— события (2300-2325 из 8895)
Председательствовал на нем М. Усышкин. Открывая собрание, он рассказал, что "вождь сионизма Г. Герцль и старший директор Еврейского колониального банка теперь находятся в Константинополе, где они работают для достижения нашей цели". Далее проинформировал об отчете на заседании "Одесского комитета" агронома Этингера, вернувшегося из Палестины. Им было отмечено, что положение поселений "далеко не такое печальное, как о нем думали по предыдущим отчетам". Следующую часть доклада М. Усышкин посвятил состоянию сионистского движения в городе. Отметил, что если в прошлом году существовало 12 сионистских кружков, то ныне их 17, число членов - 598 человек, из них "деятельных и более или менее сознательных" - 434. Все кружки на своих собраниях занимаются разбором официальных документов, присылаемых центром, чтением и обсуждением хроники общееврейской и сионистской жизни, а также изучением еврейской истории и культуры. Большая работа кружков была связана с продажей сионистских шекелей. Несмотря на экономический кризис в стране, 3171 человек купили шекели, что в полтора раза больше, чем в прошлом году. Слабее шла работа по продаже акций Колониального банка - продано 70 акций и взыскано 400 рублей долгов за ранее купленные акции. Лучше поставлена работа по продаже марок Национального фонда. За менее чем три месяца собрано 879 рублей. Далее М. Усышкин отметил, что "все эти сборы организованы следующим образом. Город разделен на 62 участка, в каждом из них, обычно в пятницу несколько пар сборщиков обходят квартиры. Всего организовано 50 пар сборщиков. Они фиксировали вопросы, задаваемые жителями и причины отказа от покупки шекелей и акций..." В обойденных 43 участках (4700 квартир) около 15% жителей отказались от предложений. Замечено, что в большинстве случаев это дипломированные специалисты и состоятельные люди. М. Усышкин отметил, что "Национальный фонд и капитал Еврейского колониального банка состоит, в основном, из маленьких денег бедных людей". Рассказал о большом собрании в аудитории народных чтений, где им был сделан доклад о V Сионистском конгрессе, а раввин Ш. Левин прочитал реферат о Л. Пинскере. Проведены праздники Пурим и Лаг Баомер. Постоянно велась работа в хедерах. Перейдя к вопросу о выборах делегатов на съезд М. Усышкин определил требования к делегатам - нужна абсолютная преданность делу сионизма, иметь полное и ясное представление о всех обсуждаемых на съезде вопросах, и стоять на позициях сохранности цельности и чистоты движения. Обсуждались 10 кандидатур, проведено несколько туров голосования. Итогом явилось решение оглашенное М. Усышкиным: "Мы выразили доверие и удостоили избранием своих делегатов на предстоящий Всероссийский съезд сионистов в Минске следующих шести лиц: раввин Ш. Левин, инженер М. Брук, Ш. Станиславский, Орлов, Добин, Шапиро... Пожелайте им счастливого пути, успеха в их работе, направленной к достижению всеми нами горячо желанной цели, о которой мы ежедневно молимся три раза.
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
- советский артист театра и кино. Умер 29.08.1969 года.Лев Наумович Свердлин родился 16 ноября 1901 года в Астрахани. Учился в театральном техникуме имени А.В.Луначарского, затем в Государственных театральных мастерских под руководством В.Э.Мейерхольда. В 1926 году он стал актером Московского театра имени Мейерхольда, в 1938-1941 годах играл на сцене театра имени Вахтангова, а в 1943 году перешел в труппу Московского театра имени Маяковского. С 1924 года он также был педагог Узбекской драматической студии в Москве, преподавал во ВГИКе, ГИТИСе. Первоначально Свердлин как актер пользовался преимущественно средствами внешней обрисовки образа (Акробат в "Мандате" Эрдмана, Лодочник в "Рычи, Китай" Третьякова). На театральной сцене он с успехом играл роли как современного (Степанов в "Директоре" Алешина, Павел Михайлович в "Сонете Петрарки" Погодина, Илья Журбин в "Журбиных" Кочетова и Кара), так и классического репертуара (Счастливцев в "Лесе" и Тихон в "Грозе" Островского, Полоний в "Гамлете" Шекспира). Среди его работ также Аздак в "Кавказском меловом круге" Брехта и Нунбах во "Вступлении" Германа. В кино Лев Свердлин дебютировал в 1925 году, сыграв роль Васи в фильме "На верном следу". Первая его крупная работа - рыбак Юсуф в картине Бориса Барнета "У самого