— события (2850-2875 из 9333)
Метки:
Метки:
- первый мэр объединённого Иерусалима. Умер 2 января 2007.Теодор Коллек родился в расположенном неподалеку от Будапешта местечке Надьважон, в семье сионистов, но первые десятилетия своей жизни провел в Вене. Свое имя он получил в честь Теодора Герцля и старался ему соответствовать, еще подростком активно приобщившись к деятельности различных еврейских организаций, главным образом - в движениях Тхелет-лаван (Сине-белое) и Хе-Халуца (Первопроходцы). В 1935 году Коллек вместе с женой Тамарой приехал в Палестину и стал одним из основателей кибуца Эйн-Гев. Однако вскоре в руководстве еврейского ишува обратили внимание на незаурядные организационные способности Коллека, и в 1939 году он был привлечен на работу в Еврейское агентство. Вскоре Тедди Коллек стал эмиссаром Сохнута по особым поручениям, и это означало, что в его задачу входило сделать все возможное, чтобы спасти как можно больше евреев из уже вовсю полыхавшего пламени Катастрофы. В это время он встретился в Вене с Адольфом Эйхманом и добился того, чтобы примерно трем тысячам еврейских юношей и девушек, проходивших учебу в специальных сельскохозяйственных лагерях для подготовки к жизни в Эрец-Исраэль, было разрешено выехать из Австрии в Англию. Именно это соглашение между Коллеком и Эйхманом и стало одним из поводов, позволивших антисемитам утверждать, что в годы Второй мировой войны сионисты активно сотрудничали с нацистами. Сам Коллек впоследствии - от имени Сохнута - не раз отвергал обвинения в том, что руководство еврейского ишува в Палестине ничего не пыталось сделать или слишком мало сделало для спасения евреев Европы. По его словам, сделано было действительно немного, но ответственность за это целиком лежит на лидерах стран-членов антигитлеровской коалиции. Во все том же качестве эмиссара Сохнута по особым поручениям Коллек и появился в 1942 году в Стамбуле – городе, в котором в те дни обретались резиденты разведок почти всех стран мира и где плелись поистине головокружительные международные интриги. Здесь Коллек познакомился с полковником британской разведки Хэнлоком и будущим легендарным главой внешней разведки Великобритании МI6, а тогда совсем молодым офицером Морисом Олдфилдом. С Олдфилдом Коллека связала личная дружба, они любили вместе проводить время. В целом же контакты с англичанами оказались ему крайне полезными – они позволили ему свободно, под их прикрытием работать в Стамбуле. Основная задача Коллека в турецкой столице, если верить его мемуарам, сводилась к установлению контактов между действующими в различных европейских странах еврейскими подпольщиками и разведслужбами стран-союзников. Правда, вскоре новые знакомые попросили его и о несколько необычной услуге: помочь сформировать агентурную сеть в созданных англичанами в Египте лагерей для немецких и итальянских военнопленных. Так Тедди Колек оказался в Каире, где начал готовить родившихся в Германии и Италии евреев в качестве агентов британской разведки. В их задачу входило внедряться в среду военнопленных под видом их товарищей по несчастью и вытягивать из них секретную информацию. Эта работа позволила Коллеку освоить принципы подготовки агентов, пригодившиеся ему в будущем. Одновременно укрепление дружбы с англичанами расширяло возможности Коллека в качестве активного деятеля ишува, закладывающего фундамент под будущее Еврейское государство. Так, к примеру, когда англичане перехватили грузовик с оружием, который члены Хаганы пытались переправить из Египта в Палестину, Коллек позвонил Хэнлоку, и полковник добился, чтобы все арестованные по подозрению в контрабанде оружия члены Хаганы были немедленно освобождены. Кстати, в период тесных контактов между Коллеком и Олдфилдом последний познакомил его со своим новым сослуживцем. Коллеку тот не понравился, и, улучив момент, он заметил Олдфилду: Что-то от этого парня плохо пахнет. Тебе не кажется, что он может быть советским шпионом? Олдфилд в ответ только рассмеялся, и лишь спустя многие годы понял, что смеялся напрасно: ведь новым офицером МI6 был не кто иной, как один из самых знаменитых двойных агентов Ким Филби... В начале 1945 года Тедди Коллек поднялся еще на одну ступеньку по карьерной лестнице: после того, как Реувен Шилоах (будущий первый официальный глава Мосада) был направлен Бен-Гурионом на работу