— события (4925-4950 из 9341)
Итак, снабжение по шоссе поселений Гуш-Эцион прервалось. Узи Наркисс - командир Гуша - и представитель поселений требовали послать новый самостоятельный конвой... Было известно, что арабы улучшили систему контроля над шоссе. Из штаба бригады "Эциони" (Иерусалим) докладывали Игаэлю Ядину, что напротив Брехот-Шломо находится постоянный заслон. "Арабы останавливают и проверяют все машины. В пяти км находится еще один заслон. Солдаты (по-видимому, английские дезертиры) сообщают по радио о результатах проверок. При каждом заслоне находится до 100 вооруженных арабов под командованием иракских офицеров". Можно было понять, что следующий конвой в Гуш-Эцион, тем более с перерывом всего в одну неделю, перерастет в серьезную операцию. Тем не менее, никто в генеральном штабе и в иерусалимском командовании не проверил необходимости конвоя. Положились на доклады из Гуша и Узи Наркисса, который к тому времени уже покинул Гуш. У конвоя были два командира - хозяйственный и военный. Взаимоотношения и подчинение не были точно определены. Организовать колонну Игаэль Ядин поручил Мишаэлю Шахаму, а командовать - Цви Замиру. Командир отделения водителей Аhарон Гилад записал в дневнике: "Командир - Шахам, ответственый за конвой - Замир". Оперативный офицер 6-го батальона Раанана: "Не было понятно, кто командует конвоем". Машины должны были выйти из Иерусалима в 4:00 и вернуться через 2 часа. По оценке Шахама, арабы не успеют организовать атаку, и помощь англичан не потребуется. Для осуществления плана требовалось решительность, твердая дисциплина и "железная рука" командира. Все эти качества были слабой стороной ПАЛЬМАХа и Хаганы. Шахам хотел, чтобы все люди конвоя спали в лагере Шнеллер в Иерусалиме, но Замир считал, что там нет достаточно хороших условий. Поколебавшись, Шахам разрешил пальмахникам спать на их базе в Кирьят-Анавим при условии, что они приедут в Шнеллер до четырех утра. До последней минуты чинили машины и радиоаппаратуру. Связистка Тамар Хафт доложила, что ее рация не может передавать. Рацию не удалось исправить. В 4:00 (по другой версии в 4:30) броневики и машины стояли в лагере Шнеллер. Водители ждали в кабинах. Солдаты иерусалимской роты Хаганы сидели в бронированных автобусах. Все ждали пальмахников Замира, но их не было. Шахам: "Я предполагал, что они опаздывают. Потом позвонил в Кирьят-Анавим. В секретариате никто не отвечал, потом сказали, что не знают, где спят пальмахники". Пальмахники проснулись в 6, позавтракали и приехали в Шнеллер в 7:30. Замир признает, что опоздал, но считает, что приехал раньше, чем в 7:30. Яаков Игес считает, что пальмахники выехали в 5:00. В 6:05 самолет произвел разведку дороги и доложил: "Конвоя не видно". В 7:00 летчик нашел ее в Шнеллере. 8:00 было из Иерусалима известили Гуш: "Конвой вышел". Согласно плану в 6:00 он уже должен был вернуться. Иерусалимская разведка докладывала, что арабы стекаются в Бейт-Лехем, но Зариз и Шахам не отменили операцию. Заместитель командира "фурманов" Моше Аран пытался удержать Шахама в Иерусалиме: "Ты свое уже сделал, конвой вышел в путь. Нелогично и неразумно, чтобы офицер в таком высоком чине присоединился к конвою". Шахам ответил: "Не этично посылать других рисковать жизнью, а самому оставаться в безопасном тылу". В киббуце Рамат-Рахель конвой оставил четыре броневика. Отрядом командовали Менахем Русак и Маккаби Моцри. По плану они должны были патрулировать до Бейт-Лехема и в случае необходимости прийти на помощь конвою на обратном пути. При въезде в Бейт-Лехем был заслон и при нем вооруженные арабы. Увидев большую колонну, они разбежались. В монастыре Мар-Элиас, к югу от Гуша сидел Камал Арикат, заместитель Абд эль-Кадера. Он видел конвой и немедленно начал созывать ополчение. В Бейт-Лехем стекались арабы из Иерусалима, Хеврона и окрестных деревень. Точное количество арабов неизвестно, но, наверняка, их было несколько тысяч. Англичане докладывали, что завалы воздвигнуты с интервалами в каждые 100 м. У арабов было