синего моря" (1936). Актерскими удачами стали отрицательные роли японского шпиона Цоя в фильме "На Дальнем Востоке" (1937) и полковника Усижимы в "Волочаевских днях" (1938) братьев Васильевых. Среди лучших ролей актера особенно выделяются Сухэ Батор в советско-монгольском фильме "Его зовут Сухэ Батор" (1942), поставленном Александром Зархи и Иосифом Хейфицем, и Насреддин из комедии Якова Протазанова "Насреддине в Бухаре", снятом на Алма-атинской студии в 1943 году по роману Леонида Соловьева "Возмутитель спокойствия". У Александра Столпера в драме "Жди меня" (1943) Свердлин мастерски сыграл роль военного корреспондента Миши Вайнштейна. Среди других его ролей - Григорий Орлов ("Минин и Пожарский", 1939, Всеволод Пудовкин), Валько ("Молодая гвардия", 1948, Сергей Герасимов), Алитет ("Алитет уходит в горы", 1950, Марк Донской), Залкинд ("Далеко от Москвы", 1950, А.Столпер), профессор Бородин ("Две жизни", 1961, Леонид Луков). За театральные работы Лев Свердлин был дважды, в 1947 и 1949 годах, удостоен Государственной премии, а в 1951 году стал лауреатом Госпремии за роль Залкинда. Последняя работа Льва Свердлина в кино - Каримов в фильме режиссера Б.Кимягарова "Как велит сердце" (1968); на телевидении в 1969 году вышел фильм "Цена" по пьесе А.Миллера. За театральные работы Лев Свердлин был дважды, в 1947 и 1949 годах, удостоен Государственной премии, а в 1951 году стал лауреатом Госпремии за роль Залкинда.
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
- генерал Армии Обороны Израиля.…Выдающийся военачальник Израиля Игал Алон писал в своих воспоминаниях: «Именно на этой стадии войны в Эрец-Исраэль появилась одна из тех редких и сильных личностей, которые иной раз приходили на помощь извне. Это был полковник американской армии Дэвид Маркус, по прозвищу Микки, еврей, выпускник Вест-Пойнта. Он представил свои огромные познания и выдающиеся организаторские способности в распоряжение командования «Хаганы»… …начальник штаба Яаков Дори говорил: «Какая замечательная личность, его военные знания на грани гения, у него безграничная энергия». Образ этого человека еще ярче высветят строки телеграммы, которую Давид Бен-Гурион, премьер-министр и министр обороны Государства Израиль отправил Эмме Маркус, жене Дэвида, после его внезапной и трагической гибели в начале июня 1948 года: «Военный талант и характер Вашего мужа завоевали ему бессмертное место в нашей истории. Мы уверены, что американское еврейство будет гордиться этим военным рыцарем, который отдал жизнь за освобождение Израиля». Давид Бен-Гурион специальным указом присвоил Дэвиду Маркусу посмертно звание генерала Армии обороны Израиля. В Краткой еврейской энциклопедии отмечено, что «… Маркус первым в стране получил звание бригадного генерала»… …Спасаясь от погромов, семья Маркус уехала из царской России в США в конце Х1Х века. В 1902 году в семье родился сын, которого назвали Дэвид Даниэль. Он вырос в Бруклине, отлично учился в школе, поступил в Военную академию Вест-Пойнт, которую окончил в 1924 году. Одновременно учился в Юридической школе и после выхода в отставку отдал предпочтение юриспруденции: работал помощником прокурора Южного округа Нью-Йорка, заместителем начальника Управления исправительных учреждений. После начала Второй мировой войны Дэвид Маркус вернулся в армейские ряды, получил звание подполковника, возглавил отдел в Министерстве обороны. В 1943 году он был включен в состав американской делегации во главе с Рузвельтом, принимавшей участие в конференции в Тегеране. В начале 1944 года Дэвид Маркус добился перевода в воздушно-десантный полк и в июне 1944 года принял участие в высадке союзных войск в Нормандии. Он воевал во Франции, на Тихом океане, в феврале 1945 года его отозвали с фронта и включили в состав делегации, которая отправилась на конференцию союзников в Ялту. Впоследствии он участвовал в конференции в Потсдаме, где решалась судьба послевоенной Германии. По долгу службы Дэвид Маркус не раз бывал и в «лагерях смерти», расположенных на территории Германии, его потрясли рассказы чудом уцелевших евреев и он с особым чувством консультировал своих коллег-юристов из США, готовивших обвинительное заключение на Нюрнбергском процессе нацистских преступников… В 1947 году полковник Дэвид Маркус, отмеченный боевыми наградами США, Великобритании и Франции, вернулся