После ликвидации «большого гетто» с весны 1942 г. подпольщики стали проносить в «малое гетто» и прятать оружие – в основном из Пороховой башни (ныне Военный музей), где немцы устроили склад трофейного оружия. Оружие в разобранном виде пряталось в дровах, ввозимых и вносимых в гетто, и в ящиках для пищевых продуктов. Прятали оружие в разных местах, например на улицах Лудзас, 58, и Лиела Кална, 14. Один из последних и самых крупных тайников находился на улице Лиела Кална, 66, где жил один из руководителей Сопротивления О. Окунь. Подпольная группа готовилась оказать вооруженное сопротивление в случае ликвидации гетто. На территории «малого гетто» тайно рыли бункеры и потайные ходы во «внешний мир» – под лагерным ограждением у улицы Лиела Кална к православному Ивановскому кладбищу, устроителем которого называли инженера С. Антоколя. В одном из подвалов рядом с кузницей был устроен тир, где учились стрелять. Группа Сопротивления гетто установила связь с руководителем действовавшей в городе подпольной организации советским офицером-евреем Б. Писмановым – выходцем с Украины, который бежал из лагеря для военнопленных и вместе с группой других бежавших военнопленных скрывался в Риге. Связным между группой Сопротивления в гетто и подпольной организацией в городе был старший одной из рабочих колонн Зандель. Однако СД через своих агентов стало известно о существовании организации Сопротивления в гетто, о ее связи с еврейскими полицейскими, о при обретении ею большого количества оружия и о намерении группы узников из латвийской части гетто бежать на грузовике в район Аугшпилса (ныне Вышгородок в Псковской обл.), чтобы соединиться с действовавшими там советскими партизанами, а также о дате готовившегося побега. 28 октября 1942 г. вооруженная группа в количестве 10 узников совершила побег из гетто на грузовике. Однако о готовившемся побеге стало известно СД, и в течение полутора часов группа вела неравный бой с засадой, устроенной немецкой полицией безопасности на шоссе Рига-Мадона. В результате двое беглецов были задержаны и семь убиты. В отместку за это 31 октября в Бикерниекском лесу были убиты несколько сотен заложников, а в гетто были расстреляны молодые еврейские полицейские (34 человека) и более 50 человек старшего возраста. Скрывшиеся еврейские полицейские М. Дамский и Г. Махтус вскоре были найдены и убиты. Арестованный спустя некоторое время узник гетто И. Израэлович, не выдержав пыток, указал на склад с продовольствием, и гитлеровцам удалось обнаружить бункеры и тайники с оружием и продовольствием в доме на углу улиц Виляну и Лиела Кална. Эти запасы были вывезены из гетто на двух грузовиках. Все жители этого дома были жестоко избиты и арестованы, в том числе О. Окунь. 28 июня были арестованы И. Лат, И. Ботвинкин и др. – всего 185 человек. Провал Сопротивления в Рижском гетто имел следствием то, что гетто латвийских евреев («малое гетто») утратило автономию, и административно было включено в состав гетто «евреев из рейха» («немецкого гетто») и стало починяться «юденрату» «немецкого гетто», а порядок в нем контролировали еврейские полицейские тоже из «немецкого гетто». Весной 1943 г. на окраине Риги, в районе Межапарк, началось строительство нового трудового лагеря, занимавшего пространство между проспектом Виестура и железной дорогой (ныне застроено) и получившего название Кайзервальд (Царский лес – историческое название этого района). Лагерь был построен силами заключенных, привезенных из концлагеря Заксенхаузен (в 30 км севернее Берлина), преимущественно немцев и поляков, и в основном ничем не отличался от других нацистских лагерей массового уничтожения. Рассчитанный первоначально на 2000 заключенных лагерь должен был служить центром регистрации всех еще остававшихся в живых латвийских евреев, а также местом пребывания для евреев, обитавших в «казернирунгах» в