в целом ряде заседаний, путём тщательного разбора следственного материала, разрушал всю эту вавилонскую башню лжи, сооружённую Страховым и Хованским, и доказывал, что генерал-губернатор из «предубеждения» против евреев вводил правительство в заблуждение своими донесениями. Убеждньный доводами Мордвинова и других защитников правды, департамент гражданских и духовных дел высказал своё мнение, что следует освободить всех евреев и вознаградить их, как безвинно пострадавших, а доноcчиц-христианок сослать в Сибирь. Общее собрание Государственного Совета согласилось с мнением депутата, отвергнув только пункт о вознаграждении пострадавших. 18 января 1835 года царь утвердил преставленное ему мнение Государственного Совета, гласившее: «Государственный Совет, по внимательном соображении всех обстоятельств сего многосложного и запутанного дела, находит, что показания доказчиц Терентьевой, Максимовой и Козловской, заключая в себе многие противоречия и несообразности, без всяких положительных улик или несомненных доводов, не могут быть приняты судебным доказательством к обвинению евреев в приписываемых им важных преступлениях, и потому мнением положил: 1) евреев, подсудимых по делу об умерщвлении солдатского сына Емельянова и по другим подобным делам, заключающимся в велижском производстве, как положительно не уличённых, от суда и следствия освободить; 2) Доказчиц-христианок: крестьянку Терентьеву, солдатку Максимову и шляхетку Козловскую, виновных в изветах, коих ничем не могли подтвердить, солслать в Сибирь на поселение; 3) крестьянскую девку Еремееву, за разглашение себя в простом народе прэдсказательницей, отдать на священническое увещевание». Подписывая этот приговор, Николай I собственноручно прибавил следующую характерную резолюцию, не подлежащую опубликованию: «Разделяя мнение Государственного Совета, что в деле сём, по неясности законных доводов, другого решения последовать не может, как то, которое в утверждённом мной мнении изложено, - cчитаю, однако, нужным прибавить, что внутреннего убеждения, чтобы убийство евреями произведено не было, не имею и иметь не могу. Неоднократные примеры подобных умерщвлений... доказывают, что между евреями существуют, вероятно, изуверы или раскольники, которые христианскую кровь cчитают нужной для своих обрядов. Сие тем более возможным казаться может, что к неcчастью и среди нас, христиан, существуют иногда такие секты, которые не менее ужасны и непонятны. Словом, не думая, отнюдь, чтобы обычай сей мог быть общим евреям, не отвергаю, однако, чтобы среди них не могли быть столь же ужасные изуверы, как и между нас, христиан». Утвердившись в этом мнении, Николай I не согласился подписать другое решение Государственного Совета, состоявшее в связи с приговором: чтобы всем губернаторам было предписано впредь строго руководствоваться указом 1817 года (см. 6 марта), запрещающим возбуждать ритуальные обвинения «по одному только предрассудку»,

 

1835, 23 февраля — (24 Швата 5595) В Париже впервые прозвучала опера Жака Франсуа Фроманталя Эли Галеви «Жидовка» («Дочь кардинала», 1835) — мелодраме о преследовании евреев инквизицией. «Жидовка» — единственная опера Халеви, приобретшая мировую популярность, а ария Эл'азара из этой оперы стала одной из наиболее исполняемых теноровых оперных арий.

1835, 20 марта — (19 Адара 5595) В возрасте 81 года умер Аарон бен-Вольф (Вольфсон) - писатель; состоял преподавателем в еврейском бреславльском училище «Wilhelmsschule» и принимал близкое участие в основанном в 1784 г. журнале «Meassef», где помещал статьи по филологии и естествоведению. В 1788 году издал совместно с Леве немецкий перевод Песни Песней Мендельсона, снабдив его еврейским комментарием; в 1789, 1791, 1800 - немецкие переводы и еврейский комментарий библейских книг: Эсфири, Иова и Царей. Проповедуя просвещение, подвергал резкой критике ортодоксальный иудаизм и высказывал явно пренебрежительное отношение к Талмуду. В 1804 году в напечатанной им в защиту евреев против нападок антисемитов статье («Беспристрастное разъяснение») советовал правительству назначить комиссию для изучения Талмуда и мидрашитской литературы; этой комиссии должно быть представлено право вычеркивать все предосудительные выражения Талмуда. Впоследствии совершенно отошел от еврейской литературы, так что на склоне лет, по уверению современников, даже позабыл еврейский язык.

