Календарь на 14-е мая
Много иудеев, попавших в его руки, было уничтожено, а большое число было также пленено. Один из его военачальников, Цереалий, во главе отделения всадников и пехоты, опустошал так называемую Верхнюю Идумею, сжег едва заслуживавшую названия городка Кафефру, на которую напал врасплох, и после нападения осадил другой город Кафарабин, имевший очень сильную обводную стену. В то время, когда он готовился вести здесь продолжительную осаду, жители вдруг открыли ему ворота и сдались, прося о пощаде. Обеспечив за собою этот город, Цереалий двинулся к древнейшему городу Хеврону, лежавшему, как выше было сказано, недалеко от Иерусалима в гористой местности. Взяв этот город с бою, он приказал всех способных носить оружие уничтожить, а город сжечь. Так как все, исключая занятых разбойниками крепостей, Иродиона, Масады и Махерона, было уже покорено, то ближайшей целью завоевания для римлян остался теперь Иерусалим". (Иосиф Флавий)
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
только в местностях, определенных для постоянной оседлости, и притом не иначе как в собственных их домах; сидельцы-евреи могут быть только в заведениях своих единоверцев. Сенат разъяснил, что это правило относится как к раздробительной, так и к оптовой питейной торговле. С 1882 г. под именем "собственных" домов разумеются исключительно дома, построенные на собственной, а не арендованной земле.В положении о евреях 1804 г. (см. 9 декабря) было постановлено, что никто из евреев, начиная с 1 января 1807 г., не может ни в какой деревне и селе содержать шинков, кабаков и постоялых дворов ни под своим, ни под чужим именем, ни продавать в них вина, ни даже жить в них. Запрещение это было распространено на все подобного рода заведения, стоящие на большой дороге. Для осуществления этого запрещения велено было выселить евреев из сел и деревень. Практически это оказалось невозможным по крайней бедности лиц, подлежавших выселению, и действие закона было приостановлено. В двадцатых годах началось вновь выселение евреев из сел и деревень, опять приостановленное указом 13 апреля 1835 г. В 1843 г. евреям запрещена в селах и деревнях питейная торговля. Запрещение это за некоторыми изъятиями, обусловленными казенным интересом, действовало до 1863 г., когда евреям в местах их постоянной оседлости дозволена была питейная торговля повсеместно на общем основании
Метки:
Метки:
, выдающийся ученый, пионер космонавтики.Лауреат международных премий по астронавтике, заслуженный деятель науки и техники России, почетный доктор наук Нансийского университета, Российской АН, Национального политехнического института Лотарингии, ученый, чьим именем названы кратер на обратной стороне луны и улицы в городах Польши (где он родился) и Израиля, автор многочисленных книг и статей по космонавтике Ари Абрамович отдал служению космической науке 55 лет жизни. Он начал заниматься ею, по собственному признанию, с 20-летнего возраста, и все последующие годы, вплоть до его кончины, были годами упорнейшего труда, сопровождаемого не только пренебрежением к космонавтике как науке со стороны официальных лиц и даже знаменитых ученых, но и многочисленными терниями, которыми был усеян его жизненный путь. Мечта о полетах в межзвездное пространство зародилась у него еще в детстве, когда он впервые увидел пролетавший над городом немецкий дирижабль. Это было в 1914 году накануне Первой мировой войны. В 19 лет, покинув Лодзь, где остались его обедневшие родители и сестры, Ари отправился во Францию для продолжения учебы. Сначала в Париж на заработки, а затем в Нанси для поступления в университет. После трех лет работы в университете, в течение которых студент жил в неотапливаемой комнате, часто недоедая, подрабатывая себе на жизнь и учебу в каникулы, он, наконец, в 1927 году получил долгожданный диплом инженера-механика. В тяжелые годы учебы Ари не оставлял идеи о космических полетах. "Но, - пишет он в своих воспоминаниях, - это была уже не абстрактная мечта, это были конкретные расчеты, которые меня всецело поглощали; мои коллеги, замечая схемы, которые я чертил и в перерывах между лекциями, и в своей маленькой комнатушке, считали меня неизлечимым фантастом, более того - безумцем". Решив писать докторскую диссертацию о космонавтике, будущий ученый переезжает в Париж и поступает в знаменитый университет - в Сорбонну. Одновременно он начинает пропаганду космонавтики как науки, понимая, что широкие круги общества не готовы ее принять. Он начал печатать статьи в газетах и журналах, знакомя читателей с именами русских и советских пионеров космонавтики. Благодаря Штернфельду французские читатели впервые узнали не только о Н.Кибальчиче и К.Циолковском, но и о Ф.Цандере, Ю.Кондратюке, К.Ветчинкине, Н.Рынине, Я.