в США, Коллек заступил на его место и стал начальником разведотдела Сохнута. К этому времени Менахем Вольфович Бегин уже давно находился не в Печорлаге, а в Палестине, взяв на себя руководство организацией ЭЦЕЛ, а Изя Язерницкий, ставший Ицхаком Шамиром, проявлял чудеса изобретательности в той войне, которую возглавляемая им ЛЕХИ объявила англичанам. Обе организации были немногочисленны, но их бойцы отличались отвагой и отличной подготовкой. Закрытый характер этих организаций долго позволял сохранять их деятельность в тайне. В результате один теракт против арабов и англичан следовал за другим, а мандатные власти никак не могли напасть на след еврейских подпольщиков. Не помогли и прибывшие из Лондона отборные сотрудники МI5 и МI6. Так продолжалось до тех пор, пока у англичан не появился Скорпион – еврей, способный ЖАЛИТЬ евреев. В соответствии с теми жизненными установками, которые уже были приведены в цитате из его мемуаров, Коллек сам обратился к англичанам с предложением помочь им в борьбе с ЭЦЕЛом и ЛЕХИ – в этот момент он и родился как Скорпион. Впоследствии он сам не раз инициировал свои встречи с сотрудниками британских спецслужб, чтобы передать им очередную порцию сверхценной информации о готовящихся еврейскими подпольщиками терактах и инфраструктуре их организаций. Причем за все время своей деятельности в качестве Скорпиона Тедди Коллек не получил от англичан ни пенса. Таким образом, он мог с чистой совестью сказать, что работал исключительно за идею. Причем еще в самом начале этой своей деятельности Коллек порекомендовал англичанам применять на допросах членов ЭЦЕЛа и ЛЕХИ, как он выразился, неортодоксальные методы. То есть - подвергать их пыткам. Рассекреченные МI5 материалы позволяют до деталей восстановить вклад Коллека в борьбу с еврейским подпольем в 1945-46 гг. 10 мая 1945 года Скорпион позвонил полковнику Хэнлоку и сообщил ему, что часовой кибуца Ягур задержал четырех членов ЭЦЕЛа во главе с их командиром Яаковом Мизрахи, а также грузовик, до отказа наполненный взрывчаткой. (На самом деле задержание было условным – Мизрахи и его люди были уверены, что кибуцники предоставят им убежище. Те так и собирались сделать, но при этом сообщили о гостях руководству Хаганы). Сообщив Хэнлоку имена арестованных, Коллек затем содействовал их передаче в руки англичан. 16 августа 1945 года на основании собранной Коллеком информации англичане ворвались в учебный лагерь ЭЦЕЛа. 27 бойцов этой организации, в том числе 3 женщины, были арестованы и подвергнуты жестоким пыткам с целью получения дополнительной информации о деятельности их организации. 27 августа 1945 года Коллек проинформировал англичан о том, что боевики ЛЕХИ намерены взорвать склады с горючим в Иерусалиме с целью подчеркнуть, что Великобритания идет на поводу арабов исключительно ради нефти. Англичане усилили охрану складов, и теракт был предотвращен. 15 сентября 1945 года Тедди Коллек сообщил англичанам, что ЭЦЕЛ сумел создать в Иерусалиме подпольный завод по производству оружия. По его информации, на заводе было начато производство разработанных еврейскими инженерами минометов, стреляющих снарядами весом в 40 кг. В том же донесении Коллек упомянул: для того, чтобы добыть достаточное количество динамита для минометных снарядов, боевики ЭЦЕЛа проникли на склады строительной компании Солель бонэ. В результате завод был разгромлен, арсенал ЭЦЕЛа ликвидирован, создатели и работники этого предприятия арестованы. В следующем, также датируемом сентябрем 1945 года, донесении Коллек подробно рассказывает о структуре обеих организаций и сообщает, что командиром ЭЦЕЛа является Менахем Бегин, а начальником оперативного отдела – Яаков Меридор. По мнению Коллека, оба они как можно скорее должны быть арестованы. 