1835, 31 марта — (1 Нисана 5595) В Иерусалим приехал русский писатель А. Норов, его книга "Путешествие по Святой Земле в 1835 году" пользовалась в России огромной популярностью и выдержала 3 переиздания.

1835, 25 апреля — (13 по ст. ст., 26 Нисана 5595) Указ императора России Николая I «Положение о евреях» позволял евреям получать казённые земли в бессрочное пользование, приобретать и арендовать земельные участки в шести губерниях, а также предусматривал временные рекрутские и налогоплатёжные послабления для колонистов. Подавляющее большинство еврейских сельскохозяйственных колоний последующих лет было организовано в Бессарабской области, Екатеринославской и Херсонской губерниях

1835, 10 июля — Имена.

Подробнее о людях июля см. Блог рубрика "Имена".

(13 Таммуза 5595) Родился Г. Винявский - композитор, скрипач.

1835, 20 ноября — (28 Хешвана 5596) Указ Имератора Николая Первого о выделении евреям пяти участков свободной земли в Сибири – в Тобольской губернии и Омской области – для создания там земледельческих колоний. Вдохновителем и идеологом кампании переселения евреев в регион был министр внутренних дел России, граф Блудов, считавший, что отвод земель «для хлебопашества евреев, от коего природная сметливость этого народа и при удобстве иметь там работников недорогих обещает особенные выгоды для края столь часто имеющего нужду в пособиях».