Перельмане. Он налаживает переписку с Циолковским и для этого изучает русский язык. По просьбе Штернфельда Циолковский послал ему свои фотографии и несколько работ с разрешением использовать их в публикациях. Их переписка длилась несколько лет; Ари Абрамович мечтал о встрече с Циолковским в Калуге, но в сентябре 1935 года получил известие от дочери ученого о смерти отца. Непонимание будущего космонавтики оказалось присуще даже профессорам Сорбонны. Когда подготовительная часть работы над диссертацией была Штернфельдом закончена, его научные руководители усомнились в научности тематики о межпланетных полетах и предложили ему заняться… теорией резки металлов. "Впрочем, - приводит их слова Ари Абрамович, - если Вы обеспечите себя материально, то можете заниматься для своего удовольствия чем угодно, даже фантастическими полетами в мировое пространство". Диссертант не прельстился на предложенные ему повышенную стипендию и неограниченный срок защиты докторской диссертации и решил продолжать работу над "фантастическими полетами" на свой страх и риск. Он возвратился к родителям в Лодзь. И снова бессонные ночи, тяжелая изнурительная работа в полутемной комнате, без счетной машины, которую заменял одалживаемый на время арифмометр, и при отсутствии библиотеки. В таких условиях через полтора года рукопись всемирно известного "Введения в космонавтику" была закончена. Но предстояла еще борьба за ее признание. В варшавском университете автора приняли холодно - в реальность космических полетов никто не верил. Директор Парижской астрономической обсерватории Э.Эсклангон, впоследствии президент французской АН, счел идеи Штернфельда ошибочными, назвал его шарлатаном в науке и заявил, что не хочет иметь с ним никакого дела. Однако, молодому автору удалось не только убедить грозного оппонента выслушать его, но и доказать правильность своих идей. В результате в мае 1934 года Штернфельд доложил о своих исследованиях в Сорбонне. Доклад прошел весьма успешно и был опубликован в трудах Академии наук Франции, а автор монографии "Введение в космонавтику" был награжден французским Астрономическим обществом международной премией по астронавтике. Это была первая научная награда, первое международное признание ученого. "Введение в космонавтику" было написано на французском языке, но книга под этим названием впервые появилась не во Франции, а в Советском Союзе. Еще в 1930 году в одной из своих статей в газете "Юманите" Штернфельд писал, что "только социалистическое общество откроет путь к освоению космического пространства", и этим обществом он считал Советский Союз. В начале 1934 года он переслал экземпляр рукописи "Введения в космонавтику" Советскому правительству в полное его распоряжение, а после присуждения ему Международной премии принимает вместе с женой Густавой окончательное решение переехать в Советский Союз. Готовясь к отъезду, Штернфельд, во избежание осложнений с польскими властями, оставил почти весь свой архив у родителей в Лодзи. Архив не сохранился. Родители и сестра Франка, печатавшая "Введение", погибли в лодзинском гетто (младшая сестра Бела скончалась ранее от тяжелой болезни). Из всей семьи, кроме Ари, после войны осталась лишь сестра Ада, которая в начале 30-х годов уехала со своим мужем, ученым-экономистом, будущим академиком АН Польши М.Калецким, за границу. Все трудные годы она поддерживала брата. Через год после отправки рукописи Ари и Густава переезжают в Советский Союз и в 1936 году принимают его гражданство. Сразу после этого Ари Абрамович становится сотрудником Реактивного научно-исследовательского института (РНИИ). Ему посчастливилось работать с всемирно известными ныне учеными-творцами реактивной техники - С.П.Королевым, В.П.Глушко, М.К.Тихонравовым, Г.Э.Лангемаком и другими. Особенно он подружился с главным инженером РНИИ Георгием Эриховичем Лангемаком, который перевел "Введение в космонавтику" на русский язык. В 1937 году книга впервые была издана в Москве. Отзывы ученых были в высшей степени похвальны. "Введение в космонавтику" сыграло роль своеобразной энциклопедии, посвященной проблеме предстоящего освоения космического пространства… Неудивительно, что по этой книге учились многие из тех, кому в будущем предстояла практическая работа по завоеванию космоса", - писал о книге академик Б.В.Раушенбах. В 1974 году в издательстве "Наука" вышло второе издание "Введения…". Несмотря на то, что со времени первого издания техника бурно шагнула вперед и прошло почти 40 лет, издание вышло в свет без существенных изменений и было лишь дополнено примечаниями и комментариями автора. Все авторы, пишущие о работах Ари Абрамовича, отмечают этот редкий случай в мировой практике. Редкий, ибо книга не только через десятилетия вышла без изменений, но и поныне продолжает оставаться актуальным учебником по космонавтике. Общепризнанный ныне термин "космонавтика" стал таковым после появления его на обложке книги Штернфельда. Переводчик сохранил и другие введенные автором термины, как, например, "космический аппарат", "перегрузка", "скафандр", "космический корабль"; позже возникли "космонавт" и "космодром"… В книге впервые были приведены рассчитанные автором орбиты искусственных спутников Земли, за много лет до появления первого из них. Автором "Введения в космонавтику" были заложены