18 февраля 1946 года на основании информации разведотдела Сохнута (то есть того же Коллека) англичане смогли, наконец, обнаружить радиостанцию ЛЕХИ, местонахождение которой пытались выяснить в течение долгого времени. В ходе обыска на конспиративной квартире ЛЕХИ на улице Ха-Шомер, 3 в Тель-Авиве были обнаружены радиооборудование, взрывчатка, четыре пистолета, поддельные документы. Восемь находившихся на тот момент в квартире еврейских подпольщиков были арестованы и вместе с ними – диктор этой радиостанции юная Геула Коэн… Любопытно, что сам Коллек в 1945 году был послан с особой миссией в Лондон, то есть продолжал добывать сведения о еврейских подпольных организациях, находясь за сотни километров от Земли обетованной. Нетрудно догадаться, как именно ему это удавалось: да, деятельность ЛЕХИ и ЭЦЕЛа была засекречена для англичан, но туда постоянно принимали новых членов. И используя свой египетский опыт, Коллек начал активно внедрять в эти организации своих агентов. При этом те зачастую и не подозревали, что на самом деле работают не на Еврейское агентство (а точнее, не только на него), а на англичан. В июне 1946 года Коллек фактически прекращает свою деятельность в качестве тайного агента МI5, но продолжает поставлять им весьма ценную информацию на официальном уровне – в качестве главы разведотдела Сохнута. О том, насколько важной и ценной была эта передаваемая им информация, свидетельствуют хотя бы события, связанные со знаменитым терактом ЭЦЕЛа в иерусалимской гостинице Кинг-Дэвид, в результате которого погиб 91 человек. В гостинице находился секретариат британского мандата, а также офисы МI5 и МI6, и взрыв, прозвучавший 22 июля 1946 года, был своего рода местью ЭЦЕЛа и ЛЕХИ за все предыдущие аресты их товарищей. Правда, при этом ЭЦЕЛ отнюдь не желал человеческих жертв, а потому заранее предупредил англичан о готовящемся взрыве и попросил освободить к назначенному часу здание гостиницы от людей. Англичане вначале заявили, что никакого предупреждения не было и лишь много позже признали, что их и в самом деле предупреждали, причем неоднократно, но они… не придали этому должного значения. И лишь спустя много лет выяснится, что человеком, не придавшим этим сообщениям должного значения, был все тот же Ким Филби, уже приступивший к тому времени к работе на советскую разведку. Очевидно, Филби был заинтересован во взрыве в Кинг-Дэвиде, чтобы продемонстрировать Москве свои возможности, либо вообще действовал по прямому указанию МГБ. Как бы то ни было, но когда англичане приговорили 18 членов ЭЦЕЛ и ЛЕХИ к смертной казни, именно Коллек сообщил британцам, что в качестве акта возмездия обе организации намерены произвести мощный теракт в Лондоне, причем для его осуществления будут задействованы евреи не из Палестины, а из США, Польши и СССР… Мучила ли когда-нибудь Тедди Коллека совесть за то, что он предавал своих соплеменников? Не являлись ли ему бессонными ночами лица тех, кто был арестован, казнен или замучен по его донесениям? Думается, ответ на этот вопрос однозначен: никогда. Ведь он предавал не своих соратников из Хаганы, а оппортунистов и бандитов из оппозиционных ей организаций, которые только мешали делу создания Еврейского государства – такого, каким он его видел... НОВОСТИ НЕДЕЛИ
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
- известная в США журналистка, общественный и политический деятель.Грубер была журналисткой одно время работала для правительства США, для своих друзей в Белом Доме Франклина и Елеонор Рузвельт. И сейчас она пребывает в полном уме и твердой памяти и рада звонкам и гостям в своей квартирке около самого Сентрал Парк в Нью-Йорке. Рут Грубер училась в Германии, стала свидетельницей прихода к власти Гитлера, начала преследований евреев. В середине 30-х годов она побывала в Советской России, проехала ее вдоль. В холодной Якутске она сумела пробраться в сталинский лагерь, встретила находившихся в ссылке троцкистов. «Они ненавидели сталинскую тиранию, работали против нее», – вспоминает Рут Грубер. Записки из лагеря она сумела вынести в лифчике. Во время II Мировой войны Грубер была специальным эмиссаром по делам беженцев. Она сопровождала знаменитый транспорт с 1000 беженцами из Неаполя в США. «Я многое поняла о еврейском мужестве, – рассказала она в одном интервью, – как они боролись, скрывались в лесах и горах… Это было время идеалов, время мужества и героизма». После войны по заданию «Нью-Йорк Пост» Рут Грубер освещала работу Англо-американского комитета по изучению ситуации в Палестине, во многом определившем политику США по отношению к сионизму и новосозданному Еврейскому государству. Свое отношение к происходящему на Ближнем Востоке сегодня она формулирует коротко: «Президент Гарри Трумэн однажды сказал мне, что там, на Ближнем Востоке не было бы никаких проблем, если бы не одно грязное слово на три буквы». Трумэн говорил по-английски и имел ввиду oil – нефть.