1835, 20 декабря — (29 Кислева 5596) Родился Менделе Мойхер Сфорим

Его часто называют отцом литературы на идише. Ибо до него, если разговорный идиш и был распространен в Восточной Европе, литературным языком он не считался. И действительно, кроме газет на среднем уровне и книг религиозного содержания (главным образом, для женщин) очень мало было написано на идише на высоком уровне. Иногда просвещенные евреи писали на языке своего окружения, но гораздо чаще - на иврите. Да и Менделе начал свою литературную карьеру на иврите. В 1860г., когда ему было 25 лет, вышел его "Мишпат шалом" ("Мирный суд"). Семью годами раньше возрождение ивритской литературы было отмечено успехом, выпавшим на долю романа Аврагама Мапу "Агават Цион", основанного на рассказах из Танаха. А Менделе с самого первого его эссе интересовался современными евреями. Он был и строгим их критиком, и задушевным их бытописателем. Потому он и перешел на идиш, язык своего народа, чтобы "превратить эту Золушку, - как он говорил, - в настоящую даму". Однако он продолжал писать и на иврите - временами чаще, чем на идише, временами реже. Своего рода двоякий писатель и двоякая личность, что отражено в его псевдониме Менделе Мойхер-Сфорим (Менделе - продавец книг). Менделе родился в 1835г. в семье Абрамовичей в белорусском местечке, и назвали его Шалом-Яаков. Отец умер, когда ему было 13 лет. Юный Шалом-Яаков, уже весьма сведущий в Талмуде, продолжал религиозное образование во многих йешивах Волыни и Украины. Жил он крайне бедно и ощущал себя частью тех бедных и богобоязненных евреев, которых он потом описывал в своих произведениях как на иврите, так и на идише. После окончания учебы он стал учителем. Он прожил одиннадцать лет в Бердичеве, двенадцать - в Житомире, два года - в Женеве и наконец переехал в Одессу, где и прожил тридцать пять лет до самой смерти в 1917 году, когда ему было 82 года. Его первое произведение на идише "Дос клейне менчеле" ("Маленький человек") написано в последние годы его пребывания в Бердичеве. Оно печаталось с продолжением в журнале "Кол мевасер", выходившем тогда в Одессе. Успех пришел немедленно и надолго. С тех пор, - писал он в своих автобиографических записках, - "я был самим духом языка идиш... сдабривая его всеми положенными ему специями и приправами. Отныне это была настоящая дама, красивая и изящная, которая одарила меня многими детищами". Что толкало Менделе писать на идише, когда интеллектуальная еврейская элита презирала этот "жаргон" и старалась создать современную ивритскую литературу? Менделе объясняет это в двух автобиографиях, написанных, впрочем, на иврите: "Решимот летолдотай" ("История моей жизни") в 1889г. и "Баямим гагем" ("В те дни"), впервые вышедшую в 1904 году. Его тревожит следующий вопрос: когда он пишет на иврите, для кого он пишет? Для своего народа, но большинство евреев не понимает иврита - только идиш. И он решает писать для большинства народа, жаждущего культуры, на идише, не теряя своей репутации ивритского автора. Он знал, что вызовет на себя огонь критики, когда будет писать на идише. Распри по поводу преимущества иврита перед идишем начались с его первых рассказов на идише и длились до первой четверти XX века, когда иврит утвердился как официальный язык еврейского возрождения в Палестине, возрождения языкового и литературного, еще более утвердившегося с образованием государства Израиль в 1948г. Самая известная повесть "рассказчика на идише", конечно же, "Фишке дер крумер" ("Фишке-хромой"), 1869г. Герой повести - Фишке, который хромает, но колесит по всей России и Польше (как и Менделе в молодости). Ни завязки, ни развязки - просто яркая картина еврейского обнищания в России, написанная рукой мастера, произведение мирового значения. Популярный рассказчик, Менделе и потрясающий реалист, и безжалостный сатирик. Намеренно отойдя от изысканного искусства, к которому стремились сторонники иврита того времени, он обращается к сердцам своих читателей, и каждый узнает себя или своих родичей, или соседей в персонажах, которых писатель делает живыми. Тому пример Биньямин в "Путешествии Биньямина III". Родившись в Тунеядовке, вымышленном городке в Галиции, Биньямин мечтает стать великим путешественником, как знаменитый Биньямин из Уделы1, пересечь моря, попасть