— события (2675-2700 из 9188)
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
- израильская поэтесса. Умерла 18 сентября 1950 года в кибуце Гват.родилась в 1908 году в городе Щучин, расположенном на территории современной Гродненской области Белоруссии. Отец Фани был учителем иврита, он сам обучил дочь этому языку. С раннего детства она читала на иврите – повести Переца Смоленскина и Мордехая Файерберга, стихи Йегуды-Лейба Гордона и Хаима-Нахмана Бялика. С началом Первой мировой войны семья Бергштейн перебралась из прифронтовой зоны на восток – в Донбасс, в город Славянск. Там Фаня пошла в русскую школу и вскоре начала читать книги по-русски. Из Славянска семья Бергштейн перебралась в Сумы, где их и застала Октябрьская революция. В России началась гражданская война, по городам и местечкам бывшей черты оседлости прокатилась волна жестоких погромов. Родители Фани решили вернуться во вновь обретшую независимость Польшу. Они поселились в городе Августов.
Там Фаня окончила гимназию и присоединилась к сионистскому движению «Ха-Халуц». Ей было 18 лет, она была полна сил и мечтала о скором переезде в кибуц в Эрец-Исраэль. Но год спустя выяснилось, что Фаня страдает от сердечной недостаточности. Врачи запретили ей заниматься активной физической деятельностью, и это едва не поставило крест на мечте девушке о жизни в кибуце. Тем не менее от своего решения перебраться в Эрец-Исраэль она не отказалась. Фаня была уверена в том, что работа в кибуце для нее найдется в любом случае. Кроме того, она уже начала писать стихи и надеялась, что это тоже поможет ей заработать на хлеб. Свой первый гонорар юная поэтесса получила в 1926 году – за стихотворение «Моя мечта», опубликованное в варшавской газете «Хайнт». После этого ее стихи и статьи стали охотно печатать в еженедельнике «Ха-Халуц» – издании движения, к которому она принадлежала.
В 1930 году Фаня со своим спутником Аароном Вайнером, впоследствии изменившим фамилию на Исраэли, приехала в Палестину. Молодая пара поселились к кибуце Гват на севере страны. Врачи считали, что Фане не стоит иметь детей, так как роды при ее заболевании означали серьезный риск. Но желание иметь ребенка пересилило все опасения. В 1934 году у Фани и Аарона родился сын Гершон. После этого болезнь Фани обострилась. Она была вынуждена все время находилась в кибуце, практически никуда не выходя из дома. Фаня писала стихи, а на жизнь для своей семьи зарабатывала, будучи портнихой, – примерно так она и представляла свое будущее в Эрец-Исраэль.
Первая книга Фани Бергштейн вышла в свет только через 15 лет после ее приезда в Палестину. Это был рассказ «Золотые утки Дани». В том же 1945 году был напечатан и ее первых стихотворный сборник. Книги принесли Бергштейн успех и популярность. С 1947 по 1949 год ее новые сборники выходили в свет ежегодно. В 1950 году Фаня Бергштейн скончалась от сердечной недостаточности. Ей было всего 42 года. Одной из ее последних работ стал перевод стихотворения поэта Самуила Маршака «Почтальон». В отличие от уже существовавшей версии этого стихотворения на иврите Бергштейн сумела сохранить ритм строк «Это он, это он, ленинградский почтальон» и была этим очень горда. «Почтальон» в переводе Фани Бергштейн вышел в свет уже после ее смерти. источник
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
- полковой комиссар, один из организаторов обороны Брестской крепости.В 1924 году воспитанник детского дома Ефим Фомин стал комсомольцем. В 1927 - 1929 годах он учится в Псковской окружной коммунистической партийно-советской школе II ступени. После ее окончания в 1930 году становится коммунистом, находится на профсоюзной, затем партийной работе. В 1932 году Фомин по партийной мобилизации был направлен на партийно-политическую работу в РККА, в сентябре 1939 года участвовал в освободительном походе Красной Армии в Западной Украине. В марте 1941 года прибыл на должность заместителя командира 84-го стрелкового полка 6-й стрелковой дивизии по политической части. Полк располагался в южной части казармы Цитадели, по обе стороны от Холмских ворот. Войну Фомин встретил в расположении казармы и сразу оказался в гуще событий. Когда гитлеровцы, прорвавшись в Цитадель, овладели красноармейским клубом, а затем направили свои силы в сторону Холмских ворот, комиссар Фомин поднял бойцов в контратаку. Враг дрогнул, отступил. Эта победа окрылила воинов, подняла их боевой дух, вселила уверенность в свои силы. 24 июня Е. М. Фомин вошел в состав штаба обороны, став заместителем командира сводной группы капитана И. Н. Зубачева. В Приказе № 1 было записано, что создавшаяся обстановка требует организации единого руководства обороной крепости для дальнейшей борьбы с противником. С этого дня на плечи руководителей обороны легла большая ответственность за судьбу осажденной Цитадели, за судьбы воинов, женщин и детей. Комиссара Фомина всегда видели там, где было опасней. Он водил бойцов в атаки, подбадривал раненых, заботился о них. Его спокойствие, самоотверженность и храбрость поднимали боевой дух бойцов. Комиссар Фомин был расстрелян фашистами в крепости у Холмских ворот. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 3 января 1957 года Е. М. Фомин награжден орденом Ленина посмертно. На месте его гибели установлена мемориальная доска. Именем героя названы улицы в Бресте, Минске, Пскове, Лиозно, пионерские дружины.
