Еврейский календарь

1474, 31 марта — В Крым для заключения межгосударственного политического союза с крымским ханом Менгли Гираем I отправилось посольство боярина Никиты Беклемишевы. Беклемишев был московским дьяком, сыном боярским, служившим при дворе великого князя Московского Ивана III. Основными наказами ему были: получить ярлык с шертью (клятвой) от хана и ханских вельмож на «братство и союз против врагов; ... говорить ордынским вельможам, расположенным к московскому великому князю, чтобы они оказали содействие посольству Беклемишева и обещание им за это поминков». Вместе с Беклемишевым в Крым было отправлено 3 списка (проекта) шертной грамоты. Все проекты были направлены на совместные союзнические действия против хана Большой Орды Ахмата и Польско-литовского короля Казимира IV; так же послу было предписано заехать в Кафу, и передать Хозе Кокосу

Османские архивные источники позволяют установить правильную тюркскую форму имени «Кокос»: «Ходжа Бикеш Кёккёз». По одной версии, имя Ходжа было почетным званием, часто дававшимся крупным торговцам-оптовикам и зажиточным людям; по другой — это был почетный титул паломника (как у татар, так и у евреев) в Святую землю.

Ходжа Кёккёз, чьи даты рождения и смерти неизвестны, был самым влиятельным крымско-еврейским деятелем за все время с античности и до наших дней. Итальянские документы пишут о том, что он был ханским послом еще в 1465 г. В 1471 г. упомянут как владелец партии невольников, а позднее даже как управляющий и откупщик монетного двора. В 1474—1475 годах при посредничестве своего шурина Исупа (Иосифа) состоял в переписке с царем Иваном III. Исуп ездил с письмом Ходжи Кёккёза в Москву, привезя туда также ханский ярлык и письмо от татарского мирзы Мамака. Известно, что письмо Кёккёза было написано на древнееврейском языке, что не устроило русского государя, попросившего, чтобы Ходжа «жидовским писмом грамот не писал, а писал бы грамоты руским писмом, или бесерменским***». Ходжа обсуждал с Иваном III важнейшие государственные дела, в частности, проблему освобождения русских пленников из татарской неволи. Русские пленники были выкуплены Ходжой на поруки, но при этом надо отметить, купец попытался «обжулить» царя и выманить у него денег на несколько тысяч алтын больше, чем следовало. Царь, как явствует из его ответного письма, не слишком обиделся на это.

Кёккёз неоднократно был посредником в переговорах между Иваном III и ханом Менгли Гиреем; участвовал в переговорах о выдаче мангупской княжны замуж за сына Ивана III. Ему было поручено тайком узнать о том, сколько же приданого мангупский князь должен был дать российскому царю. Этому династическому браку не суждено было состояться из-за османского завоевания Крыма в 1475 году. Но контакты Ходжи Кёккёза с Иваном III продолжились и в османское время. В 1484 году царь попросил его приобрести «лалы да яхонты, да зерна жемчюжные великие», а в 1486 заверил купца в том, что он и далее должен служить российской короне, за что ему по-прежнему будет платиться жалование. Последнее сообщение источников о Ходже Кёккёзе датируется периодом между 1487—1490 годами. В османских таможенных документах сообщается, что в это время купец привез в Каффу дорогие парчовые ткани стоимостью в 2000 акче, за что уплатил подать в 84 акче. Дальнейшая его судьба нам не известна. Слава же его была так велика, что в XIX и XX веках Кёккёз стал героем двух художественных произведений. Одним из них была проданная П. Андреевскому в караимской лавке в Симферополе псевдоисторическая хроника на греческом языке, изображавшая осаду Мангупа в 1475 году, «Хозя Кокос» стал также одним из центральных персонажей в романе советского писателя А.С. Крупнякова (источник)

  поклон великого князя и верительную грамоту, где сказано, что шурин Кокоса, Исуп, был у великого князя и передал ему письмо, которым Кокос уведомлял, что деятельно исполняет поручение великого князя сблизить его с царем Менгли-Гиреем и выхлопотать для него ярлык...; великий князь просит Кокоса по-прежнему помогать его людям, обещая ему в случае успеха «свое жалование»; посылаемые же теперь «легкие» подарки объясняются тем, что посол ехал налегке. Беклемишеву было также поручено сказать Кокосу: если Кокосу нужно будет послать великому князю грамоту о каких-либо делах, «он бы жидовским письмом грамот бы не писал, а писал бы грамоты русским или бессерменским». Далее Кокосу указывалось, что представленный им счет по выкупу русских пленных чрезмерен, а в заключение Кокоса просили оберегать русских купцов от грабежа

1474, 12 октября — (1 Хешвана 5235) В Ферраре переписано сочинение раввина Иуды Мессира Леона "Нофет Цуфим" - трактат по риторике. Не ясно - данная рукопись была использована как образец для набора такой же книги в Мантуе печатником Авраамом Конатом или наоборот, была скопирован с печатной книги.