в Эрец-Исраэль... Отправился он, не предупредив никого, даже жену. Он чувствует себя сильным и смелым, как Александр Македонский. Он скоро станет славой Тунеядовки. Но, очнувшись за пределами своего местечка, которое до того он ни разу в жизни не покидал, он сразу же ударился в панику, поскольку услышал позади себя голос и конский топот: он представил себе страшнейшего из разбойников, который, конечно же, ограбит его и перережет ему горло. Мертвый от страха, он упал в обморок. Придя в себя, он увидел, что лежит в повозке доброго крестьянина, который в конце концов привез его, смущенного, в Тунеядовку, где жена и все местечко уже считали его жертвой погрома и называли "Биньямин - бедный мученик". Так это прозвище к нему и прилипло, хотя он вернулся живым и невредимым из своего грандиозного путешествия за три километра от Тунеядовки. 1 Биньямин из Туделы отправился в конце XII в. из Испании в путешествие по всем еврейским общинам Средиземноморья. Его путевые заметки на иврите - источник свидетельств. Улицы его имени есть в Тель-Авиве и Иерусалиме. (прим. автора) Этот тип храбреца на словах стал общечеловеческим. Те, кто читал Альфонса Доде, немедленно увидят сходство между Биньямином III и Тартареном из Тараскона. Но Менделе занимали также специфические конфликты между евреями. Свои глубокие анализы он писал чаще всего на иврите. В эссе "Перед судом небесным и перед судом земным" (по начальным словам торжественной молитвы в Йом-Кипур) он сталкивает сторонников Аскалы, самых строгих сторонников соблюдения всех предписаний и тех, кого еще называли "Ховевей Цион" и которые потом стали сионистами. Он излагает мотивировки каждый стороны. Хотя их аргументы сегодня можно считать устаревшими, поскольку прошло больше века, да еще такого, который глубоко изменил жизнь еврейского народа, этот глубокий антагонизм между евреями сохранился; рассматривая проблемы в исторической перспективе, он тем самым разбирает проблемы наших дней в их истинном объеме, который нельзя ни недооценивать, ни преувеличивать. В еврейскую историю Менделе вошел, но участия в ней не принимал. Правда, в различные периоды своей жизни Менделе разделял одну за другой эти идеологии, безжалостно критиковал окружавшее его еврейское общество, но не выдвигал никакого решения. Он писал с любовью и с юмором, иногда с глубокой печалью, но не пророчествовал. Он прекрасный рассказчик, но не моралист. В 1909г. семидесятипятилетие Менделе праздновалось как большое торжество. В Вильно, в Лодзи, в Белостоке и в Варшаве - везде его встречали овациями. Его называли "дедушкой", и писатели на идише следующих поколений жадно внимали этому неистощимому рассказчику. Менделе, по словам его биографов, не любил молчать и другим не давал говорить. Он рассказывал так же замечательно, как и писал, и его устные рассказы отличались необыкновенным обаянием. Но Менделе старел. "Грустно быть дедушкой", писал он Шолом-Алейхему, которого считал своим духовным внуком. Ему становилось все трудней писать. Феноменальная память слабела. Война 1914г. была последним испытанием. Евреи ушли в русскую армию; среди "внуков" были убитые и раненые. Все это он переживал тем более остро, что прекрасно понимал: если война несчастье для всех, то Для русских евреев она двойное несчастье. "Почему и во имя чего умирает еврейский солдат? Просто так. Умирать просто так - что может быть ужаснее! У нас есть единственное право на этой бесчеловечной родине: право быть убитым и в мирное время, и на войне, право быть уничтоженным во время погрома по приказу царя-батюшки или погибнуть за него на фронте". Эти мысли, которыми он делился с верными друзьями, окрасили печалью последние месяцы его жизни. Он умер в Одессе в 1917г., после октябрьской революции, которая не уменьшила его страхов за свой народ, за простых евреев, которых он так любил. Его "внуки" воздали ему должное в Израиле. Его именем названы улицы в Иерусалиме, Тель-Авиве, Нагарии, Нетании, Ашдоде, Холоне, Хайфе, Реховоте, Бат-Яме и т.д. Иногда они называются просто "Менделе", иногда "Менделе Мохер-Сфарим". Но повсюду его любят, читают, узнают себя во многих его персонажах - потому что если события изменяют мир, то человеческая природа меняется крайне мало. Р. НЕЕР. журнал "Ариэль". 1993 год. www.il4u.org.il

