Еврейский календарь

1941, 7 ноября — (17 Хешвана, 5702) Шоа. Начало уничтожения гетто Бобруйска (по некоторым сведениям оно началось 6 ноября). В деревне Каменка в 9 км. под Бобруйском 7-8 ноября 1941 года было расстреляно 5 281 человек. По другим данным 10000 (возможно, какое-то количество было расстреляно близ деревни Киселевич). Это был не первый расстрел. В июле там же было расстреляно 250 евреев.

1941, 8 ноября — (18 Хешвана 5702) Шоа. За 4 дня, включая 9-е и 29-30 октября, эйнзацгруппен СС и отрядами латышской полиции, в лесу около железнодорожной станции Румбула близ Риги уничтожено примерно 27000 евреев.

1941, 14 ноября — (24 Хешвана 5702) Шоа. Расстреляно всё еврейское население деревни Антоновка Могилёвской области.

1941, 16 ноября — (26 Хешвана 5702) Шоа. Начало расстрелов евреев Минска. Погибли 20000 человек.

1941, 18 ноября — (28 Хешвана 5702) Шоа. В местечке Сиротино, рядом с Витебском расстрелены 316 евреев.

1941, 23 ноября — Шоа. Под Евпаторией расстреляны 650 евреев.

1941, 24 ноября — Шоа. Под Евпаторией растреляны 150 крымчаков.

1941, 25 ноября — (5 Кислева 5701) Шоа. Расстрел евреев Каунаса. Первый состоялся 29 октября. В девятом форте убиты около 19000.

1941, 29 ноября — (9 Кислева 5702) Шоа. Начало уничтожения Рижского гетто. Промозглый стылый день стал последним днем для тысяч и тысяч евреев. Огромные колонны людей, обреченных насмерть, брели к Румбульскому лесу. Путь их лежал по Московской улице, в сторону резиновой фабрики "Квадрат" и дальше. В морозной тишине шарканье и стук тысяч подошв заглушались пьяным хохотом, бранью охраны, стуком ударов, злым треском пистолетных выстрелов и раскатами автоматных очередей. Огромный безмолвный город решил не замечать этого страшного действа на своей окраине. Рига как бы притихла и съежилась.Место расстрела было предусмотрительно оцеплено латышскими карателями вместе с товарищами по оружию - немецкими эсэсовцами. Обреченных, которых набиралось от нескольких сотен до одной-двух тысяч, усаживали рядами по десять-двадцать человек прямо на земле. Перед расстрелом жертвы должны были раздеться донага и сложить свою одежду в кучу, из которой потом, еще возбужденные казнями убийцы, отбирали себе вещи по лучше. Раздетых евреев методично, ряд за рядом, поднимали с земли и выстраивали на краю огромной ямы, которую обыкновенно рыли накануне русские пленные. Стрелки выстраивались напротив, у другого края ямы, в двадцати-тридцати метрах от своих жертв. Они стояли в два ряда: первый - на колене (эти метились в левую половину груди), а второй - стоя (они целились в головы). Залп - и десяток жертв валятся на раскисшую от крови землю. Иной раз не удавалось убить сразу. Тогда добивали в упор из пистолетов. Это называлось - "выстрел милосердия".

1941, 9 ноября — (19 Хешвана 5702) Шоа. Расстреляны 1500 евреев Мира, поселка городского типа Гродненской области Беларуссии. 850 – заключены в гетто.

1941, 24 ноября — Шоа. Начало депортации евреев Моравии и Богемии в гетто Терезиенштадт. Всего с 24 ноября 1941 г. по 6 марта 1945 г. в Терезиенштадт было доставлено 73 614 евреев из протектората (121 эшелон) и еще несколько тысяч из Судетской области, Словакии, Германии, Австрии, Дании и Нидерландов. Лишь 2803 еврея Богемии и Моравии (большей частью те, кто состояли в смешанных браках) избежали депортации.