разных местах города во время перерывов в работе. Туда в дальнейшем были перемещены также большинство евреев из Лиепаи (около 800237) и Даугавпилса (около 300238), где гетто были закрыты. Переселение узников Рижского гетто в Кайзервальд началось после того, как 21 июня 1943 г. Г. Гиммлер издал приказ о ликвидации всех гетто. Первые две группы пешком были перемещены туда в июле, а затем узников перевозили на автомашинах. До конца июля в Кайзервальд были переведены около 5000 евреев. До 21 августа в этот лагерь были отправлены 7874 обитателя гетто. До конца октября в Кайзервальд были переведены большая часть обитателей гетто. Последнее перемещение произошло 2 ноября, и эта дата считается днем закрытия Рижского гетто240. Комендантом лагеря Кайзервальд был оберштурмбанфюрер (подполковник) СС А. Зауэр. В лагере были три мужских и три женских барака, помещение для больных, склад одежды с пошивочной мастерской, кузница и другие мастерские, небольшой радиомеханический цех. Когда евреи прибыли из гетто в лагерь, здесь их ожидало устрашающее соседство немецких и польских уголовников, которые строили лагерь243. В декабре 1943 г. уголовников отправили в Германию. В Кайзервальд были также помещены евреи из Вильнюса (около 1700 женщин и около 80 мужчин245) и Чехии. В апреле 1944 г. туда были привезены более 5000 еврейских женщин из Венгрии. В гетто остались только некоторые рабочие команды, старики и дети и связанный с ними персонал. 2 ноября 1943 г. старики, дети до 10 лет, учителя, больные и узники, которые не желали быть разлученными с детьми, были увезены в Освенцим. Предположительно, их число превышало 2000246, из которых до места назначения добрались около 800 человек (остальные погибли). Филиалом концлагеря Кайзервальд был трудовой лагерь «Лента», созданный в корпусах одноименной текстильной фабрики в Задвинье, где в разное время содержались 600-1000 узников-евреев (комендант оберштурмфюрер СС Ф. Шервиц). Другим его филиалом был концлагерь Стразденгоф (Страздумужа, исторический район Югла). Там помимо хозяйственных построек евреи были размещены также на расположенной недалеко текстильной фабрике. В максимальный период заполнения там было около 2000 узников. Перед закрытием лагеря из1800 его заключенных были уничтожены 1300. Уничтожены были все мужчины и женщины старше 30 лет и моложе 17249. На улице Уденс в Задвинье находился кожевенный завод, при котором был гараж грузовых машин. Там содержались 600 евреев – мужчин и женщин. Филиалами концлагеря Кайзерваль вне Риги, где также содержались рижские евреи, были Дондаген I, Дондаген II (оба в Талсинском уезде), Элея-Мейтене и другие, более мелкие. В 1944 г. на месте массовых убийств с целью вырыть и сжечь трупы во многих местах Латвии появились специальные команды, подчинявшиеся штандартенфюреру (полковнику) СС П. Блобелю (в Латвии это была зондеркоманда SK-1005 под руководством штурмбанфюрера (майора) СС В. Гельфсгота252). Условно рабочая команда называлась «опорный пункт». В Риге этой операцией руководил оберштурмфюрер СС Хасельбах, и началась она 9 апреля 1944 г., когда начальник полиции безопасности и СД в Латвии оберштурмбанфюрер СС Р. Ланге выделил в ее распоряжение 30 евреев из концлагеря Кайзервальд. Для этой работы набирались группы смертников – евреев и советских военнопленных. В окрестностях Риги они работали в Румбуле, Бикерниекском лесу и других местах. Массовые могилы раскапывались, останки жертв сжигались, а обгоревшие кости измельчались с помощью специальных костедробильных машин. Евреи боялись этой работы больше всего, поскольку знали, что ее участники затем сразу же уничтожались там же. Поскольку узники работали в кандалах, а ночи проводили под открытым небом тут же, в лесу, будучи привязанными к деревьям, то быстро теряли трудоспособность. Тогда их убивали и сжигали в ими же самими