  - писатель, который считается отцом литературы на идиш.

1836, 14 мая — (27 Ияра 5596) Родился В. Стейниц - первый чемпион мира в шахматах (или 17 мая).

1836, 17 мая — (1 Сивана 5596) Родился В. Стейниц

Вильгельм Стейниц – фанатик шахмат, настоящий профессионал, гигант шахматной мысли, отец ортодоксальной позиционной школы и первый официальный чемпион мира. Признанные короли шахмат были и до Стейница. Думаю, Филидор, Лабурдоннэ, Морфи и Андерсен были вполне достойны высокого звания чемпион мира. Просто никому в голову не приходило формализовать это понятие, закрепить на бумаге, придать ему официальный статус. Эта светлая мысль созревала постепенно. Как на Руси, где было много князей, самые сильные из которых становились лидерами государства, и понадобился не один век для того, чтобы появился верховный князь – царь. Вот таким первым царем шахмат и стал Вильгельм (урожденный Вольф) Стейниц. Что же необходимо для того, чтобы стать первым в шахматном мире? К счастью, в отличие от борьбы за царский престол, здесь не имеет значения шахматная наследственность. Едва ли не все выдающиеся игроки выросли в нешахматных семьях! И их дети никогда не добивались успехов, соразмерных с успехами родителей (интересный феномен, достойный отдельного изучения). Чтобы подняться на вершину, необходим исключительный шахматный талант и сильный характер. Все чемпионы мира обладали сильной волей и большим честолюбием. Ими двигало неукротимое желание подняться вверх – вопреки всем трудностям и противодействию конкурентов. Сколько раз история являла примеры того, как потенциально очень сильным шахматистам – порой сильнее чемпионов! – не удавалось встать на высшую ступень, ибо они не могли заставить себя бороться на пределе, показать все, на что способны. У них не было всепоглощающей жажды победы… Вильгельм Стейниц был исключительно честолюбив! Он посвятил шахматам всю жизнь, ставил перед собой только высшие цели и добился успеха. Начал как практик и яркий тактик, впитавший все лучшие качества Андерсена и Морфи. Например, немецкого кудесника атаки он обыграл в матче 1886 года именно в острокомбинационном стиле. А вот во второй половине карьеры Стейниц зарекомендовал себя выдающимся защитником, аналитиком и мастером позиционной игры, достигнув в ней невиданной доселе высоты. Как это произошло? Стейниц взглянул на шахматы под другим углом, увидев в них больше, чем игру! Будучи еще совсем молодым человеком, он решил ПОНЯТЬ шахматы, разобраться в законах, которые действуют на доске. Подход ученого – теоретика и экспериментатора – позволил ему сделать ряд открытий и поднять понимание шахмат на новую ступень. Выглядело это впечатляюще. Ушел, подумал, вернулся и победил! Снова ушел… Темп жизни в XIX веке был невысок, события развивались очень неспешно и спокойно. Только вдумайтесь: сильнейший игрок мира в самом расцвете сил оставляет выступления в турнирах на 10 лет (1873-1882), после чего возвращается и вновь всех обыгрывает, играя совсем в ином стиле, чем прежде! Именно в эти годы Стейниц много работал над шахматами, писал, комментировал, анализировал. А потом, в возрасте под 50, демонстрировал свою лучшую игру. Кстати, многие называли Вильгельма чемпионом мира еще с 1866 года, после победы над предшественником – Андерсеном. А в итоговой, устоявшейся истории ключевой датой стал 1886 год, когда – двадцать лет спустя – Стейниц победил очередного претендента Цукерторта. Не буду подробно описывать, в чем состояли открытия первого чемпиона. По сути, это весь пласт позиционной игры в шахматах! То, что многое до него понимали лишь интуитивно, он сумел четко сформулировать. Такие очевидные ныне понятия, как оценка позиции, предпосылки для атаки, равновесие, были по-настоящему поняты именно во времена Стейница и усилиями Стейница. После него стало возможным изучать и развивать шахматы, ибо они стали наукой со своими законами. Аксиоматика, теоремы и следствия – все, как полагается. (Это похоже на ситуацию в теории чисел: ныне любой школьник знает, что такое ноль, а для математиков древности его введение стало настоящей революцией, позволившей построить стройное здание теории.) Конечно, первый чемпион мира был не одинок, ему помогали, в основном посредством дискуссий в печати, и другие видные мастера того времени, особое место среди которых занимает Тарраш. Спорили отчаянно! Амбиции и азарт приводили к тому, что порой приходилось защищать заведомо проигрышные позиции. Упорство и даже упрямство Стейница в некоторых дебютных построениях, стремление во что бы то ни стало отстоять свои тезисы стоили ему многих проигранных партий. Но именно так – в борьбе – и познавалась истина. Как правило, чемпионы оценивают себя даже выше, чем восхищенный их игрой мир. Когда Стейница попросили назвать фаворита предстоящего турнира (Вена 1882), он назвал себя и аргументировал это так: У меня наилучшие шансы, потому что соперники слабее. Мне не надо играть матч со Стейницем, а остальным игрокам – придется! Эта была бессмертная фраза, она применима везде и всюду, на любых соревнованиях в любом виде спорта… Но при этом первый чемпион высоко ценил и других. Он не скупился на похвалы Михаилу Чигорину, Эмануилу Ласкеру и другим своим историческим соперникам. Лично для меня самое восхитительное в Стейнице – его принципиальность. Он никогда не избегал сильных соперников, считал долгом чести отстаивать свои титулы и свои теории за доской. Когда у Стейница спросили, с кем он хотел бы сыграть матч на первенство мира, он назвал Чигорина именно потому, что у того был хороший счет с чемпионом! И в двух тяжелейших поединках, рискуя титулом, Стейниц сумел изменить счет в свою сторону. Ах, если бы все шахматисты так относились к своей профессии и к соперникам, как Вильгельм Стейниц! До конца, до самой своей смерти, которую он встретил в лечебнице для душевнобольных, он не расставался с шахматами и жил ими. Несмотря на печальный конец, Стейниц все-таки выиграл партию жизни, оставив, пожалуй, наибольший след из всех живущих на Земле шахматистов. Он сделал шахматы наукой!