1941, 29 ноября — (9 Кислева 5702) Шоа. Под напором немцев правительство "Виши" создало марионеточную организацию — всеобщий Союз исраэлитов во Франции; это решение вызвало сильный протест еврейских организаций и еврейских лидеров, опасавшихся, что Союз будет сотрудничать с немцами в преследовании евреев, что впоследствии и произошло: Союз сотрудничал с немцами и властями «Виши» в преследовании евреев на всей территории Франции.

1941, 1 декабря — (11 Кислева 5702) Шоа. В газете "Тевия", главной латышской времён войны, журналист Я. Мартинсонс в статье "Борьба против жидовства" писал: "Наконец пришло время, когда почти все народы Европы научились распознавать своего общего врага - жида. Почти все народы Европы начали войну против этого врага и для нас, латышей, пришёл этот час".

1941, 4 декабря — (14 Кислева 5702) Шоа. В противотанковом рву Симферопольского шоссе расстреляны 800 евреев Феодосии (Крым).

1941, 5 декабря — (15 Кислева 5702) Шоа. По списку, составленному комендантом гетто Даугавпилса в нём осталось 962 человека, из недавно бывших там 23000.

1941, 13 декабря — (23 Кислева 5702) Шоа. В Лиепайской газете "Круземес Вардс" напечатано фашистское распоряжение для евреев "Запрещается оставлять свои квартиры в понедельник, 15 декабря и во вторник 16 декабря" (см. 15 декабря )

1941, 15 декабря — (25 Кислева 5702) Шоа. Расстрел евреев Лиепаи. Людей арестовывали прямо в своих квартирах (см. 13 декабря ), собирали в помещении конюшен артиллерийского полка и на товарной станции. С самого утра в дюны Шкеде потянулись колонны грузовиков с людьми, туда же побрели пешие колонны обречённых. Было холодно, с моря дул пронзительный секущий ветер, земля обледенела. За три дня было уничтожено 2772 человека.

1941, 19 декабря — (29 Кислева 5702) Шоа. Расстреляны последние из 20 тысяч евреев Витебска. Уничтожение началось 2 октября, продолжалось 10 дней, потом 6 - 8 ноября.

1941, 29 декабря — (9 Тевета 5702) Шоа. В Дробицком яру под Харьковым убиты около 15000 евреев.

1941, 3 декабря — (13 Кислева 5702) Шоа. Расстреляны все евреи Бахчисарая (Крым).

1941, 7 декабря — (17 Кислева 5702) Шоа. Началось уничтожение узников концлагеря в Хелмо