время подготовиться. Была суббота. Киббуцники Гуша с утра ждали конвой. В религиозных киббуцах начали субботнюю молитву в 5:00. В киббуце Рвидим ночью устроили (запоздалую) пуримскую вечеринку. В 6:00 все были готовы начать работать. В 9:00 конвой был в центре Гуша. Началась разгрузка. Все свидетельствуют, что машины были разгружены за 19 минут. Но только в 11:30 конвой вышел в обратный путь. Что задержало его? В Гуше находился легкий самолет, который порвал крыло при посадке. Загрузка заняла полтора часа. Кроме того, киббуцники хотели эвакуировать племенного быка. Бык заупрямился, и эта операция тоже заняла около часа. Но и вне этих обстоятельств первоначальный план операции начал изменяться по ходу дела. В 11:30 конвой вышел в Иерусалим. "Змея" из 50 машин текла по узкому и извилистому шоссе. Впереди шел отряд броневиков Теппера, за ними ехали бронированные автобусы, возвращавшие бойцов иерусалимской Хаганы. Оружие они передали своей "смене" в Гуше. В хвосте колонны были броневики с обоими командирами. Там же было почти все тяжелое оружие конвоя и единственная рация, способная держать связь с самолетами. У выхода на главное шоссе они встретили английский патруль на броневиках. Англичане насчитали на дороге 17 охраняемых завалов. Офицер предложил вернуть колонну в Гуш. Замир и Шахам не приняли предложение. В 11:55 раздались выстрелы - первый завал. Его прорвали. За ним еще пять. Седьмой завал был серьезнее. Теперь впереди шел броневик Гурвица с "плугом", его шины уже были пробиты пулями. Разворачиваясь перед заслоном, он застрял на обочине, и мотор его заглох. Пока его пытались завести, кто-то из бойцов выпустил шальную очередь из автомата. Пули запрыгали от стенки к стенке. 14 человек было в броневике, и большинство было ранено этой шальной очередью. Водитель был ранен в глаз, скоро прибавились новые раны от пуль арабов. Теппер послал разведывательный броневик Шимони на помощь Гурвицу. Из шести бойцов Шимони четверо получили ранения, и броневик отступил. Так же безрезультатно кончились и другие попытки. Броневик Гурвица был блокирован огнем. Командиры конвоя Шахам и Замир находились в конце колонны. Когда начался бой, они еще находились у выхода на главное шоссе. Замир отдал по радио приказ Тепперу: "Колонна разворачивается и возвращается". Теппер ответил: "Колонна не разворачивается и не возвращается". Но Шахам и Замир вернулись в Гуш, и с ними пять броневиков, пять грузовых машин, 35 бойцов и почти все тяжелое оружие конвоя. Командиры вернулись в числе первых. В Иерусалиме вначале не поняли, что происходит на шоссе. Они уже знали, что идет тяжелый бой, но считали, что речь идет о неприятной заминке, потому что априори считалось, что арабы не в состоянии остановить колонну. Из Иерусалима давали советы: "Если нельзя очистить завалы взрывчаткой, то следует бросить поврежденные машины (т.е. предполагалось, что какой-то проход существует). Сказать ребятам, чтобы не слишком горячились. Броневик-прорыватель должен идти вперед любой ценой". В 12:30 в Иерусалиме получили радиограмму (неизвестно от Замира или от Шахама): "Посылайте гоев (англичан), конвой застрял между завалами". Через 5 минут Шалтиэль ответил на имя Шахама: "Армия отказывается помогать. Необходимо пробить дорогу в одном из направлений". Ни из Гуша, ни из Иерусалима не могли повлиять на происходящее на шоссе. Поврежденные и брошенные машины перекрыли дорогу, безоружные бойцы иерусалимской Хаганы не могли отступать в Гуш при свете дня, без прикрытия, под арабским огнем. Они сконцентрировались у авангардного отряда Теппера. Там, на обочине дороги стоял каменный дом, которым пользовались феллахи в сезон работы на виноградниках. Теппер решил укрепиться в нем. Свои броневики он поставил перед домом в качестве прикрытия. Бойцы взорвали железную дверь и внесли раненых. Этот дом был большой удачей для людей конвоя. В нем они провели следующие 30 часов, полных надежды и отчаяния. В конвое не было ни еды, ни воды. В течение всех 30 часов блокады люди ничего