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
- шахматист.Чудо-ребенок родился в небольшом польском городке, вблизи Лодзи, 26 ноября 1911 года, спустя 100 дней после появления на свет Михаила Ботвинника. Судьбы этих шахматистов не раз ещё пересекутся в дальнейшем. В четыре года необыкновенный ребёнок серьёзно увлекся шахматами. Отец часто играл со своими приятелями дома, и мальчик с любопытством наблюдал со стороны за игрой взрослых. Однажды, когда отец уже готов был сдаться, Сэм попросил разрешения продолжить игру. Ему удалось выиграть. С этого момента начался долгий путь в большую жизнь. Через год он давал уже сеансы одновременной игры, выступал с показательными партиями, в восемь лет - достиг силы мастера. В этом нежном возрасте началось "покорение Европы". Берлин, Вена, Париж, Лондон… О Решевском пишут в газетах, его портреты помещаются рядом с популярными артистами, политическими деятелями. Шахматным вундеркиндом заинтересовались психиатры, физиологи. Заключение ученых - вполне нормальный ребёнок с необыкновенными шахматными способностями. В конце 1920 года семья Решевских переезжает в США. И снова сеансы, показательные выступления. Его принимают в Голливуде. На страницах популярных американских журналов появляются фото Чарли Чаплина за шахматной доской с юным дарованием. "После турне по США, которое продолжалось в течение двух лет, я поселился в Детройте, - пишет Решевский в автобиографии, - чтобы получить образование и жить нормальной жизнью моих сверстников. В 1934 закончил Университет в Чикаго по специальности "Бухгалтерия" и только после этого вернулся к шахматам". Вскоре он выигрывает крупный турнир в Сиракузах, где играли сильнейшие шахматисты Америки. Среди участников - уже хорошо известные И.Каждан, Р.Файн. Подобно Морфи, Пильсбери, Маршаллу, успешно прошедшим европейскую школу, молодой человек тоже стремится туда, откуда увезли его ещё ребёнком. В 1935 на турнире в Мергете (Англия) Решевский занимает первое место и получает звание международного гроссмейстера. Особенно дорога ему победа над легендарным Хосе-Раулем Капабланкой. 1936 год. Исторический турнир в Ноттингеме. Здесь собрались сильнейшие шахматисты мира, чемпионы разных лет - Ласкер, Капабланка, Алёхин, Эйве, и те, кто готов совершить "дворцовый переворот" - Флор, Боголюбов, Ботвинник, Файн. В этой именитой компании Решевский оказался третьим, отстав на пол-очка от победителей турнира Ботвинника и Капабланки. Двух чемпионов мира Ласкера и Алёхина он сумел даже послать "в нокаут". "В 1948, после смерти Алёхина, - пишет в своих воспоминаниях Решевский, - я учасивовал в турнире за звание чемпиона мира. Пять игроков, трое из СССР, д-р Эйве и я. Закончил турнир третьим". Этому событию, и не только в спортивном мире, посвящено немало драматических страниц.Одну из них находим в книге М.Ботвинника "К достижению цели". Любопытно описание встречи, состоявшейся в ЦК после завершения Голландского этапа этого турнира. "Попали мы в кабинет А.Жданова. Жданов ходит, остальные сидят. Чувствуется - обстановка напряжённая. "Хотели мы поговорить с вами о матч-турнире, - начал Жданов, - не думаете ли вы, что американец Решевский станет чемпионом мира?" Этот вопрос для меня не был неожиданным. "Решевский может стать чемпионом, - вспоминает Ботвинник. Здесь я сделал паузу, все застыли, Жданов перестал ходить, - но это будет означать, что сейчас на земном шаре нет сильных шахматистов". Атмосфера стала спокойней. "Почему же?" Объясняю, что Решевский, как говорили в старину, "натуршпилер", это самобытный шахматист, но ограничен в понимании шахмат, недостаточно универсален, а, главное, обладает органическим спортивным пороком - не умеет распределять время в течение партии, цейтноты вошли в систему… Мои объяснения показались убедительными". Об очередной встрече с Решевским, состоявшейся вскоре после этого совещания, Ботвинник пишет: "В следующем туре меня ждал страшный удар. Я, к стыду своему, не знал одной дебютной системы в защите Нимцовича, введенной в турнирную практику ещё Капабланкой. С трудом поддерживал я равновесие в партии с Решевским, но затем не выдержал напряжения и проиграл… Неприятное поражение - только что я доказывал, что Решевский не опасен, и…" 1961. 