Метки:
Метки:
Метки:
- организатор восстания узников фашистского концлагеря "Собибур"На Западе о Собибуре написаны книги и сняты кинофильмы. Но в России о нем мало кто слышал. Гораздо больше известно восстание в Варшавском гетто в 1943 году. Но гетто – не концлагерь, и там хотя бы некоторые участники бунта были вооружены. А бунты в лагерях смерти – Заксенхаузене, Треблинке, Освенциме – неизменно заканчивались провалом. Лагерь Собибор был основан специально для истребления евреев в апреле 1942 года на территории Польши. Почти всех прибывавших сюда узников уничтожали в течение первых полутора-двух часов, и лишь небольшое число заключенных оставляли на время для подсобных работ. Лагерь был разделен на три сектора. В первый входили три мастерские (портняжная, сапожная и столярная), а также два барака для заключенных, которые обслуживали эсэсовцев и продолжали строительство лагеря. Во втором секторе принимали новых узников – отбирали одежду и прочее имущество и переводили в третий сектор, где были устроены газовые камеры, так называемые «бани». Всего за полтора года существования Собибора здесь было уничтожено около 250 тысяч евреев. Казалось, бежать из лагеря невозможно. Охрана состояла из 120-150 человек. В полутора километрах размещалась резервная охрана – еще 120 человек. Через каждые пятьдесят метров стояли вышки с пулеметами, между рядами колючей проволоки дежурили вооруженные часовые. Весь лагерь был опоясан тремя рядами проволочного заграждения высотой три метра. За третьим рядом проволоки – заминированная полоса шириной пятнадцать метров. Дальше – ров, заполненный водой, и еще один ряд заграждения. Восстание готовили всего две недели, надо было торопиться: ведь узников могли в любой момент отправить в газовые камеры и заменить другими. Один из участников восстания Томас Блатт так описывал настроение организаторов: «Мы знали свою судьбу… Мы знали, что находимся в лагере уничтожения и что наше будущее – смерть. Мы знали, что даже неожиданное окончание войны может спасти заключенных «обычных» концлагерей, но не нас. Только отчаянные действия могут прекратить наши страдания и, может быть, дадут нам шанс на спасение. И наша воля к сопротивлению росла и крепла. Мы не мечтали о свободе, мы хотели только уничтожить этот лагерь и предпочитали умереть лучше от пули, чем от газа. Мы не хотели облегчать немцам наше уничтожение». План побега разработал советский лейтенант Александр Печерский, но в самом восстании участвовали евреи из многих стран Европы. Среди помощников Александра была и восемнадцатилетняя голландская еврейка Люка (Гертруда Поперт), погибшая впоследствии при невыясненных обстоятельствах. «Она была моим вдохновением», – говорил о ней Печерский. Для прорыва Печерский выбрал участок, на котором можно было с наибольшей вероятностью преодолеть минную полосу. Он предложил, чтобы узники, бегущие на прорыв в первых рядах, бросали камни и доски на дорогу, подрывая мины. Он предусмотрел все детали побега: заранее были изготовлены ножи, которые раздали надежным людям, ножницы для разрезания проволочных заграждений. Кроме того, удалось вывести из строя двигатели автомашин, стоявших в гараже, и бронемашин у офицерского домика. Печерский организовал группы для нападения на склад с оружием, для обрыва электросети, линий связи… Но главное, он придумал, как избавиться от эсэсовских офицеров. Их решено было пригласить в мастерские будто бы для примерки одежды и получения мебели. При этом каждому назначили свое время. Пунктуальные немцы являлись каждый в свой срок. Доведенные до отчаяния узники, которые прежде никогда не убивали, зарубали их топорами. За час они расправились с большинством находившихся в лагере эсэсовцев. После этого колонна заключенных, построенных по сигналу якобы на вечернюю поверку, в считанные минуты вырвалась из лагеря в сторону леса. Всего бежало около 