не ели, но они, по крайней мере, не страдали от жажды. В подвале дома нашли воду! Оказалось, что там есть цистерна, пополняемая из труб иродианского водовода, по которым еще текла вода. Судьба авангардного броневика Гурвица показывает, что ждало бы людей конвоя, не попадись им этот дом. Лишь 200 метров отделяло подбитый броневик от дома, но прорваться к нему было невозможно. Время от времени Гурвиц высовывал голову наружу. Он видел неподалеку машины конвоя, делал им знаки и говорил своим людям, что их вот-вот спасут. Но броневики не подходили. Бронебойные пули прошивали стенки из самодельной "брони". Бойцы вели ответный огонь. Почти все уже были ранены. В броневике не знали о том, что Теппер строит круговую оборону вокруг дома. Бойцы думали, что все люди конвоя убиты или отступили. Гурвиц сказал: "Шансы спастись невелики. Когда стемнеет, попробуем просочиться из броневика". Все отлично знали, что надежды спастись почти нет. Историю этого боя мы знаем со слов Яакова Игеса, одного из трех бойцов, оставшихся в живых. Санитар Яаков Дрор хорошо знал местность. Он предложил своим друзьям (Яаков Игес и Исраэль Керен-Цви) попытаться убежать. Их раны были относительно легкими. "Остальные не могли идти. Двое были без сознания. Гурвиц не хотел оставить своих людей, но он одобрил идею". Открыли дверь броневика, но арабы усилили огонь и бросили две зажигательные бутылки. Одна подожгла мотор, другая задела колесо. Огонь начал распространяться и подобрался к запасу взрывчатки (20 кг). Трое легкораненых решили прорываться любой ценой. Первым выпрыгнул Дрор, за ним Керен-Цви и последним Игес. Позади них взорвался броневик. Игес видел, как арабы пляшут от радости вокруг трупов его товарищей. На троих у них был один стэн и несколько гранат. Дрор ушел один. Он пришел в Эйн-Цурим. Керен-Цви и Игес пошли другой дорогой. Они проходили через арабские деревни, где не было живой души. Все жители ушли на шоссе. Игес и Керен-Цви вышли на главное шоссе и пошли между подбитыми машинами. Так они пришли в Кфар-Эцион. Весь день до темноты арабы атаковали, а Теппер организовывал оборону. Уцелевшие люди конвоя пробирались к дому. Водитель Иона Голани: "У входа - груда оружия и сумок с патронами. Внутри полутьма и масса тел. Все лежат, сбившись в кучу. Я подошел и лег вместе с ними". В доме были две комнаты и лестница на крышу. Только вечером обнаружили подвал и только назавтра - воду в подвале. У большинства не было оружия. Одну из двух комнат отвели раненым. Санитар Моше Коhен и девушки организовали перевязочный пункт. Отделение Хаганы построило позиции на крыше. Установили пулемет и вели огонь по атакующим. Водители, студенты (из состава Хаганы) и киббуцники из Гуша занимали позиции вне дома. Вечером броневики разместились цепью и создали первый пояс обороны вокруг дома. "Ребята! (йа, джам’а!) идите резать их! Там есть красивые девки! Кто будет героем и придет первым - получит девку!" - кричали друг другу арабы. Иные кричали на иврите: "Где ваши мамы? Где Бен-Гурион? Пусть придут спасать вас! Сейчас мы начнем вас резать!" Крики продолжались часами. Ури Финкельфельд подполз к арабской позиции и бросил гранату. Крики прекратились. Арабы разграбили брошенные машины и сожгли их. Когда еврейское командование несколько оправилось от первого шока, оно поняло, что только вмешательство англичан может спасти окруженных. Английская армия торопилась (потому что ей было нужно шоссе), но не слишком. Абд эль-Кадер угрожал применением силы, а англичане меньше всего хотели потерь. С другой стороны, они не хотели допустить тотальной резни окруженных - это значило бы признать, что они потеряли контроль над ситуацией. (см. 28 марта)
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