сложенных кострах из трупов. В целом в команде Stützpunkt погибли не менее 300 евреев. Когда места убийств обследовала советская Чрезвычайная государственная комиссия (ЧГК), в Бикерниекском лесу, в ложбине у тригонометрического пункта, она обнаружила 12 могильных ям общей площадью 518 м2, в 340 м от дома лесника в сторону шоссе, в нескольких метрах от шоссе, – могильную яму площадью 29 м2, далее на расстоянии 160 м по другую сторону шоссе, где начинался мелкий подлесок, переходящий в лес, – 42 могильные ямы общей площадью2338 м2, где проводились расстрелы. Исходя из кубатуры ям, комиссия оценила число жертв, которые могли в них находиться, цифрой 46 500 человек, однако это только допущение, ибо поздней осенью 1944 г., когда советские эксперты начали обследование могил, обнаружилось, что ямы были пусты, а рядом с ними были обнаружены бочки от горючего, а также специально проложенный рельсовый путь, по которому горючее подвозилось к месту сожжения трупов. Впоследствии по архивным данным было подсчитано, что в Бикерниекском лесу были убиты около 8000 латвийских евреев и 11 000-12 000 «евреев из рейха», т.е. итого около 20 000 евреев. Кроме того, там были убиты около 15 000 жертв других национальностей, включая до 10 000 советских военных. Таким образом, общее число убитых в Бикерниекском лесу оценивается в 35 000 человек. Местом массового уничтожения рижских евреев был также Дрейлиньский лес (Рижский уезд), где, по данным ЧГК, были расстреляны 13 000 человек (сколько из них были евреями, неизвестно); около 2000 узников гетто были захоронены на Старом еврейском кладбище, которое на всем протяжении существования Рижского гетто было местом погребения казненных «провинившихся» и покончивших с собой. В 1944 г. в Латвии еще были живы, по крайней мере, 12 тыс. латвийских евреев и «евреев из рейха». В конце июля – начале августа в связи с прорывом советских войск к Рижскому заливу в районе Тукумса, в результате чего основная часть германской группы войск «Север» временно оказалась отрезанной от своего тыла, началась эвакуация заключенных концлагерей в Германию. Евреи из лагерей-спутников Кайзервальда были свезены обратно в Кайзервальд. Большую их часть отправили морем в Германию прямо из Риги, а других – из Лиепаи. Транспорты с евреями отправились в Германию 6 августа, 25 и 29 сентября. Два из трех судов с евреями из концлагеря Штутгоф (среди которых были и евреи из Риги), вышедшие в самые последние дни войны из Данцига (Гданьска) и следовавшие в Германию, были потоплены во время налета авиации союзников, а тех немногих, кому удавалось удержаться на воде, расстреливали и топили гитлеровцы. Последний транспорт, насчитывавший около 100 человек был отправлен 2 октября, за 10 дней до вступления в Ригу Красной армии. А л е к с а н д р Б е р г м а н: «…нас ожидал не круиз по Балтийскому морю, а, пожалуй, самое тяжелое физическое и психическое испытание за все время войны… …Нас было две тысячи узников – мужчин и женщин, а помещение трюма, в котором мы находились, никак не могло вместить такое количество людей. Мы не только не могли разместиться лежа… но… даже сидя рядом друг с другом. …Некоторая часть узников провела время плавания, попеременно стоя и сидя. <…> Туалета в трюме, конечно, не было, и все естественные надобности отправлялись тут же, можно сказать, под себя. Кормили нас соленой рыбой… а воды не давали. …Можно себе представить, какое чувство жажды я испытывал и как я был близок к помешательству. <…>Отверстие трюма было задраено. Спертый воздух, невероятная вонь как результат испражнения двух тысяч человек. <…> Меня это наводило на мысль, что нас хотят уничтожить, как в душегубке или газовой камере». Некоторые узники удерживались в Лиепае до начала 1945 г. Многие из остававшихся в живых узников Рижского гетто погибли в концлагере Штутгоф (на территории Польши) и