основы новой науки - о космических навигациях, методы которой позволяют рассчитать полет ракеты к заданной цели в космическом пространстве с наименьшими затратами топлива. За исследования многочисленных траекторий космических кораблей об ученом стали писать, как о "штурмане космических трасс". Ученый предсказал, что по мере развития ракетной техники и применения атомных двигателей время взлета сможет быть увеличено, что позволит уменьшить переносимую космонавтами перегрузку, и даст возможность людям совершать космические полеты без предварительной специальной подготовки. Ари Абрамович мог предсказать запуск искусственных спутников, полеты в космос, но не смог предвидеть развязанную сталинским режимом войну с так называемыми врагами народа. В 1937 году он вынужден был уволиться из института, его коллеги были репрессированы, а некоторые из них, в том числе и его друг Лангемак, - расстреляны. Его, как бывшего иностранца, да еще и с такой "неудобной" фамилией не принимали работать ни в один НИИ. Ему предлагали сменить фамилию на Звездин (Штернфельд в переводе означает "звездное поле"), но он отказался. Несмотря на все его хлопоты, в том числе обращение к Сталину, все последующие 43 года он фактически работал один, без сотрудников и помощников. "Не имея возможности периодами действовать в коллективе, - вспоминал Ари Абрамович, - я работал в одиночку; писал книги, статьи, в которых излагал свои теоретические концепции, касающиеся разных аспектов космонавтики, главным образом орбит и межпланетных траекторий". И по-прежнему сталкивался с непониманием. За год до запуска первого искусственного спутника Земли, в 1956 году, ученый выпускает второй по значению труд - "Искусственные спутники земли", вызвавший настоящую сенсацию. Книга сразу же была переведена на английский язык, а впоследствии имя Штернфельда было занесено в книгу-энциклопедию, вышедшую в США - "Знаменитые личности СССР". После запуска искусственного спутника в СССР выходит в 1958 году второе переработанное и дополненное издание книги, а через год - второе издание другой книги "От искусственных спутников к межпланетным полетам". Их автор по-прежнему продолжал пропагандировать космонавтику в одиночку. Писатель Лев Колодный так писал о нем к его семидесятилетию: "Он - кабинетный ученый. Но стены его кабинета раздвигаются беспредельно. Разумом он проникает в закоулки Вселенной. Хотя ему ни разу не пришлось летать на самолете, в мыслях своих он побывал и на Солнце, и на всех планетах и звездах. Бесстрашный ум постоянно разрабатывает проекты, кажущиеся сегодня фантастикой, как казалась сорок лет назад фантастикой его первая монография". В 1958 году в Нью-Йорке издан сборник "Советские работы по искусственным спутникам и межпланетным полетам". 140 из 230 страниц были заняты переводом трудов Ари Абрамовича. В 1962 году он стал лауреатом второй в его жизни Международной премии Галабера вместе с Юрием Гагариным и Аллой Масевич. Премия была учреждена французским промышленником Анри Галабером и присуждалась "за личный вклад в прогресс астронавтической науки и техники". Несмотря на общепризнанное, как в Советском союзе, так и за рубежом, огромное значение его работ, он не мог получить пенсию по возрасту, так как не имел необходимого стажа работы в государственных учреждениях. Лишь после вмешательства президента АН СССР М.В.Келдыша ему была назначена персональная пенсия республиканского значения. Ни разу не выпускали его за границу для получения премий и званий. Его избирают почетным гражданином города Серадзе (Польша), в котором он родился, Нансийский университет присваивает ему степень доктора физико-математических наук без защиты диссертации, а Академия наук СССР - доктора технических наук "хонорис кауза". До него лишь 11 человек удостаивались этой чести. Книги Ари Абрамовича Штернфельда изданы более 85 раз на 40 языках в 39 странах пяти континентов. В советских и иностранных журналах и газетах с 1930 года опубликованы несколько сот его научных и научно-популярных статей, интервью и комментариев. Среди них новеллы о парадоксах космонавтики, собранные друзьями ученого в одну книгу уже после его смерти. Ари Абрамович был сторонником мира. Опровергая существовавшее мнение, что война способствует развитию ракетной техники и тем самым приближает эру межпланетных путешествий, он утверждал: "Мы убеждены, что человечество, освободившееся от призрака войны, гораздо быстрее достигнет этой своей давнишней и вечно юной мечты". Ари Абрамович умер в июле 1980 года и похоронен на Новодевичьем кладбище в Москве www.jig.ru
Метки:
Дувид Кесслер родился в семье содержателя постоялого двора в Кишинёве в 1860 году. Подростком заинтересовался творчеством бродерзингеров (бродячих еврейских менестрелей) и под влиянием игры одного из первых серьёзных драматических актёров еврейского театра Абы Шейнгольда (на гастролях в Кишинёве в составе труппы ясского драматурга Мойше-Ицхок хаЛейви Гурвица, 1844-1910) увлёкся самодеятельным театром. Тогда же осуществил первую свою постановку по пьесе А.М. Геллера «Сводница Мехца» (Мехце ди шатхнтэ) для постояльцев отцовской гостиницы, используя для репетиций гостиничную конюшню. В 17 лет присоединился к гастролировавшей в Кишинёве труппе Исрула Розенберга (1850-1904) – первой профессиональной еврейской театральной труппе в Российской Империи. После дебюта в гольдфаденовских «Суламифи» (Шуламис) и «Бар-Кохбе» и месячной работы в театре, Кесслеру было предложено место запасного актёра в труппе, но он не решился противостоять воле отца и остался в городе. Однако спустя два года, в 1879 году Дувид присоединился таки к бродячей труппе, с которой гастролировал по городкам Херсонской и Бессарабской губерний. Некоторое время путешествовал там же с украинской труппой под сценическим псевдонимом «Д. Мишук», в июне 1883 года участвовал в гастролях труппы Мойше Финкеля в Ростове-на-Дону, дебютировав в пьесе «Менахем, сын Израиля» (Менахем бен Исруэл) одесского драматурга Ш. И. Каценеленбогена в адаптации Осипа Лернера (1847-1907). Затем, в том же 1883 году организовал собственное «Общество еврейских артистов под управлением Д. Кесслера», с которым отправился на гастроли в Николаев с дебютной пьесой «Иуда Маккавей». Дальнейшим гастролям общества не суждено было осуществиться, так как 14 сентября того же года театральные постановки «на еврейском жаргоне» в России были запрещены указом товарища (заместителя) министра внутренних дел генерал-лейтенанта Оржевского. Как и большинство еврейских артистов, Кесслер в том же году уехал в Румынию, где был принят в бухарестскую труппу Могулеско и Финкеля. В 1886 (по другим данным 1887) году, после разведывательной поездки Зейлика Могулеско в Нью-Йорк, весь костяк труппы, состоящий из бессарабцев Могулеско, Мойше Финкеля, Зейлика Файнмана, Леона Бланка и Кесслера перебрался через Атлантику и с уже наработанным материалом воссоздал в Нью-Йорке «труппу Могулеско» – первый профессиональный еврейский театральный коллектив в стране. Хотя основной репертуар труппы составляла музыкальная комедия и оперетта, Могулеско рано распознал сугубо драматический, натуралистичный талант Кесслера и начал подстраивать под него репертуар. Таким образом Кесслер приобрёл самостоятельную известность как первый характерный актёр американского еврейского театра и вскоре стал специализироваться на более серьёзных, не требовавших пения и пантомимы ролях. Так, например, специально для него была осуществлена постановка (одна из первых на идише) шекспировского «Отелло», в которой сценическим напарником Отелло–Кесслера стал его будущий конкурент, только что прибывший из Лондона трагик Янкев Адлер (Яго). Много лет позже Кесслер вернулся к Шекспиру уже в собственном театре постановкой «Гамлета» в переводе на идиш М. Гольдберга. В 1891 году Кесслер и Файнман отделились от созданного Могулеско и ориентированного на водевиль и мелодраму «Румынского Оперного театра» (Roumania(n) Opera House) и создали собственную труппу, разместившуюся в одном из самых больших нью-йоркских театров – Thalia Theatre в районе Боуэри (46-48 Bowery) манхэттенского нижнего Ист-Сайда. Репертуар нового еврейского театра составили как оперетты Файнмана, так и немузыкальные произведения современной еврейской драматургии: пьесы Якова Гордина – «Шлоймке-шарлатан», «Резня» (Ди шхитэ, 1899), «Бог, человек и дьявол» (Гот, мэнч ун тайвл, 1900), «Сафо» (1899/1900); работавшего ещё с Гольдфаденом в Яссах «профессора Гурвица» (Мойше-Ицхок hаЛейви Гурвиц, 1844-1910) – «Царь Соломон» (Шлоймэ hамэйлэх, 1897), «Кол-нидрэй» (1897), «Перикалэ» (1897); Бернарда Горина (1868-1925) «Виленский молодожён» (Дэр вилнер балэбэсл, 1898) о знаменитом виленском канторе Йойл-Довид Страшунском (Левенштейн, 1816-1850); традиционно пользующиеся успехом у публики исторические драмы Гольдфадена – «Бар-Кохба» (1897) и другие. Свои самые значительные произведения Яков Гордин написал специально для театра Кесслера и Файнмана, в том числе пьесы «Еврейская королева Лир, или Миреле Эфрос» (Ди идише кенигн Лир, одэр Мирэлэ Эфрос, 1898; Берта Калиш в роли Миреле, Кесслер – её сына, Дайнэ Файнман – невестки Шейндл) и «Крейцерова соната» (Крайцер сонатэ, 1902) по повести Льва Толстого, ролями в которых прославилась самая крупная трагедийная актриса еврейского театра тех лет, специально привезённая Кесслером из Румынии в 1896 году Берта Калиш (1872-1939). Другими успехами Кесслера-импресарио стали долгосрочные ангажементы таких примадонн как Софи Карп (1861-1906), Регина Прагер (1874-1949) и Кени Липцин (1863-1916). В театре также играли жена и приёмная дочь его напарника Файнмана Дина (Дайнэ) и Циля Файнман (дочь артиста Якова Адлера, впоследствии известная как Celia Adler, 1888-1979), Леон Бланк, в более поздние годы Зигмунд Могулеско, Мальвина Лобель и другие звёзды еврейского театра Америки. После закрытия Румынского оперного театра Могулеско, Кесслер вместе с Рудольфом Марксом недолгое время руководили созданным на его основе театром Централь (Central Theatre). После отъезда же четы Файнман в Лондон в 