убитыми. (см. 9 апреля ).Информация, переданная из Иерусалима на радио ЭЦЕЛ, не соответствовала действительности: -Командир иерусалимского ЭЦЕЛ Раанан сознательно преувеличил число погибших в деревне. Таковы были законы психологической войны. Раанан рассказывал, что когда он передавал сообщение для радио в Тель-Авиве, ему не было известно точное числи убитых. -240- он придумал, хотя знал, что число убитых намного ниже. Сообщение о таком большом количестве убитых, по мнению Раанана, посеет страх среди арабов, что осложнит их попытки атаковать евреев-. Дейр-Ясин Верховный Арабский Комитет тоже увидел выгоду в преувеличении количества убитых: это должно было вызвать желание отомстить и, тем самым, поднять боевой дух повстанцев. Поэтому, Комитет продублировал сообщение радио ЭЦЕЛ, но убитых стало уже 254. Лишь через какое-то время арабскому руководству стало ясно, что сообщение вызвало страх в сердцах арабов, но было уже поздно. Исследования арабского университета Бир-Зейт о Дейр-Ясине сообщают о том, что количество жертв едва превышало 100.В Хагане, как выяснилось, уже на третий день после боя знали, что количество убитых намного ниже, чем число, переданное по радио ЭЦЕЛ.Йеошуа Ариэли, сменивший с силами Хаганы ЭЦЕЛ и ЛЕХИ в деревне, и руководивший захоронением погибших, сообщает, что всего было похоронено 110 тел. Исследование из Бир-Зейта говорит о 107 погибших. Точный подсчет погибших был произведен после боя двумя врачами, посланными Сохнутом в деревню, чтобы проверить заявления о ЗВЕРСТВАХ. Д-р Авигдори (председатель профсоюза медработников в Иерусалиме) и его заместитель д-р Друян обошли каждый дом в Дейр-Ясине и проверили каждый труп. Из их рапорта выясняется, что в деревне ими обнаружено 46 убитых. Причина смерти всех - огнестрельные ранения или последствия взрывов. Все были одеты в свою одежду и никаких признаков ЗВЕРСТВ обнаружено не было. В телевизионной передаче Би-би-си, посвященной 50-летию арабо-израильского конфликта, было показано интервью с Хасаном Нусейба, бывшем в 1948 году редактором новостей на арабском языке на британской радиостанции в Палестине. Он рассказал о встрече у Яффских ворот между эвакуированными из Дейр-Ясина и арабскими руководителями, включая Хусейна Халиди, секретаря Верховного Арабского Комитета. Ныне живущий в Аммане Нусейба спросил у Халиди: -Как нам освещать всю эту историю в Дейр-Ясине?-Тот ответил: -Нам надо извлечь из неё максимальную выгоду-. Поэтому Нусейба и сообщил по радио об убийствах детей и насилованиях беременных женщин в Дейр-Ясине.В той же передаче, один из жителей деревни, Абу-Махмуд, рассказал, что жители тогда протестовали:-Мы им сказали, что никаких изнасилований не было-.Халиди им ответил: -Нам это необходимо для того, чтобы арабские армии пришли и спасли нас от евреев-. Понятие РЕЗНЯ означает убийство беззащитных людей. В августе 1929 года арабы устроили резню в Хевроне.В мае 1948 года Арабский Легион расстрелял жителей Кфар-Эцион, после того как те сдались в плен.А в Дейр-Ясине?Во-первых, нападающим приказали соблюдать женевскую конвенцию.Во-вторых, ЭЦЕЛ и ЛЕХИ приказали пожертвовать внезапностью и послать броневик с громкоговорителем в деревню, чтобы у мирных жителей была возможность уйти из деревни.В-третьих, все признают, что в Дейр-Ясине шел тяжелый бой. Между двумя вооруженными группами, одна из которых заняла оборону в жилых каменных домах со стальными дверьми. Вторая группа, поэтому, была вынуждена применять гранаты и заряды взрывчатки. Так появились жертвы среди мирных жителей.События 9 апреля 1948 года в Дейр-Ясине оказали огромное влияние на ход всей Войны за Независимость.Так описан этот бой в книге -История Войны за Независимость-, подготовленной отделом истории при Генштабе ЦАХАЛ:-События в Дейр-Ясине стали известны во всем мире как резня в Дейр-Ясине. Это нанесло вред доброму имени Ишува. Все арабские пропагандистские каналы, тогда и сейчас, старательно пересказывали и пересказывают свою версию произошедшего. Но нет никакого сомнения, что Дейр-Ясин способствовал разброду, шатаниям и неуверенности в арабских тылах. Даже не сам бой, нет, - а та истерия, начатая в арабских СМИ. Они хотели показать народу ЖЕСТОКОСТЬ ЕВРЕЕВ, чтобы поднять боевой дух, но получилось, что породили страх. Сегодня они признают свою ошибку-.