на каторжных работах в Германии. Они также содержались и гибли в концлагерях Бухенвальд, Заксенхаузен, Освенцим, Треблинка, Дахау, Равенсбрюк, Терезиенштадт, а перед самым концом войны участвовали в «маршах смерти», когда гитлеровцы гоняли узников из лагеря в лагерь до изнеможения, чтобы те не попали в руки союзников. Обессилевшие жертвы охрана приканчивала. Однако несколько сотен рижских евреев все же были спасены из нацистской неволи частями Красной армии и союзников. Когда 13 октября 1944 г. в Ригу вошла Красная армия, в живых в городе оставались неполные две сотни евреев, совершивших побег и спасенных их согражданами-неевреями. Из 285 рижских евреев, которых пытались спасти, выжили около 240 человек. Более 50 (беспрецедентный случай в Латвии) евреев спасли от уничтожения Ж. Липке и его супруга, Ф. Биненфелдс, Ж. Бриедис, А. Граубиньш, А. Дагарова, М. Келере с сыновьями, Ж. Милерс с сестрой, В. Путриня, Ж. Розенталс, Ф. Розенталс, Я. Ундулис, К. Янковский. Рижских евреев спасали также А. Апсе, К. Ванага, П. Василенок, семья Вилюмсонов, Т. Гартмане, А. Герасимов, М. Грибиньш, А. Дуте, А. Ежкова, семья Каминских, М. Колесникова, семья Кумеровых, К. Луминьш, К. Нагис, А. Пенькова, А. Полис (казнена нацистами), семья Цуриньшей, А. Дидрихсон, Я. Каукитис, А. Круминьш, семья Приеде и др. Всего нацистскую оккупацию пережили неполная тысяча рижских евреев. Подавляющее большинство убийц и мучителей рижских евреев в конце войны бежали на Запад (Р. Штиглиц, А. Данцкопс, Р. Осис и многие другие). Советскими партизанами в Псковской области 23 марта 1942 г. был убит В. Шталеккер. Ф. Еккельн был публично казнен (повешен) в Риге 3 февраля 1946 г. по приговору состоявшегося здесь судебного процесса. Г. Цукурс, бежавший в Бразилию, в 1965 г. был выслежен и схвачен сотрудниками израильской разведки в Монтевидео, однако ввиду невозможности доставить его в Израиль для суда над ним, он был уничтожен на месте. В. Арайса, арестованного в Германии 10 июля 1975 г., суд 21 декабря 1979 г. приговорил к пожизненному заключению (умер13 января 1988 г.). В 1976-1977 гг. бежавший после войны в США В. Хазнерс обвинялся там в военных преступлениях, но был оправдан за недостаточностью улик. В разные годы в Германии перед судом предстали Г. Лозе, О. Тухель, М. Нойман, М. Гимних, К. Мигге, А. Зауэр, Р. Зек, Г. Обнрвиндер, Э. Гемикер и другие германские полицейские и военнослужащие. (4)
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
«Я ДРУГОЙ ТАКОЙ СТРАНЫ НЕ ЗНАЮ»
24 мая 1945 г., во время торжественного банкета в Кремле по поводу победы над нацистской Германией, И. Сталин произнес тост за здоровье русского народа как «руководящей силы Советского Союза». Речь И. Сталина стала сигналом к ужесточению кампании, направленной на подавление различных народов, и в первую очередь еврейского, в котором власти усматривали проводника влияния Запада, главным образом США. Во многих районах страны, особенно на Украине, местные власти препятствовали в возвращении евреям их квартир, в устройстве на работу. Никак не преследовался усилившийся антисемитизм. В ряде населенных пунктов произошли антиеврейские беспорядки. Так, в Киеве в начале сентября 1945 г. еврей — старший лейтенант НКГБ был жестоко избит двумя военными и застрелил их, после чего произошло массовое избиение евреев, пятеро было убито. 