1906 году, Кесслер стал единоличным менеджером Thalia Theatre, полностью устранил оркестр и переключился на сугубо драматический материал. К этому времени четыре еврейских театра в районе Боуэри – Thalia Кесслера, Windsor, Grand Якова Адлера и People's Бориса Томашевского – ставили около 1100 спектаклей для двух миллионов посетителей в год. Известность Кесслера к тому времени была уже настолько велика, что в 1911 году вся труппа переехала в специально построенный для него на сумму в один миллион долларов Kessler's Second Avenue Theatre (Театр Кесслера на Второй авеню) с залом на 1986 зрительских мест по адресу 35-37 Second Avenue на западной стороне улицы. Это был первый еврейский театр на Второй авеню – ничем до того не примечательной улице нижнего Ист-Сайда (теперь район Ист Виллидж). Через год, в 1912 году свой «Национальный театр» (National Theatre) на 2000 зрительских мест чуть поодаль открыл Борис Томашевский, а ещё несколькими годами позже вся улица приобрела известность «Бродвея еврейского театра на идише». Она и в самом деле и по размаху и по количеству представлений конкурировала с последним: к началу Первой мировой войны в Нью-Йорке насчитывалось 22 профессиональных драматических еврейских театра и две водевильные труппы на идише, большая часть в районе нижнего Ист-Сайда и Второй авеню. Самый большой из них – Anderson Theatre (на 66 Second Avenue) – вмещал 5 тысяч зрителей и был много лет спустя превращён в рок-арену, на которой начинали такие коллективы как The Who, The Yardbirds и Дженис Джоплин. Как того требовал уже искушённый и образованный зритель, репертуар театра Кесслера этих лет состоял из серьёзной драматургии современных и классических авторов, в том числе драматурга первой труппы Гольдфадена в Яссах Иосефа Латайнера (1853-1935, с 1884 года в Америке) – «Еврейское сердце» (Дос идише hарц, премьера 9 октября 1908 года с музыкой З. Могулеско), «День венчания» (Йом ахупэ, октябрь 1910 года), «Ложный шаг» (Дэр фалшер шрит, 8 января 1915 года); Довида Пинского (1872-1959) – «Енкл-кузнец» (Енкл дэр шмид, 25 ноября 1909 года); Аншл Шорра (1871-1942) – «Первая любовь» (Ди эрштэ либэ, 29 сентября 1909 года на музыку З. Могулеско) и «Мэндл Бейлис» (1913); музыкальная драма Нохэм-Меер Шайкевича (Шомер, 1849-1905) – «Дочь еврейского народа» (А идиш-кинд, 1910); комедии его сына Аврома Шайкевича (Бен Шомер, 1876-1946) – «Оллрайтники» (Ди оллрайтникес, 25 февраля 1910 года) и «Стиль» (Стайл, 1913, с Кесслером и Мальвиной Лобель); Янкев Л. Шницера – «Последняя попытка» (Ди лэцтэ пробэ, 1910); Исидора Золотаревского «Товарищи» (Хавэйрим, 1910/1911) и «Сладкие сны» (Зисэ халоймэс, 1917/1918, первые пять представлений с Кесслером, потом с Я. Адлером); Залмена Либина (Исроэл-Залмэн Гурвиц, 1872-1955) – «Мужья и жёны» (Мэнэр ун фройен, 15 августа 1912 года), «Сила страсти» (Ди махт фун лайдншафт, 21 сентября 1914 года), «Слепая ревность, или верь жене своей» (Блиндэ эйферзухт, одэр глейб дайн фрой, 26 ноября 1914 года), «Его первая невеста» (Зайн эрштэ калэ, 26 февраля 1915 года); комедия Хаймана Майзеля «Муж моей жены» (Майн вайбс ман, 1911); Мориса Каца (1864-1941) – «В изгнании» (Ин голес, 15 октября 1914 года); Михаила Арцыбашева (1878-1927) – «Ревность» (Эйферзухт, в переводе Аврума Наумова, 27 февраля 1914 года); Осипа Дымова (1878-1959, брат популяризатора науки Я.И. Перельмана) – «Трагедия моего народа» (Ди трагедие фун майн фолк, в переводе Аврума Наумова, 1915); мелодрама Гарри Калмановича (1886-1966) – «Зеркало жизни» (Дэр шпигл фун лэбм); Леона Кобрина (1872-1946) – «Янкл-Бойлэ, или деревенская молодёжь» (Янкл-Бойлэ, одэр ди дорф-югнт; 29 ноября 1916 года) и «Еврейское гетто» (Ди идише гето, в роли Аврома); Шлоймэ Штейнберга «Друг на всю жизнь» (А хавэр ын лэбм, 1 апреля 1918 года в постановке Мориса Шварца, 1890-1960); скандально-знаменитые пьесы Шолома Аша – «Мотька-вор» (Мотьке-ганэв, 1917, совместная постановка с Морисом Шварцем; роль вора Мотьки) и «Бог возмездия» (Гот фун некомэ, роль содержателя борделя Янкла Шапшовича). Кесслер был постановщиком спектаклей, а иногда и актёром, и в других еврейских театрах города: «Анна-белошвейка» (Ханэлэ ди финишерн) Зигмунда Файнмана в «Румынском оперном театре» Могулеско (1899); «Сила правды» (Ди эмэсэ крафт) Якова Гордина в Гранд-Театре Я. Адлера (ноябрь 1904 года с Кесслером, Я. Адлером, Бертой Калиш и Сарой Адлер); «Бог любви» (Гот фун либэ) Шлоймэ Штейнберга в Lennox Theatre (18 октября 1918 года) и его же «Друг на всю жизнь» (А хавэр ын лэбм) в Народном театре (People's Theatre Томашевского; 20 декабря 1918 года); «Два кантора» (Цвэй хазоным, Кесслер и Томашевский, 1858-1939) Гарри Калмановича в Национальном театре (National Theatre Томашевского; 29 августа 1919 года). 14 мая 1920 года Кесслер пожаловался на недомогание, но вечером, тем не менее, вышел на подмостки в спектакле по пьесе Л.Н. Толстого. В середине спектакля он потерял сознание и спустя несколько часов скончался после неудачного хирургического вмешательства неподалёку от театра в больнице Beth Israel на всё том же нижнем Ист-Сайде Манхэттена. www.berkovich-zametki.com