домой, открыл юридическую контору в Нью-Йорке и именно здесь его разыскал Шломо Шахар, посланец Давида Бен-Гуриона, прибывший в США с секретной миссией закупить вооружение для приближающейся Войны за Независимость, а самое главное – найти евреев- военных специалистов, готовых приехать в Эрец-Исраэль, чтобы стать наставниками солдат и офицеров будущей Армии обороны Израиля. В начале января 1948 года Дэвид Маркус под именем Микки Стоун прибыл в Тель-Авив и сразу же приступил к обучению будущих офицеров на базах «Хаганы», особое внимание он уделял тактике ведения боя в условиях густонаселенной местности. В апреле 1948 года Дэвид Маркус вернулся в США, чтобы повидаться с семьей, выполнить несколько секретных поручений Бен-Гуриона, и в начале мая вновь уже был в Тель-Авиве в штабе «Хаганы», где его сердечно встретили товарищи по оружию. После провозглашения Государства Израиль арабские армии двинулись на Эрец-Исраэль. 15 мая 1948 года Арабский легион захватил еврейские районы Старого города, укрепление Латрун, на сирийском направлении арабы вышли к берегам Кинерета. В эти дни Дэвид Маркус был назначен командующим Иерусалимским фронтом, он сумел собрать войска в единый кулак, снять блокаду. С помощью посредников было принято совместное решение о прекращении огня в районе Иерусалима с 10 июня 1948 года. Накануне вечером Дэвид Маркус, как всегда, решил лично проверить боевые посты. Он вышел за пределы лагеря, подошел к охранению с другой стороны. Его окликнул часовой, он ждал отзыва на иврите, Дэвид ответил на английском. Часовой растерялся, не сразу понял, он открыл огонь. Дэвид Маркус был убит наповал… Дэвида Маркуса проводили в последний путь 1 июля 1948 года в Бруклине, в Нью-Йорке. Он с почестями был похоронен на военном кладбище Вест-Пойнта, полковник вооруженных сил США и первый генерал Армии обороны Израиля… В 1962 году в США вышла в свет книга «Имеющий тень великана» о героической судьбе Дэвида Маркуса. По этой книге был снят фильм, в котором яркий образ Дэвида Маркуса воссоздал замечательный киноактер Керк Дуглас. http://e-noosphere.com/Noosphere/Ru/Magazine/Default.asp?File=20091008_Malyar.htm
Метки:
Метки:
Метки:
, участник Второй мировой войны. Умер 29 мая 1972 года.В декабре 1943 года в рамках операции «Алсос» в Европу отправилась первая разведывательная группа, в задачу которой входил сбор информации о немецком урановом проекте. 5 июня 1944 года она вошла в Рим вместе с американскими войсками. Одновременно, но отдельно от этой группы в итальянской столице появился офицер УСС Мо ( Моррис ) Берг – известный всей Америке бейсболист. Мо Берг был замечательной личностью во многих отношениях. Выпускник Принстона, полиглот и «ходячая энциклопедия», человек неисчерпаемого обаяния, он располагал к себе при первом же знакомстве. Спортивные комментаторы наградили его титулом «умнейшего игрока высшей лиги». Вместе с тем никто не знал, где и как он проводит промежуток между бейсбольными сезонами. Он никогда не был женат и никого не допускал в свой внутренний мир. Его страстью были газеты – приезжая в новый город, он первым долгом покупал все, какие мог достать, отдавая предпочтение газетам этнических общин. Мо Берг был прирожденным лингвистом и говорил и читал даже на санскрите, не говоря уже об основных европейских языках. Его отец-еврей иммигрировал в США с Украины, держал аптеку в Ньюарке, штат Нью-Джерси, был равнодушен к бейсболу и никогда в жизни не видел ни одной игры с участием сына. Свою последнюю игру Мо сыграл 30 августа 1939 года, накануне начала Второй мировой войны. После ее начала он занялся другими делами. В ноябре 1944 года союзники по-прежнему не знали, на какой стадии находятся урановые исследования немцев. Беседы сотрудников миссии «Алсос» с итальянскими физиками ясности в этот вопрос не внесли. Ничего определенного не смог сообщить им и остававшийся в оккупированном Париже Фредерик Жолио-Кюри. Следующей надеждой американской разведки был Страсбург, где кафедру теоретической физики местного университета возглавлял Карл Фридрих фон Вайцзеккер. 