8 июля 1945 в г. Рубцовске Алтайского края произошли антиеврейские беспорядки во время футбольного матча. Городские власти, в том числе и милиция, никак не реагировали на происходящее. Антисемитские настроения были популярны среди населения и руководства Крыма, где руководители обкома партии прямо заявляли о том, что «Крым должен быть русским» и что евреев не нужно брать на работу. Государственные власти стали ограничивать прием евреев в высшие учебные заведения. Попытка Еврейского антифашистского комитета обратить внимание властей на тяжелое положение и дискриминацию евреев вызвала цепь антиеврейских действий. Первый удар был нанесен по начальнику Совинформбюро А. Лозовскому, которому подчинялся Еврейский антифашистский комитет. В октябре 1945 г. в докладной записке Г. Александрова, руководителя Управления агитации и пропаганды ЦК, А. Лозовского обвиняли в том, что статьи, которые распространяло Совинформбюро, были написаны «недостаточно квалифицированными или малоизвестными авторами», которые «стесняются ставить свои подписи под статьями». В июне 1946 г. комиссия ЦК ВКП(б) обвинила А. Лозовского в «недопустимой концентрации евреев» в Совинформбюро. В октябре 1945 г. было опубликовано постановление ЦК «О работе Совинформбюро», в котором говорилось о сокращении бюрократического аппарата. Вскоре многие евреи — сотрудники Совинформбюро — были уволены. В 1946 г. усилились нападки центральных властей на Еврейский антифашистский комитет. 1 августа 1946 г. все антифашистские комитеты были выведены из подчинения Совинформбюро и подчинены отделу внешних сношений ЦК. Тогда же руководитель отдела А. Панюшкин вызвал Ш. Михоэлса и И. Фефера и заявил, что «есть мнение закрыть Еврейский антифашистский комитет». Комиссия, членами которой были работники госбезопасности и аппарата ЦК, в сентябре 1946 г. подготовила «Справку о деятельности Антифашистского еврейского комитета», в которой говорилось, что Комитет превратился в «комиссариат по еврейским делам» и «намерен ставить перед правительством СССР даже вопросы территории». Комиссия обвинила Еврейский антифашистский комитет в сочувствии «сионистской идее создания еврейского государства в Палестине» и «идее массового переселения евреев в Палестину». Работники Комитета были названы проводниками политики американского империализма. Комиссия рекомендовала закрыть Еврейский антифашистский комитет и его газету «Эйникайт». В октябре 1946 г. Министерство госбезопасности СССР направило в ЦК записку «О националистических проявлениях некоторых работников Еврейского антифашистского комитета». М. Суслов, бывший тогда главой отдела внешней политики ЦК, подготовил предложение о закрытии Еврейского антифашистского комитета, а 7 января 1947 г. Г. Александров и М. Суслов представили заместителю председателя Совмина В. Молотову и секретарю ЦК А. Кузнецову записку с предложением «прекратить деятельность Антифашистского комитета советских ученых и Еврейского антифашистского комитета в связи с исчерпанием стоящих перед ними задач». Резкой критике подверглись еврейские писатели — деятели Еврейского антифашистского комитета. 7 октября 1946 г. М. Щербаков, заведующий отделом управления кадров ЦК М. Щербаков, в записке «О националистических и религиозно-мистических тенденциях в советской еврейской литературе» в резкой форме подверг критике творчество еврейских писателей (П. Маркиша, И. Фефера, Д. Бергельсона, Э. Фининберга, Д. Гофштейна) за то, что в своих произведениях они проповедовали идею «воссоединения еврейства в другом государстве». Но на принятие И. Сталиным решения повлиял целый ряд факторов. И. Сталин понимал, что проведение откровенно антисемитских репрессий сразу после войны может привести к падению престижа СССР и его лично во всем мире и ухудшить отношения с США и Англией. Антисемитская кампания помешала бы И. Сталину разыграть ближневосточную карту и осуществить свои планы создания зависимого от СССР еврейского государства и ведения политики, направленной на обострение англо-американских противоречий. Поэтому в начале февраля 1947 г. давление на Еврейский антифашистский комитет было ослаблено. 2 февраля 1947 г. был возвращен архив Еврейского антифашистского комитета; 3 февраля М. Суслов в телефонном разговоре сказал И. Феферу, что Еврейский антифашистский комитет может продолжать работать, как раньше.
Метки: Что евреям Израиль