(немецкое название Кульмхоф), лагерь уничтожения, учрежденный нацистами в аннексированной части Польши (округ Коло административной области Вартланд, в 70 км к западу от города Лодзь). Хелмно был первым лагерем, где для истребления узников стали применяться выхлопные газы в специальных автомашинах («душегубках»), и первым местом вне территорий, захваченных у Советского Союза, где нацисты приступили к «окончательному решению» еврейского вопроса. Лагерь Хелмно был предназначен для уничтожения евреев Лодзи и городков области Вартланд (ныне Калишский район Польши). Он состоял из двух частей, удаленных на четыре км друг от друга: лагерь уничтожения в замке в деревне Хелмно и так называемый «лесной лагерь» в соседнем Жуховском лесу, где трупы укладывали в рвы и затем сжигали в двух крематориях. Для обслуживания лагеря была создана специальная воинская часть «зондеркоммандо Кульмхоф», ее возглавлял в 1941 г. хауптштурмфюрер Х. Ланге, а с марта 1942 г. — хауптштурмфюрер Х. Ботман. Она подчинялась непосредственно Главному имперскому управлению безопасности в Берлине. В помощь «зондеркоммандо» были приданы 20 служащих полиции безопасности и 120 полицейских-охранников. Большинство узников прибывали в лагерь уничтожения в товарных железнодорожных вагонах на ближайшую станцию Поверче, а оттуда на грузовиках доставлялись в замок; меньшинство в грузовиках привозили из мест их проживания. Во время транспортировки охрана была многочисленной: так, при доставке 12 вагонов заключенных из гетто Лодзи поезд сопровождали 155 охранников. Узников привозили на площадь перед замком; шум работающих «душегубок» им объясняли тем, что это рабочий лагерь. До вселения в жилье прибывшие должны были пройти «санобработку», а всю одежду сдать «для дезинфекции». После этого их разделяли на группы по 50 или 70 человек — в каждой группе были мужчины, женщины и дети — и отводили в первый этаж здания, где приказывали раздеться. Ценные вещи складывались в особые корзины, в каждую из которых укладывалась и карточка с именем владельца. Далее узники направлялись в туннель, где висели указатели с надписями «В душевую». В конце туннеля стоял крытый грузовик с распахнутой задней дверью кузова. Когда жертвы подходили к нему, показная гуманность охранников исчезала, узников с большой жестокостью загоняли в кузов, и дверь «душегубки» закрывалась. В Хелмно действовали три «душегубки», это были грузовики завода «Рено» — два средних и один большой; они были оборудованы герметичными кузовами шириной в 2,2 м, высотой в 2 м. Длина среднего грузовика была 4 м, большого — 5 м. Снаружи грузовики были оформлены как машины для перевозки мебели. От выхлопных труб мотора отходили специальные шланги с кранами для подачи газа в кузов. Когда 50 (в большом грузовике — 70) узников оказывались в кузове, дверь снаружи закрывали на висячий замок. Включался мотор. За десять минут жертвы погибали от удушья. После этого шланги подачи газа отключались, и грузовик направлялся в «лесной лагерь». В лесу временным захоронением жертв в открытых общих могилах и сжиганием трупов занималась группа могильщиков в 30–40 человек. Они были отобраны из числа самых сильных и здоровых узников. На ночь могильщиков отводили в «замковый лагерь» и содержали в закрытом помещении под сильной охраной. Тем не менее они предпринимали многочисленные попытки побега, но лишь двоим — Михаэлю Подхлебнику и Якову Грояновскому — удалось