50-летний Решевский на равных сражается с бурно прогрессирующим 18-летним Робертом Фишером, который немалого уже достиг к тому времени. Матч Решевский - Фишер, к сожалению, был прерван при счёте 5,5:5,5. Матч проводился на средства миллионерши-шахматистки, жены известного виолончелиста Грегори Пятигорского. По ходу этого матча возникали нередко конфликты. Страсти подогревались солидным призовым фондом. В орбиту разногласий попал и арбитр матча. Фишер требовал, чтобы в жаркие дни работал вентилятор, Решевский был против, шум мешал ему сосредоточиться. И судья, помимо своих основных обязанностей, должен был следить за тем, чтобы вовремя включался и выключался вентилятор. Тем не менее конфликт назревал, и неожиданно развязка наступила. В день 12-ой партии было решено начать игру на 2 часа раньше. Так хотела устроительница матча, поскольку вечером она собиралась присутствовать на концерте своего мужа. - Я отказываюсь играть в 11 утра, - настаивал Бобби. - Договор был на час дня. - Это ваше дело, - сухо сказали в телефонной трубке. - Госпожа Пятигорская решения своего не изменит… Фишер не явился, и ему было засчитано поражение. В активе каждого к тому времени было по 2 победы и 7 ничьих. Вспоминая об этом инциденте в интервью по случаю своего 80-летия, Решевский сказал, что на Фишера, по всей видимости, повлиял результат 11-ой партии. "Когда мы откладывали незаконченную 11-ую партию, Фишер заявил, что должен выиграть, но когда на следующее утро при доигрывании я форсировал ничью, он очень расстроился и, вероятно, решил, что с него хватит!" В 1962 Фишер подал в суд на гроссмейстера Решевского, который "смеет играть в различных турнирах Америки, подрывая его, Фишера, авторитет, не закончив матча…" Суд проигнорировал жалобу американского чемпиона. Отношения между Фишером и Решевским и в дальнейшем были далеко не безоблачными, если не сказать враждебными. Фишер не раз отказывался играть за команду США, когда в неё включали Решевского. От этого страдали, в первую очередь, любители шахмат. Несмотря на личную неприязнь, Фишер нашёл место для Решевского в списке десяти величайших шахматистов мира. Одни могут расценить это как вызов, другие - как принципиальность. На протяжении десятилетия - между 1946 и 1956 гг. - Решевский был, вероятно, сильнейшим шахматистом мира, - пишет Фишер, спустя два года после матча, закончившегося скандалом. - Я уверен, что, сыграй он матч с Ботвинником в эту пору, то одержал бы победу и стал чемпионом мира. Решевский подобен машине, рассчитывающей все варианты, и считает себя обязанным найти каждый ход в процессе исключения. Он способен рассматривать больше вариантов за меньшее количество времени, чем большинство когда-либо живших шахматистов. Благодаря своему упорству и способности превозмогать исключительные неблагоприятные условия Решевский заслуживает места в этом списке". Как бы оправдывая высокую честь, Решевский, спустя несколько лет, убедительно переиграл Фишера в чемпионате США 1965/66 годов. В 1970 Решевский выиграл чемпионат США. Это была шестая победа ветерана. Четыре года спустя, он в седьмой раз включён в сборную США для участия во Всемирной Олимпиаде. 1988. Решевский - участник "Кубка мира" в Белграде. Ему, конечно же, было нелегко бороться с молодыми соперниками, но, как свидетельствуют очевидцы, "сражался он с огромным воодушевлением, как и в молодые годы, демонстрируя неувядаемое мастерство на одном из последних своих турниров". Об этом говорит, среди прочего, и его победа в этом турнире над 70-летним экс-чемпионом мира Василием Смысловым. Есть что-то символическое в этой победе, замкнувшей круг, начатый более 50-ти лет тому назад на международном турнире в Мергете, 1935, той первой победой над великим Капабланкой. В 1992 Самуил Решевский покинул этот мир, оставив добрую память о себе как о самобытном шахматисте. Остались книги, оригинальные, как и их