Метки:
Метки:
Метки:
В начале 30-х годов гитлеризм предпринял попытку прорваться в Швейцарию. Там образовался ««Национальный фронт», который стал активно пропагандировать идеи нацизма. В ход пошли и «Протоколы Сионских мудрецов». Осенью 1933 года, по просьбе Союза еврейских общин Швейцарии два адвоката – Матти и Бруншвит, на основании закона, запрещающего распространение «безнравственной литературы, проповедующей вражду к части населения и потому способной вызвать нарушение общественного мира», обратились в Бернский суд. Они ходатайствовали о возбуждении дела против пятерых издателей «Протоколов сионских мудрецов» в Швейцарии: Фишера, Шнелля, Галлера, Майера и Эбергольда Первое судебное заседание состоялось в октябре 1934 г. Оно было кратким, Суд принял дело к рассмотрению и постановил: обе стороны (жалобщиков и ответчиков) должны предложить по одному эксперту (третьего назначал суд), которые, изучив вопрос о сущности «Протоколов», должны предоставить суду свои заключения
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
, неожиданно встал рабби Фишман-Маймон и дрожащим голосом произнёс традиционную еврейскую молитву-благодарение: "Благословен, Ты, Господь Б-Г наш, Царь вселенной, сохранивший нас в живых и давший нам всё претерпеть и дожить до этого дня. Аминь".Текст Декларации Независимости: В Эрец-Израэль родился еврейский народ. Здесь сформировался его духовный, религиозный и политический облик. Здесь он жил в своем суверенном государстве, здесь создал национальные и общечеловеческие культурные ценности и завещал миру вечную Книгу Книг. После того как был насильно изгнан со своей родины, народ хранил ей верность во всех странах рассеяния, не оставил молитвы и надежды на возвращение на свою землю и на возрождение в ней своей свободы и государственности. Эта передаваемая из поколения в поколение историческая связь вдохновляла евреев снова и снова пытаться вновь обрести свою древнюю родину, а нынешние поколения стали возвращаться в родную страну массами. Пионеры-основатели, те, кто прибыл сюда вопреки запретам, и те, кто защищал страну, вдохнули жизнь в пустыню, возродили еврейскую речь, построили города и деревни и создали развивающееся общество, самостоятельное экономически и культурно, стремящееся к миру и способное защитить себя, приносящее благословение прогресса всем жителям страны и стремящееся к государственной независимости. В 1897 году по призыву Теодора Герцля, провозвестника идеи еврейского Государства, собрался первый Сионистский Конгресс, провозгласивший право евреев на национальное возрождение в своей стране. Это право было признано в Декларации Бальфура от 2 ноября 1917 года и подтверждено мандатом Лиги Наций, тем самым ознаменовав международное признание исторической связи между еврейским народом и Страной Израиля и права еврейского народа воссоздать свой национальный очаг. Катастрофа, обрушившаяся совсем недавно на еврейский народ, в ходе которой были истреблены миллионы евреев в Европе, вновь непреложно доказала необходимость решения проблемы еврейского народа, лишённого родины и независимости, путём восстановления еврейского государства в Эрец-Исраэль, которое распахнуло бы ворота отечества перед каждым евреем и обеспечило бы еврейскому народу статус равноправной нации в семье народов мира. Горстки евреев, чудом уцелевшие от ужасной нацистской бойни в Европе, и евреи других стран мира продолжали пробиваться в Страну Израиля вопреки всем трудностям, препятствиям и опасностям, и не переставали требовать права на достойное существование, свободу и честный труд на Родине. Во время Второй мировой войны еврейское население Страны Израиля внесло свой полновесный вклад в дело борьбы свободолюбивых и миролюбивых наций против нацистского Зла, и кровью бойцов своих и своим военным героизмом евреи приобрели право числиться среди народов, основавших союз Объединенных Наций. 29 ноября 1947 года Генеральная Ассамблея Организации Объединенных Наций приняла резолюцию о создании еврейского государства в Эрец-Исраэль. Ассамблея возложила на жителей страны обязанность самим предпринять все необходимые шаги к осуществлению этой резолюции. Это признание со стороны ООН права еврейского народа на создание своего государства незыблемо. Это - естественное право еврейского народа, как и любого другого народа, быть хозяином своей судьбы в своём суверенном государстве. Поэтому собрались мы, члены Народного Совета, представители еврейского населения страны и сионистского движения, в день окончания британского мандата на Эрец-Исраэль, и в силу нашего естественного и исторического права, а также на основании решения Генеральной Ассамблеи ООН настоящим мы провозглашаем создание Еврейского Государства в Эрец-Исраэль - Государства Израиль. Мы постановляем, что с момента окончания срока мандата, сегодня ночью, в канун субботы, 6 ияра 5708 года, 15 мая 1948 г. и до образования выборных и регулярных