бежать. Я. Грояновский (это имя, вероятно, вымышленное) сумел бежать в середине января 1942 г. и к концу месяца добрался до Варшавского гетто, где передал подпольной организации «Онег шаббат» во главе с профессором истории И. Рингельблюмом свои свидетельства об уничтожении людей в Хелмно. Сведения были немедленно переданы польскому подполью, которое сразу же информировало о происходящем в Хелмно польское правительство в изгнании (в Лондоне). Уже к началу февраля 1942 г. некоторые подробности нацистского геноцида стали известны правительствам антигитлеровской коалиции. Уничтожение узников в Хелмно началось 7 декабря 1941 г. Первыми жертвами стали евреи окрестных местечек: Коло, Домбе, Сомпольно, Клодава, Бабяк, Дембы Шляхецке, Ковале Панске, Избица Куявска, Новины Брдовске, Гродзец. С середины января 1942 г. началась транспортировка евреев из Лодзи. С 16 до 21 января в Хелмно было уничтожено 10 003 евреев, с 22 февраля до 2 апреля — 34 073, с 14 до 15 мая — 11 680, с 5 до 12 сентября — 15 859 евреев. В это число входят также евреи Германии, Австрии, Чехословакии и Люксембурга, ранее депортированные в гетто Лодзи. Тогда же погибли и пять тысяч цыган, содержавшихся в специальном квартале Лодзинского гетто. До марта 1943 г. в Хелмно были уничтожены еще пятнадцать тысяч евреев из Лодзинского гетто, которых сначала использовали в рабочих лагерях округа Вартланд, а также несколько сотен поляков, обвиненных в просоветских симпатиях, и 88 чешских детей из деревни Лидице. Имущество, отобранное у жертв (одежда и бытовые предметы), направлялось на склады в город Пабьянице, откуда шло на распределение среди немецких жителей Вартланда и на продажу. В марте 1943 г. нацистское руководство решило ликвидировать лагерь. Замок в Хелмно, а также оба крематория были разрушены, персонал лагеря переведен в Югославию и присоединен к дивизии «Принц Ойген», которая вела военные операции против партизан. Уничтожение евреев в лагере Хелмно возобновилось, когда в апреле 1944 г. нацистские руководители приняли решение о ликвидации гетто Лодзи. Х. Ботману и остаткам персонала «зондеркоммандо Кульмхоф» было приказано вернуться в Хелмно; к ним присоединились новые охранники, в их числе заместитель коменданта В. Пилер. Были построены два барака 20?10 м для уничтожения людей по тому же методу, что и прежде; восстановлены были и крематории. 23 июня началась новая кампания истребления, и до 14 июля 1944 г. было уничтожено 7 176 лодзинских евреев. Однако с середины июля 1944 г. нацисты, чтобы ускорить истребление, стали транспортировать лодзинских евреев не в Хелмно, а в Аушвиц (см. Освенцим), где производительность газовых камер была в десять раз выше, чем в устаревших «душегубках». Личный состав «зондеркоммандо» перевели в Лодзь, где персонал занимался отправкой узников в Аушвиц и разрушением гетто. В начале сентября 1944 г. «зондеркоммандо Кульмхоф» вернулась в Хелмно и вместе с другими подразделениями занималась срочным сожжением трупов и уничтожением следов преступления. На этих работах использовали 50 узников-евреев. Когда в январе 1945 г., перед вступлением в Хелмно частей Красной армии, нацисты попытались расстрелять оставшуюся горстку евреев, те оказали сопротивление, и троим из них удалось бежать. Всего в Хелмно было уничтожено около 320 тыс. человек, 98% которых евреи. В Жуховском лесу польскими властями установлен памятник жертвам геноцида. www.eleven.co.il