автор. Одна из них заслуживает особого внимания. Это “GREAT CHESS UPSETS”, в которой приводятся только проигранные партии 17 величайших шахматистов мира - Андерсена, Морфи, Стейница, Ласкера, Капабланки, Алёхина, Ботвинника, Петросяна, Смыслова, Решевского, Кереса, Таля, Спасского, Корчного, Ларсена, Фишера и Карпова. В списке нет Каспарова лишь потому, что книга издана до 1976 года. Известно мнение Решевского о Каспарове, как "о величайшем шахматисте всех времён" (из интервью 1991 года). В книге приведено множество примеров, которые, по мнению автора, поучительны для шахматистов любой квалификации. С этим трудно не согласиться, но что сказать по поводу того, что автор сам поставил себя в ряд выдающихся, воспринимается как-то не привычно. Возможно, это отзвук фанфар, что сопровождали вундеркинда долгие годы в его поездках по странам Европы и США. Но, как бы там ни было, не хочется думать, что это от нескромности. Решевский, действительно "уважать себя заставил" своей игрой, нешаблонной, яркой, творческой, своими убедительными победами над самыми титулованными шахматистами своего времени и по праву заслужил место в истории.
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
- советский учёный-генетик.Закончил биологический факультет Ленинградского университета, аспирантуру Института экспериментальной биологии АН СССР, где занялся исследованиями в области генетики, в 1939 получил степень кандидата наук. Научная работа Рапопорта прерывалась дважды — в 1941 г., когда он пошел добровольцем на фронт и воевал до 1945 г., и в 1948–57 гг., в период разгрома и запрета генетики в Советском Союзе, когда он работал в геологических экспедициях. В 1948 г. был единственным советским генетиком, который открыто отказался капитулировать перед всесильным тогда Т. Лысенко. В 1957 г., благодаря поддержке ведущих советских физиков (в том числе Нобелевского лауреата Н. Семенова и И. Курчатова), высоко ценивших его как ученого, Рапопорт полулегально возобновил свои исследования в Институте химической физики АН СССР, где для него была создана лаборатория; в 1965 г., после окончательной реабилитации генетики, Рапопорт официально возглавил важнейшие экспериментальные исследования в этой области. Основная научная заслуга Рапопорта — доказательство возможности генных мутаций и хромосомных перестроек в результате воздействия на клетку химических веществ. В 1946–48 гг. он установил сильное мутагенное действие формалина и этиленимина, а затем открыл явление супермутагенеза, то есть возможность резкого увеличения частоты мутаций под воздействием некоторых химических веществ. Это открытие имело огромное значение для всего цикла биологических наук, в том числе медицины. Эксперименты 1950–60-х гг. позволили существенно расширить список супермутагенов, а результаты исследований 1970–80-х гг., когда Рапопорт уже был официально признан одним из основателей теории химического мутагенеза, внесли выдающийся вклад в достижение более глубокого понимания строения клетки и механизма естественного отбора, а также дали возможность разработать новые методы селекции сельскохозяйственных культур и промышленных микроорганизмов. По многочисленным свидетельствам, Рапопорт был человеком редкого бесстрашия; будучи командиром батальона на фронте, он был награжден высшими советскими боевыми орденами, в том числе орденом Суворова и американским орденом За заслуги; был представлен к званию Героя Советского Союза, но не получил его. По некоторым сведениям, кандидатура Рапопорта в 1962 г. выдвигалась на Нобелевскую премию; из-за отказа Рапопорта возобновить членство в коммунистической партии, из которой он был исключен в 1948 г. за верность своим научным убеждениям, советское руководство дало отрицательный ответ на якобы направленный ему по этому поводу запрос Нобелевского комитета. В Советском Союзе Рапопорт в последние годы жизни был удостоен почти всех высших отличий: в 1979 г. — звания члена-корреспондента АН СССР, в 1984 г. — Ленинской премии, в 1990 г. — звания Героя социалистического труда www.eleven.co.il