 - первый чемпион мира по шахматам. (По другим сведениям родился 14 мая)

1836, 13 августа — Родился Михаэль Ян де Гуе - голландский ученый, востоковед-арабист. В 1889 году издал сочинения мусульманского географа Ибн Хордадбеха (820/825-913), автора в том числе книги "Китаб аль Масалик уаль Мамалик" ("Книга дорог и царств" или "Книга путей и стран") (870 год), одного из немногих сохранившихся источников, описывающих еврейских купцов, известных как радханиты

"Путь еврейских купцов Рахдания, которые говорят по-арабски, по-персидски, по-румийски, по франкски, по-андалузски, по-славянски. Они в самом деле путешествуют от ал-Машрика до ал-Магриба и от ал-Магриба до ал-Машрика (то есть с Запада на Восток и с Востока на Запад) по суше и по морю. Они доставляют из ал-Магриба слуг-евнухов (хадам), невольниц, мальчиков-слуг (гилман), парчу (дибадж), заячьи шкурки, пушнину (ал-фира'), соболий мех (ас-саммур) и мечи. Они путешествуют из Фиранджи (Франция) по Западному морю (Средиземное море), высаживаются у ал-Фарамы (порт в Египте) и доставляют свои товары по суше в ал-Кулзум (порт на Красном море). Между этими [городами] 25 фарсахов. Затем они совершают путешествие по Восточному морю (Красное море) из ал-Кулзума в ал-Джар и Джудду. Затем отправляются [дальше] в ас-Синд (Северная Индия), ал-Хинд (Южная Индия) и ас-Син (Китай). Вывозят из ас-Сина мускус, алоэ, камфору, корицу и другие товары, которые традиционны для этих краев (навахи), после него возвращаются в ал-Кулзум. Потом они доставляют эти [товары] в ал-Фараму. Затем плывут по Западному морю (Средиземное море), а иной раз поворачивают со своими товарами к Константинополю и продают их в ар-Руме. Иногда они ездят со своими товарами в земли Фиранджи и распродают их там. Если они желают, то везут свои товары из Фиранджи по Западному морю, высаживаются у Антакийи (Антиохия) и совершают по суше три перехода, пока не достигают ал-Джабийи (окрестности Дамаска). Затем они плывут по Евфрату до Багдада, а по Тигру до ал-Убуллы. Из ал-Убуллы [они направляются] в Оман, ас-Синд, аc-Син. Все эти [страны] связаны одна с другой. Иногда они держат путь по ту сторону (севернее) Румийи, в страну славян, затем в Хамлидж (Итиль) — главный город хазар, далее по морю Джурджан (Каспийское море), затем в Балх и Мавараннахр, затем в Урт (Йурт?) тугузгуз, затем в ас-Син"

, контролировавших в раннем Средневековье (с 7 по 10 века) мировые торговые пути из Европы и Африки в Индию и Китай. Именно радханиты принесли в Европу из Индии «арабские цифры» и китайскую бумагу. Например еврей Якуб ибн-Тарик вывез из Индии десятичную систему счисления. Вероятно, такая масштабная торговля обеспечивалась силой, то есть государствами, которые существовали у евреев в Средние Века, и находились на пересечении торговых путей (Химьяр, берберо-еврейские княжества, Хазария, еврейские города Вавилонии). С падением Хазарского каганата в 10 в. роль радханитов в международной торговле исчезает. Умер Михаэль Ян де Гуе 13 мая 1909 года

1836, 27 октября — (16 Хешвана 5597) Принято положение кабинета министров России о закрытии «для облегчения надзора» всех еврейских типографий, кроме двух: киевской и виленской. В Вильно разрешенной еврейской типографией оказалась печатня Абрама Дворжеца, но к маю 1837 г. Менахему Ману Ромму и его компаньонам после серии прошений и взаимных доносов удалось вытеснить и этого конкурента, и семейное дело Ромма смогло продержаться еще более 100 лет.