государственных органов, в соответствии с конституцией, которая будет установлена избранным Учредительным Собранием не позднее 1 октября 1948 г., Народный Совет будет действовать как временный Государственный Совет, а его исполнительный орган - Народное правление - будет являться Временным правительством еврейского Государства, которое будет названо Израиль. Государство Израиль будет открыто для еврейской репатриации и собирания рассеянных; оно приложит старания к развитию страны на благо всех её жителей; оно будет зиждиться на принципах свободы, справедливости и мира, в соответствии с предначертаниями еврейских пророков; осуществит полное гражданское и политическое равноправие всех своих граждан без различия религии, расы или пола; обеспечит свободу вероисповедания, совести, выбора языка, образования и культуры; будет охранять святые места всех религий и будет верно принципам Хартии ООН. Государство Израиль будет готово сотрудничать со структурами и представителями ООН для осуществления резолюции Генеральной Ассамблеи от 29 ноября 1947 г. и примет шаги для экономического единства всей Эрец-Исраэль. Мы призываем ООН протянуть руку помощи еврейскому народу в строительстве его государства и принять Государство Израиль в Содружество Наций. Мы призываем - даже посреди кровавой агрессии, которая ведётся против нас вот уже несколько месяцев - сынов арабского народа, проживающих в Государстве Израиль, сохранить мир, внести свою лепту в строительство Государства на основе полного гражданского равноправия и на основе соответствующего представительства во всех его структурах, временных и постоянных. Мы протягиваем руку мира и добрососедства всем соседним государствам и их народам и призываем их к сотрудничеству и взаимопомощи с независимым еврейским народом в его стране. Государство Израиль готово внести свою лепту в общие усилия на благо прогресса всего Ближнего Востока. Мы призываем еврейский народ во всех странах рассеяния сплотиться вокруг евреев Эрец-Исраэль в деле репатриации в страну и её строительстве, и поддержать Израиль в великой борьбе за осуществление стремления сотен поколений еврейского народа к избавлению. Полагаясь на Твердыню Израиля, мы скрепляем своими подписями наше свидетельство на этой Декларации на заседании Временного Государственного Совета, в городе Тель-Авив, сегодня, в канун Субботы, 5 ияра 5708 года, 14 мая 1948 г. Подписи Давид БЕН-ГУРИОН Даниэль ОСТЕР Мордехай БЕН-ТОВ Ицхак БЕН-ЦВИ Элиягу БЕРЛИН Фриц БЕРНШТЕЙН р. Вольф ГОЛД Меир ГРИБОВСКИЙ Ицхак ГРИНБОЙМ д-р Авраам ГРАНОВСКИЙ Элиягу ДОВРИН Меир ВИЛЬНЕР Зерах ВАРГАФТИГ Герцль ВАРДИ Рахель КОЭН р. Кальман КАХАНА Саадия КУБАШИ р. Ицхак-Меир ЛЕВИН Меир-Давид ЛЕВИНШТЕЙН Цви ЛУРЬЕ Голда МЕИРСОН Нахум НИР Цви СЕГАЛЬ р. Йегуда-Лейб hа-КОЭН ФИШМАН Давид-Цви ПИНXАС Аарон ЦИЗЛИНГ Моше КОЛОДНЫЙ Элиэзер КАПЛАН Авраам КАЦЕНЕЛЬСОН Феликс РОЗЕНБЛИТ Давид РЕМЕЗ Берл РЕПЕТУР Мордехай ШАТТНЕР Бенцион ШТЕРНБЕРГ Бхор ШИТРИТ Моше ШАПИРО Моше ШЕРТОК
Метки:
Триумфальная арка Тита — однопролётная арка, расположенная на древней Священной дороге (Via Sacra) к юго-востоку от Римского форума. Построена Домицианом вскоре после смерти Тита в 81 году н. э. в память о взятии Иерусалима в 70 году н. э.: Победители тащат семисвечник, стол для хлебов предложения, священные трубы, тяжёлая золотая менора, поэтому на плечи подложены подушечки, Тит - главный триумфатор в колеснице и он же в виде орла. Считалось, что евреи под аркой ходить не имеют права
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Метки:
Среди торжеств на предстоящей неделе, когда будет праздноваться 60-летие Израиля, не следует забывать, что в свое время в Вашингтоне разгорелась эпическая битва по поводу того, как следует реагировать на провозглашение независимости Израиля, имевшее место 14 мая 1948 года. Она повлекла за собой самые серьезные разногласия президента Гарри Трумэна с его госсекретарем Джорджем К. Маршаллом, к которому Трумэн питал глубокое уважение, а также с большинством представителей истеблишмента, ведавшего внешней политикой. Британцы планировали уйти из Палестины в полночь 14 мая. В этот момент Еврейское агентство, во главе которого стоял Давид Бен-Гурион, должно было провозгласить новое (пока безымянное) еврейское государство. Соседние арабские государства предупредили, что уже начавшиеся бои с этого мига перерастут в полномасштабную войну. Еврейское агентство предлагало разделить Палестину на две части – еврейскую и арабскую. Но Госдепартамент и министерство обороны США поддержали план Великобритании по передаче Палестины под управление ООН. В марте Трумэн неофициально пообещал Хаиму Вейцману, будущему президенту Израиля, что поддержит раздел Палестины – но на следующий день узнал, что представитель США в ООН проголосовал за опеку этой организации над Палестиной. Разгневанный Трумэн записал в своем ежедневнике для себя: "Сегодня Госдеп подложил мне свинью. Я узнал об этом, только когда прочел в газете! Ад кромешный! Теперь я прослыл лжецом и обманщиком. Мне никогда еще не