25 ноября Страсбург был взят. Вечером 2 декабря главный научный эксперт группы «Алсос» Сэм Гудсмит при свете керосиновой лампы погрузился в изучение документов Вайцзеккера, на многих из которых стоял гриф «секретно». На третий день он пришел к выводу, что немцы строили реактор, но не бомбу. Гейзенберг приехал в Цюрих по приглашению своего друга Пауля Шеррера 17 декабря 1944 года, на следующий день после начала последнего большого немецкого контрнаступления под командованием фельдмаршала Герда Рундштедта. Вместе с Гейзенбергом был и Вайцзеккер. Они путешествовали без каких бы то ни было предосторожностей или охраны, остановились в самом обыкновенном отеле и не делали никакого секрета из своего пребывания в Швейцарии. На публичную лекцию Гейзенберга в аудитории местного университета собралось не более двадцати человек, в основном его старые друзья и коллеги, некоторые специально приехали из других городов. Во втором ряду, впрочем, сидели двое незнакомцев – агенты УСС Лео Мартинуцци и Мо Берг. В кармане у Берга лежал пистолет 42-го калибра. Перед поездкой в Европу он изучил основы ядерной физики и имел санкцию убить Гейзенберга, если сочтет, что его исследования продвинулись достаточно далеко по пути создания атомного оружия. Лекция была посвящена матричной теории Гейзенберга и никоим образом не соприкасалась с интересующей Берга темой. Он ничего не понимал, но не сводил глаз с оратора. В какой-то момент их взгляды встретились. В своем донесении Берг подробно описал внешность Гейзенберга, особо выделив темно-рыжий цвет волос («похож на ирландца»), «зловещие глаза» и «вымученную улыбку». Из лекции Берг понял лишь то, что она никак не отвечает на вопрос о достижениях «Уранового клуба», и решил отложить покушение и попытаться получше разобраться в интересующем его вопросе. Профессор Цюрихского университета Пауль Шеррер был информатором УСС. Однако он не подозревал, что Берг имеет полную свободу действий в отношении Гейзенберга. После лекции Шеррер, Берг и Мартинуцци уединились в кабинете профессора, и Берг спросил, не может ли профессор, учитывая, что возникший в конце лекции ученый спор не завершен, пригласить своего немецкого друга еще раз, уже с семьей. В этом случае, объяснил он, американская разведка сможет вывезти Гейзенбергов в США. Шеррер посоветовал, чтобы приглашение Гейзенбергу направил кто-либо из авторитетных для него людей: «Почему бы вам не попросить Бора написать ему?» Со своей стороны он обещал затронуть вопрос о повторном визите при первой же возможности. Между тем дружная компания отправилась ужинать в ресторан на берегу озера. Когда посреди ужина газетчик внес вечерний выпуск Neue Zurcher Zeitung, Гейзенберг купил номер и впился глазами в сообщение о третьем дне наступления Рундштедта. По словам одного из очевидцев сцены, закончив чтение, Гейзенберг с трудом скрыл чувство триумфа, не вполне приличное в кругу швейцарцев. Спустя несколько дней Шеррер устроил в своем доме вечеринку в честь знаменитого друга. Гейзенберг принял приглашение лишь при условии, что гости не будут говорить о политике. Соблюсти это условие оказалось невозможно. Немецкое наступление в Арденнах начало выдыхаться. Разговор о политике завела жена Шеррера: ее интересовало отношение Гейзенберга к гонениям на евреев. Гейзенберг заявил, что ему ничего не известно об убийствах евреев в Голландии и Франции. Когда диалог принял еще более неприязненный характер, Гейзенберг сказал: «Я не нацист – я немец». К этому разговору напряженно прислушивался Мо Берг, тоже приглашенный к Шерреру. Он сделал вывод: коль скоро Гейзенберг смирился с поражением Германии, никакого чудо-оружия у нее нет и не будет. После вечеринки Берг вызвался проводить Гейзенберга в отель. Гейзенберг приметил любознательного молодого человека еще на лекции; его ремарки и вопросы во время острой политической дискуссии как будто демонстрировали понимание и сочувствие. Они оказались вдвоем на пустынных ночных улицах Цюриха. В кармане у Берга по-прежнему лежал пистолет. Но Берг уже вынес окончательный вердикт. По дороге в отель он жаловался на скуку и обыденность жизни в Швейцарии – то ли дело Германия, передний край борьбы. Гейзенберг прекрасно запомнил эту встречу. Спустя годы он прочел книгу о Мо Берге и тотчас узнал в ее герое молодого швейцарского романтика. В Вашингтоне донесения Берга незамедлительно направлялись президенту. Прочитав депешу о мотивах отказа от покушения, Рузвельт сказал Гровзу: «Прекрасно, просто прекрасно. Будем молиться за то, чтобы Гейзенберг оказался прав. И, генерал, мои поздравления агенту». В. Абаринов "Бомба для Рейха" "Совершенно секретно"