1836, 20 ноября — (11 Кислева 5597) Указ, по которому будущие колонисты-евреи Сибири получали право на охрану и довольствие в пути ( 15 мая ).

1836, 27 ноября — (18 Кислева 5597) Указ российского правительства, согласно которому ликвидируются все еврейские типографии, издававшие книги для евреев, за исключением типографий в Киеве и Вильно.

1837, 1 января — (24 Тевета 5597) Землетрясение слой свыше 5-6 баллов в Израиле, очень пострадал город Цфат (4 тыс. погибших) и деревни вокруг (2158 погибших). В городе Тверии обрушились крепостные стены. В 17 деревнях вокруг погибло 922 чел. В деревне Лубия (Цомет Голани) погибло 143 человека. Пострадали города Назарет, Акко, Хайфа. [По - Д.Амиран, «Кадманиот» (Древности) №111]

1837, 5 января — (28 Тевета 5597) На положение Комитета Министров России, зафиксировавшего состояние вопроса о переселении евреев в Сибирь, Николай Первый наложил резолюцию: «Переселение евреев в Сибирь приостановить». Евреи, уже расторгнувшие арендные договоры и распродавшие имущество в стремлении пополнить ряды сибирских колонистов, по старой памяти за защитой обратились к Блудову. Они и не подозревали, что он уже работает над проектом закона об уменьшении еврейского населения Сибири (см. 20 ноября ), и с тем же рвением, с каким прежде содействовал скорейшей отправке туда евреев, теперь проводит политику их полного недопущения в край, чтобы они «чрез несколько десятков лет не сделались тягостными для слабого еще в Сибири Русского населения». В проект закона он внес предложения об ограничении возраста ссылаемых в Сибирь и убеждал, что не достигшим сорока «…в замене Сибири можно с удобностию предназначить для того Закавказский край». А земледельческие опыты евреев предложил перенести в Херсонскую губернию, где «при строгом, близком и беспрерывном за ними надзоре поселенные уже и вновь поселенные там евреи могли… обратиться в настоящих полезных для края земледельцев»

1837, 9 января — (3 Швата, 5597) В городе Копысь (Белоруссия) впервые напечатана книга "Тейро Эйр". В своем письме от вторника, 3 Швата 5597 года, 3-й любавичский ребе из хасидской династии Шнеерсонов Менахем Мендель Шнеерсон писал: "В изданной нынче книге "Тейро Эйр"... содержатся майморим, представляющие из себя большинство толкований, [сделанных Алтер ребе] начиная с 5556 (1796) до конца 5572 (1812) года. Некоторые из них наш ребе сам тщательно проверил и выразил свое святое согласие на их издание. И книга содержит две части: Первая - [содержащая толкования на] две книги Пятикнижия, Хануку, Пурим, а также несколько толкований, посвященных празднику Шовуэйс, времени дарования Торы нашей, - в недельной главе "Исрей", и немного [толкований, посвященных] Пейсах, - в недельной главе "Ваяк'ел". И вторая, [которая будет выпущена] если пожелает Все-вышний, - на три книги Пятикнижия, "Песнь-Песней", праздники. Издать [впоследствии] успели лишь первую часть [книги], поскольку в результате доноса правительство закрыло на территории России несколько еврейских типографий, в числе которых была типография в Капуст, где происходило издание "Тейро Эйр". В 5608 (1848) году вторая часть [книги] была издана в Житомире с измененным названием: "Ликутей Тейро".