1941, 8 декабря — (18 Кислева 5702) Шоа. Уничтожение Рижского гетто. В этот день погиб знаменитый еврейский историк Семён Дубнов. ...

8 декабря, в день второй акции (см. 29 ноября), вспомогательный персонал больницы гетто получил приказ подготовить больных к эвакуации. Около полудня в больницу явились несколько эсэсовцев и проверили каждый уголок. К больнице были поданы грузовые автомашины, предназначенные для вывоза на расстрел больных иперсонала. В гетто стали распространяться ложные слухи, что евреи, уведенные 30 ноября, живы и находятся в каком-то концлагере. 8 декабря узники были более спокойны, ибо думали, что зверства, которые они наблюдали на улицах гетто в день первой акции, больше не могут повториться. С собой было разрешено взять ношу весом 20 кг, которую якобы, как было объявлено, в указанное место доставит грузовая машина. На этот раз число застреленных внутри гетто было около 300186. 8 декабря погиб крупнейший еврейский историк С.М. Дубнов, продолжавший работать над своими трудами и в условиях гетто. В день второй акции в Румбуле выжили Фрида Фрид (Михельсон), Элла Медалье (урожд. Гутман) и Матвей Лутрин с женой и еще одна женщина по фамилии Гамбургер, а также неизвестный подросток, которого сначала приютил кто-то из окрестных жителей, а потом выдал. Ф р и д а М и х е л ь с о н: «Колонна вливается в лесок сквозь строй шуцманов. Тут же у входа большой, высокий ящик, а возле него стоит толстый немец-эсэсовец с дубинкой и кричит, чтобы в ящик сбрасывали драгоценности. В ящик падают золотые кольца, сережки, браслеты, часы. <…> Другой, шуцман-латыш, приказывает снять пальто, бросить в кучу, уже ставшую горой, и идти вперед. <…> Иду вперед, крича и вырывая волосы, я не чувствую даже, как вырываю их целыми клочьями. Следующий шуцман кричит: снять все до нижнего белья. <…> Воспользовавшись моментом… я бросилась на землю лицом в снег и замерла неподвижно. Немного спустя слышу, как надо мной говорят по-латышски: – Кто здесь лежит? – Наверное, мертвая, – отвечает громко второй голос. <...> – это гонят евреев: быстрей, быстрей. И евреи бегут прямо в могилу. Я слышу, как возле меня стонет женщина: «Ай, ай, ай!..» – и чувствую, что она бросила мне на спину какой-то предмет, затем второй. Голоса женщины больше не слышу, но предметы падают один за другим, я понимаю, что это падает обувь. Вскоре я покрываюсь целой горой ботинок, валенок, бот. <...> Люди горько рыдают, прощаются друг с другом, и тысячами все бегут и бегут в пропасть. Пулеметы непрерывно стрекочут, а шуцманы все орут и гонят: «Быстрей! Быстрей!», – дубасят дубинками, нагайками. Так длится много часов. Наконец, стихают крики, прекращается бег, смолкает стрельба. Доносятся где-то рядом из глубины звуки, как при работе лопатами, – это, должно быть, закапывают расстрелянных. Русские голоса их подгоняют, торопят работать быстрее. Вероятно, для этой работы пригнали советских военнопленных. После, наверное, и их самих расстреляют. Меня давит гора обуви, все тело онемело из-за холода и неподвижности, но я – в полном сознании. От тепла моего тела снег подо мной растаял, и я лежу в луже. <…>Вдруг неподалеку в стороне от ямы тишину прорезал детский плач и крики: – Мама! Мама! Раздались беспорядочные одиночные выстрелы. Плач ребенка смолк. Убили. Опять тишина». Э л л а М е д а л ь е: «Вокруг, насколько можно было охватить взглядом, лес был оцеплен вооруженными охранниками, стоящими на расстоянии нескольких шагов друг от друга, образуя у самого шоссе живые ворота – вход для обреченных. Слышно было, как невдалеке строчили пулеметы. Дубинками и прикладами нас стали выгонять из машины и пристраивать к хвосту далеко растянувшейся плотной людской массы. <…> Из передних рядов доносились рыдания, переходящие в вопли и крики, сливаясь в сплошной стонущий гул. У многих на руках были дети. Ожидание близкой смерти передавалось и им, но дети не плакали – в детских глазах застыл леденящий душу страх. <…> Вдруг я услышала душераздирающий вопль – все оглянулись. Из-под груды пальто вытащили молодую женщину. Она пыталась спрятаться. К ней сразу подбежали несколько полицаев и, словно разъяренные звери, начали избивать ее, пока не прикончили. <...> Глухо, где-то из-под земли, беспрерывно раздавались выстрелы. Я подняла голову и увидела: бегут в ряд полунагие люди… <…> На меня уставился главный палач Арайс. Лицо его было по-животному обезображено, звериным оскалом вывернуты губы, он носился от одной группы к другой, был страшно пьян от водки и безумен от крови. У меня вырвался рыдающий крик: – Я не еврейка! Меня всю лихорадило. Арайс небрежно отмахнулся и заорал: – Здесь все жиды! Сегодня должна литься жидовская кровь! <…> Я побежала к немцам. <…> Навстречу мне вышел из ряда какой-то важный, холеный эсэсовец, вероятно, предводитель акции. В нескольких шагах от него я выпалила на немецком: – Я не еврейка! – Каким образом ты здесь оказалась?!, – крикнул он. – Мой муж был евреем! – Если врешь, девка, застрелим тебя завтра. – Нет! Нет!, – я замотала головой и заплакала. <...>.Эсэсовец скороговоркой приказал что-то шуцманам, мне принесли чье-то пальто… <...>Колонна начала редеть, заканчивались убийства». www.berkovich-zametki.com

1941, 18 декабря — (28 Кислева 5702) Шоа. Ликвидировано гетто Ялты, созданное фашистами в начале месяца. Расстреляно около полутора тысяч человек. В 1926 г. в Ялте проживало 2353 еврея (6,2% от всего населения).

1941, 11 декабря — (21 Кислева 5702) Шоа. На 10 километре шоссе Симферополь - Феодосия расстреляны 15000 евреев Симферополя.

1941, 14 декабря — (24 Кислева 5702) Шоа. Решением немецких военных властей на еврейское население Франции наложен штраф размером в один млрд. франков, расстреляны 53 еврея — участника Сопротивления и объявлено о депортации тысячи евреев.