было так плохо...". Трумэн счел виновными чиновников из "третьего и четвертого эшелона" Госдепартамента – в особенности директора по делам ООН Дина Раска и советника агентства Чарльза Болена. Но в действительности сопротивление исходило от еще более могущественной группы лиц – "мудрецов", которые одновременно формировали блестящий внешнеполитический курс Трумэна конца 1940-х годов. В их круг входили Маршалл, Джеймс В. Форресталь, Джордж Ф. Кеннан, Роберт Ловетт, Джон Дж. Макклой, Пол Нитце и Дин Эйкезон. Для того чтобы своей волей отменить решение Госдепа, Трумэну пришлось бы схватиться с Маршаллом, которого он сам считал "величайшим из ныне живущих американцев". Для президента, который был крайне непопулярен в обществе, это была бы тяжелейшая задача. За этим решением таился негласный, но реальный антисемитизм некоторых (но не всех) сотрудников администрации. Те, кто выступал против признания Израиля, выдвигали простые аргументы: нефть, статистика и история. "30 млн арабов против примерно 600 тыс. евреев, – сказал Клиффорду министр обороны Форресталь. – Почему вы не хотите взглянуть на вещи трезво?" 12 мая Трумэн провел в Овальном кабинете совещание, дабы решить этот вопрос. Маршалл и его всеми уважаемый заместитель Роберт Ловетт обосновали предложение отсрочить признание Израиля – а "отсрочить" в действительности значило "отказать". Трумэн попросил своего молодого помощника Кларка Клиффорда изложить аргументы в пользу немедленного признания Израиля. Когда Клиффорд закончил свое выступление, Маршалл, против своего обыкновения, вскипел: "Я вообще не понимаю, почему здесь присутствует Клиффорд. Он советник по внутриполитическим делам, а это вопрос внешней политики. Клиффорд здесь только потому, что он лоббирует некие политические соображения". Затем Маршалл произнес, как позднее выразился Клиффорд, "самую поразительную угрозу, которую в моем присутствии кто-либо высказывал напрямую одному из американских президентов". В строго засекреченном (это тоже было против практики) меморандуме, который Маршалл написал после совещания для архива, великий генерал зафиксировал свои собственные слова: "Я сказал без обиняков, что если президент последует совету Клиффорда, а мне придется голосовать на выборах, я проголосую против президента". После этого обескураживающего момента совещание было объявлено закрытым, воцарилась сумятица. В течение двух последующих дней Клиффорд искал способ склонить Маршалла к тому, чтобы одобрить признание Израиля. Ловетт, хотя сам он все еще был против признания, в итоге еле-еле уговорил Маршалла промолчать, если Трумэн предпримет активные действия. Когда до полуночи по тель-авивскому времени оставалось всего несколько часов, Клиффорд рекомендовал Еврейскому агентству попросить о незамедлительном признании нового государства, все еще не имевшего имени. Трумэн объявил о признании Израиля в 18:11 14 мая – спустя 11 минут после того, как Бен-Гурион провозгласил независимость в Тель-Авиве. Это было сделано настолько быстро, что в тексте официального заявления отпечатанные на машинке слова "еврейское государство" зачеркнуты и почерком Клиффорда вписано: "Государство Израиль". Так США стали первым государством, которое признало Израиль, в соответствии с желаниями Трумэна и Клиффорда. Кризиса, который коснулся бы как внутренней, так и внешней политики, еле-еле удалось избежать, а стычка в Овальном кабинете много лет хранилась в тайне. В течение последующих 40 лет Клиффорд в бесконечных спорах со мной и другими настаивал на том, что основой его позиции была не политика, а нравственные убеждения. Обратив внимание на острый раскол в американской еврейской общине – в крупную антисионистскую фракцию входили многие крупные еврейские деятели, в том числе издатели Washington Post и New York Times, Клиффорд еще в 1947 году, в своем знаменитом плане президентской кампании Трумэна сообщил тому, что ключом к поддержке со стороны евреев является "последовательная приверженность либеральному политико-экономическому курсу". Но по сей день многие считают, что Маршалл и Ловетт правильно оценивали возможные плюсы, а истинной причиной решения Трумэна были внутриполитические соображения. От Израиля Соединенным Штатам одни неприятности, полагают они. По-моему, эти люди упускают из виду главное. Израиль должен был возникнуть вне зависимости от того, признал бы его Вашингтон. Но если бы Америка с самого начала не стала бы оказывать ему поддержку, выживание Израиля оказалось бы под еще большей угрозой. Даже если бы европейские евреи только что не оправились от ужасов Второй мировой войны, это было бы немыслимое предательство со стороны США. Решение Трумэна, хотя против этого шага выступил почти весь внешнеполитический истеблишмент, было правильным – и, несмотря на запутанные последствия, сохраняющиеся по сей день, это решение следует признать и уважать всем американцам. Ричард Холбрук Ричард Холбрук пишет для Washington Post ежемесячную колонку. Он соавтор книги Кларка Клиффорда "Советник президента: мемуары"