400 узников, из которых 80 погибли на минах и от пуль. 320 человек достигли леса. 170 из них были позже схвачены и казнены. Некоторых убили враждебно настроенные местные жители, но многие все же спаслись. Восемь евреев из числа бывших советских военнопленных Печерский привел в Белоруссию, где они влились в партизанские отряды. После восстания лагерь был уничтожен по приказу Гиммлера. Здания разрушили, а землю перепахали и засеяли. Сейчас на этом месте создан Польский национальный мемориал. После соединения партизанских отрядов с Красной армией всех партизан проверяли в Особом отделе и зачисляли в армию. Семь выживших собиборовцев дошли до самой Германии. А один, Семен Розенфельд, – до Берлина, где оставил на стене рейхстага надпись «Барановичи–Собибор–Берлин». Печерский был арестован и направлен в штурмовой стрелковый батальон – разновидность штрафбата, который формировался в Подмосковье. Командиром его был майор Андреев. Потрясенный рассказом Печерского о Собиборе, он помог штрафнику поехать в Москву, в Комиссию по расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков и их пособников. Андреев рисковал жизнью: он не имел права выпускать Печерского за территорию штрафбата. В комиссии Печерского выслушали писатели Павел Антокольский и Вениамин Каверин, которые на основе его рассказа опубликовали очерк «Восстание в Собиборе» в журнале «Знамя» (1945, №4). Потом очерк вошел во всемирно известный сборник «Черная книга» – одно из первых собраний свидетельств о Холокосте, подготовленное Ильей Эренбургом и Василием Гроссманом. Сборник был запрещен к изданию в СССР в 1947 году и до сих пор не издан в России. В штрафбате Печерский был тяжело ранен, но выжил. После войны он жил в Ростове, работал администратором в Театре музыкальной комедии, но после 1948 года, когда началась борьба с «безродными космополитами», пять лет не мог устроиться на работу. Он жил на иждивении жены Ольги, с которой познакомился в подмосковном госпитале. После смерти Сталина Печерский смог устроиться на машиностроительный завод. Человек он был удивительный, о своей жизни и подвиге вспоминал как-то очень просто и даже буднично: «Я родился в Кременчуге в 1909 году, но детство провел в Ростове. Музыка и театр были в мире самыми важными для меня вещами. Я руководил кружком драматического искусства для любителей, работал в администрации [Дома культуры]. В 1941 году, когда началась война, я был мобилизован в звании младшего лейтенанта. Немного позже, в начале боевых действий, получил звание лейтенанта. В октябре 1941 года попал в плен. Там заболел тифом, но приложил все усилия, чтобы выглядеть здоровым, и меня не убили. В мае 1942 года я с четырьмя другими заключенными пытался бежать. Но нас поймали и отослали в штрафной лагерь в Борисове, а оттуда – в Минск. В Минске во время медицинского осмотра было выявлено, что я еврей. Я был отправлен вместе с другими военнопленными-евреями в подвал, который называли «еврейский погреб». Мы пробыли там в полной темноте десять дней. Потом, в сентябре 1942 года, нас перевели в трудовой лагерь СС в Минске. Там я оставался до отправки в Собибор». В 1980 году уже упоминавшийся мной Томас Блат приехал к Печерскому в Ростов. Он спросил у товарища: – Ты возглавлял самое успешное восстание нацистских узников во время Второй мировой войны. Тебе обязаны жизнью много людей. Получил ли твой подвиг признание? Печерский ответил саркастически: – Да, после войны я получил награду. Я был арестован, меня считали предателем, потому что я попал в плен к немцам. Считали так, даже несмотря на то, что немцы взяли меня раненым. После того как обо мне стали спрашивать люди из-за границы, меня наконец выпустили… Умер Печерский в 1990 году. Его именем названа улица в израильском городе Цфат. В Ростове память о нем не увековечена. В. Жук "Забытый подвиг" "Совершенно секретно" № 11, 2008 год